Сынок Кощея

- Лягушечка ты моя сладкая! Лягушечка ты моя мягкая! - сюсюкал Дима, прижимая к себе Кикимору, - Я днями и ночами думаю о тебе, любовь моя, и спать не могу! Парень поцеловал женщину в шею, но в ответ та лишь поморщилась. "Имя. Почему он никогда не зовет меня по имени?" - каждый день думала Кикимора. Женщина все никак не могла понять, почему Дмитрию так сложно запомнить ее простое имя, состоящее всего из четырех слогов и восьми буквы. Ведь ее звали Кикиморой, а не какой-нибудь там Настасьей Микулишной, от мыслей о которой Кикимору всегда бросало в дрожь. На самом деле, королева болот никогда не обладала особой красотой. У нее была темно-зеленая кожа, редкие и черные, как смоль, волосы, тонкие губы и маленькие глаза болотного цвета, которые королева болот частенько любила щурить, кроме того Кикимора никогда не была худышкой, что ее никогда особо не волновало. Многие из ее подопечных посмеивались над королевой болот и сплетничали у нее за спиной, обсуждая то огромную бородавку, которая украшала кончик носа нашей героини, то сплетничая о фигуре Кикиморы и ее прескверном характере. Женщина могла заткнуть за пояс любого. Видимо, этот факт и привлек к ней внимание единственного кощеевого сына. Кроме того, Кикимора была очень богата. Каким-то немыслимым остальным жителям сказочного королевства образом ей удавалось доставать из болот слитки золота, а также многочисленные украшения из драгоценных камней, которые, по сути, королеве болот были не особо нужны, зато они были всегда нужны Дмитрию, кощеевому сыну, который при каждой встрече с лесной ведьмой незаметно запихивал в карман золотые слитки или же украшения. Проще говоря, он брал то, что под руку подвернется. Кикимору всегда забавляли действия Дмитрия. Каждый раз она тихо посмеивалась над его "незаметными" кражами, но, все же, старалась ничем себя не выдавать, дабы не рассориться с Кощеем, к которому она уже долгое время метила в невестки. Но, все же, терпеть Диму было просто невыносимо, особенно ей, королеве болот. Практически каждый день Дмитрий жаловался Кикиморе на очередную красавицу, разбившую его сердце. Каждый день он ныл, как ему плохо в этом грешном мире, говорил о том, что до идеала ей самой еще нужно жирнеть и жирнеть, читал бессмысленные лекции о том, как быть женщиной, хотя он сам в этом и вовсе не смыслил... И, наконец, последнее, самое страшное и ужасное по мнению Кикиморы, ей приходилось заниматься с ним сексом! От одной только мысли об интиме с кощеевым сыном королеву болот сразу же начинало непроизвольно трясти. Нет, заниматься любовью Дима умел. Палочка-выручалочка у него имелась, правда она была настолько маленькой, что иногда Кикиморе приходилось превращать корягу в некое подобие волшебного презерватива, увеличивающего член, чтобы секс с кощеевым сыном был более-менее приятным. И был еще один момент в Дмитрии, который жутко бесил лесную ведьму. Дима был до безобразия негативным и постоянно промывал ей мозги, обвиняя женщину во всех смертных грехах. Конечно, с Кикиморой Дмитрий, что называется, старался фильтровать свой базар, потому что активно старался посадить женщину на свой крючок, только из-за того, что прошлые женщины, с которыми он строил "серьезные" отношения, послали его далеко и надолго, а Кикимора была богата, да и внешне полностью соответствовала вкусу кощеевого сына. Но Дима не был бы собой, если бы не стал унижать лесную ведьму. Собственно, после очередного унижения со стороны кощеевого сына, Кикимора предпочла послать его далеко и надолго, но не тут то было! Весь следующий день после их расставания Дмитрий бегал по болотам за бедной женщиной с криками: "Я зарЭжу!", только резать Дима собирался вовсе и не нашу героиню, а себя самого. Точнее, убивать он себя и вовсе не хотел. Он планировал всего лишь напугать лесную королеву, но Кикиморе, к величайшему удивлению Дмитрия, было глубоко начхать на суицид "любимого". Поначалу реакция Кикиморы разозлила кощеевого сына еще больше. Сперва он стал распускать о своей бывшей пассии глупые сплетни, но потом, все же, "благородно простил" нашу героиню, решив дать ей самый последний шанс. Дмитрий искренне не понимал, как его, такого замечательного и особенного, могут бросить или же променять на кого-то другого. Ведь он - кощеев сын, царь и Бог, повелитель всех нижних и верхних миров... Как жаль, что Кикимора этого не понимает! - Чего тебе надо, байстрюк? - вырываясь из дотошных объятий Дмитрия, прошипела ведьма. Она