Between the Lies

Гермиона подошла к Драко и держала его за руку, пока он снова не замолчал. Прошло несколько дней, но все осталось без изменений. Она проводила время с Мойрой, узнавая об истории семьи Малфой и о том, насколько глубоко укоренились их предубеждения. Для неё не было шоком узнать, что Мойра на самом деле была Уизли и являлась причиной вражды между двумя семьями. Гермионе не очень хотела объяснять свою связь с семьей Уизли, но, к ее счастью, призрак никогда не настаивал. Блейз часто заходил. Никогда не задерживаясь надолго, он приходил поговорить с Люциусом, а потом заглядывал в комнату. Он всегда начинал разговор с Гермионой, и она обнаруживала, что он не так уж плох, хотя она все еще чувствовала некоторую нерешительность насчет него. Люциус тоже иногда навещал сына, всегда только с Нарциссой, в такие моменты Гермиона шла в свою комнату. Однажды она нашла чемодан на кровати. Гермиона быстро открыла его и вытащила джинсы и джемпер, а также свежее нижнее белье. Эльфы стирали ее одежду во время душа, но было приятно иметь возможность ее сменить. Она вернулась в комнату Драко и обнаружила Нарциссу. — Мне очень жаль, что я не подумала об этом раньше. В последнее время мой разум немного затуманен, — сказала Нарцисса, оценив её внешность. — Спасибо, я все еще немного беспокоюсь о том, что могу их носить. Но приятно чувствовать себя нормально, — она сказала честно. Нарцисса кивнула и вышла из комнаты. Гермиона подошла к Драко, взяв его за руку. Она разговаривала с ним, когда была уверена, что они были одни. Рассказывая ему истории из своего детства. Ночью, когда она не могла заснуть, она рассказывала ему обо всех тех случаях, когда она думала о нем в школе, как она обычно бродила по слизеринским подземельям в качестве старосты в надежде столкнуться с ним. Она рассказала ему то, в чем не могла признаться даже себе. «Думаю, я ждала тебя», — призналась она. — «Пожалуйста, вернись ко мне», — умоляла она, сжимая его руку. Она как раз рассказывала ему о чемодане, как она была рада, что снова носит одежду, и также рассказала о своих трусиках. — Ты мне их покажешь? — прохрипел Драко. Гермиона вздрогнула от звука его голоса. — Я должна позвать твою маму, — пискнула она, отстраняясь. — Подожди, сначала трусики, — сказал он, слабо улыбаясь. Гермиона закатила глаза на его слова, чувствуя восторг от того, что он не только проснулся, но ещё и шутил. Это был очень хороший знак, и она чувствовала себя виноватой за то, что сразу же не сообщила Нарциссе об этом. — Может быть после. Если ты в порядке, — твердо сказала она, отрываясь от него. Нарцисса и Люциус вошли вместе. Нарцисса расплакалась при виде сына, который прислонился к изголовью кровати и ел крекеры. Он просил более сытной еды, но им не разрешали кормить его чем-нибудь тяжелым. Он нахмурился. Гермиона начала выходить из комнаты, желая дать им побыть наедине. — Останьтесь, мисс Грейнджер, — сказал Люциус. Нарцисса настороженно посмотрела на мужа. Это было нехорошо. Она чувствовала себя ребенком, которому снова сделали выговор после того, как она заглянула в рождественские подарки или подслушала разговор. Мерлин, не позволяй этому случиться. Гермиона вздохнула и подошла к тумбочке напротив. — Мисс Грейнджер, не покидайте это крыло, пока он здесь, — начал Люциус, поворачиваясь к ней лицом. — Я ожидаю, что вы будете иметь наготове свои окровавленные тряпки, если в этом возникнет необходимость, — холодно сказал Люциус. — Отец… — начал Драко, но Люциус поднял руку, останавливая его. — Темный Лорд ожидает, что ты доложишь ему обо всём, как только поправишься. Я могу отодвинуть эту встречу максимум на пару недель, прежде чем он решит передать задачу и... мисс Грейнджер кому-то другому, — закончил он. Глаза Драко расширились. Гермиона тяжело сглотнула. — Хватит, Люциус, пусть мальчик поправится, — сказала Нарцисса, хватая его за плечо. Люциус прищурился, глядя на Гермиону, и она понимающе