sorries. #бывшие

ноябрь 2015, Сеул

      В квартире царил полумрак, лишь свет от настольной лампы на рабочем столе Юны освещал просторный кабинет. Оторвавшись от кропотливой работы за ноутбуком, Со взглянула на настенные часы, размеренно тикающие над её головой. Она сильно засиделась за работой над курсовой, время близилось к полуночи, а значит, нужно было собираться, чтобы успеть в общежитие до его закрытия. Юнги задерживался в ресторане, опаздывая даже ко времени, к которому обычно приходил.       Юна потянулась на стуле, чуть отъехав в сторону и устало прикрыла глаза. В последнее время она часто возвращалась в общежитие на ночь, ведь не видела смысла оставаться дома у Мина: тот приходил за полночь, уходил ранним утром, они виделись только когда Юнги успевал забрать её из университета, чтобы отвезти домой и передать приготовленный для неё в ресторане обед.       Девушка аккуратно размяла затекшие от долгого нахождения в одной позе конечности и потянулась к своему тайнику. В нижней полке, в шкатулке с мелкими безделушками Юна прятала от Юнги сигареты. Мужчина бросил курить задолго до их встречи и теперь терпеть не мог запах табачного дыма. Юна пристрастилась к этой пагубной привычке ещё в выпускном классе, правда сейчас курила лишь в те моменты, когда чувствовала себя одиноко. Вдыхая ядовитый дым она немного успокаивалась, отвлекалась от мыслей, заполонивших её голову.       На улице было довольно холодно, северный ветер становился всё холоднее, отчего покрасневшие пальцы девушки мелко подрагивали, стряхивая серый пепел мимо запрятанной пепельницы. В последние несколько месяцев Юна перестала усиленно скрываться, будто подсознательно надеялась на то, что однажды Юнги заметит. Вот только он молчал, то ли из-за невнимательности, то ли из-за того, что в ресторане стало все больше проблем и они почти не виделись, встречались больше номинально и у Мина просто не было возможности заметить её пагубную привычку. Девушка усмехнулась своим же мыслям: так странно было осознавать, что тот, кто не отходил от неё ни на шаг, пытаясь завоевать доверие и расположить к себе, теперь видится с ней реже, чем тот же Тэхён, жертвующий своим временем в её пользу каждый раз, когда Юне это было нужно. Сделав последнюю затяжку и отпустив серый дым с губ в морозный ноябрьский воздух, Со сильнее укуталась в плед и аккуратно, стараясь не создавать лишнего шума, покинула балкон.       — Ты обещала бросить, — в голосе Юнги было слышно недовольство, отчего девушка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.       Они часто ругались из-за того, что Юна в очередной раз соглашалась оставить эту привычку в прошлом, но каждый раз не выполняла такой простое, как казалось самому Юнги, условие.       «Очередное условие», подумала про себя Юна, но озвучивать это не стало, решив проглотить замечание по поводу курения. Ей самой не нравилась эта привычка, но бросить она не могла. Слишком пристрастилась или делала это на зло, она сама не могла понять.       Девушке часто было совестно за свой упрямый характер, при котором она не выносила, когда ей указывали что делать, и, поэтому, практически всегда совершала поступки диаметрально противоположные тому, что от нее требовали. Правда, за то время, пока она встречалась с Юнги, это качество немного притупилось: Юна покорно несколько раз ездила с мамой Юнги по магазинам, даже носила те вещи, которые ей рекомендовала госпожа Мин, ведь они «соответствовали статусу её сына», часто посещала ненавистные светские рауты, на которых составляла Юнги компанию, вела светские беседы и перевезла часть вещей в квартиру Юнги, чтобы поддерживать легенду о том, что она его невеста, несмотря на отсутствие предложения.       