Во власти наваждения

Перед трансгрессией он подумал о том месте, про которое совсем давно рассказывала Грейнджер; кажется, это был их семейный магазин. Так они и оказались в Лондоне. Долго задерживаться на этом месте было опасно, как только все осознают, что именно сделал блондин — начнутся его поиски. Он оглянулся: еле освещающие улицу фонари, мороз, пробирающий до костей; жутковатая тишина и полное отсутствие людей вокруг, что было ему на руку. Слизеринец потрепал девушку за плечо и, кажется, Гермиона открыла глаза. — М-малфой? — прохрипела она, приподняв ресницы. — Где м-мы? — Рядом с магазином твоих родителей. — на ее лице появилось неподдельное удивление. — Нам побыстрее надо где-то укрыться, знаешь какое-нибудь место? — Мой дом… — ее руки слабо потянулись к блондину. — возьми меня на руки, буду указывать тебе по пути. — он усмехнулся и не устоял от возможности поязвить. — В иной раз я бы тебя бросил прямо тут, раскомандовалась… — впервые за всё это время гриффиндорка улыбнулась, краем глаза подглядывая на блондина. Спустя 20 минут споров и криков они оказались у порога ее пустого дома; одним взмахом палочки дверь была открыта и изнутри повеяло сыростью и пылью. Не медля больше, он зашел внутрь и при блеклом свете, исходящим с улицы, кое-как нашел диван и опустил девушку на мягкую поверхность. Следом зажег свет с помощью палочки, обстановка была отнюдь не гостеприимной: убранные в коробки вещи, пустовавшие полки и голые стены. — Нажми вон на ту кнопку и свет включится. — тихо произнесла она, указывая куда-то на стенку. Блондин нахмурился и последовал ее указанием, щелкнул по выключателю и комнату озарил теплый свет. — Драко… что-то мне… — он подскочил к ней и приблизил свое лицо, пытаясь разглядеть источник боли. — нехорошо… — после чего ее глаза закатились и Грейнджер отключилась. — Гермиона! Гермиона! — он осторожно толкнул ее в плечо, но реакции не последовало. Тогда он решил осмотреть ее: снял куртку, на одном рукаве которой виднелось кровавое пятно, что заставило слизеринца напрячься. Одним движением он засучил рукав рубашки и перед его глазами показалась мерзкая надпись с кровоподтеками и небольшими синими гематомами вокруг. Он прошелся по ней подушечкой пальцев и поморщился, пришлось применить пару заклинаний, чтобы остановить кровотечение, однако шрам убрать он не смог. Нежно прикоснувшись холодными губами к ране, он спустил ткань обратно. Затем его взгляд упал на шею гриффиндорки, где виднелись следы от недавно сжимавших ее пальцев, блондин не удержался и отодвинул воротник, чтобы получше рассмотреть следы, однако его внимание переключилось на несколько тоненьких цепочек, уходивших под ткань; одним движением он вытянул их наружу. Каково было его изумление, когда он увидел до боли знакомую подвеску с его инициалами, отчего-то сердце забилось чаще. Погладив большим пальцем кулон в виде буквы «Д», он улыбнулся уголками рта и на душе его стало куда теплее. Однако в этот же миг в голове появилось достаточно вопросов. Встряхнув головой, он приподнялся на ноги; перед ним стояла задача — позаботиться о Грейнджер, пока она находилась в отключке. Спустя полчаса хождения по незнакомому дому он нашел какие-то баночки, бинты, в коробках лежали какие-то вещи, которые бы он в жизни не надел. После он занялся пылью, размахивая палочкой по сторонам, однако тихие стоны отвлекли его от работы. Он подскочил к девушке и склонился над ее лицом: она хмурилась и что-то бормотала себе под нос. Прикоснувшись сухими губами к ее лбу, он почувствовал исходящий от кожи жар и выругнулся. До самого утра блондин прикладывал влажное полотенце к ее лбу, изредка обтирая шею и руки, но жар так и не спал. Когда солнечные лучи коснулись гостиной Малфой твердо решил, что ему придется ее переодеть и выйти на улицу, чтобы хоть как-то помощь гриффиндорке. Осторожными движениями он расстегнул пуговицы на ее рубашке и также медленно стянул ее с Грейнджер, слегка приподняв горячее тело. Под одеждой был лишь только тонкий черный топ, прикрывающий ее исхудавшую грудь и часть ребер, выпирающих через ткань. Такая картина ужаснула блондина, и он даже не смог представить, как тяжело ей приходилось проводить всё это время в лесу, пока он отсиживался в теплом доме и довольствовался горячей едой. Смочив полотенце, он