Сынок Кощея

- Подъем! Рота, подъем! - над ухом Дмитрия раздался громкий голос незнакомой женщины. От неожиданности парень вскочил и огляделся по сторонам. Кругом были белые стены, обшарпанный потолок и пол, а сам Дима оказался лежащим на какой-то странной конструкции, напоминающей больничную кушетку. Почесав лысый затылок, Кощеев сын попробовал встать со своего места, но в этот момент у него адски заболел затылок, а в нос ударил резкий запах медикаментов. Вне всяких сомнений, Дмитрий находился в больнице, только что это была за больница, парень никак не мог понять. В тот момент он надеялся только на то, что больничка, в которую он угодил по какой-то немыслимой ему причине, не окажется психиатрической. Все еще потирая ушибленный затылок, Дима поднялся со своего места и испугано посмотрел на рядом стоявшую медсестру. Отчего-то женщина смеялась и смотрела на него, как на умственно отсталого. Медработник подложила вторую подушку под лысеющий затылок Кощеевого сына, а затем, будто бы читая мысли парня, наконец, сказала: - Это не психушка, не боись. Ты всего лишь неудачно упал с дивана. Парень пересел на край кушетки и растеряно посмотрел на медсестру: - Правда? В тот момент в его взгляде читалось легкое замешательство и испуг. Казалось, будто бы он и вовсе не понимает, что за фигня происходит, и как он смог угодить в такое странное место под названием "больница". В ответ на вопрос Димы женщина утвердительно закивала головой. - Думаешь, я врать тебе буду? Из-за тебя мою старшую дочь, работающую на скорой, сдернули со свидания с зав. отделения... Да, чтоб тебя, лысого! - сквозь зубы процедила женщина. На эмоциях медсестра чуть было не перевернула рядом стоявшую капельницу, выругалась матом и плюнула, как ей казалось в сторону, но Дмитрий, который в эту секунду как раз решил подняться попал своей лысой башкой аккурат под плевок медработника. В тот момент он ожидал, чего угодно: извинений от медсестры (желательно на коленях, чтобы было красивее и достовернее), дорого подарка в качестве извинений, денежной компенсации... Но вовсе не того, что случилось в следующую секунду. Не обращая внимания на замешательство Кощеевого сына, женщина, махнув рукой, легкой походкой покинула палату, оставляя Диму наедине с самым ужасным человеком во всей вселенной, с самим собой. От происходящего Дмитрий был в ярости. Как она посмела так себя с ним повести? Как она могла так просто пройти мимо и даже не извиниться? В тот момент Кощеев сын просто пылал от ярости и ничего не мог с этим поделать. Собрав в кулак свои последние силы и выдернув из руки ненавистную капельницу, парень покинул палату, направляясь туда, куда глаза глядят. Он проходил мимо отделений, заглядывал в каждую палату и размышлял, как ему жить дальше, но внезапно мимо него пронесся хохочущий белобрысый мужик примерно того же возраста, что и он. Заметив Дмитрия, незнакомец затормозил, а затем заржал на все приемное отделение. - Конь! Вот, ты, мой конь! С этими словами он сжал в объятьях ничего не понимающего Дмитрия, а затем снова заржал. - Где моя колесница, мой верный скакун? На чем я поеду воевать? - пробубнил мужчина, выпуская все еще недоумевающего Диму из своих объятий. Кощеев сын все еще не понимал, что происходит. Он стоял, засунув руки в карманы, напротив своего нового знакомого и неуверенно переминался с ноги на ногу. Незнакомец снова нахмурился, а затем сделал шаг навстречу Дмитрию и внезапно схватил его за грудки. - Где моя колесница, я спрашиваю? Где? Он тряс ничего не понимающего Кощеевого сына за шиворот рубашки, а сам Дима отчего-то дрожал и смотрел на белобрысого, широко распахнув свои свинячьи глаза. В нынешнем воплощении Кощеевому сыну досталось более приятное лицо, нежели в предыдущей жизни, и поэтому он ужасно боялся, что этот белобрысый мужик ненароком повредит его новую мордашку. Наконец, мужик выпустил Дмитрия из своих цепких пальцев, и тот, не удержавшись на ногах, рухнул на пол. Незнакомец мгновенно прыснул от смеха. - И где же тебя купили мои слуги, что ты такой немощный? - сквозь слезы, захохотал он. От всего пережитого на лице Дмитрия выступили слезы, и он сам и не заметил, как разрыдался прямо на глазах у этого злобного незнакомца. На ватных ногах Дима поднялся с пола и, отряхнув свои серые штаны, заорал на все отделение: - Да, ты хоть знаешь, кто я, псих