скрестила руки на груди и отвернулась. "Сегодня Дима был явно в хорошем настроении, и, судя по всему, такое "счастье" ненадолго", - со вздохом подумала женщина, опуская взгляд. Со временем она, казалось бы, уже привыкла к бесконечным перепадам настроения кощеевого сына, но, все же, некоторые его поступки просто сводили ее с ума. - Я скучал, - просипел Дмитрий, засовывая руку в декольте ведьмы. Он хотел нащупать грудь, но вместо груди нащупал кусок тины, который брезгливо вытащил из платья женщины и откинул в сторону. - Эх... Жаль, что ты не мужчина..., - с грустью протянул кощеев сын, - Так было бы намного веселее. С этими словами он вздохнул и опустил взгляд, а Кикимора громко расхохоталась. - Какие же все-таки странные фантазии в этой больной головушке! Ведьма снова рассмеялась, а затем сжала руку в кулак и постучала кулаком по лысой башке Дмитрия. - Говорила я тебе, что мне подобное не нравится, но тебе, увы, наплевать... От слов женщины Дима пришел в настоящую ярость. Он сжал руки в кулаки и злобно уставился на свою пассию. - Ты просто не умеешь быть женщиной и понятия не имеешь, как доставлять удовольствие мужчине, а еще ты... Но Дима не успел договорить, потому что его прервал скрипучий голос Кощея: - Дмитрий, мой драгоценный сынок! Поди-ка сюда! Кощей стоял за спинами нашей парочки и жестом подзывал к себе своего непутевого сынулю. В тот момент Бессмертный просто пытал от ярости, но, все же, отчаянно старался держать себя в руках, чтобы не навредить своему единственному сыну. Дмитрий бросил короткий взгляд в сторону отца, а затем опустил взгляд и громко выругался. От происходящего Кикимора снова прыснула от смеха. - Что, папаня зовет? - облокотившись на дерево, усмехнулась женщина. - Да..., - выдохнул наш герой, - Что-то опять он бесится, заколебал уже. С этими словами он поднялся со своего места и под дружный хохот кикимор, которые стали потихоньку собираться на болоте, предвкушая забавный вечер, направился к своему отцу. Бессмертный же, в свою очередь, стоял неподалеку от болота, облокотившись рукой на дерево и кусая губы от злости на своего непутевого сынулю. Наконец, Дима подошел к своему отцу и, тяжело вздохнув, спросил: - Что, опять будешь мозг делать? Как меня все это достало... Мне нужен покой, понимаешь? А ты - лишь источник его отсутствия. От услышанного Кощей буквально выпал в осадок. - Что ты сейчас сказал? - отчаянно стараясь держать себя в руках, поинтересовался Бессмертный. В ту минуту он был настолько сильно зол на Диму, что удавил бы его мгновенно, не будь Дмитрий единственным и любимым сыном Бессмертного. Но, несмотря на замешательство Кощея, Дима продолжал сохранять спокойствие и невозмутимый вид. - А то и сказал... Ты даже ТАМ меня "щедро" наградил, за что тебе огромное спасибо... С этими словами Дмитрий снова вздохнул и опустил взгляд. Кощей снова рассвирепел. Он подошел к своему горе-сыночку, как можно ближе, а затем схватил его за шкирку и максимально приблизил к себе. - ТАМ тебя природа наградила, не нужно во всем винить меня. В чужом глазу всегда соринку найдешь, а в своем бревно не видишь, ведь так? Бессмертный все еще отчаянно старался сохранять самообладание. Кощея жутко раздражала реакция Дмитрия на его слова, и чародей никак не мог понять, почему Дима такой идиот. "И в кого он такой уродился...", - пронеслось в голове у Бессмертного, но эту фразу чародей озвучивать не стал. Дмитрий ответил на вопрос отца молчанием. Он равнодушно пожал плечами, а затем с усмешкой посмотрел на отца. И тут Кощей сорвался. Он вновь схватил своего горе-сыночка за шкирку, а затем, посмотрев его карие глаза, прошипел: - Мое терпение на исходе. Я отправляю тебя на Землю учиться уму-разуму. Услышав слова отца, Дима сразу же протрезвел. Он открыл было рот, чтобы ответить Кощею на его реплику, но не успел, потому что в этот момент Бессмертный щелкнул пальцами, а затем за спиной Димы появился какой-то тоннель, который стал засасывать в себя парня. Сперва Дмитрий упирался, орал и цеплялся за коряги, но портал оказался намного сильнее, и вскоре Дима сдался. Он не хотел на Землю, он страшно боялся этого чуждого ему мира, но, все же, в тот момент выбора у кощеевого сына уже не было. Дмитрий допек отца, и в этот раз он допек Бессмертного основательно, хотя и сам этого еще не понимал, потому что был до боли в сердце убежден в собственной непогрешимости. Последними словами, которые услышал Дима, были слова его отца: "Твоя смерть в яйце. Помни об этом".