Как Ларри и Салли в охотников играли.

      Апартаменты Эддисона - самое пугающее строение города, не исключая школы, но последняя не имела столько жутких мифов и историй про призраков и демонов, обитающих в стенах старинного здания. Несмотря на все слухи, апартаменты являются жилым зданием. В этом году в квартиры на первом этаже въехали новые жильцы, заселяя его полностью.       Взрослые не были столь впечатлительны как подростки. Но сам владелец, мистер Эддисон, не раз рассказывал детям постояльцев дождливыми вечерами о криминальном прошлом этого здания. За чашечкой чая и выпечкой мисс Розенберг подростки внимательно слушали о том как одно время это была психиатрическая лечебница, с сомнительным лечением пациентов, концлагерь беженцев или логово контрабандистов. Всё это не вязалось в голове и, надо признаться, многие истории были выдумкой. Но мистер Эддисон утверждал, что далеко не все. В действительности здесь погибло много людей и не самым мирным образом. Так что наличие призраков и озлобленных духов вовсе не исключение.       Салли жил в апартаментах уже второй год и не раз замечал странные пропажи и внезапные нахождения вещей не на их изначальных местах. Хотя на это Ларри говорил, что ему следует стирать свои пары носков не по отдельности и принимать витамины группы B.       Ему часто мерещились тени, которые то появляются в одном углу, то в другом. Силуэты за окном, причём четвёртого этажа без наличия балкона. Казалось с ним всё это время пыталась вступить в связь некая сущность, но никак не могла этого сделать за пределами своего места обитания. Это явно был пятый заброшенный этаж - самый эпицентр всех ужасающих действий рассказов мистера Эдиссона. Но этаж был закрыт, и чтобы подняться на лифте нужна была ключ-карта, которая хранилась в кабинете квартиры владельца, вход куда был так же закрыт.       Все эти тени так же виделись ему и за пределами апартаментов. Но он это скрывал, так как это было всего раза два.       Тодд поддерживал Салли и сам являлся свидетелем паранормальных явлений. Он искренне верил, что в его ванне живёт призрак. Эш тоже поддерживала парней. Девушка много раз рассказывала историю о детском лагере и о вызове пиковой дамы. Всё суеверие подкрепляли фильмы и сериалы. Но были в их компании менее впечатлительные подростки...       — Говорю тебе, чел, — приходя после очередных посиделок у мистера Эддисона, обращается Ларри, — все эти истории - хрень собачья. Ты ведь и сам слышал, что старик говорил о том, что выдумал их.       Все остальные уже разошлись. Нил ушёл с Тоддом готовить какой-то доклад, а Эш нужно было домой закончить пару набросков, так как горели сроки. Осталась только Эвис, но и у неё нашлись дела поэтому она вызвалась проводить Эшли.       Эвис навязалась их компании два месяца назад. Ларри до сих пор бросал на неё подозрительные взгляды и не давал оставаться ей наедине с Салли. Тодд и Нил простили её за отвратительное поведение в их сторону, как и Эш, с которой за этот короткий срок Эвис смогла построить отношения даже крепче, чем с Фишером.       Салли плюхнулся в кресло-мешок, на ходу стягивая с себя джемпер, под которым находилась лишь белая футболка. Отопление работало, казалось, на полную мощность, было невыносимо жарко, особенно в подвале у Ларри.       — Я с тобой полностью не согласен, — Салли поймал хмурый взгляд металиста, но решительность не потерял, - тем более мистер Эддисон также говорил, что часть историй это правда! Мы с Тоддом и Эш копались в городской библиотеке и многое подтвердилось.       На самом деле далеко не "многое". Только то, что под подвалом был обнаружен подземный этаж используемый некой сектой. Она поклонялась какому-то существу и приносило в жертву уличных и диких животных. Лишь когда в городе начали пропадать люди полиция начала расследование. О том, как именно осуществлялись эти жертвоприношения было написано в газетах, но Салли не читал вырезки. В общем-то это единственная история и мистика заключалась лишь в том, кому поклонялись сектанты. Но об этом можно и умолчать...       Ларри сел поудобней в кресле, полностью расслабляясь и вытягивая тощие ноги. Неделя выдалась тяжёлой, выпускной класс вытягивал все силы. В этом году парень решил вступить в баскетбольную команду. Фишер не отличался особой физической подготовкой, да и терпеть вечные шутки про его рост он устал, поэтому взял только углубленную математику и испанский.       Джонсон немного повозился с застежкой худи и лёг на неубранную кровать.       — Сал, призраки? Ты действительно веришь в чушь с духами? Что-что, а на это у вас доказательств нет. — Он пронзительно взглянул в глаза напротив, приподнимаясь на локтях. Протез Салли отбрасывал на них тень, но Ларри успел разглядеть проблеск тревоги и победно встал с кровати.       — А свидетели, я...       — Нет, — отрезал металист, — вы становитесь параноиками после всех этих сказок. Вот и всё.       Повисло молчание, долгое и напряжённое со стороны Салли и терпеливое ожидание очередной бредятины со стороны Ларри.       Фишер лишь вздохнул еле слышно и опустил голову, прерывая зрительный контакт. Хмыкнув, с широкой победной улыбкой Ларри взял с тумбы расчёску и стал прибирать волосы в высокий пучок. Салли не мог не задержать взгляд на полностью открытом лице друга, бесстыдно пялясь на него каждый раз и, надо сказать, Ларри это замечал.       — Я первый в душ, — с довольным лицом протянул металист, ловя с интересом наблюдающего за ним парня. Понимать, что ты прав, пожалуй, самое приятное чувство в мире. Дождавшись короткого кивка Ларри вышел из комнаты.       Проводить почти каждый вечер вместе и устраивать ночёвки вошло у них в привычку ещё год назад. Так, день за днём в чужой ванной появлялись его принадлежности для душа, а в чужом шкафу - его вещи. Но ведь это в порядке вещей у друзей, верно?       Лиза не раз бросала в их сторону странные взгляды, видимо она не привыкла, что у её сына с кем-то столь близкие отношения. Она всегда была рада Салли и не раз говорила как счастлива, что у её сына такой замечательный друг.       Его поток мыслей прервал щелчок двери. Задумавшись о своём, он не заметил как Ларри уже вернулся весь красный после горячего душа. Их взгляды встретились. Джонсон выглядел немного встревоженным состоянием друга, как и сам Фишер. Не в первый раз он отключался от реальности, но в первый раз на долгое время. Засмотревшись на такого домашнего и тёплого Ларри, он отключился ещё на секунд десять.       Очередная глупая ситуация.       — Я просто задумался обо всех... Этих историях. — Еле слышно выдавил из себя Фишер, нарушая тишину. Отчасти он даже не соврал.       Немного колебаясь Салли всё же встал с пуфика и после того, как взгляд Ларри стал мягче, вылетел из комнаты и так же грациозно скользнул в ванную комнату, чудом не задев при этом дверную ручку. Сняв протез, он умылся холодной водой и тяжело дыша осел на пол.       Пару месяцев назад их отношения стали слегка странными. И странность как раз заключалась в поведении Салли, что он и сам понимал, но не мог контролировать. Он начинал нервничать из-за Ларри, всё это перерастало в нелепые и глупые ситуации. Лишь пару дней назад парень догадался, что у него есть чувства к другу, но он всеми силами убеждал себя в том, что просто не привык к близким отношениям с кем-либо. Салли просто запутался в чувствах, как это бывает у подростков, спутать близкие отношения с любовью, а после ещё убедить в этом мозг. Поэтому пребывать с Ларри в одном помещении становилось невыносимо, душно. Сам парень терпеливо выносил странное поведения друга и ждал объяснений. Но всё, что мог выдать Фишер это то, что он нервничает из-за начала учебного года и из-за своего будущего.       Салли до сих пор не знал, чем хочет заниматься после выпуска. Он предполагал поступить туда же, куда и Ларри, поэтому особо и не задумывался. На самом деле его почти не заботил поиск того, что нравится делать и с чем связать жизнь. Несмотря на все метания, он ещё в детстве мечтал стать офицером полиции и помогать людям. Салли был невероятно вежливым и добрым парнем. Так что планом "Б" было поступление в полицейскую академию. Чтобы стать стражем правопорядка, как его мама когда-то.       Приняв душ и проделав все дела касательно гигиены, Салли оделся в пижаму. Глупую пижаму, которую подарила ему Эш, голубую, в цвет его глаз, и с утиным принтом. Он посмотрел на себя в зеркало и пригладил мокрой рукой волосы. Три месяца назад ему приспичило сменить образ, и он сделал самый сложный для себя шаг - отрезал хвостики. Ну, волосы не зубы - отрастут. Вот только Эш немного перестаралась и лишь сейчас волосы отрасли достаточно, чтобы не выглядеть как заключенный перед казнью на электрическом стуле. Девушка стала называть Фишера милашкой и даже Ларри не мог удержаться и не потрепать Сала по голове, зарываясь пальцами в синие беспорядочно расположенные кудри, делая прическу ещё больше похожую, как выразилась Эвис, на гнездо.       Салли нацепил на один ремешок протез и вернулся обратно в комнату Ларри, где снимать его пока не стал, так как его лицо было всё таким же красным и вовсе не из-за душа. Ларри в это время убирал с кровати карандаши и бумагу, оставленные после очередного урока рисования. Все рисунки Салли он бережно положил в верхний ящик стола, а после обернулся к другу.       — Ты как? — Ларри смотрел всё так же встревоженно, говоря всем своим видом, что пора бы уже объяснится. Он был терпелив и не напирал, что Салли ценил в их дружбе.       — Прости, чувак, в последнее время плохо себя чувствую — это была правда, но не вся, да и момент для признания не подходящий. Салли не горел желанием портить дружбу и поэтому решил побороть чувства и вести себя как ни в чём не бывало. Пока он не разберется с ними или они не пропадут.       Он отстегнул ремешок, снял протез и положил его на тумбочку рядом с небольшим диваном, который находился с противоположной стороны кровати Ларри. Из-за количества людей в их компании пришлось расширить место для посиделок, а у Салли появилась возможность спать отдельно от Ларри. Что тоже не ушло от внимания металлиста привыкшего к теплым объятьям по ночам без возможности не получить ногой в живот конечно, но что поделаешь. Хоть просыпаясь в гордом одиночестве, он после обнаруживал Салли, уже давно сидящим в кухне за кружкой кофе.       Теперь, без защиты, на лице Сала можно было прочитать все эмоции. Как бы он не старался сделать его непроницаемым, Ларри всматривался, казалось, в самую душу. Позволив немного посверлить себя взглядом Салли всё же отвернулся, делая вид, что очень занят, готовясь ко сну. Завтра понедельник и школу никто не отменял.       Салли открыл глаза, перед которыми растянулась кромешная темнота. По спине пробежал мерзкий холодок. Парень протянул с интересом одну руку, а следом вторую, в поисках чего-нибудь вроде стены, после шагнул. Нога соскользнула, тело резко потянуло вниз. Он стал стремительно падать в горизонтальном положении. Сердце стучало так сильно, что отдавало болью в ушах. Вот оно, начало кошмара, не снившегося уже почти год. Его сковал ужас, он никогда не мог контролировать свои сны.       Перед взором пронеслась вся прошлая жизнь до переезда. Смерть мамы, депрессия отца и издевательства в школе. Панический страх за своё будущее и гадкое чувство беспомощности, никчемности.       — Это, что, маска?       — Хэллоуин уже прошёл, чудила!       — Ахах! Наверняка под ней ты уродец!       — Салли-крамсали!       Послышались издевательские крики детей со всех сторон. В одно мгновение всё это заставило поверить в то, что не было переезда и вовсе. Не было нового дома, где его любили, не было школы, где его ценили. Адской каруселью в голове закрутились жуткие образы прошлого. Отец всё ещё приходит домой поздно ночью и каждый день обвиняет его в смерти жены в пьяном бреду. Не было друзей, кроме котёнка Гизмо.       Не было Ларри...       Сон становится красочным, Салли расслабляется и даже ощущает прилив сил, это лишь передышка перед адом. Стоял солнечный летний день, тот самый день. Мальчик прогуливается с мамой по живописной лесной опушке, у них пикник, он наслаждается пирогом и маминой улыбкой. Глаза предательски защипало, как давно он не видел её светлого лица, не слышал её звонкого голоса. Тело не слушается и Салли всё же срывается в глубь леса, как тогда.       Он видит человека в маске, слышит выстрел и его тянет вниз.       Ещё один выстрел.       Крик.       Перед глазами снова темнеет, лицо начинает гореть тупой болью. Дверь перед ним появляется так же резко, он уже готов к тому, что увидит. Зайдя в палату, не медля и не растягивая этот ужас, парень сразу почувствовал опустошение. Вину. И горечь утраты самого дорогого. Часть его вырвана самым кошмарным образом.       Что-то было не так, сон переменился.       В голове возник образ девочки. Лет семи, худощавая, с прямыми короткими волосами. Однако вся миловидность блекла из-за мутных зрачков и бледно-голубой кожи, располосоной на глубокие кровоточащие порезы. Она стояла на берегу, Салли не разглядел, что это было, озеро или ещё что. Однако взгляд зацепило то, что по девочке мелкими каплями стекала вода. Жуткая картинка ушла из головы внезапно, исчезая из памяти, не давая рассмотреть целиком.       — Не смотри. — шёпот, тихий и испуганный.       Кровать в палате была закрыта белой ширмой, такой же белой как и вся больница. Размеренно, до раздражения, тикали часы. Стоял отвратительный запах антисептика и лекарств.       — Ты не должен допустить этого. — снова шёпот девочки, заставивший продолжить приближаться к ширме. Было страшно, хоть он и знал, что снова увидит больное лицо матери.       От двери к кровати тянулся след из кровавых отпечатков голых ног. Вдоль всей стены была неаккуратно размазана надпись.

