Playing Under The Moonlight

Хигураси¹ - так в японской культуре называют певчих цикад Ночь распахнула свои бескрайние крылья над городом. В домах уже не горел свет, а вокруг гробовая тишина и лишь хигураси пронзают эту тишину своими сонатами. В одном из домов уеденная пара подростков увлечены страстью друг к другу. Легкие поцелуи и покусывание покрывают тело сероволосого парня. Ойкава нежно посасывает левый сосок парня, а второй рукой ловко орудует с правым. Зажимая между пальцев красноватую бусинку и оттягивая ее на себя, тем самым принося неимоверное удовольствие партнеру. Сугавара стонал в ребро ладони, не в силах сдержаться. Воздух становился все горячее и горячее. Тоору продолжал играть рукой с грудью парня, а сам дорожкой из поцелуев спустился к животу. Облизывая пупок, легкий пресс и ярко-выраженные ребра, он буквально наслаждался каждым миллиметром столь желанного тела. Бледная рука легла на порозовевшие щеки и притянуло лицо капитана к себе. Легкие поцелуе на лице ощущались так приятно. Сугавара укусил его за мочку ухо и прошептал. - Ойкава, мы оба хотим этого, но совсем не друг с другом. - Я знаю, но ты сам согласился на это. Ойкава поцеловал сероволосого в губы и приобнял за талию. - Хех, люблю тебя, Суга. - И я тебя,Тоору... Связующий перевернул Коуши на живот и начал воспроизводить дорожку поцелуев на спине кареглазого. Легкие стоны со стороны Суги не мешали ему размышлять. "Видеть тебя не хочу, Тоору, но хочу снять напряжение. Алиса вроде говорила, что это нормально, спать с бывшими, так что ничего страшного не случится, если мы потрахаемся в моей кровате. Ведь нет? Правда же? О великая Мори, сохрани мою психику в здравом смысле" Сугавара принимал любые ласки в свою сторону, стараясь не думать о том, кому они принадлежат. Хотя на душе будто камень висел на тонкой ниточке и был готов упасть тому на сердце. Сугавара не мог простить ему все те грехи, что он совершил по отношению к себе, но и не мог забыть любви, которую получал все эти годы. Ойкава стягивает школьные штаны с сероволосого. Тот лишь немного помогает ногами и дрожит в предвкушении. Ткань летит куда-то в угол комнаты, после чего за ними отправляется и трусы парня. Слышится звон пряжки ремня, Ойкава с неимоверным желанием хочет уже насладиться столь любимым телом, что бугор в спортивных штанах все больше рос с каждым движением. Сугавара, повернувшись к связующему лицом, начал снимать с него майку и исцеловывать тело связующего. И им обоим это явно нравилось. Тяжелое дыхание и звуки поцелуев наполняли пустую комнату. Ойкава наслаждался телом в своих руках. Исцеловав уже каждый миллиметр бледной кожи и продолжал бы это до конца своих дней, но его остановила худощавая тонкая рука. - Хватит уже, надоел, займись делом и трахни меня наконец, а потом свали из моей жизни на долго и счастливо. Ойкава тяжело вздохнул и отстранился от сероволосого. В свою очередь Коуши перевернулся обратно на живот и буркнув под нос "видеть тебя не хочу" уткнулся носом в подушку. Тоору снял с себя оставшеюся одежду и они оба остались абсолютно голыми. Поглаживая тело связующего, он нащупывал в своей спортивной сумке смазку, но и тут его руку прервали. - Без... - Что "без"? - Без смазки. - Больно будет. - Знаю. Ойкава потянулся в корман штанов за презервативами, но и тут его остановили. - Ты конечно что хочешь говори, но я предпочитаю предохроняться. Тем более ты омега. - Я не могу залететь от бетты. - Можешь, просто шанс маленький. - Вот именно. - Может еще скажешь, что бы это было жестко? - Ойкава нахмурился и сложил руки на груди. - Будет хорошо, если это окажется правдой. Хочу почувствовать всю боль, что ты пережил за это время. Излей ее в меня. Истерзай меня за свои страдания. - Как