Места хватит (нам с тобой)

Гарри совершенно не злился. Он даже не был расстроен. И, благодаря их с Малфоем небольшому событию в лифте пару недель назад, уж точно никто не мог бы назвать Гарри раздраженным. Никто. — Все в порядке! — оскалился Гарри, когда Гермиона поинтересовалась, что с ним происходит. — Все нормально! — ответил Гарри Робардсу, когда тот спросил, почему Гарри поставил на рейд мракоборца-новичка — только за то, что тот неправильно заполнил рапорт. — Даже не спрашивай, если не хочешь услышать правду, — пробормотал Гарри Рону, когда тот собрался с силами и спросил, что же произошло тогда в лифте между Гарри и Малфоем. У Гарри все было нормально. Просто Малфой оказался придурком и прислал письмо, где в общих чертах дал понять, что у него появились неотложные дела (наверное, встреча с другим парнем) и поэтому он не мог прийти к Гарри в обеденный перерыв (о котором они, вообще-то, договорились). В письме не было ни слова о том, что Малфой хочет перенести их встречу на другое время. Гарри бы и сам не хотел, учитывая внезапную незаинтересованность Малфоя. Ему было плевать. К тому же, последние две недели оказались на редкость продуктивными — возможно, самыми продуктивными за всю карьеру Гарри. У него не случались спонтанные выбросы (и это никак не было связано с тем, что Малфой вдруг исчез из Министерства); Гарри, наконец, закончил всю свою бумажную волокиту, а оставшееся время полностью посвятил расследованию преступления по незаконной торговле зельями. И даже если Гарри думал о Малфое, когда дрочил (о вкусе его спермы во рту; его сильной руке на члене Гарри; его тихом признании, что он тоже… смотрит на него)…что ж, это было делом Гарри — и ничьим больше. Так что нет. Не было никакой проблемы. Ну, возможно, Гарри назвал бы это оплошностью — и удивительным незнанием этикета, потому что нельзя вот так взять и отменить все планы и даже не объяснить, в чем дело. А еще — загадкой, потому что Малфой позволил Гарри признаться ему (и признался в ответ, чертов придурок), а такие вещи не происходят, если тебе не нравится человек (хотя бы немного) и если ты не хочешь с ним чего-то…большего. И все бы так и оставалось не-проблемой, если бы Гермиона не уговорила Гарри пойти на министерскую вечеринку. Гарри ненавидел подобные мероприятия. Одно дело, если бы там были только мракоборцы. Но Гарри стоял в сторонке и смотрел на богато обставленный зал: там было по меньшей мере двадцать по-разному украшенных елок; повсюду виднелись ветки остролиста и порхали свечи. К Гарри подходили и здоровались незнакомые люди из разных департаментов — видимо, раньше им не доставало смелости. Гарри изо всех сил пытался быть вежливым, но рука уже онемела от постоянных рукопожатий, а улыбка потеряла всякую искренность. А потом в зал вошел Малфой. Гарри поперхнулся газировкой и бросил испуганный взгляд на Гермиону: та недоуменно посмотрела в ответ, а потом заглянула Гарри за плечо и удивленно подняла брови. Гарри, не отрываясь, смотрел на Малфоя. Он был одет в парадную темно-синюю мантию с серебристыми строчками на манжетах и высоким горлом. Застежками служили серебряные зажимы, что напоминало о моде прошлых лет. Кожа Малфоя белела на фоне темной ткани; мантия, обтягивавшая грудь и плечи, переливалась всякий раз, стоило ему сделать шаг. От талии мантия расходилась клешем, а по бокам, от бедер до самых кончиков начищенных ботинок, шел разрез, и в нем при каждом движении виднелись черные брюки. Малфой искал кого-то. Его взгляд вдруг остановился на Гарри, и Малфой замер на мгновение: сузил глаза и пристально посмотрел на него, а потом пошел дальше. Он приблизился к группе новобранцев из отдела Гарри — те болтали возле стойки с напитками — и вдруг наклонился (слишком близко) к одному из них и зашептал что-то на ухо. Что-то громко просвистело над головой