Юна сама не заметила, как становилась той, кто прежде всего «должен подходить сыну председателя Мина», возвращаясь к самой себе лишь когда была рядом с Уми и Тэхёном. Им было не важно, в джинсах она или в платье-комбинации, с макияжем или без, тихо материлась среди сверстников или рассуждала о скульптурах Бернини. Для них она была обычной студенткой Со Юной, с небрежным пучком на голове и глубокими синяками под глазами из-за недосыпа. И чем чаще Юнги указывал ей на её якобы «неприемлемое поведение», тем больше Со сомневалась, что он встречается с ней, потому что любит, а не потому что она «хорошая партия». Мысли об этом раздражали, верить в них не хотелось, но усталость от постоянных ссор не могла исчезнуть просто так.       — Прости, я больше не буду курить у тебя в квартире, — Со опустила взгляд в пол и уже хотела отправиться назад в кабинет, чтобы забрать вещи и не устраивать очередной бесполезный спор на ровном месте, но Юнги встал на её пути, перекрывая проход.       — Это вредит твоему здоровью, знала? — Мин смягчился, увидев уставший вид девушки.       Ему правда было важно, чтобы у его невесты было крепкое здоровье, а сигареты уж точно этому не способствовали. Правда, он вовсе не догадывался, что таких нюансов, на которые он так часто указывал, скопилось слишком много. Всякий раз делая замечание своей малышке, как он любил её называть в разговорах с братом, он лишь высказывал своё мнение. Он не замечал реакции Юны, и уж тем более не думал о том, что чтобы выполнить его условие, ей приходилось «соответствовать», уступать и подстраиваться. В его глазах она была всё той же очаровательной девушкой в коротком платье, которую он не заметил и окатил водой. Немного упрямой и по детски наивной, вспыльчивой в силу возраста, но это ведь должно пройти? Он ведь тоже раньше был упрямым бунтарем-подростком. Даже в рок-группе играл, будучи помладше, чтобы насолить родителям из дома сбегал. Сейчас он любимый младший сын семейства, готовящийся стать достойным приемником своего отца.       — Я думала, тебе просто не нравится запах сигарет, — пробубнила Юна, позволяя Юнги укутать её в объятьях.       Какое бы количество ссор между ними не было, находится рядом с Юнги было по прежнему тепло и уютно, будто ты в самом безопасном месте на земле, где о тебе позаботятся, укутают в теплый плед и будут охранять твой сон. Вот только именно это безопасное место имело слишком много условностей для того, чтобы там находиться, и это угнетало девушку.       — И это тоже, — мужчина немного поморщился от запаха сигарет, но отстраняться не планировал. Из-за их редких встреч в последнее время, Мин поймал себя на мысли о том, что скучает по её объятьям, хотя и не считал себя тактильным человеком. — Сегодня останешься?       Он с надеждой взглянул на Юну, поглаживая по её спине своими тонкими пальцами и втягивая поглубже родной запах, смешанный с терпким запахом ароматизированных сигарет, которые ему так хотелось выбросить. Это было ещё одним минусом во вредной привычке Со для мужчины. Нежный, немного молочный запах его невесты успокаивал и приносил долгожданное умиротворение после очередного тяжелого дня, переполненного событиями. Ему хотелось как можно дольше стоять вот так, прижимая хрупкое тело ближе и ни о чем не думать. Уснуть крепко прижимая Со к себе, чтобы понимать, что всё, что ему нужно уже рядом с ним. Вся эта будничная погоня за правильными поступками и решением важных дел остается позади, хотя бы на несколько коротких часов совместного сна.       — Нет, мне нужно в общежитие. Там конспекты на завтрашние лекции, — решительно отказалась Юна.       В последнее время она чувствовала себя неуютно в постоянно пустующей квартире. Девушка знала, что завтра всё повториться вновь: пустая постель утром, завтрак в одиночестве и дорога до университета в компании тихой музыки в наушниках. В общежитии её ждала Уми, понимающе кивающая головой на все жалобы Юна о бесконечном количестве дедлайнов. И пусть добирались в университет они не на служебной машине Юнги, на которой она обычно уезжала по утрам из его квартиры, а в обычном метро, но такая поездка вовсе не тяготила девушку, а наполняла приливом энергии перед тяжелым учебным днём.       — Я отвезу, — Юнги двумя пальцами протёр глаза, всё ещё не желая отпускать девушку.       Ему хотелось растянуть эту недолгую встречу, а ещё настоять наконец на том, чтобы она окончательно съехала из общежития, а не упрямо протестовала и сбегала из квартиры, которую он давно уже считал общей. Всё же отпустив Юну, чтобы дать ей собраться, он пытался вспомнить, где оставил ключи от личного автомобиля. Ещё нужно было переодеться из строгого костюма во что-то более комфортное, но слова Со остановили его раздумья       — Ты устал, — запротестовала Юна, недовольно цокнув и покачав головой в знак отрицания прежде, чем отправиться в кабинет за ноутбуком и мелкими вещами, которые хранились в его квартире. Квартире, которая так и не стала для неё общей.       — Вовсе нет, — Юнги пошёл вслед за ней, быстро разминая плечи, чтобы взбодриться, пока Со не видит.       Но, как бы Мин не пытался выглядеть бодро, недосып и постоянное напряжение брало над ним верх. Он нечаянно споткнулся об уголок тумбочки, не заметив её и быстро чертыхнулся, глядя на предмет мебели так, будто он там не стоял уже пару лет. Глаза предательски слипались, а ноги заплетались. Однако, желание провести с девушкой как можно больше времени было сильнее. Он знал, что её общежитие вот-вот закроется, и никогда не протестовал, когда Юна просила личного пространства и отправлялась туда, хоть ему и не нравилось это.       — Это не безопасно, Юнги, — запротестовала Юна, небрежно скидывая вещи в сумку. Она внимательно следила за Мином, который слишком упрямился, если что-то задумал. Он непонимающе взглянул на девушку, с трудом удерживая глаза открытыми. — Садиться уставшим за руль.       — Тогда нас отвезёт водитель, — пожал плечами Мин, вновь сгребая в свои объятия Со и усаживаясь на кресло.       Он уткнулся в затылок девушки, вдыхая её аромат и прижимая ближе. Юнги в очередной раз сморщился от всё еще не выветрившегося запаха табака, который говорил о том, что та сигарета, которую она выкурила на балконе была далеко не первой за день. Неужели она всё еще умудрялась курить на постоянной основе, а он так и не заметил? Ему казалось, что Юна обязательно перерастет эту подростковую привычку, нужно просто немного подтолкнуть её к этому.       — Хорошо, — тихо отозвалась Со, аккуратно поглаживая кончиками пальцев сцепленные на её талии ладони мужчины.       Юна знала, что он таким образом пытается отвлечься от событий тяжелого дня, оставить всё за дверями квартиры. И раньше считала эту привычку довольно милой, одаривала своего мужчину аккуратными ласками, чтобы он мог расслабиться и целовала в нос, позволяя прижимать себя ближе. Но в последние месяцы это происходило довольно редко: Юнги приходил когда Юна уже крепко спала, не смотря на то, что пыталась переселить организм и дождаться его прихода. Поэтому данный ритуал был теперь большой редкостью.       — Давай посидим вот так пару минут, — всю усталость Юнги словно рукой снимало рядом с ней. Юна была будто из другого мира, такого далеко от всей суеты, интриг большого бизнеса, сплетен и прочей ненужной мишуры, которая пришла в семью Мин вместе с успехом. — Пожалуйста.       Внутренности Юны словно скрутило от его нежной просьбы, и, несмотря на довольно позднее время, означающее, что ей в очередной раз придется уламывать консьержку впустить её в общежитие, выслушать тонну негодования за всех опаздывающих студентов и бурчания по поводу отсутствия у нынешней молодежи воспитания, Со не сдвинулась с места, лишь едва заметно кивнув. Юнги размышлял о событиях прошедшего дня и аккуратно прочесывал пальцами густые волосы возлюбленной.       — Мама была сегодня в ресторане, — как бы невзначай начал Мин, вспоминая шумный визит своей матери. Юна едва слышно цокнула в ответ. — Передавала привет.       