кивнула. Нарцисса оттащила его, повернувшись назад, чтобы бросить на Драко последний взгляд и слабую улыбку, и они вышли из комнаты. — Сколько ты всего выслушала? — напряженно спросил Драко, когда они снова остались одни. — Это не имеет значения, — сказала она, забираясь с ним в кровать. Гермиона подвинулась к нему, обхватила его лицо руками и почувствовала, как его руки обвились вокруг ее талии. — Важно только то, что ты в порядке, — прошептала она, на ее глаза навернулись слезы, но она не позволила им упасть. Гермиона не целовала Драко. Не хотел начинать то, что не смогла бы закончить. Вместо этого они лежали в обнимку. — Я… я скучала по тебе. Очень сильно, — прошептала Гермиона ему в шею. Говоря себе, что даже если все это рухнет, она хотела бы, чтобы он это знал. Драко крепко обнял ее и она почувствовала, что с каждой секундой его хватка становилась сильнее. Они лежали так некоторое время, пока у нее не забурчало в животе и не появился Ракс с двумя подносами. Они ели в тишине, а Драко смотрел на нее тихо и как всегда напряженно. Гермиона старалась не встречаться с ним взглядом, боясь разозлить его. После очередного раунда взглядов, она отложила их подносы с едой и забралась обратно к нему на колени. Затем он поцеловал ее мягким целомудренным поцелуем. — Нет, пока ты снова не сможешь ходить, — пробормотала она ему в губы. Драко кивнул и забрался под одеяло, увлекая ее с собой. Гермиона повернулась к нему спиной, и он обнял ее, пока они оба не заснули. На следующий день Драко очень хотелось встать с постели. Люциус пришел, чтобы помочь ему. Они добрались до ванной и обратно, прежде чем он снова рухнул в постель и уснул. Они спали вместе каждую ночь, даже если Гермиона не могла заснуть, она лежала с ним и позволяла ему обнимать себя. Через пару дней он начал самостоятельно стоять, медленно шагая по комнате. Он нервничал и сходил с ума в четырех стенах. Гермиона пыталась не пилить его из-за того, что он должен отдыхать, но он мог видеть беспокойство на ее лице. — Я в порядке, Грейнджер, — говорил он, пытаясь ее успокоить. Блейз периодически заходил к ним и Гермиона выходила из комнаты, когда он заходил. Ракс немедленно находил ее, как только Драко снова оставался один. Она пыталась дать ему уединиться, когда могла, но он всегда спрашивал, куда она идет и когда вернется. Ей пришлось признать, что это было то, что она хотела услышать. Он хотел быть рядом с ней так же сильно, как и она с ним. Когда он не пытался встать, он целовал ее долгими головокружительными поцелуями, от которых она тяжело дышала. Гермиона настаивала на том, что он не был готов к большему, но Драко путал ее мысли языком, пока она не сдавалась. Они делали это посреди ночи, когда его рука продолжала скользить по ее джинсам. Она хотела пойти и переодеться в настоящую пижаму, даже несколько раз пыталась, но Драко каждый раз тянул ее назад. После четвертого раза она позволила ему полностью погрузить в неё пальцы и застонать, когда он обнаружил, насколько она мокрая. Он зашипел ей в шею, и она прижалась бедрами к его пальцам. — И ты так ходишь, Грейнджер? Мерлин, это сводит меня с ума! — сказал он, теперь прижимаясь губами к ее горлу, его голос был низким и резким. Его пальцы теперь двигались в ней быстрее. Гермиона хотела сказать ему, чтобы он притормозил, что она уже была так близко, что не могла удержать это, но не могла сказать и слова. Звуки ее влаги наполнили комнату, и она непроизвольно сжала бедра, когда из нее вырвался громкий стон. Она почувствовала, как давление в ее животе наконец ослабло, и она скорчилась, тяжело дыша с его именем на его губах. Драко не остановился, а спустился вниз по матрасу и приподнял ее бедра, чтобы стянуть с нее джинсы. Он снял их с ее задницы, когда она почувствовала его горячее дыхание между своих бедер. — Драко... о боже, ты не можешь, — вскрикнула она. Его пальцы скользнули между ее половых губ, используя ее собственную