и вспыхнуло, и зал тут же наполнился пылающим жаром. Гарри оторвал взгляд от Малфоя и огляделся. Елка, возле которой он стоял, была вся в огне, и Гарри отчего-то даже не удивился. Несколько волшебников, стоявших ближе всего, спешно достали палочки. Гарри тихо наложил Щитовые чары: главным было не потревожить стихийную магию. Чары будут ее сдерживать, а потом кислород закончится и огонь потухнет сам. — Это из-за меня. Пусть догорит, — буркнул Гарри Рону и Гермионе, появившимся из ниоткуда. Друзья уставились на него. — Извините. Гарри оглянулся на Малфоя. Тот задумчиво рассматривал горящую елку. И Гарри сбежал. Гриффиндорцы обычно так не поступают, но если его чему-то и научили годы в Хогвартсе и в отряде мракоборцев, так это тому, что иногда, чтобы выжить, надо просто бежать без оглядки. Гарри протолкнулся через группу людей. На удивление немногие заметили, что елка пылала; выражение лица Гарри было более красноречивым, поэтому никто его не остановил. Он бежал по сумрачным коридорам Министерства, пока не оказался в своем кабинете. Гарри захлопнул дверь, бросился на маленький диванчик и, зарывшись лицом в пыльную подушку, застонал. Малфой чертовски бесил. И был прекрасен. И Гарри постоянно дрочил на него — и это было ужасно, потому что раньше, до события в лифте, это была просто маленькая грязная фантазия Гарри, и он бы забыл о ней и мог бы игнорировать Малфоя и дальше, но теперь, когда они… Гарри снова застонал в подушку. Дверь в кабинет с легким щелчком открылась и закрылась. — Рон, я не хочу даже говорить… — Что ж, — раздался довольный голос Малфоя, — это было весьма занятно. Гарри поднял голову с дивана и зло посмотрел на него. — Выметайся. Малфой прислонился к двери; на его губах играла улыбка. Он был квинтэссенцией коварства и желания, и Гарри ненавидел его с той пылающей страстью, которую не в силах был уничтожить даже недостаток кислорода. Ладно. Возможно, Гарри не ненавидел его. — Ты не хочешь, чтобы я ушел, — после секундной паузы ответил Малфой. — Я думаю даже, ты хочешь, чтобы я остался. Гарри сел, нахмурился и поправил очки. Легким взмахом палочки он зажег торшер; тот тускло засветился, и по стенам заплясали тени. — Я хотел, чтобы ты остался две недели назад, засранец. А теперь убирайся к чертям. — У меня были дела, — напомнил Малфой, и усмешка исказила его острые черты. — А вот ты мне даже не ответил. — У тебя были дела, — тихо повторил Гарри. — Некоторые из нас, — подчеркнул Малфой, — не могут позволить себе праздную жизнь. И наша должность подразумевает, что мы, хотим ее сохранить или нет, иногда должны, к сожалению, работать. Сердце застучало быстрее, и Гарри нахмурился. — И где же ты был? Я не видел тебя в Министерстве. Знаешь, странно говорить о работе, когда тебя на ней нет. Взгляд Малфоя потемнел. — А ты, я погляжу, искал меня? — насмешливо спросил он. — Нет, — тут же соврал Гарри и уселся поудобнее, слегка раздвинув ноги: так, чтобы ткань брюк не слишком давила на неожиданно затвердевший член. Разум Гарри вдруг перешел в рабочее состояние, чего никогда раньше не случалось при обсуждении личной жизни — и уж тем более в присутствии Малфоя. Догадки не противоречили фактам, и Гарри пробежался по ним, как по уликам в отчете. Значит, Малфой ждал от него ответа, и его письмо не было жалкой отговоркой. У Малфоя был начальник в финансовом отделе — не зря Гарри две недели шнырял вокруг — которому явно не нравился тот факт, что под его руководством работал бывший Пожиратель, и поэтому логично было предположить, что он мог заставить Малфоя задержаться в тот день. Малфой проигнорировал вопрос Гарри о том, чем он занимался в последние две недели, но Гарри решил, что потом вернется к этой мысли, потому что внезапно самым важным стало то, что Малфой был здесь. Он был здесь, в кабинете Гарри, они были одни и Гарри все