После бала

Петр Владиславич смотрел на него с ласковым снисхождением, поддерживая под руки в танце, словно барышню, и Иван не мог отвести взгляда от его лица, пусть и чувствовал, как начинает заливаться краской стыда за свои мысли, которые, казалось, не имели ничего общего с танцем и даже музыкой. В мыслях он уже знал, как будет выглядеть его тело и как оно будет ощущаться в объятиях другого мужчины. Он был уверен в том, что это не сон, потому что сейчас он танцевал с живым человеком. С человеком, который хотел узнать его, и чей взгляд заставлял его ноги подкашиваться, оттого он просто повис на своем спутнике. Полковник, кажется, этого не замечал, продолжая прижимать к себе достаточно осторожно, чтобы их не раскрыли, но при этом так тесно, чтобы у Ивана кружилась голова и кровь бушевала в висках. - Постойте, - пролепетал он, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, - Петр Владиславич, остановитесь, прошу. Полковник сразу же бросил на него обеспокоенный взгляд и отвел в сторону от танцующих, где настежь было открыто окно прямо в снежную весну. - Что такое, Иван Васильевич, вам дурно? - спросил он тихо, едва наклонившись к его уху, так что Иван почувствовал его дыхание на шее. - Я... мне уже лучше, спасибо, - сказал он, - подемте отсюда? Он обернулся на Петра Владиславича, вновь боясь взглянуть ему в глаза и потому разглядывая его серебряные усы. - Все равно, куда, хоть к вам... - Поедемте, - тихо согласился полковник, аккуратно беря его под руку и уводя из зала. - Я распоряжусь запрячь. *** Иван и подумать не мог, что способен быть таким любимым, как сейчас, когда Петр Владиславич так нежно обнимает его, и смотрит с таким восхищением, словно Иван не парень, а бесценный дар небес. Он кладет свою широкую ладонь ему на голову и нежно треплет по волосам. Иван подставляется этой руке, прикрыв глаза и тут же вспыхивает. "Я не..." - бормочет он, но тут же умолкает, когда Петр Владиславич обнимает его. Лежа щекой на его груди, Иван понимает, что уже не в состоянии сдержать эмоций. Сжимать так сильно ладонь Петра Владиславича, прижиматься в ответ, обнимать, зарываться лицом в его рубашку, ощущать, как он гладит его по спине, как целует, и чувствовать, как в груди растет ощущение счастья – это было как никогда прекрасно! - Мне кажется, я люблю Вас, - прошептал Иван в тишине комнаты, не замечая, что до сих пор сжимает руку мужчины. - Как же так могло выйти? Петр Владиславич тихо усмехнулся и поцеловал его в макушку. - Ты молод, Иван, наслаждайся этим временем, пока оно есть. - Я постараюсь, - улыбнулся он. Потом Петр Владиславич повернулся к нему и поцеловал нежно, почти невесомо, как маленького ребенка, а Иван прижался к нему еще сильнее и ответил на поцелуй с куда большей страстью. *** А потом Петр Владиславич уехал и Иван больше никогда не видел его в городе, хотя и часто гулял. И он больше никогда никого не любил, несмотря на данное обещание. Все-то ему казалось теперь серым и неинтересным. Никто не мог сравниться с Петром Владиславичем, с его благородной осанкой, нежными и добрыми глазами и красивым лицом. Не было больше такого человека на свете.