скажешь... - капитан даже немного погрустнел от таких слов. Тоору приподнял бедра парня и приставил к сжавшемуся отверстию член. Он знал, что это не правильно, но не мог отказать этому аспиду. Вдруг шатен почувствовал холод и страх. В воздухе запахло морским ветром. Тело Ойкавы засеяло голубой аурой, а перед глазами начали появляться белые, голубые и сиреневые блики. Из них образовался образ головы дракона. Большая голова китайского дракона с большими голубыми глазами, сиреневой гривой между двух больших белых рогов и нежно-голубой с бирюзовым отливом чешуей, а так же длинными усами, торчащими возле ноздрей, смотрела прямо в карие глаза связующего. - Ты чего, совсем дурак? Женским голосом заговорил дракон. Ойкава даже шарахнулся, но посмотрев на Сугу, понял,что ее видет только он. - Кайо, чего тебе надо? - Не мучай его, ему и так больно! - Он сам сказал, что хочет испытать боль. - Да блин, я не про это!!! - А про что? Дракон опустил голову, а после прильнула шерстяной мордочкой к щеке парня. Она потерялась о молочную кожу и прикрыла глаза. Она наслаждалась этой лаской,ведь она успокаивала Тоору лишь только своим присутствием. Кайо погасила в нем огонь гнева и боли и окунала его в спокойствие и умиротворение. Так было всегда. Ойкава алиса с самого рождения. Кайо - китайский дракон клана Бэй Лонг. В алисьем мире она была одним из стражей клана. Она была воин-лекарь, да и сейчас им оставалась. Только вот защищает не свой клан, а парня и его семью. Ойкава родился и с первых секунд, как мать взяла его в руки впервые, он увидел большие голубые глаза и потянул крохотные ручки к большой шерстяной голове. Маленькая ладошка легла на мордочку дракона и она улыбнулась. В ту же секунду Кайо поняла, что мир больше не будет прежним. Всем ее миром стал Ойкава Тоору. Защищать и лечить его стало смыслом ее жизни. Она обучала его алисьим силам и защищала от боли и страха. Ойкава верил ей и любил как родную сестру. Дракон не смогла забыть прошлую жизнь, поэтому иногда, тайком от хозяина, убегала в алисий мир просто посмотреть, как же живет ее клан. Но вот после истребления большей половины ее клана, ее семьи и ее друзей, она зациклила свою жизнь вокруг связующего. Она поклялась защищать парня и все то, что ему дорого. Это клятва - как клеймо,легло на ее душу и сцепила с хозяином навсегда. - Ты должен доказать ему, что ты любишь его больше, чем все, что у тебя есть. Пойди против его воли. Будь нежен и любвиобилен. Докажи, что достоин его сердца больше, чем кто-либо другой. Ойкава лишь улыбнулся и зажмурил голубые глаза. Напряг все свое тело и постепенно голубая аура испарилась, а глаза вернулись в нормальное состояние. Он легко улыбнулся и потянулся к своей сумки. Достав от туда тюбик со смазкой и упаковку призервативов, он ласково поглаживал худощавое тело светловолосого покрывая его спину нежными поцелуями. Рука потянулась к тюбику. Щелчок и воздух вокруг наполнился приятным араматом. - Я же просил тебя... - Заткнись и постарайся расслабиться лучше Холодная жидкость обильно полилась между ягодиц парня. Светловолосый вздрогнул от прохлады на нежной коже и оскалил зубы. "Почему, не смотря на то,что я причинил ему столько боли и принес столько проблем ,он все равно относится ко мне с любовью. Будь кто-либо другой на его месте, он бы избил и изнасиловал меня. Он бы выругал весь мат этого мира мне в лицо и сломал мне пару лишних костей, как ветки лежащие на тротуаре под ногами. Он мил со мной и не причиняет боли. Он заботится обо мне. Может он лучше,чем Дайчи? Не думаю, что это так. Они оба причиняют мне боль лишь свои присутствием. Хочется убежать куда-нибудь в лес и зарыться поглубже в лисью нару. что бы никто не нашел меня, что бы я просто остался один и умер от собственной никчемности. Но может мне стоит ему доверить? Наверн....