еще чертовски сильно хотел его. Затянувшееся молчание явно встревожило Малфоя. Он периодически сглатывал, а взгляд метался по сторонам. — Твой кабинет ужасен, — наконец нарушил тишину Малфой. — И почему-то я даже не удивлен. — Для наших целей подойдет, — тихо сказал Гарри, и глаза Малфоя тут же распахнулись. Он нервно усмехнулся. — И какие же у нас цели, Поттер? — Думаю, ты и сам знаешь. — Я…я просто пришел, чтобы… — Заткнись, Малфой, — строго сказал Гарри и удовлетворенно вздохнул, когда Малфой, повинуясь, крепко сжал губы. — Знаешь, я хотел заняться этим еще две недели назад. Так что ты мне задолжал. Малфой сердито посмотрел на него. — Если ты думаешь, что я буду слушаться девственника вроде тебя… Гарри усмехнулся. Он опустил руку и поправил член, болезненно упиравшийся в ткань штанов. Малфой проследил за его действиями взглядом. — Я не девственник, Малфой. Я просто раньше не занимался сексом с мужчиной. — Ты даже не знаешь, как надо сосать член, Поттер. — А мне показалось, что тебе весьма понравилось тогда, — мягко напомнил Гарри. Он снова сжал член через слои ткани, а потом начал медленно расстегивать мантию. Взгляд Малфоя полыхал. — Я быстро учусь, и я умею читать. И первый раз не означает, что я трахну тебя плохо. Малфой задушенно ахнул. Гарри видел, как его рука нащупала дверную ручку, но так и замерла на ней, не открыв. — Малфоев не трахают, Поттер. — Все бывает впервые, — сказал Гарри, чувствуя себя внезапно уверенным. — А теперь иди сюда и порадуйся, что я не отшлепал тебя за твое отвратительное поведение. — Поттер! — сердито прошипел Малфой, но его щеки покрылись румянцем, а в глазах загорелся огонек интереса. Он часто дышал; узкая мантия натягивалась на груди с каждым вздохом. Малфой неуверенно шагнул вперед, а потом словно опомнился и замер, снова глядя на закрытую дверь. — Иди ко мне, — повторил Гарри; в его голосе теперь звучали командные нотки. Малфой сглотнул, а потом выпрямился и расправил плечи. Он подошел к Гарри, не отрывая темного, властного взгляда от его глаз, и встал между его раздвинутых ног. — И что теперь? Гарри ухмыльнулся. Пульс бешено стучал в ушах, горле и паху. Мантия Малфоя была свободной от талии, но даже такой фасон не мог скрыть очертаний его растущей эрекции. Гарри пропустил ткань между двух пальцев — на ощупь она была мягкой, словно бархат — и притянул Малфоя ближе. Малфой недовольно запыхтел, прижимаясь к телу Гарри, и закатил глаза. Он схватился за лацканы мантии и перекинул ее назад, а потом забрался на диван, прямо к Гарри на колени. Их лица вдруг оказались слишком близко. Дыхание Малфоя было свежим и мятным, и Гарри с наслаждением вдохнул его. — Я, конечно, не это имел в виду, — заметил Гарри, когда Малфой легко потерся своими бедрам о его. — Но и так сойдет. — Да иди ты к черту, — прошипел Малфой и поцеловал его. Поцелуй был жестким и грязным. Их языки встретились, и Гарри обхватил Малфоя за талию и прижал еще ближе; Малфой тем временем вжимался в бедра Гарри, заставляя его тихо стонать. Гарри разорвал поцелуй и уткнулся в сгиб его шеи, в то местечко под самой челюстью, и начал вылизывать нежную кожу и выступающие синие вены. Он укусил легко, потом сильнее, и улыбнулся тому, как Малфой стонал и ерзал на нем. Гарри втянул нежную кожу, пососал и отстранился, наблюдая за результатом своих действий. Малфой снова наклонился, поймал своими губами губы Гарри и сильно укусил в отместку, а потом зализал больное место. Гарри нащупал застежки его мантии: они были странными, сделанными из серебра и ткани; непонятными маленькими петельками, которые Гарри никак не мог расстегнуть, поэтому Гарри просто провел ладонью по груди Малфоя, и мантия распахнулась сама, повинуясь невербальному заклинанию. Малфой посмотрел на свою обнаженную грудь и живот и удивленно моргнул. Гарри легко улыбнулся, стянул