А что, если..?

      * в фигурном катании различают несколько видов карьеры: любительский спорт (спортсмены, участвующие в соревнованиях)и профессиональный/профессионалы (спортсмены, завершившие карьеру, но продолжающие выступать, например, в шоу)       * "выигрышные" - деньги, выплачиваемые фигуристам от федерации за призовые места (в России в среднем от миллиона рублей и выше, если фигурист состоит в сборной)       ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~       Порой множество мыслей "блуждает" в голове.. Они перекликаются и переплетаются, проникая друг в друга. Вы пытаетесь отбросить эти переживания и "выдумки", но лишь сильнее погружаетесь в них. Бесчисленные размышления об ужасающих событиях, которые могут произойти, уже становятся рутинными и непримечательными. В вихре жизни вы не улавливаете момент, когда наступает ночь и кошмары становятся реальностью.       Знаете, а ведь это психическое отклонение.. Однако вы не одиноки: от этого страдает каждый.       ***       Виктор проснулся лишь под вечер. Оно и неудивительно: человек половину ночи решался свести счёты с жизнью. Как позже сообщил сам Никифоров, он не планировал этого. Не хотел обременять своей ранней кончиной других, причинять собственными действиями боль как себе, так и остальным.. Он просто не мог.. не мог иначе. Мозг начинает работать лишь при наличии импульсов извне..       По крайней мере, Виктор так думал, пытаясь заставить себя почувствовать хоть что-то. Привычка к самобичеванию отсталась ещё со времён любительской карьеры*. И знаете.. Это чувство, когда, немного пообщавшись с человеком, с первых секунд понимаешь, чем он болен. Особенно, если собеседник - спортсмен.. Всё сразу встаёт на места.       Виктор должен был приехать в больницу ещё утром, но попросту не был способен на это. Телефон разрывался от сообщений и пропущенных звонков от Якова, которого Никифоров благополучно забыл предупредить о том, что не успеет дописать квартальный отчёт о карьере Юры. Мысли продолжали смешиваться в жестокий коктейль, перебивая тянущиеся струны медовых воспоминаний. Тьма поглощала Виктора изнутри, заставляя глотать слёзы и вдыхать воздух через стиснутые зубы. Кулаки непроизвольно сжимались, вызывая резкую тянущую боль под повязками. Невозможно было взять что-либо в руки: швы неприятно натягивались, грозя вот-вот обножить гранатовые паутинки под кожей.       Фигурист стыдился произошедшего. Виктор не хотел попадаться на глаза Отабеку; даже представление о нахождении в одной комнате вызывало неконтролируемый приступ тошноты. Голова разрывалась от количества выпитого алкоголя и накатившей боли, хотелось лезть на стены, сдирая обои голыми руками, цепляясь обгрызенными ногтями в попытках спастись.. хотелось просто жить, заведомо зная, что когда-то всему приходит конец..       ***       Виктор спустился вниз лишь спустя час. Дрожь и лёгкое покалывание возле швов утихли, впервые действительно полегчало. Юра, заведомо заметив Никифорова на лестнице, вскочил с дивана. Плисецкий ничего не говорил, лишь молча смотрел.. но, знаете, глаза.. Они не лгут. Говорят без слов. Оценивающий, но в то же время понимающий и неосуждающий взгляд Юры медленно скользил по запястьям Виктора, поднимаясь выше и выше.       Нет, Плисецкий не осуждал фигуриста, не пытался "выбить" из него хоть какое-то признание.. Он, как никто другой, прекрасно понимал Виктора..       *воспоминание*       [3 года назад       4 марта.       Солнце, вопреки всем законам подлости выглянувшее спустя несколько дней после проводов зимы, приятно удивило жителей Москвы. Лёгкий весенний ветерок колыхал жалюзи на окне палаты. Жёлтые голландские тюльпаны покоились в вазе на прикроватной тумбе; здесь же стоял стакан, доверху наполненный растительным молоком. Неподалёку находилась крышечка с, по меньшей мере, восьмью разными таблетками и капсулами. Юра сидел, подпирая ладонями голову, и наблюдал за горящей свечой. Языки пламени то взмывали вверх, словно птицы, то резко обрывались и, колыхаясь, исчезали.       