Вурдалаки-мертвецы
Вечеринка ни о чём
***
Прощальный костер трещал, в глазах пионеров танцевали огненные бесята. Галстуки, пилотки, свет, дым, отблески на лицах — красное, алое, розоватое. Даже незнакомый с историей «Буревестника» человек испугается и поежится. Валерка, испуганный и восхищенный, наблюдал издалека. Всё происходившее напоминало древний мистический обряд. Если разобраться, так оно и было. Стратилат жутко сгорал, его место занимал он, Валерка. Зато Анастасийка жива. Зато Вероника и Корзухин опять будут вместе. Зато Лёвка ещё не раз выиграет футбольный матч. Тогда, победив Белазов, он так радовался. Так искренне смеялся и всех обнимал. Кажется, готов был предложить новую дружбу Валерке. Он опять будет выигрывать. Но честнее, с настоящей командой, не с послушными куклами. Лёвка соберет ребят снова, станет капитаном. Валерка уверен.***
Все, кого ты приручил Встанут за твоей спиной Нам вампирам не почёт
***
Спустя пять лет Валерка просыпается от бьющего в глаза солнечного света. Как это не смешно, после «Буревестника» он полюбил свет и воздух еще больше прежнего. В комнате всегда открыто окно, занавески раздвинуты. Так веселее, но еще помогает не сорваться, меньше думать о крови. Игорь не убежал, не бросил, как того ожидал Валерка. Когда он первый раз узнал о вампирском голоде на деле, рядом появился Корзухин с пакетом свежей донорской крови. С тех пор какими-то правдами и неправдами он доставал её, за что Валерке оставалось его только благодарить. А еще он оказался другом редкой красоты сердца.***
Утром пули серебром Если завтра выходной Уколюсь веретеном
***
Когда через год после той самой смены Валерка пошел смотреть матч, Игоря он тоже позвал с собой. Потому что там незнакомые пацаны (с подозрительного района), и сам футбол (помнил бы Лагунов больше трех правил), и Лёвка, которого уже год как не видел Валерка. Во время игры Валерка глядел в основном на него. Потому что давно не видел и пытался разглядеть, потому что другую команду и не знал толком, потому что его игра притягивала. Остался такой же бойкий и напористый, юркий и задорный. Только потом Валерка разглядел, как тот посерьёзнел. Подтолкнул к бывшему другу Лагунова тоже Игорь. Подбадривал, видел же, что после неловкого и скомканного лагерного расставания подойти нелегко. Как старший товарищ, издалека, не приближаясь, наблюдал за их разговором. Сначала неловко и не клеилось, потом подошла вся команда, пошли смешки и вопросы. Домой шли втроем: Горь-Саныч, Лёвка, Валерка. После долгого разговора повисло нетяжелое молчание, пора было расходиться. Лёвка остановился и посмотрел на Лагунова. — Ну что, дружба? — усмешка и прищуренные глаза, дрожь в голосе почти не заметить. — Дружба. — протянутая рука, крепкое, благодарное пожатие.***
Как из тысячи причин Выбрать ту, что ни при чём Нам вампирам нипочём
***
Спустя пять лет после смены Валерка свешивает ноги с кровати и щурится. Родители уехали в Ялту в отпуск, оставили сына здесь. Откреститься от поездки было не слишком сложно, официальная причина — устрашающей длины список летней литературы для филологов, закончивших первый курс. А ещё в Ялте нет драгоценных пакетиков с донорской. И нет капитана футбольной команды. Интересно предположить, чего бы Лагунову не хватало больше.***
Валерка слышит звонок и босыми ногами спрыгивает на пол, по солнечным пятнам в коридоре идет к двери. Наконец-то. За дверью конечно же Хлопов. Кидает рюкзак на пол, глядит на Валерку серобуромалиновыми (Лагунов так и не понял, какого эти глазища цвета), искристыми и хитро щурится, улыбается каждой чертой. Переступает порог, дверь скрипит и хлопает. Теперь они — хозяева здесь на целых две недели. Две недели подъемов на рассвете, поездок в лес на электричке, поздних возвращений, долгих прогулок. Таких родных запахов, касаний, которые точно не будут никем замечены. Лёвка (кажется опять не спал всю ночь) плюхается на кровать, жмурится от солнечных лучей, прикрывает глаза и потягивается. Хочется-хочется прямо сейчас к нему — коснуться, получить касание, услышать голос, как обычно чуть сорванный после матча. И так радостно-радостно, что это всё можно.***
Предписания врача Пол-таблетки по ночам Два патрона на потом
***
Лёвка был вторым после Игоря, кто узнал, чем стал Валерка в Буревестнике. Тоже не убежал, тоже не бросил. Достал где-то бычью кровь (отвратительно пахла фермой, горчила), долго сидел рядом (тот выпил всю не задумываясь), следил, как выравнивается дыхание после приступа вампирского голода. Потом — тягучий дождливый рассвет, гаснущие фонари, запах озона после грозы на свежих улицах. Касание рук перестало быть случайным. У друзей кровь не пьют — это твердое правило. Но ещё на друзей так пристально не смотрят, не целуют так быстро и отчаянно?***
Так из тысячи огней Знай, что синий — это я Наблюдаю за тобой
***
Лежать рядом уютно, спокойно осознавать, что впереди еще две недели. Лёвка приподнимается, склоняется, быстро, напористо касается губ. Всегда так, будто и не надеется на ответ, искристо радуется каждый раз, когда всё-таки его получает. Валерка всегда отвечает. Рядом — ладони, мягкие, цепкие, хватающие и сжимающие с силой. — Валер? — А? — А может вожатыми пойдем куда? Леса, река, красота же. И жить в одной комнате можно. Валерка нервно усмехается. Лёвкина рука вокруг талии не дает рассуждать быстро, нужно усилие. Наверное, Буревестник теперь спокойный? — Вот что: с меня палатка, с тебя дрова. И все леса и вся Волга — только наши. Валерка привычно ерошит медные хлоповские волосы, глядит на веснушчатые руки. И всё это — его, его, ничье больше. Лёвка привычно щурится, в уголках глаз собираются веснушки. И всё лето — только их.***
Не волнуйся за меня