Юность и проблемы неозвученных чувств

Райлану семнадцать. У него за плечами вылеченные панические атаки и наркозависимость. Но, несмотря на это, все руки в порезах и пакетик с белым порошком, спрятанный на чёрный день на кухне в банке из-под кофе. А ещё у него был лучший друг Нил. Ему четырнадцать. Он всегда пытался помочь ему избавиться от зависимости, да и вообще был самым близким и родным для Райлана. Может, именно поэтому он спокойно принял Нила даже после того, как тот признался ему в своей бисексуальности? Как знать. Но факт есть факт. Райлан и Нил были очень близкими друзьями и всегда могли положиться друг на друга. Были. До того момента, как Нил нашёл себе парня. Тогда-то их дружба немного треснула, но всё ещё была очень крепкой. Райлан рад был бы видеть его счастливым, но что-то невидимыми тисками сжало сердце, предательски не давая свободно вздохнуть. Тогда Райлана будто переклинило. Он снова сорвался, достав свой запас белого порошка. Может, хотя бы эти вещества смогут заглушить ноющую боль в сердце при виде того, как Нил улыбается, поедая мороженое с этим парнем. Райлан знает ведь его. Этот хмырь сначала втирается в доверие, становится другом или парнем, как повезёт, а потом подсаживает на наркотики. Схема давно пройденная, Райлан так двух знакомых в девятом классе потерял. Передозировка, дело обычное. Он пытался сказать об этом Нилу, открыть его глаза на, не такой уж и радужный, мир. Но тот видит в нём ангела, не замечая чёрствого бездушного козла, которым на самом деле является этот Маг. И прозвище себе какое выдумал, клоун. В какой-то момент Райлан плюнул на всё и набил этому Магу морду. Вот так просто и без сожаления. Видеть слёзы Нила было невыносимо. Он долго плакал у него на коленях после того, как этот нарик навешал ему лапши о том, что разлюбил, пропали чувства. Которых не было никогда, ага. И чёрт, Райлан же поклялся и себе, и Нилу в том, что пойдёт к врачу, вылечится. Но это было до того, как начался его личный кошмар. Панические атаки. Это было ужасно. Райлан не выходил из дома из-за этой постоянной, ничем не обоснованной тревоги. И единственным, кто был рядом с ним, оказался Нил. Он каждый день приходил к нему, приносил частичку счастья, тепла. Он с детским восторгом рассказывал ему о красивых стрижах, которых видел по дороге из школы, о маленьком котёнке, которого приютил буквально час назад. И Райлан слушал. Он с неподдельным интересом вникал во все его истории. Когда Райлан до конца осознал, что Нил для него не совсем друг, было страшно. Это даже страшнее тех панических атак. И дело даже не в том, что он всегда приписывал себя к гетеросексуалам, а тут вдруг парень. Дело в том, что Райлан боялся этих чувств. Ему казалось, что он испортит этого совсем ещё ребёнка. Он не тот человек, который нужен Нилу. Но в один из дней Райлан всё-таки решил обратиться к психотерапевту, а потом и в центр помощи наркозависимым. Не очень приятно было осознавать то, что тебе нужна эта помощь, но всё же он очень хотел исправиться. Ради Нила. И он его поддержал. Стало так легко на душе, когда Райлан, наконец, избавился от всего этого. Рядом, как всегда, был Нил. Этот лучик света, старающийся пробиться сквозь тёмные тучи. Райлан так ценил его заботу и поддержку. Настал день, когда Райлан решился. Он, окончательно всё обдумав, собирался признаться Нилу в своих чувствах. Это было странно, волнительно, но вместе с тем хотелось поскорее сказать заветные слова. Не успел. В этот же день он узнаёт, что Нил попал в ДТП. Его сбила машина. Насмерть. Рыдания матери Нила набатом раздаются в голове, пока он стоит перед могилой парня, сам выглядя так, будто только что из этой могилы и вышел. "Ходячий мертвец" Так окрестили его все знакомые. Ну, отчасти это правда. Первый порез был болезненным. Второй тоже. Пятый был уже более нейтральным и даже каким-то привычным. А потом это стало, своего рода, зависимостью. Вещью, с которой Райлан планировал больше никогда не пересекаться. Не получилось. Все руки в порезах. «Видел бы тебя сейчас Нил», – горько усмехается самому себе Райлан, осматривая руку на предмет того, есть ли ещё места, на которых можно оставить болезненный отпечаток лезвия. А потом что-то снова пошло не так. Тихим вечером в одной совершенно непримечательной квартирке на пятом этаже многоэтажки горит свет. Ну горит и горит, что с того? Так и думали почти все эти редкие прохожие, спешно шагая куда-то по своим делам. Ну, им и вправду особо нет дела до простого семнадцатилетнего паренька, который сидит на своей махонькой кухне. И ведь можно подумать, что в нём нет ничего особенного. Ничего, не считая острый нож, занесённый над бледным худым запястьем. Минута, две, три, а он всё сидит, не решаясь исполнить задуманного. Страшно. Но ещё страшнее от осознания того, что придётся вот так провести всю оставшуюся жизнь. Второй страх побеждает. Резкое движение, отблеск лезвия, кровь. Она стекает со стола, на который уложил руку Райлан. Конец. Остались какие-то жалкие мгновения перед смертью. И Райлан тратит их на представление в своей голове улыбки Нила. Она всегда была такой искренней, широкой и заградительной. Райлан невольно приподнимает уголки губ. Конец. Теперь точно окончательно, безоговорочно и насовсем.