«я покажу тебе небо»

Когда я была маленьким жеребёнком, то весь мир был другим. Всё казалось лучше и ярче, будто я жила в розовых очках, через которые события жизни такие простые и беззаботные. В том клубном домике на дереве, в котором мы с Эппл Блум и Свити Белль разрабатывали план об получении знаков отличия дни были всегда хороши. Сейчас они у нас тоже есть, но внутри так плохо, будто съел сгнившее яблоко с фермы. Новость о том, что я никогда не смогу летать очень ранила меня. Будто мне в сердце вонзили нож. Полёты были недоступны мне с тех пор, как я помню себя. Сначала было просто наплевать на это. Местами я, разумеется, задумывалась об этом, но не зацикливалась. Мама и папа, а позже тёти всегда говорили, что это приходит с возрастом, нужно лишь набраться терпения. Но этого так и не произошло. Около двух лет назад я узнала, что никогда не смогу летать и что мои крылья больше не вырастут и тут даже Зекора бессильна. Да все бессильны. Помню, как сначала застыли в глазах слёзы, когда доктор сказал об этом, добавив дежурное «мне очень жаль». Потом я не выходила из комнаты неделю, прежде чем явиться в домик на дереве и рызрыдаться так сильно, что наступила гипервентиляция и мои глаза пекло от соли. Это не слабость, иногда всем нужно выпускать то, что закопано внутри, иначе оно начнет отвратительно давить на органы. На следующий день я не смогла стерпеть все то, что навалилось на меня. Мой рассказ о том, что я люблю Рэйнбоу Дэш не как старшую сестру, поразил подруг, но они промолчали, лишь крепко обняли меня. Свити Белль и Эппл Блум поклялись молчать об этом, чтобы то ни было. Они и до сих пор носят эту тайну. Что касается меня… Мне не хватает духу рассказать о своих чувствах Рэйнбоу. А что она ответит? Да и видимся мы теперь не так часто. Команда Вандерболтов отнимает много времени, ведь она новоиспеченный капитан и тренер, и увидеть её над небом Понивилля приходится всё реже. Но когда у неё появляется свободная минутка, то Дэш обязательно навестит меня, а в очень редких случаях мы можем говорить весь вечер о всякой ерунде. Эта пони всегда была особенной: быстрая, напористая и такая прекрасная. О, видит Селестия, я даже не хотела влюбляться! Это произошло так случайно, где-то за полгода до поставленного диагноза. Тогда мы были у меня в собственной мини-мастерской и Рэйнбоу помогала наладить двигатель моего мотоцикла, на который я пересела, когда самокат стал слишком мал. Именно в тот день это самое прекрасное воплощение радуги прикоснулась к моему копыту в машинном масле, чтобы передать гаечный ключ. В животе начался целый венский вальс, в голове начало всё быстро-быстро кружиться, а в ушах стоял звук фейерверков. Это произошло так мгновенно и неожиданно, что я выронила инструмент, глотая ком в горле. Тогда появилась влюбленность. Потом появилась любовь, когда одним тоскливым вечером, когда жизнь уже не имела значения из-за дефекта, она подлетела к моему крыльцу и так тепло сказала: — Я знаю про это, Скуталу, — на секунду её яркие, как летняя малина глаза, блеснули капельками-слезами, но пегаска тут же их смахнула. — И я всегда с тобой. Всегда. Рэйнбоу обняла меня передними копытами и крыльями, что-то шепча в макушку. А я обняла её ещё крепче в ответ, осознав, что эта кобылка заполнила всё моё сердце и что я могу всегда ей доверять, ведь Дэш сказала это искренне. Правда, те самые чувства я ей так и не могу доверить. Гнусная ситуация. Пегаска одна из первых поздравила меня с получением знака отличия. Тогда моему счастью не было предела. Я спасла Спайка от волков из Вечнозелёного леса, быстро гнав на своём байке, уворачиваясь от любых преград и буквально перепрыгивая на нём пропасти. Осознав то, что это и есть моя стихия, что я люблю, когда буйный ветер бьёт мне в лицо и я ощущаю рёв мотора, — я получила свой знак в виде черного колеса, из-под которого горит огонь. Ну, хоть какое-то событие не несёт отпечаток боли… — Эй, Скуталу! — ну разумеется, только Рэйнбоу Дэш может так бесцеремонно прерывать мысли, но я совру, если скажу, что мне это не нравится. — У меня получилось освободиться на два дня и я решила провести этот вечер с тобой. Капитан Вандерболтов парила в воздухе, улыбаясь так широко и добро, что и мне