смазку, чтобы раздвинуть их, позволяя его языку скользить по ее клитору. Гермиона вздрогнула, и напряжение в животе быстро вернулось. Ожидание взяло верх, и она приподняла бедра выше. — Блять… То, что я хочу сделать с тобой, Грейнджер... это..., — сказал Драко туманным голосом, когда его зубы нежно коснулись кожи на ее бедре. — Драко, пожалуйста… я хочу… все, — выдохнула она. Его язык двигались мучительно медленно. Это заставило ее хныкать и толкаться навстречу к нему. Когда ее бедра задвигались, он сжал зубы на месте ниже пупка, пока она не успокоилась. Это сделало ее более чувствительной к каждому его прикосновению. Когда он ввел в нее два пальца, она почувствовала, как ее стенки сжимают его сильнее, чем когда-либо. Он застонал и она поклялась, что могла кончить только из-за этого звука. Гермиона бормотала непристойные, вульгарные вещи, пока он снова доводил ее до оргазма. Ее скользкие стенки сжимали его пальцы, пока он все еще держал их внутри нее, а она прижималась к нему бедрами. Когда мир снова перевернулся, она вылезла из-под него, быстро сняла с себя джинсы и подползла по нему. Она толкнула Драко на спину, он, казалось, слишком далеко зашел, чтобы спорить. Гермиона провела губами и языком по его обнаженной груди к краю его пижамных штанов, стягивая их вниз, пока его член не оказался перед ее лицом. Она посмотрела на него, его глаза были закрыты, а рот приоткрыт. Гермиона никогда раньше этого не делала, но решила, что может просто сделать своим ртом то, что он научил ее делать руками. Она крепко обвила ладонью его член и он застонал от ее прикосновения. Она нежно сжала его и на кончике образовалась молочная жидкость. Гермиона провела по головке языком, собирая капельку, вкус которой был необычным, немного солоноватым, но не неприятным. — Блять… я не могу, — выдохнул Драко, проводя обеими руками по лицу и позволяя своей голове откинуться назад. Гермиона обхватила губами его головку и начала медленно посасывать. — Зубы... осторожно, — отрывисто сказал Драко, пристально глядя на нее. Гермиона старалась касаться его только губами, пока брала как можно больше. Она попыталась заглотнуть полностью, расслабляя горло. — О, вот оно… — Драко задыхался, когда она еще раз опустилась на половину. Она посмотрела на него, когда он потерял контроль. Его бедра слегка покачивались к ней навстречу, вталкивая член глубже в ее рот, его руки впились в матрас. На нее нахлынуло странное чувство. Ей нужно больше. Она должна быть виновата в том, что ему хорошо. «Неужели это то, что он чувствовал, когда прикасался ко мне своим ртом?» — подумала она. Эта мысль взволновала ее, и она начала активнее сосать, скользя губами еще глубже, не обращая внимания на подкатывающий ком рвоты. Она желала его стонов. — Блять, Гермиона, —сказал он. Его рука запуталась в ее волосах, крепко сжимая их, когда она двигалась, а ее глаза не отрывались от его. Она почувствовала, как ее тело снова напрягается, просто наблюдая, как он теряет контроль, и застонала. Она на мгновение поднялась, чтобы вдохнуть воздуха, и он притянул ее ближе, впиваясь в её губы поцелуем и раздвигая их языком. Гермиона снова застонала и он проглотил этот звук. Теперь она использовала свою руку, скользя по его члену. — Я почти... Боже... — простонал Драко, вцепившись в ее волосы, пока она доводила его до оргазма. — Черт побери, — выдохнул он, выпуская ее волосы. Рука Гермионы замерла. Она почувствовала его сперму между пальцами, теплую и липкую. — Откуда ты знала...? — сказал он, удерживая ее лицо. Гермиона почувствовала головокружение и усталость. Драко потянулся за палочкой и очистил их. — Я не была уверена, что делала это правильно, — застенчиво сказала она, прижимаясь к нему. — Это было более чем правильно, Грейнджер. Чертовски идеально, —казал он в изумлении. — Ммм, — ответила она, уже засыпая. Драко прижался к ней, обнимая ее, пока она не уснула. — Ты моя, — прошептал он ей в волосы. — Моя.