Ты врешь, она всё еще терпеть меня не может, — быстро раскусила его Со, недовольно сморщившись. — Всё, что она могла передать, это бочонок с ядом, который нацедила специально для меня.       Покоя в его семье действительно не было с того самого момента, как Юнги привел на ужин Юну впервые, назвав её своей невестой, чтобы мать наконец прекратила подсовывать ему дочерей своих подруг. Да, сначала он это сделал родителям на зло, вспомнив бунтарские подростковые годы, чтобы показать, что он уже достаточно взрослый, чтобы найти себе девушку самостоятельно. Но сейчас его намерения по отношению к Юне действительно имели серьезный характер, он видел своё будущее с ней, считая её идеальной. Вот только его маму это не устраивало. Она считала её невоспитанной легкомысленной девчонкой из провинции, которая просто хочет наживиться на её любимом сыне и не упускала возможности сказать об этом самому Юнги, в надежде, что он передумает. Мин младший всячески пытался помирить двух женщин, которые явно друг другу не нравились, но пока эти попытки были безрезультатны. Он осекал маму каждый раз, когда об этом заходил разговор. Как раз сегодня произошла одна из подобных не очень приятных бесед, из-за чего Юнги и задержался на работе. По этой причине он изначально был очень раздосадован и раздражен по возвращению домой.       — Юна, прекрати, — отрезал он серьезным тоном, тут же отпуская девушку из объятий.       Если с одной из любимых женщин ему сегодня удалось поговорить, то вновь выслушивать от другой он был не намерен, поэтому ответил девушке практически сразу же, дав понять, что не приемлет подобного поведения. Это его мама, какой бы порой истеричной и взбалмошной она не была, Юна должна уважать её. Да, порой та не видела берегов с оскорблениями в сторону Со, но Юнги искренне не понимал, неужели его невеста не может просто молча проглотить это? Она ведь просто переживает за счастье её любимого человека и не желает зла. Наоборот, в последнее время была с Юной тихой и неразговорчивой, шла младшей на встречу, даже проводила с ней выходные по собственному желанию, куда Юну приходилось упрашивать идти. Наверняка, мир в семье наступил бы быстрее, если бы Со начала относиться немного проще к ситуации. Ведь живет она не с его матерью, а с ним.       — Что? Это всего лишь шутка, — недоумевала Юна, поднимаясь окончательно и продолжая собирать вещи. — Я привыкла слушать от неё постоянные упрёки и пропускать их мимо ушей.       Девушка правда пыталась быть паинькой и не обращать внимания на недовольства матери её второй половинки. Молчала, хотя хотелось огрызнуться, благодарила за каждый выбранный «подарок» в очередном дорогущем магазине, который для неё выбрала госпожа Мин. Хотя это и бесило девушку: её скромная стипендия и деньги с первых заказов уходили на брендовые вещи, потому что рядом с мамой Юнги находится в чём попало было невозможно. Юнги на самом деле часто возвращал ей всю сумму ладе с лихвой, но сидеть на его плечах ей не хотелось, а вот действительно быть его достойной, как говорила госпожа Мин, она мечтала.       — Она любит тебя, но по своему, — пожал плечами Юнги, наконец собираясь переодеться в удобную одежду. Он вытянул первые попавшиеся джинсы и бросил поучительным тоном: — А тебе стоит относиться к ней поуважительнее.       Юна замерла на месте от услышанного. Неужели он не замечает, как много она делает для того, чтобы просто быть рядом с ним? Неужели не понимает, что главная цель его матери — рассорить Юнги с Юной. Да, Со не могла себя назвать идеальной, но хотела поддержки от Юнги в данной ситуации, а не упреков.       — Прости, что ты сказал? — она положила сумку на стол и скрестила руки на груди, ожидая от возлюбленного объяснений. — Юнги, я уважаю твою мать, но…       — Я сегодня разговаривал с отцом, по поводу нашего будущего, — отрезал Юнги, будто не слушая Со и не замечая её возмущения. Ссориться ещё и с ней ему совершенно не хотелось, плюс информацию, о которой он сегодня узнал, нужно было донести и до Юны.       — Какое отношение к этому имеет твой отец? — непонимающе покачала головой девушка, наблюдая за тем, как Мин стягивает рубашку с бледных широких плеч и натягивает на неё кремовый свитер.       Юнги закончил переодеваться, так ничего и не ответив, собрался с силами, чтобы озвучить то, что хотел сказать, ведь это было важно для него и в корне меняло сложившуюся в семье ситуацию и наконец взглянул на покрасневшую от возмущения девушку, про себя отмечая, что даже когда злиться, она выглядит довольно мило. Совсем как при первой встрече.       — Он собирается покинуть пост председателя.       Какое-то время в комнате царило молчание. Юна знала, что отец Юнги в последнее время неважно себя чувствовал и это тревожило Юнги. Он старался как можно больше работы отца взвалить на себя, чтобы тому было полегче, успевал работать в офисе компании и в том самом ресторане, в котором работал изначально.       — Это инициатива господина Мина или на этом настаивают инвесторы? — вкрадчиво спросила Юна, зная, какое давление оказывает на председателя Мина совет директоров.       Отец Юнги уже не молод, хоть до сих пор хорошо управляется с сетью, но инвесторам кажется, что компания будет процветать в руках кого-то помоложе. На тот момент Юна ещё не понимала, как сильно повлияет эта новость на её жизнь. Юнги на самом деле переживал за бизнес отца, который по сути спас его семью, когда Юнги был ещё совсем маленьким.       — И то и другое, плюс доктор Чхве говорит, что ему стоит отдохнуть, — отозвался Юнги, пытаясь скрыть волнение.       — Зная твоего отца, она наверняка очень переживает, — аккуратно заметила Юна, обнимая задумавшегося Юнги со спины и утыкаясь носом между его лопаток. Обычно это помогало снять его напряжение, но не в этот раз. Юнги все еще был натянут как струна, перекладывая вещи со столика к себе в карманы джинс.        — Да, поэтому… — Юнги замолчал на несколько секунд, собираясь с духом, а затем едва слышно продолжил: — Он готовится передать пост председателя мне.       Юна на незамедлительно отстранилась, услышав подобное. Все то время, пока они встречались, Со часто шутила о том, что не хотела быть женой председателя: постоянные светские рауты, змеиные слухи высших слоев общества, статус женщины обеспеченного мужчины, которая без него якобы ничего из себя не представляет. Да и Юна примерно понимала объем работы в компании, сеть ресторанов которой расположена по всей Южной Корее и ближайшим странам Азии. Юнги всегда отмахивался и говорил о том, что ему достаточно одного ресторана в поручении, на остальное он не претендует, а если попросят, то он скорее откажет, чем согласиться переехать на работу и оставиьть Юну в одиночестве.        — Что? — переспросила Юна, не смотря на то, что прекрасно слышала то, что сказал Юнги. — А как же Юнсок? Он ведь старший сын.       — Хён будет заниматься расширением сети ресторанов в Европе., — пожал плечами Юнги, подхватываю сумку Юны, чтобы наконец спуститься в гараж и отвезти её в общежитие. — Да, и он не горит желанием быть главой корпорации.        — Погоди, это значит, что… — непонимающе качала головой Юна, честно говоря не желая до конца верить в услышанное, и шагая вслед за своим парнем.       — Да, я должен возглавить семейный бизнес, — будто невзначай хмыкнул Юнги, якобы не предавая значения сказанному.       — Но ты ведь тоже не очень хотел, — недоумевала Юна.        — А что ты предлагаешь? — вспылил Юнги резко остановившись в самом центре гостиной и разворачиваясь к ней лицом на пятках. Его голос заметно опустился и звучал угрожающе, отчего Юна поняла, что будто наступила на больную мозоль и тут же отступила на пару шагов назад. — Отдать дело всей жизни моего отца в чужие руки?       