захотелось улыбнуться. Именно поэтому она особенная. — Да, было бы здорово, — о нет, только бы не покраснеть. — И у меня есть одна идея, — она будто на секунду стушевалась и приземлилась ко мне на крыльцо. — А ещё ты не имеешь права сказать «нет». — Оу, Рэйнбоу, ты меня пугаешь, — в голове сразу всплыли тысячи дорог развития событий, но ни одна из них не приводила в конкретное место. От этой пегаски можно ожидать чего угодно и это у меня в сердце стоит отдельным пунктом. Непредсказуемая. — Просто ты так незабываемо катала меня на байке, что мне хочется сделать что-то подобное в ответ, — Дэш что-то вспомнила и залезла в свою сумку. Она достала какой-то предмет и только после я увидела, что это гогглы. — Это точно пригодится, — снова её обворожительная улыбка и я взяла эти очки, точно покраснев. — Надевай, не будем терять время. Я сделала так, как сказала Рэйнбоу. Я до сих пор не понимаю, что она собирается сделать. А вдруг… Да, святые пони, я бы очень хотела, чтобы мы полетали! Помню, мы делали такое, когда я была ещё маленькой кобылкой и с лёгкостью помещалась на копыте Дэш. Но сейчас я уже намного старше и совсем не представляю, как мы это сделаем. — Полезай! — пегаска размяла крылья и сделала пригласительный жест. — Что? Прямо тебе на спину? — моему удивлению не было предела. — Ты уверена? Я не буду тяжёлой? — Слишком много вопросов в минуту, — она издала смешок и притянула меня крылом ближе, приобняв им. — Доверься мне. Я не могу не довериться, Рэйнбоу. Я до последнего вздоха буду доверять тебе. Поэтому я села ей на спину и ухватилась за мощную шею, как указала мне Дэш. Мы так легко взлетели, будто я ничего не вешу или меня вовсе нет на её спине. Пегаска порекомендовала мне держаться крепче и резко набрала скорость, оставляя за собой радужный след. Снова, спустя почти десять лет, чувство полета захлестнуло меня. Это настолько круто, будто прыгаешь с самой высокой скалы, но в обратную сторону. Я не сдержала крика удовольствия и Дэш снова легко захихикала. Вот оно, моё счастье. Рэйнбоу сказала, что я могу посмотреть вниз, если не боюсь высоты. Ох, нет, я всё такая же храбрая Скуталу! — Это… Это потрясающе! — ещё чуть-чуть и мои щёки лопнут от широкой улыбки. Весь Понивилль под нами. Я буквально могу посмотреть на каждого, минуя тучи на спине пегаски. Нет, это больше, чем просто потрясающе. — Сейчас приземлимся на облако. Нельзя долго летать с непривычки. Рэйнбоу направилась к самому большому и пушистому облаку на небе за городом, возле Вечнозелёного леса. Возможно, это мой шанс обо всем рассказать. Главное не нервничать и не запинаться. Это же старая-добрая Рэйнбоу Дэш, которая всегда поддержит и скажет тёплые слова. Да, верно, будь самой смелой! Моя спутница приземлилась на облако и аккуратно сняла со своей спины. С растрёпанной гривой и хвостом, быстро вздымающиеся грудью и расправленными крыльями она ещё чудесней. Настоящий ангел. — Передохнем и дальше в путь! — Рэйнбоу легла, положив копыта за голову и я повторила этот жест. Именно в такой позе мы всегда смотрим на звёзды и смеёмся до судорог в животе. — Мне очень понравилось, Рэйнбоу. — Это ты ещё не чувствовала мои повороты. Они на двадцать процентов круче обычного полёта, — в лучах горячего солнца голубая шерсть пони блестит так ярко, что хочется смотреть на это зрелище вечно. Сейчас, сейчас! — Да… — точно сейчас! — Ты мне нравишься Рэйнбоу Дэш, нет, я люблю тебя, а ещё ты очень красивая и самая невероятная пони, которую я когда-либо встречала! — выпалила я на одном дыхании и закрыла глаза, чтобы не видеть реакцию пегаски. Вдруг я почувствовала на своих губах чужие и резко распахнула глаза. Дэш неспеша двигала своими губами и когда я вышла из оцепенения, то пыталась ответить на мой первый поцелуй. Ты украла моё сердце, первый поцелуй и покой, Рэйнбоу… — Я тоже люблю тебя, — она выдохнула мне это во влажные губы. — Я знала об этом ещё очень давно. Я хотела сегодня рассказать тебе об этом, но ты опередила меня. — Я ждала этих слов так долго… — Тсс… Именно здесь не нужна спешка. Рэйнбоу снова поцеловала меня, но более страстно и глубоко. Жар её тела будоражил меня и я блаженно закрыла глаза, теперь точно зная, что та самая Рэйнбоу Дэш сказала те самые важные слова…