***

Гермиона не задавала вопросов, а Драко не предлагал ответов. Они оба были сосредоточены на его выздоровлении. Он должен будет встретиться с Волан-де-Мортом через несколько дней, и ему потребуются все его силы. Гермиона не стала отвлекать его от этого и не рискнула вступить в спор, она не хотела, чтобы он заново пережил какую-либо часть разговора и последовавшие за ним пытки, пока он не почувствует себя полностью здоровым. Однажды днем ​​она оставила его принять душ и переодеться, когда Мойра вошла в ее комнату. — Драко упал. Люциус и Нарцисса уже в пути, — мягко сказала Мойра, опустив глаза. Гермиона выскочила из комнаты и увидела двух эльфов, пытающихся удержать Драко. Его тело сильно тряслось, изо рта капала кровь, он прикусил язык. Она упала на пол, чтобы помочь, придерживая его за ноги. Люциус ворвался в комнату, а Нарцисса следовала за ним по пятам, она тянула его назад, хватая за руку. Люциус стряхнул ее. — Ты не можешь, Люциус, мы не можем быть уверены, — умоляла Нарцисса, пока Люциус тащил ее. Гермиона подняла глаза и увидела, что Люциус решительно движется к Драко с пузырьком серебряной жидкости в руке — кровь единорога. — Нет! — Гермиона закричала в ужасе от того, что намеревался сделать Люциус. Люциус поднял палочку и откинул ее в сторону, она ударилась об шкаф и упала, она схватилась за свое тело, изо всех сил пытаясь дышать. Гермиона выпрямилась, когда Люциус влил содержимое пузырька в рот Драко, его палочка была направлена ​​на Нарциссу. Закончив, он выпустил палочку и уронил голову на безвольное тело Драко, его плечи дрожали. — Что ты наделал? — Нарцисса рыдала на полу. Гермиона подошла к ней, обнимая ее. Они плакали вместе. В конце концов Люциус ушел, как и эльфы. Драко снова положили на кровать. Гермиона смотрела, как его грудь поднимается и опускается, он снова спал. Нарцисса дрожала и задыхалась, по-настоящему сломленная. — Это сработало, — мягко сказала Гермиона, все еще обнимая Нарциссу. — Он не будет прежним, — прошептала Нарцисса дрожащим голосом. Кровь единорога может сохранить жизнь, но за ужасную цену. Человек будет проклят всю свою жизнь. Использование крови единорога было запрещено по многим причинам, но особенно по причине их истребления. Информации о использовании крови единорога было не так много из-за ограничений, но Гермиона провела изрядное количество исследований по этому поводу в течение своего первого года обучения. — Он не убивал единорога. Возможно, побочные эффекты не будут такими серьезными, — сказала Гермиона, пытаясь звучать обнадеживающе. Нарцисса поднялась, вытирая лицо и, медленно восстанавливая свою обычную грацию, подошла к постели Драко и поцеловала его в лоб. — Будем надеяться, что это так, — сказала Нарцисса Гермионе, прежде чем выйти из комнаты. Гермиона провела ночь в кресле у окна. Она не хотела никоим образом беспокоить его сон или уснуть самой. Где-то посреди ночи она задремала. Ее разбудил грохот, Драко пытался встать и зацепил прикроватный столик. Он покачнулся на ногах, схватившись за один из столбов своей кровати. — Драко, остановись… пожалуйста, не торопись, — умоляла Гермиона, схватив его за руку, предлагая поддержку. — Грейнджер, почему ты в моей комнате? — он зарычал на нее, отталкивая ее. — Что ты сделала со мной? — его лицо исказилось от гнева. — Ничего… У тебя был еще один припадок. Твой отец... он... — попыталась объяснить Гермиона. — Что на тебе надето!? — закричал он. — Пожалуйста, успокойся, ты поранишься, — сказала Гермиона, поднимая руки и отступая. — Ракс! Эльф появился через секунду. — Выведи ее из моей комнаты! — приказал Драко, прежде чем она смогла заговорить. Глаза Гермионы расширились, пока Ракс начал оттаскивать ее. — Драко, пожалуйста, присядь. Никуда не уходи. Подожди, Ракс! — кричала она, краем сознания подмечая, что эльф был слишком сильным. — Ракс, отведет мисс Грейнджер в ее комнату, — пропищал эльф. Когда она попыталась вырваться из его хватки, эльф щелкнул пальцами и исчез. Гермиона выскочила из комнаты и столкнулась с Нарциссой и Люциусом в коридоре. При виде их она замерла, почувствовав облегчение. — Он расстроен и не хочет меня слушать, — сказала Гермиона дрожащим голосом. — Мы разберемся, дорогая. Я