«Это твоя вина»

      — Это твоя вина! Это твоя вина! Это твоя вина! — твердил всё тот же голос, только теперь он был оглушительным.       Салли подошёл к ширме и сглотнул, дрожащей рукой отодвигая её. Нужно закончить этот кошмар.       На кровати была вовсе не его мама, а... Ларри.       Он лежал, смотря в пустоту. Некогда солнечные карие глаза совсем потускнели.       Тук       Сердце застучало в голове. Он подошёл к Ларри и посмотрел в глаза.       Тук, тук       Всё быстрее и быстрее, будто дьявольский отсчёт времени до неизбежного. Нога Ларри была забинтована. Грудь тоже, только бинты на ней пропитались кровью.       Тук, тук, тук       — Это твоя вина. — прошептал голос Джонсона и из-под его перевязанного тела по кровати резко потекла кровь, пропитывая белоснежные простыни, и вязкими нитями полилась на пол.       — Не позволяй этому случиться снова... — детский голос - последнее, что услышал парень.       Пол резко ушёл из под ног и Салли начал снова падать, приближаясь к белой дыре. Он зажмурился, но вместо того, чтобы упасть и окрасить белоснежный пол своими внутренностями, Салли с вскриком резко проснулся уже в уютной и родной комнате.       Грудь сдавило и нахлынула паника, как всегда бывает после кошмаров. Чувствуя себя ребёнком, он встал с дивана, аккуратно ступая по холодному паркету, приблизился к спящему Ларри. Он всё так же безмятежно спал, и крик Салли его ни капли не потревожил. Казалось, его ничто не способно разбудить. Парень дотронулся до его плеча и мягко потряс. Сейчас ему необходимо удостовериться в том, что он проснулся, что Ларри жив и Сал вырвался из карусели кошмаров.       — Кошмар? — Ларри всё так же лежал на боку лицом к стене. Голос его прозвучал хрипло и в тишине достаточно резко, чтобы Салли дёрнулся, всё ещё напуганный после сна.       — Я тебя разбудил?       — Ты минут десять ворочался во сне, чел. Я думал ты не можешь уснуть и уже хотел спросить, но потом ты... так резко крикнул, я чуть сам не закричал... — Ларри лежал с закрытыми глазами. С каждым словом его голос становился тише.       Салли, будучи намного ниже друга, вскарабкался на него, наваливаясь всем своим весом и колбаской перекатился на свободное место у стенки. Он сделал это намеренно, отчасти чтобы взбодрить Ларри.       Оказавшись лицом к лицу, Салли немного запаниковал, но стойко выдержал сонный изучающий взгляд.       — Ты хочешь поговорить об этом? — теперь он звучал очень даже участливо. — Первый раз ты кричал во сне.       Салли опустил взгляд на грудь Джонсона, немного задержавшись на губах. Эти навязчивые мысли сейчас только мешали.       Стоит ли рассказывать сон? Он был таким реальным и запомнился настолько чётко, будто это был не кошмар, а видение. От чего становилось тошно, он не хотел, чтобы с его близкими что-то случилось. Тем более с Ларри. Он первый кто увидел Салли без протеза и не отвернулся.       — Я не думаю, что...       — Что это имеет какое-то значение и бла-бла-бла, — перебил его Ларри — Всё что угодно, я выслушаю. Ты можешь мне доверять.       Салли ещё немного повертелся под пристальным взглядом Ларри, подтянул к себе его одеяло и завернулся в него. К ночи отопление отключали до утра и в подвале становилось немного холодно. Глаза уже привыкли к темноте и он смог разглядеть лицо друга.       — ...Всё было как и тогда, помнишь, я уже рассказывал тебе? — Неуверенно начал он и продолжил, увидев кивок. — Так вот, только теперь, — он закусил губу и тяжело вздохнул — теперь в палате лежал ты. Там была девочка, которая сказала, что я не должен допустить чего-то... Я не знаю, что она имела ввиду, меня так закрутило в этом кошмаре...       Прошло одно мгновение и Ларри, положив руку Салли на плечи, подтянул его ближе к себе и обнял, шепча что-то успокаивающее, пытаясь поддержать. Фишер и не думал засыпать, о нет, только не так. Возможно кошмар был чем-то важным, нужно было это обсудить. Не прошло и пяти минут попыток обдумать сон, как парень начал сопеть, забывая обо всём и наслаждаясь теплом и уютом.       Этой ночью ему ничего больше не снилось.