Полтора года назад дедушка серьёзно заболел. Проблемы со здоровьем начались ещё в молодости: сказывались лихие ссср-овские времена, однако поддерживающая терапия и приём блокаторов позволяли вести полноценный образ жизни. Дедушка продолжал заниматься спортом, готовкой, ремонтировал технику и, ко всему прочему, успевал следить за Юркой и отвозить его на ледовую арену, присутствовал на выступлениях внука.       Полтора года назад всё изменилось. Маленькая буро-лиловая ссадина на плече не привлекла внимание мужчины. Как и то, что пятна начали распространяться, приобретая более тёмный оттенок. Покраснения начинали нестерпимо чесаться, но мужчина списывал всё на работу на даче или аллергическую реакцию. Первым тревогу забил Юра, заметив, как одно из пятен начало кровоточить, а состояние здоровья дедушки - ухудшаться. Обследование подтвердило одну из худших догадок - рак кожи.. последняя стадия.       Конечно, шансы на выздоровление были, тем более, учитывая, что дедушка фигуриста сразу начал прохождение химиотерапии. И, да, улучшения были: пятна перестали чесаться, в крови восстановился прежний уровень лейкоцитов, общее состояние тоже улучшилось..       Рецидива не ожидал никто. Даже Юра, рассматривающий несколько вариантов развития болезни и предполагавший подобный исход. Как бы этого не хотелось признавать, но чудеса не всегда случаются: иногда для получения чего-то бо́льшего нужно пожертвовать тем, что имеешь.       Дедушка сражался до последнего. Несмотря на сильное истощение и побочные эффекты химиотерапии, мужчина старался улыбаться и продолжал верить в возможность выздоровления..       ..Увы, рак победил. Юра отчётливо помнил тот роковой день - 4 марта.       Дедушка о чём-то быстро говорил. Казалось, будто он бредит, соединяя слова в несочетаемые "цепочки", соединяющиеся в нелогичные предложения. Юра не понимал всего, что говорил дедушка, но улавливал общую суть: речь шла о каких-то ножах и иглах, запрете и грехе, цели и жертвах.. "Исповедь" закончилась так же резко, как и началась.       - Юр.., - еле слышно произнёс мужчина куда-то в воздух       - Мм? - промычал фигурист сквозь сон, свернувшись калачиком на кресле в палате.       - Ты, главное, себя береги. Кожу береги, а то вон оно как может быть.. Кушай хорошо, про пирожки мои не забывай. Спортом продолжай заниматься, того и гляди, во взрослой категории все лауреаты возьмёшь..       - Стоп, погоди, - от неожиданности Юра даже поднялся с привычного места, скинув ноги со спинки дивана, и подошёл к дедушке, - ты же не прощаешься сейчас?       - Кто знает, Юр. Предчувствие плохое. Сердце так и щемит. И кожу тянет. Знаешь, будто под ней лезвиями мышцы рассекают.       - Может, врача позвать? - обеспокоенно спросил парень, пробегаясь глазами по показателям на мониторах.       - Не нужно.. да, не нужно.., - мужчина повернул голову в сторону окна. В стекло настырно стучалась сорока, - Ты знаешь, я ж тебя прям с пелёнок ро́стил. Мамке то одной сложно было, а ты же характерным с детства был.. Да.. Помню, пришёл как-то ко мне, ревёшь. Я спрашиваю, мол, что случилось-то. А ты мне: "У меня зуб выпал!" Ох и объяснял я тебе, что это нормально, так ты потом после тренировок сшибленные об лёд зубы приносил.. до сих пор лежат где-то..       Юру передёргивало. Он стискивал костяшки одной руки, усиленно растирая их, стараясь совладать с эмоциями. Нет, он не заплачет. Не сейчас. Не сможет позволить себе этого в присутствии и так больного дедушки.       - Не хорони себя раньше времени, слышишь, - не унимался парень, - я на "выигрышные" оплачу тебе лечение в Израиле. Тебя на следующей неделе переведут туда, помнишь?       - Да, да.. Смотри какой закат красивый сегодня! Мы с твоей бабушкой познакомились, на улице столкнувшись. Такой же закат был.. Да.. Время идёт.. Раньше так хотелось побыстрее повзрослеть; думал, мол вот, в будущем семью заведу, детей и внуков буду воспитывать.. А ты погляди, так и получилось.. Да.. Интересная вышла история, поучительная.       - Не хорони себя, - более утвердительно повторил Юра, стискивая зубы до такой степени, что выступающие венки на шее становились слишком заметными. Стук в окно начинал раздражать.       - Я и не хороню, Юрочка.. Ты знаешь, нужно вовремя успеть сказать человеку что-то важное, иначе потом может быть поздно.. Кто знает, как судьба распорядится. Одному Богу известно, да и тот иногда ошибается.. Сначала дарует свободу, а потом - отбирает.. Просто знай, что я всегда рядом, понимаешь? Верь в себя, в свои силы, как я верю в тебя.. Да, ты только кожу главное береги, кожу..       Мужчина не успел договорить из-за громкого звука медицинского аппарата. Юру "выключило" как по щелчку. Да, он позвал врача, но дальше попросту не мог пошевелиться. Он просто наблюдал за тем, как дедушке делают непрямой массаж сердца. Медсестра пыталась увести парня из палаты, но Юра не сдвигался с места. По побелевшему лицу бежали мурашки, а бездонные глаза будто резко потемнели на несколько оттенков. Юра не грустил, нет, он просто не понимал.. Не понимал, что он здесь делает, кто все эти люди и где дедушка..       - Юрий, не забывайте дышать, - произнесла медсестра, поддерживая фигуриста под локоть, - Ну же, вдох.. и медленный выдох..       Стук в окно прекратился. Плисецкий не мог больше оставаться здесь. Он потерял всё, что удерживало его в этой больнице. Уже никакие "выигрышные" не имели смысла - время утекло в небытие. Есть деньги или нет, а всё равно конец у всех один.. Менять что-либо было бессмысленно. Судьба уже сама обо всём распорядилась.       .. Юра и не заметил, в какой момент он начал резаться. Поначалу парень просто истязал себя на льду и в зале, пытаясь таким образом заглушить боль, разрывающую изнутри. А что ему оставалось делать? Он был всего лишь подростком, 15-летним ребёнком, слабым и хрупким снаружи, но сильным внутри. Он попросту не знал, как избавиться от этого щемящего ощущения и прекратить страдания, особенно когда из каждого чайника даже на незначительном соревновании сообщалось о "гибели члена семьи Юрия Плисецкого и тяжёлом моральном состоянии фигуриста".       Сверхурочная работа в Ледовом дворце лишь на время облегчала страдания, заглушая их физической болью. Но после того, как тренер заметил большое количество ссадин и ушибов на открытых частях тела, видных из-под костюма, фигуристу были запрещены дополнительные тренировки. И, да, руководство Ледового дворца предоставило Юре психолога; и, да, обеспечило материальную поддержку; и, да, помогло с оформлением необходимых документов.. И Плисецкий был искреннее благодарен, правда.. но из-за чувства вины просто не мог отпустить воспоминания. Каждую ночь множество мыслей бросало в жар: "А что, если..? Если бы я оплатил лечение в Израиле раньше.. смог бы я помочь ему? Смог бы обеспечить счастливый исход? А могли ли мы вообще что-либо изменить? Или кто-то свыше уже заранее расписал наши судьбы без возможности внесения поправок?"       В какой-то момент Юра просто начал прибегать к лезвию. Порезы одновременно помогали и выплеснуть накапливающиеся месяцами эмоции, и почувствовать себя живым.. Такое ужасающее увлечение каким-то образом вошло в привычку. Порой фигурист просто садился возле входной двери, оперевшись на неё спиной, и начинал надрезать руки на внутренней стороне предплечий. Он помнил о наказе дедушки "беречь кожу", но уже не мог остановиться. Тьма поглощала парня изнутри, наизнанку выворачивая душу..       