приду за тобой, когда он будет в порядке, — сказала Нарцисса, нежно похлопав ее по руке, прежде чем войти в его комнату. Гермиона вернулась в свою комнату, пытаясь сдержать приступ нарастающей паники. Она считала, пока не успокоилась. Драко, похоже, не помнил последних событий, раз его смутила ее обычная одежда, и он подумал, что она сделала что-то, чтобы вывести его из строя. Она надеялась, что это временный побочный эффект и это пройдет. Прошло пару часов, прежде чем Нарцисса постучала в ее комнату. Гермиона направилась к двери. — Он не хочет тебя видеть… — мягко сказала Нарцисса, кладя руку Гермионе на плечо, чтобы не дать ей уйти. — Он сейчас не в себе, он в замешательстве. — Что он помнит? — спросила Гермиона, подавляя свои эмоции, прежде чем они смогли бы поглотить ее. — Он помнит все до дня вашего прибытия в Малфой-Мэнор, Люциус рассказывает ему о деталях его текущей миссии и его успехах на данный момент, — объяснила Нарцисса. — Сможет ли он продолжить? — спросила Гермиона, закрывая глаза. Мысленно она уже готовилась к возможности переходу под опеку к другому Пожирателю Смерти. — Думаю да. На карту поставлена ​​не только ваша жизнь, мисс Грейнджер. Судьба этой семьи зависит от успеха этой миссии. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь, в том числе и Люциус. Гермиона кивнула, не в силах сказать что-то большее. — Ради него, пожалуйста, оставайтесь в этой комнате, он должен сохранять спокойствие, — сказала Нарцисса, встретившись взглядом с Гермионой. Слезы безудержно текли по ее лицу. Конечно, она останется в своей комнате, она не сделает ничего, что могло бы причинить ему больше беспокойства. Она кивнула Нарциссе и отступила к кровати, обнимая себя за живот, чтобы не дрожать. Внутри все болело. — Мне нужно побыть одной, — тихо сказала она. Нарцисса в последний раз похлопала ее по руке и ушла.

***

Гермиона пролежала в постели весь остаток дня, все ее тело болело. Она чувствовала себя измученной и жалко, но она не могла просто игнорировать это, она не хотела. Грейнджер позволила себе грустить, обижаться, позволила слезам течь, пока не уснула. На следующее утро она погрузилась в транс на несколько часов. Убирая воспоминания о Драко, как она это делала раньше, пряча лучшие фрагменты, следя за тем, чтобы Волан-де-Морт не смог добраться до них. Она много думала об этом и решила, что важно только то, что Драко жив, что он сможет завершить миссию. Люциус и Нарцисса помогут — это все, что имело значение. Их планы не были нарушены, их просто отложили. «То, что произошло между нами, несущественно», — сказала она себе. Она подготовилась к встрече с Драко, и, когда пришло время, она отбросила свои эмоции и ожидания. Гермиона будет тем партнером, которым должна была быть, помогая выполнить его миссию. Она не могла быть уверена, помнит ли он их план по свержении Волан-де-Морта, но она не могла рисковать, рассказав ему или Малфоям, не зная точно на какой они стороне. Это должно случиться позже. А пока Гермиона сыграет свою роль. Она снова переоделась в лохмотья, оставив под ними только трусики, чтобы ни в коем случае не спровоцировать его. Он придет ночью, она была в этом уверена. Как и раньше. На этот раз она не будет притворяться спящей, она будет ждать. После обеда она закрылась: готовилась, стараясь сдержать эмоции, заставляющие ее замирать. Она свернулась калачиком на одном из кресел у камина, и сидела так, пока комната не погрузилась в мрак, и она едва могла видеть свои руки. Дверь открылась незадолго до полуночи и закрылась с тихим щелчком. Она слышала его шаги возле кровати. Камин загорелся, и его глаза несколько секунд обыскивали комнату, прежде чем заметить ее. Это был не тот Драко, с которым она провела последние два месяца. Эти слова кружились в ее голове, когда он появился в поле ее зрения. На нем были темно-серые брюки, черная рубашка с закатанными рукавами. Он выглядел здоровее, чем до этого, сильным, живым и красивым. Гермиона тяжело сглотнула и махнула рукой на кресло напротив. Драко ухмыльнулся ей так же, как и в первые недели ее пребывания в Мэноре. Он лениво подошел к креслу, глядя на нее, когда садился. — Ты ждала, — сказал он, скрестив одну ноги и