мантию с его плеч и занялся брюками. Как только он расправился с молнией, то сразу запустил руку внутрь. — Опять не надел белье? — хрипло прошептал Гарри и вынул член Малфоя из брюк. Малфой застонал, когда Гарри слегка оттянул крайнюю плоть и размазал по головке выступившую каплю смазки. Он схватил Гарри за воротник рубашки и с силой дернул; пуговицы разлетелись по всему полу. Гарри отпустил Малфоя на мгновение, чтобы вылезти из рукавов, а потом снова сомкнул пальцы на его члене. Малфой все никак не мог расправиться с его ширинкой, и Гарри слегка подвинулся, чтобы ему было удобнее. — Ты должен был мне ответить, — вдруг упрямо пробормотал Малфой. Гарри пришлось оторвать взгляд от твердого, потемневшего члена. Он удивленно посмотрел на Малфоя. — Но я думал… — Видимо, нет, — прервал его Малфой и засунул руку в штаны. Его ладонь обхватила болезненно твердый член Гарри, крепко и уверенно, пальцы жестко прошлись по всей длине, и Гарри резко вздохнул и откинул голову на спинку дивана. Член Малфоя пульсировал в его кулаке. Они ласкали друг друга; Малфой чуть быстрее, Гарри слегка медленнее: ему нравилось смотреть, как темнела и наливалась краснотой головка члена. Его слишком возбуждал этот вид, а Гарри еще не собирался кончать, хоть в паху все горело от напряжения и удовольствия. Собрав остатки самообладания, Гарри отпустил Малфоя и перехватил его запястье. Выражение его лица было нечитаемо. Малфой всхлипнул, когда рука Гарри покинула его член, и одарил Гарри на редкость жалобным взглядом. Гарри хотел было засмеяться, но вместо этого кивнул в сторону своего письменного стола. — Я хочу трахнуть тебя. Малфой, наконец, перестал мучить его член, и вместо этого закусил нижнюю губу. — В зале больше сотни гостей, через коридор от нас. — Они ведь не здесь, — Гарри пожал плечами. — Ну, давай. Малфой нерешительно посмотрел на него сквозь длинные, светлые ресницы. Потом он слез с дивана, и Гарри воспользовался моментом, стянул до конца его черные брюки и зарылся носом в пах, лизнул скользнувшую по его щеке головку. Малфой задохнулся и начал спешно развязывать свои шнурки. Он снял носки, и Гарри встал с дивана и снял с себя одежду, и между ними не осталось ничего, кроме полоски лунного света. Они внимательно смотрели друг на друга. Серые глаза Малфоя скользили по телу Гарри, оценивая, запоминая. Гарри, наверное, должен был бы смутиться своей наготы, но стыда не было. Взгляд Малфоя словно облизывал его раскаленным огнем. Гарри и сам не мог отвести глаз от его тела. Одежда только подчеркивала угловатую фигуру Малфоя, делала его слишком худым. Теперь же, обнаженный, он выглядел иначе: его тело было стройным, мышцы не сильно выделялись, но были видны, живот был плоским, а плечи — широкими. Соски темнели на светлой груди, а возбужденный член слегка загибался влево. Гарри не знал, кто сделал первый шаг — и вот они уже целовались. Их губы были влажными и горячими, и руки Гарри запутались в мягких светлых волосах. Гарри целовал Малфоя жадно и глубоко, попутно оттесняя к своему столу. Малфой прошептал имя Гарри в поцелуй, и Гарри еще крепче обхватил его, прижал к себе, а Малфой потянулся и взял в руку оба их члена. У Гарри кружилась голова от желания и недостатка кислорода; он все целовал губы Малфоя, скользил языком в его рот со вкусом мяты и еще чего-то настолько малфоевского, что у Гарри подгибались колени. Малфой схватил его за задницу и слегка сжал, а потом задушенно откинул голову. — У тебя есть… Гарри призвал смазку из ящика стола — она пролежала там долгих две недели — и ловко поймал ее. Зрачки Малфоя расширились и почти полностью затопили радужку, а потом он легко оттолкнул Гарри, обошел стол, нагнулся над ним, прижав ладони к гладкой столешнице, и хитро посмотрел на него. Дыхание Гарри сбилось. Он обошел стол, приблизился к Малфою сзади и