Юна действительно редко видела Юнги настолько раздраженным. Чаще всего он быстро успокаивался, когда возвращался домой, а на Юну вообще впервые за всё время повысил голос. Видимо, данные обстоятельство свалились ему на плечи тяжким грузом и тоже не сильно прельщали молодого мужчину. Мин младший был достаточно амбициозен, но никогда прежде не ставил семейный бизнес во главу угла своих интересов. Неважное состояние отца, бесящий разговор с матерью накануне, Юна, которая вечно от него сбегает и упрямиться как ребенок. Все это будто накатило снежным комом.       — Ладно, не кипятись так, — отступила Юна, виновато глядя прямо в глаза. — Я просто шокирована таким обилием новостей.       Она действительно не хотела задеть и уж тем более раздражать Юнги вопросами, но у нее с трудом в голове укладывалась вся информация. Юнги шумно выдохнул, будто готовясь сказать ещё что-то, что может быть неприятным для девушки.       — Это ещё не всё, — Юнги вспомнил сегодняшний разговор с отцом и недовольно скривился, понимая, что Юне также неприятен предстоящий разговор, как и ему самому. — Сегодня речь зашла о статье…       Речь шла о статье на две страницы о похождения младшего сына председателя Мина, а именно о Мин Юнги и его «молоденькой нищей пассии», как гласил заголовок. На одной из страниц красовался целый коллаж из их с Юнги фотографий, порой не самых невинных, хоть и не переступающих черту дозволенного: вот они целуются у кирпичной стены клуба, где отмечали День рождения Юнсока, вот прогуливаются по парку после того, как Юнги забрал девушку поздно вечером из универа, всю растрепанную и уставшую. Пара фотографий, где они целуются в машине и гоняют на мотоцикле. Даже неловкий кадр, на котором Юнги целует шею девушки, обнимая её со спины и сжимая её бёдра. Про текст, в котором её выставляли молоденькой шлюхой, которая нашла себе папика и планирует разорить компанию вообще лучше умолчать. Юна долго плакала, уткнувшись в плечо Юнги, пока он утешающе гладил её по голове и говорил, что всё это ложь и ей не стоит думать об этом, ведь статья просто была наверняка заказана конкурентами, чтобы подпортить репутацию Юнги и выставить его в неблагополучном свете для акционеров. Но это не утешало совсем. Со понимала, что это лишь первая статья, каких может ещё быть десятки. Пока идет игра у больших акул бизнеса, она может стать этой пешкой, которая ни раз окажется главной героиней подобных грязных сплетен.       — Твои родители видели её, верно? — горько усмехнулась Юна, пытаясь казаться равнодушной к произошедшему. — Небось твоя мама не оценила мой внешний вид на фото.        — Не язви, пожалуйста, — устало выдохнул Юнги и потянулся за кашемировым пальто из гардеробной. — Но им действительно не понравилась публикация.       — Не удивительно, — саркастически отозвалась сквозь сжатые зубы Юна, натягивая кроссовки и вовсе не глядя на Юнги. — Им ведь придётся признать тот факт, что их сын встречается с простой смертной.       Мин пропустил мимо ушей последнюю колкость девушки и потянулся за ключами от автомобиля. Он лишь озвучил вслух то, о чём сегодня говорил с отцом. Они несколько часов обсуждали сложившуюся ситуацию и пришли к единому выводу:       — Отец предложил нам пожениться, чтобы все слухи улеглись до того как я стану председателем, — он говорил абсолютно спокойно. Так, будто это давно решенный вопрос, что-то, что они обсуждали уже как минимум несколько раз, но это было не так. — Свадьба должна состояться в течение месяца.       Юна замерла на месте, пытаясь разобраться, не шутил ли её любимый, но судя по тому, как он невозмутимо продолжал собираться, чтобы отвести Юну в общежитие, для него эти слова будто бы ничего не значили. На какую-то долю секунды Юне показалось, что всё это какой-то глупый розыгрыш и её парень не говорил о из свадьбе так, будто бы она уже согласилась.       — Мин Юнги, ты себя слышишь? — прошептала Юна, не замечая скапливающиеся в уголках глаз слёзы. — Так по твоему должно звучать предложение руки и сердца для любимой девушки?       — Юна, — тут же осекся Юнги, заметив как сменился тон девушки и разворачиваясь к ней. Он тут же хотел обнять её прежде, чем выяснять причину её расстройства, но было поздно, Юна отступила на пару шагов назад, не позволяя этого сделать.       — А ты меня спросил о том, чего я хочу? — глядя прямо в глаза отозвалась Юна. Кажется, последняя капля терпения, которое сдерживало негодование по поводу происходящего наконец настала.       — А что не так? — непонимающе покачал головой Юнги. — Мы давно вместе, нам хорошо друг с другом…       Он действительно не понимал реакции Юны. Да, он должен был сделать предложение более романтично, встать на одно колено и признаться как сильно он её любит, но Со была расстроена явно не отсутствием пафосных признаний. Он был в этом уверен, изучил Юну как свои пять пальцев, но искренне не понимал её реакции и почему она не позволяет себя обнять.        — А то, Юнги. Ты в очередной раз принял решение за меня, — спокойно отозвалась девушка, грустно усмехнувшись и отпуская непрошеные слёзы. — Даже не спросил хочу ли я в свои двадцать два выходить замуж.       — То есть, ты не хочешь, чтобы я стал твоим мужем? — опешил Юнги, не понимая, в какой момент разговора они свернули не туда.       — Нет, — быстро запротестовала Юна. На самом деле, она думала о том, что хотела бы провести свою жизнь именно с этим мужчиной, но всё в тот момент происходило так быстро, что Со просто не знала как реагировать на происходящее. В один момент она будто вспомнила каждый звоночек, который сигнализировал о том, что в их отношениях с Юнги что-то не так. И теперь это вылилось в объемную тираду. — То есть да. Вот! Проблема в том, что ты с самого начала, с первой нашей встречи решаешь все за меня. При этом даже не интересуясь о моих желаниях. Я живу там, где хочешь ты, ем то, что выбираешь ты, одеваюсь в то, что нравится тебе и твоей маме. Я даже говорить должна только то, что следует, чтобы не слушать упрёков о моей необразованности и хамстве. Да у меня даже друзей нет, потому что все мое окружение — это твои деловые партнёры и привилегированное общество.       — Ты общаешься с Тэхеном и Уми, — запротестовал Юнги так, будто вовсе не улавливал смысл сказанных девушкой слов, цепляясь лишь за что-то действительно ему понятное, хоть и трактовал он это по своему.       Юна грустно рассмеялась, не веря своим ушам: из всех переживаний, которые она озвучила, он услышал только то, что у неё нет друзей. В один момент всё происходящее будто стала цирковой ареной, на которой она просто маленькая собачонка, которую одевают в пышную юбку и выводят на арену, заставляя плясать под свою дудку. Со вспомнила каждый момент, когда ей приходилось наступить себе на глотку, притупить на собственные желания ради благополучия их отношений. Юнги не был монстром в её глазах, он действительно был хорошим и любящим парней. Который пытался из неё слепить ту, кто будет ему удобен. Ту, кем она не являлась и никогда не будет.       — Потому что теперь Тэ может себе позволить посещать твой ресторан, чтобы увидеться, — пожала плечами Юна, смахивая слёзы. — А Уми — единственная, кто поддерживает со мной связь в универе и ей плевать на твой статус.       Юнги молча смотрел на девушку, складывая в голове свой собственный пазл, при котором в ряд выстраивались проблемы в их отношениях, которые были важны именно для него. За все время вместе Юна будто была не с ним, а всё время поодаль от него, сторонилась и не доверяла, сбегала от него к друзьям и будто была сосредоточена на своей собственной жизни больше, чем на их совместном счастье, к алтарю которого, Юнги был уверен, он положил достаточно. Вот только…       — Просто признайся, что дело не в этом, Юна, — покачал головой Юнги, присаживаясь на небольшой диванчик в коридоре, но все также глядя ей прямо в глаза снизу вверх. Он не решался сказать, что именно его тревожит, поэтому зашел издалека. — За все это время ты ни разу не призналась мне в любви.       