откинувшись назад. Гермиона хотела сказать ему, чтобы он перестал вести себя как осел, напомнив ему обо всем — о своих секретах и ​​своем теле. Хотела, чтобы он знал, как сильно она скучает по нему. Но она не могла. Она отвернулась от него и посмотрела на огонь. — Да, — ответила она. — Мой отец немного рассказал мне, — его рука скользнула по лицу и зарылась в волосы. Он нервничал. Гермиона наблюдала за ним, пока он обдумывал свои слова. Неуверенный в том, что именно он хочет сказать. Это заставило ее разум забить тревогу, волнение и страх переплелись. Она закрыла глаза на секунду и успокоилась. — Я пытался вспомнить что-что за последние два месяца. Есть кое-что, что меня смущает, — сказал он, наклоняясь к ней, его глаза были холодными и твердыми. — Я помогу, чем смогу, — сказала она, встречая его взгляд. Драко полез в карман и достал небольшой узкий флакон, в котором мерцала серебристая нить. Глаза Гермионы расширились, и она начала считать, сосредоточиваясь на расслаблении. — Я не говорил об этом ни своему отцу, ни Темному Лорду, — сказал он, внимательно наблюдая за ее реакцией. — Снейп дал их тебе, после того, как ты его убил. Ты не говорил, что там, — честно ответила она. Гермиона не могла остановить его от просмотра воспоминаний Снейпа и она не знала, что именно в них хранится. Ее сердце колотилось, несмотря на все ее старания, она этого не ожидала. Как она могла забыть о воспоминаниях Снейпа? — Так ты не знаешь, что внутри? — спросил он, поворачивая флакон на свет. — Драко, что, если бы я сказала тебе, что мы раскрыли все свои секреты и стали доверять друг другу? — ее голос был спокойным и чистым. Его глаза вспыхнули чем-то теплым и знакомым, прежде чем сузиться. — Это невозможно, — сказал он, вставая, чтобы уйти. — Почему нет? Ты должен знать, что ты освободил меня, но я все еще здесь, я остаюсь, я сотрудничаю, — сказала она, потеряв половину своего спокойствия. Он сократил расстояние между ними, нежно обхватив ее лицо. Гермиона закрыла глаза, наклоняясь к его прикосновению и надеясь. Его хватка усилилась, а ее глаза распахнулись, она уставилась в его глаза бушующего шторма. Его пальцы болезненно впились в ее кожу. — Я знаю, что если бы ты действительно знала хоть один из моих секретов — ты бы сбежала, Грейнджер, — выплюнул он, прежде чем отпустить ее. Гермиона не остановила его, когда он вышел из комнаты. Она свернулась в кресле и не позволяла слезам пуститься по ее лицу, не позволяла себе вообще чувствовать. Но она не могла удержаться от надежды, надеясь, что он снова вспомнит их, что он вернется к ней. «Пожалуйста, вернись ко мне», — повторяла она снова и снова, пока не уснула.

***

Гермиона осталась в своей комнате, не зная, что ей делать, кроме как ждать. Большую часть времени Мойра составляла ей компанию. Они говорили обо всем. Гермиона заметила, что призрак, похоже, хотел рассмешить ее и подбодрить. Дойдя до того, что Мойра предложила способы, которыми она могла бы соблазнить Драко, заставив вспомнить. — Снова залезь в его кровать, — сказала она, подмигнув. — О нет, мы этого не сделали, — сказала Гермиона, а ее лицо покраснело. — Лжешь. Я могу узнать правду, помни, — подразнивающе сказала Мойра. Гермиона думала обо всем, что они с Драко сделали, и обо всем, что они не успели. Понимая, что Мойра может читать ее мысли, она быстро отбросила образы. — Мой, мой, — проговорила Мойра. — Какая пустая трата времени, — она фыркнула, положив полупрозрачные руки на бедра. — Расскажи мне об этом, — тихо сказала Гермиона, вздохнув, прежде чем продолжить. — Я полагаю, он пытался быть осторожным со мной, но я также была напугана — он довольно... эм, большой. Затем Мойра отвернулась и слегка отплыла. Гермионе стало неловко, она чувствовала, что они могут говорить об этих вещах после всего, чем они поделились друг с другом. Теперь она поняла, что Мойра из другого времени, в котором такие разговоры не были нормой. Женщины выходили замуж, ничего не зная о сексе или интимных отношениях между любовниками. — Мне очень жаль… — сказала Гермиона, пытаясь извиниться. — Я знаю такие вещи. Я просто не могу дать никаких советов. Я умерла перед своей свадьбой, поэтому у меня никогда не было брачной