коленом раздвинул его ноги. У Малфоя была красивая, гладкая спина, плавный изгиб позвоночника, переходящий в соблазнительную тень ягодиц. Гарри был болезненно возбужден. Трясущимся руками он открыл маленькую баночку и окунул пальцы в маслянистый гель. Если и было какое-то преимущество в том, что Малфой тогда не явился, так это то, что у Гарри было полно времени провести необходимые изыскания. И все равно, Гарри, даже будучи знакомым с теорией, ощутил вдруг беспокойство, тугим комком свернувшееся в животе. Или это было предвкушение? Гарри не мог точно сказать. Он положил ладонь на поясницу Малфоя, а потом скользнул ниже и раскрыл его ягодицы. Гарри тяжело сглотнул; розовая дырочка казалась такой крошечной, что он чуть не кончил, просто глядя на нее. Одним пальцем Гарри прикоснулся к копчику, коже под ним, а потом нежно обвел анус. Малфой тихо вздохнул и слегка пошевелил бедрами, и Гарри положил ладонь на его промежность и снова дотронулся до сжатых мыщц, уже увереннее и настойчивее. В какой-то момент кончик его большого пальца, не встретив сопротивления, вдруг проник внутрь. Малфой ахнул и обернулся. Его губы были плотно сжаты. — Собираешься, наконец, что-нибудь сделать? — Да, — медленно выдохнул Гарри и облизал губы. Он протолкнул палец глубже, но тут же вынул, стоило Малфою напрячься. Подождав, пока он расслабится, Гарри вставил палец до самой костяшки, медленно провернул, наблюдая, как растягивается покрасневший анус. Спина Малфоя напряглась; пальцы, до этого впивавшиеся в гладкую поверхность стола, вдруг разжались, и он упал на предплечья и опустил голову. Угол был неудобным. Гарри завороженно наблюдал за тем, как его большой палец то появлялся, то исчезал в теле Малфоя. Он аккуратно вытащил палец и заменил его двумя, перед этим легко погладив Малфоя, предупреждая. Малфой ахнул и дернулся, и Гарри протолкнул пальцы слишком глубоко — глубже, чем хотел того, но Малфой не остановил его, поэтому Гарри скользнул пальцами вперед, еще чуть-чуть, пока его костяшки не уперлись в ягодицы. — Да, — вдруг простонал Малфой. — Вот так. Гарри вытащил пальцы и снова протолкнул их в жар его тела; каждое движение сопровождалось хлюпающими звуками смазки, и Гарри это заводило еще больше. Он ускорил темп; теперь он разводил пальцы внутри и прокручивал, и когда Малфой снова вскрикнул от удовольствия, Гарри победно улыбнулся. Он снова и снова задевал комок чувствительных нервов, возможно, слишком сильно, но Малфой не сопротивлялся. Наоборот, он убрал одну руку со стола и обхватил ладонью свой член, и Гарри скорее почувствовал, чем услышал, как низко и протяжно застонал Малфой. — Я хочу быть внутри тебя, — прошептал Гарри и слишком быстро вытащил пальцы. Малфой кивнул, и светлые волосы растрепались еще сильнее. Обеими руками он обхватил свои ягодицы, раскрыл их и лег грудью на стол. Гарри чуть не выступили слезы от отчаянного желания. Он приставил головку члена к скользкому и слегка опухшему отверстию, и Малфой снова задушенно пискнул. Гарри сжал член у основания и надавил, стараясь игнорировать свое бешено колотящееся сердце, готовое разорвать грудную клетку. Головка вошла легко — даже слишком — а потом Гарри вдруг понял, что не может двигаться дальше. Вся его решимость тут же улетучилась. — Малфой? — неуверенно спросил он. Малфой задыхался. Теперь он снова опирался на предплечья, а голова была низко опущена. — Просто…просто подожди минутку, Поттер. Гарри резко вдохнул и сделал так, как было велено. А потом Малфой вдруг расслабился, и Гарри на всю длину вошел в его горячее тело. Он двигался медленно, выжидал, неосознанно повторяя движения своих пальцев, а потом Малфой вдруг дернулся под ним, на нем, и самообладание покинуло Гарри: он стал резко и быстро вбиваться в него. Он выходил почти полностью — мышцы ануса тогда сладко и туго сжимались