недоделанный? В тот момент голос Кощеевого сына уже переходил на вопль, и стоявшие неподалеку от него врачи стали перешептываться. Незнакомец утвердительно кивнул. - Конечно же, знаю. Ты мой верный скакун, Ибрагим. От услышанного глаза Дмитрия чуть было не вылезли из орбит. - Ибрагим? Ибрагим?! Твою мать, я никакой не Ибрагим! Я Дмитрий, сын Кощея Бессмертного! Слышал о таком? Да, стоит мне только замолвить о тебе словечко, и тебя сразу же забьют камнями до смерти! Да я тебя... Но Дима не успел договорить. В ту секунду слезы вновь брызнули из его глаз, и парень рухнул на колени, громко зарыдав. Дмитрий и не заметил, как возле них с белобрысым незнакомцем уже оказались люди в белых халатах, которые тут же скрутили того "негодяя", который посмел оскорбить Кощеевого сына. - Не троньте меня! Я Гай Юлий Цезарь, римский император! Вы не смеете прикасаться ко мне! - вырываясь из цепких рук врачей горланил незнакомец. Темноволосый врач в прямоугольных очках, который в этот момент скручивал белобрысого, в ответ на реплику мужчину утвердительно закивал. - Знаю, знаю, кто ты. Вчера ты был Октавианом, сегодня ты Цезарь, а завтра ты кем будешь? Уж не Понтием ли Пилатом? На этих словах он чуть наклонил голову в бок и с ехидством во взгляде уставился на "Цезаря". Блондин отрицательно помотал головой. - Я - Октавиан, Гай Юлий Цезарь! Вы не смеете... - В палату его, живо! - скомандовал медсестрам врач. Молоденькие девушки лет двадцати трех утвердительно закивали, а затем потащили белобрысого мужика в незнакомом Дмитрию направлении. Как только мужчину увели, врач обратил свой взор на Дмитрия и радостно потер свои ладони. - А теперь, этот. Он ведь тоже, как ты говорил? Сынок Кощея Бессмертного? - ухмыльнулся врач, скрестив руки на груди. От неожиданного знака внимания Дмитрий покраснел и застыл на месте. В ту минуту он ужасно испугался повторить участь своего предшественника, и от страха у него непроизвольно затрясли колени. - Я...я..., - заикаясь начал Дима. - Знаю, знаю, - похлопав Дмитрия по плечу, пробубнил врач, - Ты всего лишь подыграл этому психу. Молодец. С этими словами он похлопал Дмитрия по плечу и одарил своей белоснежной улыбкой. - Что-то знакомое у тебя лицо... Не ты ли случаем лечился у нас от онкологии? - задумчиво почесав подбородок, спросил врач. В ответ на вопрос медработника Дима утвердительно кивнул. - Только, что тебе тогда удаляли... А... точно! Вспомнил! У тебя же был рак яичка! С этими словами мужчина щелкнул пальцами и снова улыбнулся. Стоявшие кругом врачи снова стали перешептываться от услышанного, а Дима мгновенно покраснел от смущения. - Ну, без яичка прожить можно, это ведь тебе не мозг, так что не горюй. Ну, а если и второе опухнет, то мы с радостью сделаем тебе скидку на удаление. На этих словах врач снова ухмыльнулся и, подмигнув Дмитрию, направился в ординаторскую, оставляя Дмитрия посреди коридора в окружении хохочущих медсестер и уборщиц. - Типун тебе на язык, - сквозь зубы пробурчал Дмитрий. В ту минуту он твердо для себя решил собрать свои вещи и, как можно быстрее, покинуть эту ненавистную ему больницу. Дмитрий сделал уже пару шагов в сторону палаты, как внезапно застыл на месте. Ему навстречу шел незнакомый русоволосый мужчина с большими зелеными глазами и ямочкой на подбородке. Казалось бы, что мужчины раньше никогда не встречались, но внезапно Дима узнал в нем свою "старую любовь" и боевую подругу, он узнал в нем Кикимору. Кикимора воплотилась на Земле в мужском теле, только как такое возможно, но как? В ту минуту Дмитрий был счастлив, как никогда, ведь его мечта попробовать анальный секс уже почти сбылась, и осталась только одна загвоздка - Кикимора, скорее всего, не помнит своего предыдущего воплощения... "Но это не проблема", - решил Дмитрий. Он напомнит ей обо всем, обязательно напомнит, и все будет хорошо, все будет, как тогда. Кикимора будет собирать золотые слитки, а он будет жить в шоколаде, как и всегда мечтал. Поймав на себе жадный взгляд Дмитрия, мужчина застыл на месте и нервно сглотнул. И тут Дмитрий решился. Не обращая внимания ни на кого вокруг, под дружный хохот медсестер, он со всех ног бросился к незнакомцу с криками: "Кикимора! Родимая! Лягушечка моя!". В ту минуту Диме было начхать на всех вокруг, кроме себя самого и своего блага. Ведь старая любовь не ржавеет, не так ли?