Аахххааха!!!" В колечко мышц проник указательный палец капитана. Боль пронзила все тело. Надо было предупредить Ойкаву, что у него давно никого не было. Но походу Тоору сам все понял. Он не начинал двигать пальцем и ждал сигнала. Он был на пределе,но покорно ждал своего уке. Сугавара кивнул и палец начал двигаться внутри. Он терся об стенки, размазывая по ним прохладную жидкость и вскоре добавился второй палец. Сугавара стонал в подушку и сминал ее кроя. Ему действительно хотелось жесткого и быстрого перетраха с любой мразью этого мира. Но он не собирался отталкивать от себя шатена. Он наслаждался ласками и получал нездоровое удовольствие от этого. С томным вздохом пальцы покинули анус и к отверстию приставили головку члена. - Я надел презерватив, ты еще не готов стать отцом. Ойкава вошел одним толчком. Громкий стон разнесся по всей комнате. Торру остановился, давая привыкнуть Сугаваре к уже забытому ощущению заполненности внутри. Воздух тяжелел с каждой секундой, постоянно наполняясь звуками шлепков и стонами. Постепенно темп увеличивался и Сугввара уже не мог сдерживать своих стонов. Закрыв рот рукой он старался как можно тише стонать. Но Тоору убрал его руку и заломал за спину. - Я хочу слышать тебя, мой милый Сугушка. Легкий поцелуй в загривок и жалобный громкий стон на всю комнату. Головка члена попадает прямо по простате. Волна наслаждения нахлынуло на все тело. Вице-капитан еще крепче вцепился руками в подушку и попытался свети ноги вместе. Но ничего не вышло. Ноги сами разъехались и еще глубже впустили член внутро. Сугавара неимоверно стонал, а Ойкава получал довольствие от каждого звука, каждого прикосновения своего милого аспида. - Тоору, мгхаа... Я ..я скоро кончу.. Ааааахххх!!!!! Карие глаза расширились и Коши сжался вокруг члена Тоору. Он кончал обильно и долго. Отсутствие секса столь долгое время сыграло свою роль. Оргазм был поистине великолепен. Вскоре к нему присоединился и шатен. Он кончил в презервптив, но не собирался вынимать орган. Сероволосый упал на кровать и тяжело дышал. - Мнхааа... Тооруууу, это было нечто... У меня так давно никого не было. Спасибо Ойкава лег рядом с пепельноволосым и обвил его худощавое тело ногами и руками. Заключив его в своеобразный кокон, кареглазый наклонил голову к его ушку и прошептал. - Милашка, мне стоило прийти к тебе раньше. Я очень скучал по тебе и твоему теплу. Я пришел сюда не для секса, а потому что хочу сделать тебя счастливым. Позволь мне это, Коуши. Ойкава хотел было посмотреть в янтарные глаза возлюбленного,но они уже были закрыты. Сугавара тихо посапывал, прижимаясь к груди парня. Тоору лишь тихо вздохнул и сказал в пустоту. - Теперь надеюсь вы довольны... Он устроился рядом и заснул через пару минут. Утром отец закатит ему тот еще скандал и скорее всего рука опять будет болеть, но это будет завтра. Сейчас он в теплых объятьях любимого,а значит пусть весь мир идет к чертям в алисий мир. - Луна сегодня красивая,не правда ли, Хитока? Ямагучи сидел на крыше одного из частных домов в облике смерти, облокотив одну руку на согнутые в коленях ноги, и смотрел на большую луну в звездном небе, наслаждаясь ночным холодным ветром и тишиной пустых улиц. - Я больше не отдамся тебе, глупая смерть!!! Ангел с белыми волосами с небольшим хвостик сбоку, большими карими глазами и миленькой улыбкой стоял прямо за спиной парня. Большие белоснежные крылья, которые были в два раза больше, чем хрупкое тело, закутанное в белую ткань нежноого платья, легко подрагивали на порывах ветра. Она стояла со совмещенными ладонями возле груди, будто кому-то молилась, и смотрела куда то в даль. - Как