ночи, а Септимус был очень галантным на протяжении всего нашего ухаживания, — она закончила со вздохом. Гермиона кивнула. — Я все еще настаиваю, чтобы ты забралась в его кровать. С Нарциссой это работает, когда она ссорится с Люциусом, — сказала Мойра, закатывая глаза. — Ой, мне никогда не нужно было этого знать! — сказала Гермиона, скривив лицо, прежде чем расхохотаться. Мойра присоединилась к ней, и звук ее смеха отозвался эхом, свет в комнате стал ярко-синим. Смех звучал дольше, чем необходимо, и они оба замерли. По холлу разнесся не смех Мойры. Это был другой женский голос. Мойра проплыла сквозь стену. Гермиона встала и пошла за ней, она нерешительно открыла одну из двойных дверей и вышла в холл. Мойра парила возле комнаты Драко, глядя через приоткрытую дверь. Она увидела Гермиону рядом и повернулась к ней. — Возвращайся в свою комнату! — сказала Мойра резким шепотом. Сердце Гермионы бешено колотилось, она должна была убедиться в этом сама. Пройдя сквозь парящее тело Мойры, она ухватилась за ручку двери и заглянула внутрь. Звуки тихих вздохов и стоны донеслись до нее. На кровати было движение, она увидела бледно-белую кожу и занавес чернильно-черных волос. Тонкие пальцы взмахнули завесой волос и обнажили два лица, прижатые друг к другу губами. Драко лежал на спине, его глаза были плотно закрыты, сверху на нем сидела Пэнси Паркинсон. Пэнси повернулась к двери, и их глаза встретились. — Драко, я думаю, Грейнджер хочет к нам присоединиться, — сказала Пэнси. Глаза Драко распахнулись, он перевернул Пэнси спиной на кровать и схватил палочку, хлопнув дверью перед носом Гермионы. Она отшатнулась, как будто ее ударили в живот и не могла дышать. Гермиона повернулась, чтобы сбежать в свою комнату, и врезалась чье-то твердое тело. Она подняла глаза и увидела холодный взгляд Люциуса, который застыл на его удовлетворенном выражении лица. — Я не думал, что вам нравиться подглядывать, мисс Грейнджер, — протянул Люциус. Смех пронесся сквозь дверь в комнату Драко, на мгновение отвлекая ее. Гермиона собралась уходить, но Малфой-старший схватил ее за руку, его пальцы болезненно впились в ее кожу. — Ты просто домашнее животное, грязнокровка. Не забывай свое место, — зарычал он на нее. — Отец, — сказал Драко, появившись в коридоре, его пальцы застегивали пуговицу на брюках. — Я провожу мисс Грейнджер в ее комнату, не позволяй нам прерывать твое время с мисс Паркинсон, — сказал Люциус, снова потянув Гермиону. Ярость Гермионы взорвалась, ее магия запылала, и она почувствовала, как она движется через ее тело к рукам. Она изо всех сил толкнула Люциуса, он пролетел через коридор и приземлился задницей на пол, который раскололся пополам от силы удара. Она смотрела на свои руки с трепетом и ужасом. — Никогда больше не прикасайтесь ко мне! — Гермиона крикнула и вбежала в свою комнату. Она захлопнула за собой дверь. Мойра проплыла через стену, присоединившись к ней, но Гермионе хотелось побыть одной. — Это не то, о чем ты думаешь, Драко заботится… — сказала Мойра, но Гермиона оборвала ее. — Мне все равно, я хочу побыть одна. Пожалуйста, оставь меня, — сказала Гермиона, повысив голос. Она вцепилась в голову руками. Мойра уплыла, не сказав больше ни слова. Гермиона подошла к окну. Слез не было, и она была этому рада. «Мне нет до них дела», — подумала она. Она поклялась закончить все отношения с Драко, несмотря ни на что. Не было места ее ожиданиям или обидам. Это было больше, чем она могла себе позволить. Ее охватило чувство пустоты. Казалось, у нее наконец-то закончились слезы. Она закрылась на несколько часов, приводя мысли в порядок. Часть ее хотела скрыть воспоминания о том, что она видела, скрыть их так глубоко, пока она забудет, но она также хотела, чтобы это было напоминанием и предупреждением. «Ты для него ничто», — сказала она себе. — «Заверши миссию, убей Волан-де-Морта, а все остальное не имеет значения». Гермиона больше не выходила из комнаты. Пообедав в одиночестве, она пожелала, чтобы Мойра навестила ее. Она хотела извиниться перед ней — призрак был ее единственным другом во время ее недолгого пребывания в Малфой-Мэноре, единственным, что удерживало ее в рассудке. Она подумала, сможет ли она позвать