***
— Я выпишу ей успокоительное. Девочка просто эмоциональна и легковозбудима. — Детский психолог доброжелательно улыбнулся Саге — Все будет хорошо… Но хорошо не было. Сага все так же просыпалась по ночам и уверяла родителей со слезами на глазах, что в темноте кто-то есть. Время шло, врачи менялись один за другим, а лучше не становилось. Поначалу Сага с детской непосредственностью, пыталась рассказать о том, что видит в темноте своим друзьям, пока они у нее были, но ребята, недоверчиво и испуганно выслушав сбивчивый рассказ, подняли ее на смех. - Психичка! - так обозвал ее один мальчик после услышанного. После этого на Сагу стали показывать пальцем на улице и в школе, родители настоятельно не рекомендовали своим детям дружить с "такой нестабильной девочкой". Она замкнулась в себе, отстранилась от друзей, которые тоже не особо хотели общаться с ней, пугающей их своими рассказами о "живой темноте". Родители переживали и нервничали, атмосфера в доме была напряженной и не способствовала душевному спокойствию и без того испуганной девочки. В возрасте 12 лет, после услышанного от очередного врача предложения поместить ее в лечебницу «на время», Сага перестала рассказывать родителям о своих переживаниях и те успокоились: их девочка переросла «детские страхи». Они так никогда и не узнали, сколько бессонных ночей провела их дочь, пугливо всматриваясь в темный угол комнаты, улавливая ворочающееся движение чего-то. Со временем Сага стала замечать присутствие этого нечто не только в своей комнате ночью, но и в любом пустом темном углу, подворотне и закоулке. Под прилавками магазинов, в зале кинотеатра, везде, где была темнота, она с ужасом ловила неясное движение чего-то большого. Иногда ей казалось, что около ноги или руки мелькает темная когтистая рука, тонкая и быстрая. И в такие мгновения девочка замирала, боясь пошевелиться, покрываясь испариной и ощущая, как липкий страх ледяной змеей ползет по спине, сковывая движения, мешая дышать и думать, застилая глаза черной пеленой.***
С возрастом страх Саги только усилился, но она училась с этим жить. В ее доме всегда было много света, не оставляющего темноте ни одного шанса. После захода солнца молодая женщина не выходила на улицу, отвечая отказами на все приглашения друзей и молодых людей, ссылаясь на занятость, усталость, необходимость побыть одной, на все, что угодно. Лишь бы не встречаться с темнотой и тем, кто в ней был. Что это кто-то, а не что-то, Сага поняла уже давно. Оно жило и росло. Иногда девушка чувствовала его дыхание за своей спиной, порой ей казалось, что она ощущает невесомое прикосновение этого нечто к своему телу, одежде, волосам и тогда страх заполнял ее полностью, мешая дышать, мешая жить… Родительский дом девушка покинула уже давно. Она надеялась, что ее детский страх останется там, но этого не случилось. И теперь вся жизнь Саги была подстроена под ее страх, который рос с каждым годом. У нее не было друзей, только знакомые. Молодые люди, мельком появляющиеся в ее жизни, исчезали быстро. Одних настораживало нервное и нелогичное поведение Саги, другим надоедало слушать бесконечные отказы девушки и отговорки. - Так невозможно, Сага! Прости, но я так больше не могу. Нам надо расстаться! - Это она слышала от молодых людей регулярно и уже привыкла. Смирилась. В двадцать пять она жила одна, не пуская никого в свою жизнь и душу. Никого, кроме извечного страха и того, кто жил в темноте...***
Тем поздним холодным осенним вечером Саге пришлось задержаться на работе. Начальство устроило небольшой фуршет в честь заключения важного для фирмы контракта и девушке пришлось на нем появиться. Расслабленная атмосфера, пара бокалов мартини и последующий за этим легкий фуршет заставил девушку на время забыть о своем страхе, позволил насладиться вечером и расслабиться скрученным в стальной канат нервам. Она уже и не помнила, когда ей было так хорошо, легко и не страшно. Милый молодой коллега по проекту из фирмы-партнера, ни на шаг не отходивший от девушки, был галантен, остроумен, умело поддерживал беседу и в его глазах Сага видела давно забытое восхищение ею, как женщиной. Она позволила себе на мгновение забыть обо всем и полностью отдалась этому чудесному вечеру. Но все закончилось, как только девушка переступила порог своей квартиры, до которой проводил ее милый коллега. Он ненавязчиво пригласил девушку в выходные на пикник и рейтировался, предварительно поцеловав ей руку, многозначительно глядя в глаза. Все еще пребывая в приподнятом настроении, Сага щелкнула выключателем на стене коридора, но ответом ей были лишь сухие щелчки. Свет не включился. Темнота, словно услышав этот сигнал, вдруг резко сгустилась вокруг девушки, на которую стали накатывать волны паники. - Сага, спокойно. - Приказала она сама себе в пол голоса. На такой непредвиденный случай у девушки всегда был запас свечей, стоявших по всей квартире в подсвечниках. Конечно, это не лампы в сто ватт, но лучше, чем темнота. Сага глубоко вдохнула, выдохнула, стараясь побороть паническую атаку и успокоить сердце, бьющееся где-то в горле, готовое выпрыгнуть наружу, и медленно, неуверенно двинулась на ощупь в комнату. Глаза постепенно привыкли к темноте, лунного света, падающего в окно, стало хватать, чтобы различать контуры мебели и предметов и девушка стала двигаться быстрее. Вот комод на входе в комнату, на нем большой серебряный подсвечник на шесть свечей и зажигалка рядом. Кремень