думаешь, Ямагучи, они догадываются, что у них в команде настолько величественные особы? На слове "величественные", Ячи показала руками ковычки. Она действительно считала, что их огромная мощь и власть над миром - ничто,по сравнению с человеческими чувствами. Они давно уже не люди и человеческие чувства ими уже позабыты. - Про смерть мне кажется, они и не догадываются. - А Цукишима-кун? - Цукки... Ну .. Мне как-то все равно на его мнение, если честно. В принципе, как и ему на мое. - Если бы он знал, с кем общается,то он бы по другому на тебя реагировал. Хитока присела рядом и облокотилось на костлявое плече друга, накрытое черным плащем. - Он был бы в недоумении, да и остерегался бы меня. - Ты же смерть, самое могущественное существо в мире. Ты живешь здесь четыре с половиной МИЛЛИАРДА лет!!!!! Неужели какой-то смертный достоин видеть тебя в столь низком статусе? - За всю свою гребонную жизнь я переспал с миллионами людей. Я имел тысячи семей и сотни детей, но все это было тааак скучно. Сердца было так легко забрать, что я делал это каждый день. Но Цукишима не такой. - В смысле? - Сначала до него надо достучатся, потом добиться, а только после этого всего он еще множество раз подумает, принимать мои чувства или нет. Хитока вопросительно посмотрела на зеленоволосого, а после рассмеялась. Нежный ангельский смех пробирал ужасом даже старые, черные как смола, кости смерти. Ямагучи люто ненавидел и одновременно безумно обожал ее смех, ведь ангельский смех редко кому можно было услышать. - Хахаха, Господи, Ямси, я сейчас умру от смеха!!!! То есть ты смог подложить под себя неприступного святого ангела, но не можешь подчинить себе какого-то смертного, хахаха!!! - Замолчи, глупый ангел!!! Тебе не понять, ты еще слишком молода. - Вообще мне 2000 лет !!! - И что, ты глупа еще для этого мира, вон видишь смертный идет. По пустой дороге шел человек,а за ним ехала черная машина. Через мгновение его сбили на смерть. Кровь и внутренности разлетелись по всей дороге. Были слышны визг колес и удар машины об фонарный столб. Вряд ли там кто-то выжил, но по ярко-красным глазам Тадаши было понятно, что ему это обыденно и как то уже все равно. - Он же мог не пить сегодня и доехать домой к любимой жене живым. А этот мужчина, что шел по дороге... Если бы он элементарно смотрел по сторонам, то он бы увидел что там едет машина. Глупая смерть. Очень глупая. - Разве бывает умная смерть? Ты же тупой как пень. - Ты сейчас с этой крыши вниз полеитишь... - Вот именно ,я летать умею - Хитока показала указательным пальцем левой руки на собственные крылья. - Кххххх..... - Ямагучи оскалил зубы и злобно посмотрел в нежно-голубые глаза девушки. - Все равно, люди глупы и своенравны, даже алисы и то умнее их. - Не скажи. - А ? Хитока указала на окно дома Сугавара. В мгновения ока они оказались возле него на крыльях тьмы. Тьма - темная материя с темной душой вместо сердца, идущая по пятам за смертью и верно служащая каждому поколению смерти вот уже триллионы лет. Он имеет облик черной большой птицы, состоящий из дыма, с темными, как бескрайняя бездна, глазами и железной защитой на клюве и голове, на которой находилась металлическая черная цепь и хлесткий кнут. - Смотри, эти двое обменялись любезностям в не очень цензурной форме. А потом переспали и полюбили друг друга заново. Хотя расхреначили друг другу сердца гола два назад. Разве вот эти люди не глупые? - Они? Нет - Но почему? - Потому что каждый из них всего лишь ищет спасения. Ты же такая же. И я такой же. Все мы такие. Ангел вопросительно посмотрел на смерть и наклонила голову набок. - Помнишь как мы с тобой воевали ? Как не могли поделить этот гребаный мир? Ты готова была меня убить ангельским клинком. - Хехе!!! Помню. помню. Ты