ее. Прошло несколько минут, и Гермиона почувствовала разочарование. Затем камин ожил, а вместе с ним ожило и ярко-синее пламя, и Мойра проплыла сквозь него. — Я не люблю, когда меня вызывают, — тихо сказал призрак, плывя к окну. — Я не была уверена, что это сработает. Прости — ты пыталась меня остановить, и я должна была послушать. Мне жаль, — повторила Гермиона. Призрак кивнул и присоединился к ней у камина. Когда она приблизилась, пламя снова стало синим. — Когда я умерла, я поджигала разные части дома, это сводило покойную миссис Малфой с ума, — сказала она, слегка смеясь. — Возможно, ты сможешь поджечь комнату Драко в следующий раз, когда к нему придет посетительница, — с горечью сказала Гермиона. Она быстро прикрыла рот, но слова вылетели раньше, чем она смогла их обдумать. — Мисс Грейнджер, это очень плохо, возможно, вам стоило бы учиться на Слизерине, — поддразнила ее Мойра. Гермиона засмеялась над такой нелепостью, и Мойра присоединилась к ней. — Можешь представить их лица? Сортировочная шляпа была бы уничтожена на месте, — сказала Гермиона, и они обе снова захихикали. Дверь щелкнула, и Драко появился в дверном проеме. Гермиона быстро успокоилась и поднялась на ноги. Мойра угрожающе улыбнулась Драко и проплыла сквозь него. — Ужас! — воскликнул он, трясясь. — Да? — спросила Гермиона, на ее лице не осталось и следа смеха. — Мы уезжаем завтра днем. Я приду за тобой, — твердо сказал он, оглядывая ее комнату, но избегая ее взгляда. Гермиона на мгновение погрузилась в себя, закрывая свои эмоции, пока она осматривала его. Он выглядел здоровым, его осанка была прямой, а кожа снова приобрела здоровый цвет. Она могла сказать, что он ел лучше, его щеки не были такими впалыми. У него все еще были темные круги под глазами. «Тебе нужно поспать», — подумала она. Воспоминание о нем в постели с Пэнси Паркинсон промелькнуло в ее голове, и она отвернулась от него. — Могу я спросить, куда мы идем? — спокойно сказала она, теперь глядя в окно. Она гордилась тем, что смогла сохранить ровный тон. Внутри она чувствовала, что рушится. — Америка, какое-то проклятое место под названием Луизиана, — разочарованно ответил Драко. Гермиона почувствовала небольшую панику при мысли о поездке в Америку. Она несколько раз встречалась с их президентом и несколькими аврорами. — Драко, нас узнают в Америке, меня узнают. Я несколько раз встречался с аврорами и их президентом. МАКУСА собирается присоединиться к Ордену. Это только вопрос времени. Особенно после Перу, нас узнают, — объяснила она, слегка повысив голос. Затем он посмотрел на нее с любопытством. — Зачем ты мне это сказала? — тихо спросил он. — Потому что у нас одна цель, придурок! Мы действуем вместе! — раздраженно сказала она. «Контролируй свои эмоции», — подумала Гермиона. Гермиона услышала, как за ним закрылась дверь, и ее ярость закипела. Он был таким ослом и сомневался во всем, что она говорила, хотя было чертовски очевидно, что она не хотела причинить ему вреда, у нее была своя магия. Если бы она хотела вырваться наружу, она могла бы это сделать давным-давно. «Почему он такой чертовски упрямый?» — кричала она в голове. Она оттолкнула мысли о Драко и сосредоточилась на том, что он сказал. Они собирались в Луизиану. Там было большое сообщество волшебников, и многие американские магические товары экспортировались из Луизианы. Гермионе было интересно, какой может быть следующий ингредиент. Волан-де-Морт вырвал части из этого воспоминания — почти все ингредиенты полностью отсутствовали. Инструкций было немного больше, но они были неполными. В висках покалывало, и она решила оставить это в покое, скоро она это узнает. Ракс принес ей поднос с обедом, запах ростбифа и пирога с патокой заполнил комнату. Гермиона отложила книгу, чтобы поесть. Она только что закончила ужинать, когда воцарился хаос. Драко ворвался в ее комнату, быстро схватил ее за руку и аппарировал вместе с ней. Они снова появились внутри большой закрытой камеры с цементными стенами и полом. — Что происходить? — Гермиона закричала, обнимая живот, когда она огляделась вокруг. Что-то было не так. — Темный Лорд здесь и он вызывает тебя, — сказал Драко, отпуская ее руку и запустив обе руки в свои волосы.