чиркнул и неуверенный робкий огонек загорелся. Недостаточный, чтобы разогнать темноту, сжимающуюся вокруг Саги душным кольцом, но уже предвестник света. Одна свеча зажглась, вторая, и скоро все шесть горели ровным пламенем, заставляя мрак жаться по углам. Сага, почувствовав себя увереннее, взяла подсвечник и прошла в комнату, где на столе стоял второй, такой же. Вот уже двенадцать свечей разгоняют тьму и Саге ощутимо легче дышать. У нее есть еще один подсвечник, на окне. Еще шесть свечей зажигаются и девушка уже совсем уверенно садится на диван. Комната плывет в мареве свечей. Они, конечно, не могут прогнать темноту полностью, но Сага, все еще пребывающая в эйфории от приятно проведенного вечера и пары бокалов мартини, вполне спокойна. Главное - свет есть. Она достает из кармана строгого пиджака телефон и набирает номер аварийной службы. Долгие гудки начинают ее раздражать, девушка нервничает и кусает костяшку указательного пальца, когда на том конце поднимается трубка и усталый мужской голос объявляет Саге, что света не будет до утра. Крупная авария. Девушка, нервничая, отключает телефон и раздраженно швыряет его на диван. - К черту! Перееду из этого района! Надое... Она осекается, краем глаза замечая неясное движение сбоку от дивана. Там, куда не достает свет свечей. Просто как порыв ветра тронул брошенное покрывало, но Сага напрягается, пристально всматриваясь в темноту углов. Ей кажется, она что-то видит там, за границей светового круга, созданного ею. Что-то неясное, большое, быстрое, темное... Девушка медленно встает и берет один из подсвечников в руку, высоко поднимает его над головой, стараясь осветить каждый сантиметр небольшой гостиной и убедиться, что это просто игра ее нервов. И в этот момент она с ужасом ощущает неясное дыхание, касающееся ее волос. Сага медленно зажмуривается, прерывисто дыша, живот мгновенно скручивает тугим узлом, пальцы рук и ног леденеют. Страх. Извечный, древний, тугими кольцами сжал сердце, заполошно бьющееся где-то в горле. Девушка ощущает присутствие чего-то в комнате. Оно явно здесь, с ней. Ее кошмар. Ее страх. Резкий звук полицейской сирены, пронесшийся за окном, заставляет Сагу распахнуть глаза и увидеть. Ее. Темноту. Вязкую, душащую. В комнате, кроме нее никого не было. - Господи... - девушка, чувствуя резкую слабость, ставит подсвечник на стол и опускается на диван, успокаивая дыхание, скрестив на груди дрожащие руки.***
Свечи мерно мерцали, догорая до четверти, часы показывали половину первого ночи, но сон не шел. Сага неотрывно, словно в трансе, всматривалась в темноту, клубящуюся по углам комнаты, но так ничего и не видела. Наконец она устало прикрыла глаза, пытаясь расслабиться. Это ей почти удалось и девушка медленно стала погружаться в блаженную дрему. Быстрое легкое касание до колена разбудило девушку, заставило резко открыть глаза и гулко забиться сердцу. Свечи на столе догорели почти до конца, давая тьме обступить диван с Сагой плотнее. Девушка пугливо оглядывала комнату, пытаясь понять, что ее разбудило. На часах три утра. Час Быка. Самое темное время перед рассветом, Сага знала это как никто другой. - Спокойно... - прошептала она сама себе, оглядываясь в сотый раз, и тут же чуть не захлебнулась криком: из темноты угла на нее смотрели узкие щелочки-глаза. Девушка, часто дыша, зажимая рот руками, неотрывно смотрела на эти щелочки, вспыхивающие то огненно-красным, то равномерно-желтым светом. Она видела их только один раз в жизни, когда ей было четыре, и с тех пор не забывала никогда. Не забывала и боялась увидеть еще раз. Тьма, окружающая эти щелочки, плотная, черная, вспучилась, и на краю бледного светового круга, образованного свечами, легла жилистая когтистая рука. - Нет... - Шептала Сага, с ужасом глядя на создание, уверенно выбирающееся из тьмы - Нет... Большое, темное, отдаленно похожее на абрис мужской фигуры. Оно гипнотизировало девушку своими вспыхивающими и переливающимися глазами-щелочками, медленно, но верно, подбираясь к ней по мере того, как гасли свечи. Одна за другой. Тьма наступала, окружая Сагу плотным душным кольцом, девушке казалось, что ее трогают тысячи тонких когтистых рук. Она видела неясное мелькание возле своих колен, ступней, плечей, чувствовала шевеление волос от неизвестного дыхания. - Нет... - сипит Сага. Паника накрывает девушку окончательно, но сдвинуться с места она не может. Глаза-щелочки пригвоздили ее к дивану, приближаясь, окутывая тьмой, не давая вскрикнуть, вздохнуть, очнуться. - Мояяяяяя.... - слышит Сага в треске последней догоревшей свечи...***
- Мама! - маленькая четырехлетняя девочка, громко плача, обнимала мать, сидящую на ее кроватке. - Там... Там дядя! Девочка тыкала пухлым пальчиком в темный угол комнаты и зарывала личико в халат матери. - Тише... Тшшш... Там никого нет, моя хорошая... - мать обеспокоенно смотрела на отца, стоящего в дверях детской комнаты и успокаивающе гладила малышку по голове, обнимая. Отец хмурился. Вот не зря им так дешево сдали эту квартиру. Их девочка уже третью ночь плачет и говорит о дяде в углу комнаты. - Надо завтра показаться врачу... - тихо говорит мать отцу и тот кивает. А маленькая пухленькая девочка с ужасом косится в темный угол, туда, где клубится темнота, где сверкаю узкие щелочки-глаза, переливающиеся оранжево-желтым светом и стоит бесплотная фигура, удерживающая вторую фигурку, поменьше, тянущую к девочке тонкие руки-тени: - Помоги мне!!!!