тогда каждый день жаловался на меня Аргентуму. - И в итоге нас объединила ла война. - Да, я не смогу забыть уже походу никогда, как помогала людям и ты пришел. Ты помог мне спасти много жизней и победить. Хотя, мне казалась, ты будешь воевать до последнего. - Война 1941 года была очень жестокой и я,не мог не помочь тебе в этом. - Ямагучи? - М? - А ты действительно можешь умереть лишь от ангельского клинка? Ячи акуратно отодвинула крыло и на ее поясе находился маленький серебряный кленок с черной рукояткой. Именно того клинка, что способен убить смерть.Это оружие для нее, как коса смерти. Одно прикосновение и смерть падет на веки вечные в загробную бездну, от куда нет выхода попавшему. Ячи носит его со времени своего появления в этом мире и Ямагучи только сейчас понял, она не вознесет его над его телом и не проткнет его плоть чистым серебром, закаленным святой водой, клинком. - Нет. - Тебя что то еще может убить?!?!?! - Ячи, не радуйся раньше времени... Хитока как-то погрустнела. Тадаши ведь был для нее чем-то большим, чем просто друг и колега. Она не хотела его терять. Когда ангел терял близких людей, она плакала. Парень сначала кричал на ее за эту глупость: "Смертные на то и смертные, что им суждено умереть, глупый ангел!!!". Но потом она внимательнее посмотрела на реакцию зеленоволосого. Он не сожалел о потерях, но всегда был какое-то время грустным грустным. Он мог часами сидеть на крышах домов в любой точке мира и обнимать ангела. Но наблюдая за другими людьми, которые любили, чувствовали эмоции и наслаждались жизнью, они понимали, что им не суждено все это, никогда. Тьма, взмахнув своими большими крыльями, отнесла ангела и смерть на крышу дома Сугавары. Они опять уселись друг возле друга. Ячи положила свою голову на плече смерти и прикрыла уставшие глаза. Ямагучи умилился ангелу и расположил уставшую голову на ее макушки. - Скоро рассвет - алоглазый говорил уже усталым томным голосом. - Ага. - Надо собираться на тренировку. - Ага... - И надо будет опять играть роль смертного. - Ага... - И мы опять будем делать вид скромненьких шестнадцатилетних подростков. - агаааа..... - И снова тренер накричит на нас за бездарность. - .... - А потом будут уроки и опять тренировка до позднего вечера. - .... - А потом мы за час сделаем все уроки и опять и встретимся на крыше Телевизионной башни в Токио. - ... - Ведь души сами себя на тот свет не доставят. - .... - Да и ... Ямагучи удивился тишине возле него и повернул голову в сторону Ячи. Она уже крепко спала, обнимая костлявую руку смерти и облокотилась на его плече, мило посапывая на свету ранних лучей солнца. Тьма давно испарилась и вот уже из-за горизонта показалось яркое солнце. Тадаши встал на ноги и аккуратно взял ангеле на руки. Одну из рук он поместил по колени, а вторую под спину, волоча большие белые крылья по шиферу крыши. Он посмотрел на яркое солнце и мягко улыбнулся. - Когда я умру, ты будешь плакать, все будут плакать. Но моя смерть наступит не так близко, как ты мечтаешь, но и не так далеко, как ты веришь. Но все же это случится, а значит ангельские слезы увидит весь мир. Ямагучи развернулся спиной к солнцу и пошел к лестнице, которая поможет спуститься с крыши. - Спи мой милый ангел, я буду охранять твой сон, пока первый снег не покроет землю этой зимой, пока лучи солнца не затмят густые серые облака, пока мир не потеряет надежду, пока моя любовь не расцвела. - Ямсииии.... - тихо прошептал женский голосок. - Да? - История той зимы? Она же никогда не повторится? Смерть остановилась и обернулась в сторону дома, где мирно спали Сугавара и Ойкава. Он ухмыльнулся и прикрыл глаза, а после продолжил идти по дороге в сторону многоэтажек. - Да, теперь я доволен...