протер ключицы и плечи Грейнджер, вернул мокрую ткань ей на лоб. Сначала левую, потом и правую брючину также стянул и бросил куда-то на пол, и невольно засмотрелся на гриффиндорку: перед ним лежало исхудавшее и безжизненное тело, грудь которого с тяжестью подымалась. Он накрыл ее тонким одеялом и неожиданно для себя чмокнул в висок, а затем направился на улицу. Улица окутала его морозным воздухом, заставив поморщить нос. Как только он заметил первого человека, тут же направился за ним. — Эй! — окликнул того блондин. — Подождите! — мужчина остановился и попятился назад к стене здания. — Мне нужна ваша помощь, у моей… — он пытался подобрать подходящее слово. — подруги жар, я не знаю, что делать. — тот окатил его недоумевающим взглядом. — Молодой человек, в аптеку вы не пробовали сходить? — что такое аптека — он прекрасно понимал, но где ее здесь найти. — Мы только недавно переехали, не могли бы подсказать… — мужчина закатил глаза, а Малфой отметил про себя: «если ты еще раз это сделаешь, я нашлю на тебя аваду, тупорылое, ты, существо». — Пройдетесь вниз по улице, повернете налево и будет вам аптека. — слизеринец кивнул и, не поблагодарив того за помощь, побежал в указанное направление. Аптека была закрыта, а ведь и вправду - было слишком рано. Он оглянулся по сторонам, а затем, сделав себя невидимым, открыл дверь с помощью волшебной палочки и через 15 минут вышел с полной различными неизвестными лекарствами сумкой. Устало вздохнув, он уселся за стол и принялся изучать каждое из них, и как в итоге оказалось, из жаропонижающего было только одно. Развернув бумажку, он цокнул языком от такого большого количества информации за одно лишь утро, и принялся искать инструкцию к этому лекарству. Блондин наполнил чашку водой и разбавил в ней порошок, Гермиона всё еще горела, и ее кожа приняла нездоровый румянец. Приподняв голову, он влил содержимое стакана ей в рот, никакой реакции не последовало, что заставило его вновь выругаться. Он ничего не понимал, поэтому не мог трезво оценивать ситуацию. Им как можно скорее нужно было убраться из этого места, потому что совсем скоро ярость Темного Лорда его настигнет в виде нескольких дементоров, рыскающих по всему Лондону в поиске предателя. Единственное, что по-настоящему заставляло его бояться — так это состояние матери и ее жизнь. Никто не мог предугадать, что Драко осмелиться на спасение врага, причем перед самым приходом Волен-де-Морта, да и сам слизеринец всё еще не верил в происходящее. Живот заурчал и блондин скривился от пронизывающей острой боли в желудке, ведь он не ел уже третий день, что вполне можно было сказать и о гриффиндорке. Естественно, надеяться на хоть какую-то еду было глупо, но он всё же проверил: к сожалению, шкафы были пусты. Тогда ему ничего не пришлось, как вновь выйти на улицу, где уже прибавилось людей; все они куда-то спешили и вовсе не замечали светловолосого парня с испуганными глазами. Он решил пойти в противоположном направлении, по пути запоминая и отсчитывая повороты, чтобы не потеряться в незнакомом городе; в отличие от магического Лондона, улицы здесь были шире, зданий было больше. Он остановился, как заметил за стеклом выпечку, которую им обычно приносил Сарен на завтрак. Драко зашел внутрь и как ни в чем не бывало, начал набирать в сумку еды, отдавая предпочтения тому, что выглядело более аппетитно; следом в сумку полетели какие-то коробки и цветные банки. Он уже было обрался уходить, как его окликнула женщина, потребившая денег, ее неожиданный писк слегка напугал слизеринца, потому что он был уверен, что невидимые чары всё еще действовали. На секунду растерявшись, Малфой обдумывал, как ему стоило сейчас поступить, однако ноги уже несли его к выходу, и он рванул со всех сил прочь из магазина. Погони не последовало, поэтому за очередным углом, выводящим его на ту самую улицу, он притормозил и перевел дыхание, морозный воздух проник в его легкие и он закашлялся. Зайдя внутрь дома, он насторожился, потому что Грейнджер больше на диване не лежала. Сжав сильнее рукоятку палочки свободной рукой, он прошел на кухню и с облегчением выдохнул, увидев сидячую к нему спиной гриффиндорку. На приглушенный стук банок о стол, она обернулась и лицо не выражало ничего, кроме потерянности. — Драко… — прошептала она, пытаясь найти