вокруг него — а потом снова врывался в податливое тело, так глубоко и сильно, как только мог. Спина Малфоя блестела от пота. Гарри привстал на цыпочки и вошел снова, изменив угол проникновения. Малфой низко застонал от удовольствия и подался навстречу, и комната наполнилась звуками шлепков кожи о кожу и ароматом секса, густым и насыщенным. Гарри почувствовал, как зарождается удовольствие в самом основании позвоночника. Он вытянул руку и обхватил член Малфоя все еще скользкой от смазки ладонью. А потом Гарри услышал голоса. Затуманенным разумом он осознал, что голоса приближались: один — высокий и явно женский, второй — низкий, мужской, более громкий. Гарри замер, проигнорировав недовольный шепот Малфоя: «Ну, черт бы тебя побрал, Поттер, почему сейчас?!» — Кто-то идет, — шепнул Гарри в ответ. Малфой вскинул голову: его волосы пощекотали нос Гарри. Они оба застыли в ожидании, когда люди пройдут. Гарри вытянул руку и, сосредоточившись на дверном замке, пробормотал заклинание. Замок тихо щелкнул. Разговор за дверью стих, звуки шагов тоже. Гарри тяжело уронил голову на плечо Малфоя. — Гарри? — это был голос Гермионы. Она подергала ручку. — Все хорошо. Никто на тебя не злится. Огонь потушен. Ты в порядке? Малфой вдруг подался назад с тихим смешком. Гарри тут же зажал его рот ладонью, и Малфой — наглый засранец — извернулся и всосал в свой горячий рот два пальца. Гарри застонал. — Гарри? — послышался за дверью обеспокоенный голос Рона. Дверная ручка снова дрогнула. — У тебя точно все хорошо? Малфой сильно сжал мышцы ануса. — Все хорошо, — еле выдавил Гарри и, прочистив горло, попытался снова. — Я в порядке! — Просто мне нужно время. Гермиона сказала что-то — Гарри не расслышал — а потом голос Рона стал громче. — Гарри, все нормально. Возвращайся на праздник, дружище. Снова послышался приглушенный шепот: друзья о чем-то переговаривались. Малфой тихо засмеялся; языком он все еще дразнил пальцы Гарри. Он сильнее прижался бедрами, положил ладонь Гарри на свой член и накрыл ее своей рукой, побуждая двигаться. Гарри выдернул пальцы изо рта Малфоя и как следует шлепнул его по заднице, так, что на ней остался красный след. Шлепок получился громче, чем Гарри того ожидал; Малфой решил подлить масла в огонь и одобрительно застонал. Голоса за дверью стихли. Когда их вновь стало слышно, тон Гермионы звучал весело, Рон же был в ярости. — Гарри, это что…лучше бы ему не… Гарри, я клянусь, если это Малфой… Прекратите сейчас же! — наконец заорал Рон. Это было слишком. Малфой был на нем, вокруг него, жаркий и тугой; его волосы щекотали лицо Гарри, а низкий смех отдавался эхом в груди. Гарри подкрутил бедра и толкнулся внутрь. — Уходи, Рон! — задушенно прокричал он. — Гермиона, ты тоже уходи, — на всякий случай добавил Гарри и начал трахать Малфоя что было сил. — Но это же Малфой! — услышал Гарри удаляющийся жалобный голос Рона. Гарри зарычал и глубоко вошел в Малфоя, обхватил его член, провел вверх от основания до головки и потер ее большим пальцем, а потом начал быстро дрочить, в такт своим движениям, сжимая член Малфоя сильно и так же сильно вбиваясь в него. Малфой выгнул спину и откинул голову ему на грудь, его плечи напряглись, и он кончил Гарри в руку, запачкав белой спермой его пальцы и ладонь. Его анус до боли сжался, но Гарри продолжал его трахать сквозь сведенные судорогой мышцы, пока не наступила его собственная разрядка. Гарри толкнулся еще несколько раз, наслаждаясь тем, как его член скользил по вытекавшей из покрасневшего ануса сперме. Воцарилась тишина. Малфой тяжело хрипел, пытаясь поймать дыхание, а Гарри слышал, как заполошно бьется его собственное сердце. Он медленно вышел из Малфоя и упал в кресло, стоявшее рядом. Малфой обернулся, посмотрел на него и, поморщившись, прислонился к краю стола. — Как твоя задница? — спросил Гарри