В один из вечеров Яков уехал на тренерские сборы, поэтому мужчину временно заменял Виктор. Никифоров старался быть помягче с травмированным подростком, но всё равно, чтобы его было хорошо слышно, повышал голос. Натянутые струны психики Юры просто не выдержали. Обычное замечание стало последней каплей, разрушающей всё, что так пытался сдерживать Плисецкий. Юра попросту покинул лёд, швырнув олимпийку в сторону Виктора. Никифоров, ошарашенный подобной выходкой, бросился вслед за парнем.       В раздевалке пахло ментолом. Комната была наполнена слабым мерцающим светом. Тренировка Юры числилась в расписании последней на день, так что в раздевалке не было вещей других фигуристов. Юра сдёргивал тренировочную экипировку, поспешно переодеваясь, чтобы побыстрее покинуть Ледовый дворец и уйти как можно дальше от этого прекрасного и ужасного места. В конце концов, хотелось простого человеческого спокойствия.. Хотелось взять лезвие. Кожа под недавними порезами непроизвольно начинала чесаться при возникающих мыслях.       Юра понимал, что не может сделать этого здесь. Не тогда, когда он крайне зол. Не тогда, когда на льду находится Виктор, который вот-вот появится в раздевалке. Не сейчас. Юра всячески пытался отговорить себя, пересилить навязчивые мысли, но руки так и тянулись к порезам.. Парень просто не мог терпеть усиливающуюся чесотку, пробивающую на неконтролируемые судороги, похожие на те, от которых просыпаешься посреди ночи, хватаясь за икры и прикусывая губу, чтобы случайно не разбудить кого-нибудь вскриком. Закатав рукав кофты, Юра начал расчёсывать недавно затянувшиеся раны. Парень осознавал то, что делает, но попросту не мог остановиться. С каждой новой царапиной от ногтей чесотка лишь увеличивалась, а судороги, ранее сковывающие мышцы ног и рук, переходили на грудь и мышцы живота. Расчёсанная кожа кровоточила, из-за чего руки моментально покрылись кровью, смешанной с потом.       - Блять, какой же я идиот, - произнёс Юра, резко остановившись и сжав предплечье, стараясь остановить стекающую кровь. Дыхание учащалось, грозясь вызвать гипервентиляцию лёгких, а пульс отбивал такой ритм, что казалось, будто сердце либо выпрыгнет из груди и изрежется о рёбра, либо попросту остановится, - Идиот. Идиот. Идиот! Какой идиот! - буквально затороторил парень, начав накручивать волосы себе на пальцы и ударять по щекам, стараясь вернуться в привычное состояние.       Резкий звук дёргающейся дверной ручки заставил фигуриста замереть. Ситуация полностью вышла из-под контроля.. Сердце неистово стучало в висках. Всё, что только можно, было в крови. По лицу стекали слёзы, грозившие опуханием век на следующее утро. Ко всему прочему, в раздевалку ломился Виктор.       Юра не знал, что делать. Он не мог куда-либо убежать, запереться или спрятаться. Фигурист просто продолжал сидеть на полу возле шкафчиков, уткнувшись головой в скрещенные руки, лежавшие на согнутых коленях. Парню было всё равно, войдёт Виктор или нет, скажет что-то или промолчит, влепит пощёчину или развернётся и уйдёт. Юра просто.. устал.       Распахнутая дверь с хлопком влетела в стену, следом за чем в раздевалке появился Никифоров. Виктор застыл в проходе, увидев окровавленного Юру. Фигурист.. испугался? Никифоров не сразу сообразил, что произошло. Он подумал, что Юру кто-то избил и запер здесь, из-за чего Виктор не мог открыть дверь. В следующую же минуту фигурист бросился к Плисецкому, принявшись осматривать окровавленные ладони и предплечья парня.       - Юра.. ты.., - Виктор не мог собраться с мыслями. Никифоров бегло ощупывал подростка, проверяя на наличие травм.. Фигурист понимал, что сделал Плисецкий, но отказывался это принимать.. Ведь Юра ещё ребёнок.. По крайней мере, Виктор так думал.       - Да, Вить, представляешь, - резко откинув руки Никифорова, ощупывающие места порезов, и окончательно психанув, с издёвкой крикнул Юра, - Давай, скажи, что я идиот! Валяй!       - Юра.. Послуш-       - Нет, это ты послушай! - прервав Виктора, Юра вскочил, отвернувшись от фигуриста. Парень опустил руки на собственные тазовые кости и сильно сжал их, вдыхая воздух через стиснутые зубы. В следующую же секунду Плисецкий развернулся в сторону Никифорова и, больно ткнув фигуриста, приставил палец к его груди, - Ты. Я знаю, ты считаешь меня слабым. Вот прямо сейчас, да! Я же просто ребёнок, какие у меня могут быть проблемы!? Не так ли? - фигурист всплёскивал руками, то повышая, то понижая голос, - Давай, скажи, что я с нихуя режусь, просто чтобы попонтоваться! Я же слаб! Вы все так считаете, все говорите, что моё мнение неважно, что мои чувства не важны. А ты, блять, просто представляешь, каково мне!? У меня никого нет, буквально! Я не могу помочь себе сам, а все вокруг твердят лишь о том, что это временно. "У тебя возраст такой, это пройдёт". Да что, блять, пройдёт? В таком случае, может, у меня и вовсе нет проблем? Как вы считаете, Виктор Никифоров? Вы же, блять, эксперт, лучший во всём! Вы же эталон!       Виктор не знал, что ответить. Он старался вспомнить, когда кто-нибудь в его присутствии упоминал то, о чём говорил Юра, и понял, что буквально на каждой тренировке кто-то затыкал Плисецкого, обесценивая его проблемы, чувства, наивно веря маске "порядка".       - Юра, я.. Я..       - Да, ты! Ты даже представить не можешь, насколько собственные мысли уничтожают меня! Как эти чувства поглощают.. Я не могу. Слышишь, не могу! Я не вывожу этого всего уже! Я, блять, устал делать вид, что всё в порядке, когда вам абсолютно поебать. Вы же ебаные эгоисты! Вы же..       Виктор не дал Юре договорить и лишь притянул его к себе, заставив застыть на месте. Подросток продолжал что-то бубнить в плечо Никифорова, но от лёгких поглаживаний по спине и шее постепенно успокоился. Конечно, Юре хотелось ударить как себя, так и Виктора. Хотелось взять конёк и изрезать предплечья недавно заточенными лезвиями, даже несмотря на то, что рядом находился Никифоров. От переизбытка эмоций Юра начал нервно всхлипывать, сильнее сжимая плечи Виктора, стискивая ткань флисовки в попытке зацепиться за реальность и сохранить хоть какие-то остатки рассудка.       - Юра.. Прости, слышишь.. Если бы я знал, я бы.., - Виктор еле сдерживался, чтобы не разрыдаться. Ему так хотелось ударить себя, выбив всю дурь, позволявшую так подло и эгоистично поступать с не то что ребёнком - осознанным человеком.       - Ты бы что?       - Если бы я думал о своих словах и поступках, я бы никогда, слышишь, никогда не подорвал бы твоё доверие, понимаешь?.., - Виктор отстранился, отвернувшись от Юры. Медленно вдыхая воздух и потирая переносицу, фигурист о чём-то размышлял, но побоялся посмотреть в бездонные глаза Плисецкого.. Боялся увидеть в них отражение своей сущности.. Боялся разглядеть стекло. Собравшись с мыслями, Виктор, выпрямившись и сжав кулаки, повернулся к Юре, - Я помогу тебе. Я буду на твоей стороне, слышишь? С этих пор ты не будешь одинок. Лишь пообещай, что перестанешь резаться.       Юра взглянул на Виктора. Он боялся довериться, боялся привязаться, но в данной ситуации просто не видел иного варианта, кроме как отпустить ситуацию и передать всё под чужие бразды.       - Ты обещаешь быть рядом? Обещаешь не бросать меня? - слегка поддрагивающим голосом, спросил Плисецкий.       - Юра, я не даю пустых обещаний. Ты же просто рано или поздно убьёшь себя. Ты правда не знаешь, для чего жить? В таком случае, прошу, живи для меня. Живи ради себя и своего будущего. Поклянись, что больше не притронешься к лезвию. Юра продолжал молча смотреть на Виктора, растирая пальцы рук.       - Ну?       - Клянусь.., - тихо, но уверенно ответил Юра, осознавая, что что-то в его сознании медленно перевернулось.. будто он наконец полностью осознал серьёзность его действий..]       .. - Ты как? - слегка стиснув зубы, наивно, будто надеясь на положительный ответ, спросил Плисецкий.       Виктор лишь молча смотрел на Юру, стараясь сказать хоть что-то, но голос словно пропал, как во время болезни. Звук просто не шёл, застревая где-то внутри. Парень закашлялся, слегка постукивая себя по груди, из-за чего ладони пронзила пульсирующая боль.       - Тише, не стоит, - Юра, наблюдая за Виктором, начал осторожно подходить к другу, - Себе же хуже сделаешь. Никифоров будто не слышал. Он продолжал ударять себя в грудь, прикладывая больше силы, чем до этого, совершенно не обращая внимания на слова Юры.       - Блять, я сказал остановиться, - резко, с толикой приказа произнёс Юра и перехватил руки фигуриста, напряжённо всматриваясь в его глаза, потемневшие на несколько оттенков.. либо так упал свет.. кто знает.       Это и правда подействовало на Никифорова. Он поднял взгляд на Юру.. И вот ситуация повторилась. Снова эти двое. Снова порезы. Снова потерянность и непонимание происходящего. Кто бы мог подумать, что люди, следуя каким-то внутренним приказам, в одних и тех же условиях способны меняться ролями.. И вот уже жертвы становятся охотниками..       - Я в порядке, - не слишком громко, но и не тихо произнёс Виктор.       - Я бы так не сказал.. Надеюсь, ты же не поедешь сегодня в больницу? - риторический вопрос Юры не предполагал ответа, ведь, очевидно, суть уже была ясна.       - Д..       - Нет. - Плисецкий резко прервал Виктора, - Ты с дуба рухнул? Да Юри, увидев тебя, с собой что-нибудь сделает, ты понимаешь? И это будет гораздо страшнее, не находишь? Я съезжу вместо тебя.       - Но..       - Скажу, что ты приболел. Простудился, врачи в онкологическое отделение не пустили, поэтому я приехал вместо тебя. По рукам? Ничего про порезы не буду упоминать, сам потом придумаешь, как объяснить это.       Виктор ошеломлённо смотрел на Юру. Он прекрасно помнил, как некогда помог ему бросить данную "привычку", и сейчас осознавал, как Плисецкий "возвращал долг". Юра, в силу своей недоверчивости и уязвимости, не мог как-то мягко поддержать друга. Казалось, будто парень чёрств и лицемерен, но лишь несколько человек знали настоящего Юрия.. Такого ранимого, доброго, сочувствующего горю каждого человека.. И сейчас он искренне пытался помочь родному человеку, как некогда помогли ему..       - Спасибо..       - А? - Юра, уже начавший собираться в больницу, не сразу понял того, что сказал Виктор, - За такое не благодарят. Он и мой друг тоже.       - Я не об этом..       Юра прекрасно понимал, за что его благодарят, но отказывался принимать это, хотя в голове уже осознал всё сказанное ему ранее. Характер не позволял согласиться с тем, что он тщетно пытался отрицать. Не подобрав слов для ответа, Юра просто подошёл к Виктору и тихо, чтобы мог услышать только он, произнёс:       - Я помню многое: и успех, и дерьмо. Просто пойми, что выход есть всегда. Насколько бы херовым не было положение. Да, существуют безвыходные ситуации.. Но даже в них есть право выбор. Другой вопрос: устроит тебя такой исход или нет? Но никогда, слышишь, никогда не переставай бороться, иначе ради чего было всё до этого? Ради чего были эти слёзы и страдания, если ты так просто опускаешь руки? Не хорони его раньше времени, дай себе и ему надежду на хороший финал.. Конечно, в конце всего тебя может это ранить, а выбор - не оправдать себя, но, тем не менее.. Хотя бы в последний месяц позволь вам почувствовать себя счастливыми..       Слова Юры, словно нож, резали сердце на куски, разрывая душу в клочья.. Но фигурист был прав. Он, как никто другой был прав..       - Что ж, - гораздо громче, будто облегчённо произнёс Юра, отворачиваясь в сторону входной двери, - Я пошёл. Бек, полагаюсь на тебя. И, Виктор.. Надеюсь, ты услышал меня.       Плисецкий уже захлопнул дверь, после чего Виктор, наконец поняв всю суть ранее сказанных ему слов, впервые за последние несколько дней искренне улыбнулся. Да, он не способен изменить ход болезни, но способен повлиять на будущее. Пусть и ненадолго, но изменить ход истории. И, знаете, такой шанс выпадает лишь однажды.. И он стоит того, чтобы им воспользоваться..