ответы на все ее вопросы у него в глазах. — Что случилось? — он осторожно подошел к ней и двумя ладонями поднял ее лицо так, чтобы ее красные и уставшие глаза смотрели точно на него. — Как ты себя чувствуешь? У тебя всю ночь был жар, я что-то взял из аптеки, а сейчас вот продукты принес. — она удивилась. — Ты уже так быстро усвоился, а где нашел деньги? — он испустил нервный смешок. — Какие деньги? Я просто это забрал. — Ты что…? Малфой, так ведь нельзя, ты украл это. — она хотела встать, но он ее остановил. — Да плевать! Ничего страшного не случится, а мы с тобой можем с голоду свалиться и нас с тобой найдут. — он сел рядом, одновременно вытаскивая из сумки еду. — Кто найдет? — Грейнджер, я спишу это на твою болезнь, но, как ты уже поняла, я вчера спас тебя, тем самым предав свою семью и Его. — гриффиндорка охнула и прикрыла рот рукой. — теперь за мной будут гоняться дементоры, нам нужно в скором времени отсюда убраться. Знаешь какие-нибудь места? — она приподнялась и начала рассматривать продукты, прикидывая, что можно будет из них приготовить. — Оставь мне это, ты и так потрудился. Я что-нибудь придумаю. — спокойно ответила она, но потом замерла, когда осознала, что за ними гонятся дементоры. — Подожди, что? Я помню, как на меня упала та люстра и потом… я очнулась у тебя на руках… подожди… — он еле заметно улыбнулся. — Да, тот самый чертов Пожиратель смерти, которого ты так ненавидишь, спас тебя, поставив жизнь своей семьи под угрозу. — перед глазами гриффиндорки появилась пелена. — Это правда? Ты спас меня у всех на глазах? — ее голос задрожал, потому что она до последнего не верила в услышанное. — Не то, чтобы я хвастался, но да, и теперь, — он скрестил руки на груди. — мы с тобой оба в опасности. Поэтому повторю вопрос: знаешь ли ты какое-нибудь место, где мы бы могли на время спрятаться. — ее глаза забегали. — Зачем? — выдавила она из себя, взглянув на него. — Зачем ты это сделал? — За тем же, почему спас тебя тогда от оборотней. — Малфой удивился своей развязанной речи, но отрицать всё, что между ними происходило и происходит сейчас — было глупо и нелогично. Он подсознательно понимал, что бесповоротно пал перед Грейнджер, склонив свою голову. Что бы она не чувствовала к нему после того, что между ними произошло, отказываться от своих чувств к девушке — он не собирался. Неожиданное вчерашнее появление в его доме, ее вопли и крики от боли заставили его всё переосмыслить, он осознал, что всё, что ему дорого, могло оборваться именно вчера. Но, что он не мог себе простить, так это направленную палочку в ее сторону и ее дальнейшие мольбы о помощи, с учетом того, что тогда он был сам себе не подвластен. Слышать ее крики от боли, которые он собственноручно ей причинял — это та еще пытка, наполнившая ее сердце горечью и отвращением к самому себе. Поэтому сейчас, когда они оба ходили по лезвию ножа, он не собирался скрывать его истинные намерения, и если их настигнут и перебьют, то он умрет без сожаления, что не поведал Грейнджер о своих чувствах. — Драко, я не понимаю… — она зарылась руками в свои запутанные волосы и устремила свой растерянный взгляд на блондина. — Ты заставляешь меня сомневаться в твоих интеллектуальных способностях, Грейнджер. — он встал на ноги и медленно подошел к девушке, смотря на нее сверху-вниз. Положив свою холодную ладонь ей на щеку, он заставил ее вздрогнуть и даже покраснеть. — Ты бы знала, как напугала меня вчера… я не представляю, через что ты прошла, но… мне жаль, Гермиона... жаль, что я не смог никак помочь. — он почувствовал резкий толчок в грудь, Гермиона прижалась к нему всем телом и послышались тихие всхлипы. Малфой поспешил ее успокоить, поглаживая рукой по голове и целуя в макушку. — Прости меня… — За что? — спросила она, всё еще утыкаясь в его черный пиджак. — За то, что тебе пришлось пройти через такое. — она отстранилась и ее красные и мокрые глаза блуждали по его лицу. Неуверенным движением она потянулась к его губам и вскоре слизеринец почувствовал влажное прикосновение. Он ответил на поцелуй спустя несколько секунд, сердце его забилось чаще и казалось, он забыл, как дышать. Они вложили в этот недолгий поцелуй все те эмоции, которые им пришлось испытать за это время, будто таким образом можно было залечить раны, нанесенные друг другу.