немного погодя. Малфой закатил глаза. — Ты про шлепок или про секс, Поттер? Гарри хмыкнул. — Про оба эти события. Малфой пожал плечами. — Боль после секса — нормально…наверное. По крайне мере, так говорят. Я упоминал уже, что Малфоев… — Не трахают, я помню, — Гарри улыбнулся. Малфой сердито посмотрел на него. — Что касается шлепка… — он закусил губу, внезапно покраснел и отвернулся. — Ты ужасен в роли доминанта. Гарри широко улыбнулся. Он потянулся, схватил Малфоя за руку и притянул близко-близко. Малфой повиновался неохотно, но все же уселся к нему на колени, и Гарри наложил на них обоих очищающее заклинание. — Странно все это, — вдруг пробурчал Малфой после минутной тишины и попытался выбраться из объятия. — Ага, — согласился Гарри, но Малфоя не отпустил. Тот, после нескольких безуспешных попыток, успокоился. Гарри вдруг пришла на ум одна мысль, и он нахмурился. — Кто был тот парень, с которым ты болтал на празднике? Малфой молчал какое-то время. — Меня отправили работать с группой гоблинов в Гринготтсе две недели назад, а потом я встретился с одним волшебником из департамента Финансового анализа, и он предложил мне работу. Тот парень — это был его сын; я попросил его передать отцу, что завтра утром приду на собеседование. Не могу больше работать в Министерстве, и будь что будет. Гарри внимательно посмотрел на Малфоя, удивленный его честностью. Он не знал, что сказать. Но начальник Малфоя был известным придурком, поэтому… — Поздравляю. — Спасибо. — Малфой помолчал, а потом лукаво добавил, — так ты ревновал? — Нет, конечно, — отмахнулся Гарри и изо всех сил постарался не сжать Малфоя в объятиях еще крепче. — Ты ель поджег. — Случайно, — пробормотал Гарри. — К тебе это не имеет никакого отношения. Малфой усмехнулся. — Конечно. Повтори это еще раз десять, и, может быть, кто-то тебе поверит. — Получается, — начал Гарри как можно более нейтральным тоном, но провалился, — получается, ты действительно был занят в последние две недели? — Да. Но хочу тебе напомнить — в который раз — что ты тоже умеешь писать письма. Я хотя бы вежливо отменил нашу встречу, после чего ты мог последовать негласному правилу и написать мне сам. Гарри вдруг очень захотелось поцеловать плечо Малфоя. Он слегка покраснел, а потом решил, что ему, в принципе, плевать, и прижался губами к бледной коже. Малфой как-то испуганно посмотрел на него. — Я не нравлюсь твоим друзьям, — сказал он. — Ты не нравишься Рону, — поправил его Гарри. — С Гермионой будет проще. Ну, и ты точно нравишься мне. — Почему? — выдохнул Малфой и прикрыл глаза. — А почему я нравлюсь тебе? — Кто сказал, что ты мне нравишься? — Гарри рассмеялся; на губах Малфоя появилась легкая улыбка, и он сразу стал выглядеть моложе. — Может быть ты просто заинтриговал меня своей любовью к сексу в неожиданных местах. — Ну, в этот раз хотя бы места достаточно. — Гарри нежно провел ладонью по груди Малфоя, потом спустился ниже. Малфой вздрогнул. — Было не слишком приятно, — поморщился он. — Не расстраивайся, — прошептал ему Гарри. — В следующий раз разрешу тебе быть сверху. — Разрешишь мне? — Малфой нахмурился. — Я имел в виду твой письменный стол. — А! — Гарри улыбнулся; в его голосе не было и намека на раскаяние. — У меня дома есть кровать. — Дай-ка угадаю. — На губах Малфоя появилась усмешка, которую Гарри в последнее время начал считать совершенно очаровательной. — Она односпальная. — Хочешь, покажу тебе? Малфой посмотрел на него, и что-то в выражении его лица неуловимо изменилось: будто маска упала, а под ней оказалось нечто совершенно прекрасное. Он шире раздвинул ноги и подался навстречу ласкающей руке Гарри. — Да, хочу, — промурлыкал он. — И лучше бы ей быть большой. — Малфой, — серьезно сказал Гарри, изо всех сил стараясь не улыбаться; его рука не прекращала ласк. — Обещаю, нам с тобой места хватит.