Она правда любила его. Иначе, чем в свое время Тэхёна, но любила. Дорожила их совместными моментами, таяла в его руках и делала всё для того, чтобы они были счастливы, невзирая на обстоятельства. И вот взамен она получает полные недоверия взгляд, утверждающий что вся проблема не в том, что они разные люди, пытающиеся слепить друг друга под себя, а в том, что у нее нет чувств к Мину.       — Юнги, — оторопела Юна, но Юнги не дал ей высказаться.       — Ты окружена лучшим, что я могу тебе дать… — непонимающе протянул Мин, пытаясь разобраться с тем, что сделал не так.       — Мне все это не нужно! — воскликнула Юна, будто пыталась докричаться, хотя и понимала, что сил притворяться не той, кем она является, у нее больше нет. — С самой первой встречи единственное, что мне действительно было нужно — это ты. Но тебе, кажется, нужна была не я. А красивая картинка рядом.       — Я люблю тебя, — возразил мужчина поднимаясь с места и сердце Юны будто в очередной раз ухнуло в пятки от подобного признания.       — Нет, Юнги ты любишь не меня, — глаза застилала пелена соленых слёз, но впервые она видела всё так чётко и ясно, будто наконец прозрела. — А ту красивую картинку, которую ты сам себе придумал. Создал идеальный образ и лелеешь его у себя в голове.       — Юна, — отрицательно замотал головой Юнги, желая приблизиться, но Со тут же его остановила жестом, вытянув руку вперед.       — Мне правда хорошо с тобой, ты прав, — грустно усмехнулась Юна, вытягивая из сумки ключи от квартиры, в которой они находились. — Но в отличии от тебя, я влюблена не в богатого и успешного наследника крупнейшей сети ресторанов Кореи. Я влюблена в Мин Юнги. Который окатил меня водой на мотоцикле, учил готовить его любимые блюда и спал на моих коленях, пока я засиживалась допоздна за проектами после никому не нужных светских раутов.       — Прости меня, Ю, — тут же подлетел к ней Юнги, наконец осознав что происходит между ними. В тот момент он был готов признать любую свою оплошность, лишь бы не чувствовать как паршиво от осознания того, что каждое слово Юны было пропитано нотками грядущего расставания.       — Я устала, Юнги. Правда, — искренне отозвалась Юна, вцепившись в пальто Юнги своими ладонями и не сдерживая слёз. — Я не прошу тебя выбирать. Я знаю, что семья действительно важнее, чем простые радости студентки.       — Это не так, — запротестовал Юнги, желая стереть из памяти девушки всё то, что он сказал раньше. Она права, они поговорят о свадьбе, когда она будет готова. — Хочешь, никакой свадьбы не будет?       — Я не та, кто тебе нужен. Прости, но я не могу больше, — прошептала Юна, перебив Юнги. Дело было даже не в свадьбе. Просто именно это стало последней, отправной точкой к пониманию того, что Юнги, а точнее его мир — слишком далек от понимания идеального и причиняет слишком много боли. — Я бы хотела, чтобы ты был простым официантом. Но ты тот кто ты есть. И здесь наши дороги расходятся… ты должен быть хорошим сыном и успешным председателем. Но… такая жизнь не для меня. Прости…       Когда за ней захлопнулась дверь, легче не стало. Всё произошло настолько быстро и неожиданно для самой Юны, что она с трудом понимала, что делать дальше. Медленно спускаясь по ступенькам он думала о том, поступила ли правильно. В конце концов, Юнги наверняка найдет именно ту, которую не нужно будет перекраивать под себя. Ту, кто понравится его маме и станет заботливой женой. Девушку, которую будут называть почтенной госпожой Мин. А Юна…       Она взглянула на дисплей мобильного телефона: часы показывали 00:46, ехать в общежитие давно не было смысла. Быстрыми движениями сквозь нескончаемый потом слёз, покалывающих из-за мороза, она набрала номер, который знала наизусть:       — Тэхён? Ты дома? Прости за поздний звонок, просто… общежитие уже закрыто и… нет, я не плачу. Я приеду, ладно?