Часть 1
24 июня 2021 г. в 10:58
Он любил её так, как никогда никого не любил. По правде говоря, Балан привык относится с любовью ко всем, кто когда-либо приходил в его театр, но она стала для него особенной. Особенной в том самом плане, когда даже во время грандиозных выступлений, во время игр с молодыми зрителями, во время утешающих бесед за чашкой чая Балан не мог ни на минуту вывести из сознания голубизну и блеск огромных глаз и кроткую улыбку под ними. С тех самых пор как он увидел её, она стала для него самой яркой звездой среди миллиарда светлячков на небе. Её свет озарял его душу, каким-то чудесным образом делал её лёгкой как перо и уносил в далёкие глубины потайных грёз. Несомненно, как и всем живым существам во вселенной, Балану было что скрывать. Даже при всей своей открытости при людях. Но она смогла разжечь в нём совершенно новый вид пламени, такой невообразимо пёстрый, но при этом не обжигающий. Это было чувство счастья, которого Балан никогда не ощущал до их встречи. Всё это время его тешили чувства заботы, утешения, весёлости — весь спектр необходимых чувств при контакте с ранеными сердцами. И он знал, прекрасно знал, что её сердце тоже было ранено. И не одним, а целым скопищем нехороших существ. Но она ничего из этого не показывала. На её лице всегда сияла улыбка, в воздушных кульбитах ощущалась лишь грация, а из трубки воображаемой флейты лились звуки долгожданной свободы.
Она была идеальна. Она была маленькой, шустрой и яркой искрой, которая не покидала сердце Балана даже когда он оставался наедине с собой. Теперь, перед тем как встретить новых посетителей театра, маэстро не прилагал усилия, чтобы отпустить ушедших гостей и настроить себя на новые приключения со старой целью. Теперь он не мог умножить в голове эти мысли, ведь теперь они были заполнены образом, который оставался перед глазами уже очень долгое время. Это чувство уменьшало чувство одиночества. А одиноким себя чувствовать Балан любил меньше всего.
И вот, во время очередной подготовки к встрече гостей, она снова нашла способ пробраться за кулисы, чтобы повстречать там знакомого маэстро. Подлетев к нему сверху, она перевернулась вверх ногами и заглянула в янтарные глаза.
— Всё суетишься, фокусник?
— А, Найтс. Рад тебя видеть, дорогая, — как ни в чём ни бывало, добродушно произнёс Балан, складывая в стопку листы со сценарием. — Что-то ты зачастила меня навещать. Неужели соскучилась?
— Ой, да мне просто делать нечего. Уже весь город облетела, а ничего занимательного так и не нашла. Твои дружки мне даже монеток для чудо-шара не оставили!
— Ну, ты ведь и так потратила много денег на этот автомат, — посмеялся Балан. — Да и постоянно есть одну жвачку не полезно. Ты ведь знаешь, что её нельзя жевать на пустой желудок?
— Людям нельзя. А мне можно, я не человек, — Найтс беспечно пожала плечами и закинула руки за голову.
— И это, пожалуй, единственная причина, по которой ты ещё не угробила себя, — маэстро широко улыбнулся и подмигнул подруге.
— Эй! — арлекинка возмущённо улыбнулась. — Я хотя бы не читаю другим лекции как зануда!
— Ха-ха. Обзывайся сколько хочешь, принцесса, но ты никогда не сможешь отрицать, что я хоть и зануда, но очаровательный, — Балан сложил ладони под подбородком и прикрыл глаза, отчего щёки Найтс вспыхнули и та смущённо отвернулась. Маэстро в эту минуту не глядя положил сценарий в ближайший комод и продолжил наблюдать за румянцем на круглом лице арлекинки, пока тот совсем не прошёл.
— Ну, развлекайся. Я полечу заглядывать людям в окна, — фыркнула Найтс и направилась в сторону крыши.
— До сих пор любишь наблюдать за тем, как они спят? — с нотками умиления пропел Балан.
— Нет конечно! Я издаю страшные звуки, а потом прячусь, слушая как они открывают окно и пытаются понять, не показалось ли им, — задорно хихикнула подруга, прищурив глаза.
Балан покачал головой.
— Не надо врать мне, милая. Я знаю, что ты этим не занимаешься, — спокойно изрёк он, и улыбка Найтс постепенно погасла. — Ты не пугаешь людей. Ты развлекаешь их, а потом внимательно следишь, чтобы они спокойно заснули и видели только красочные сны. Ведь именно поэтому ты сейчас не дома.
Арлекинка растерянно потупила взгляд, пытаясь подобрать слова. Через пару минут она сложила руки накрест и в смятении отвернулась.
— Знаешь, залезать людям в сердца без их разрешения это не очень вежливо.
— Что ты, я туда и глазом не заглядывал. Не нужно лезть в душу, чтобы понять, что на ней лежит. Ты можешь врать мне, но твои глаза никогда не врут. Они и есть отражение твоей души.
Найтс медленно обернулась.
— Она такая же чистая и вдохновляющая, — добавил Балан, зная, что после этих слов на лице подруги снова выступит румянец.
— Льстец, — хмыкнула арлекинка и закатила глаза, дабы не выдать того факта, что эти слова ей были приятны. — Ты, конечно, горазд судить других по глазам, пока свои прячешь под шляпой.
— О, не переживай. Уверен, скоро придёт день, когда ты сможешь разглядеть их получше, — усмехнулся Балан.
Вдруг около главного входа послышался писк тима и его прыжки по начищенному полу. За ним были слышны шаги нового гостя.
— Мне пора идти, принцесса. Увидимся в следующий раз, когда тебе снова будет нечего делать, — проворковал маэстро и, положив руку на грудь, поклонился подруге. Когда же он поднялся, он вдруг обнаружил руки в нежных перчатках на своём лице и пару блестящих как ночное небо глаз перед его глазами.
— Всматривайся, — ни то шутливо, ни то серьёзно отчеканила Найтс. — Ты же не поверил, что я правда нисколько по тебе не скучаю?
Заняв пару секунд, чтоб осмыслить сказанное, Балан выдохнул, издав тёплый смешок из груди.
— Ну, конечно нет, — произнёс он. — Как я и сказал, тебе не удастся ничего от меня скрыть при всём желании. Но к чему такое откровение?
— Потому что я хочу отдачи. Я сказала тебе правду, поэтому и ты скажи мне — какой ты настоящий? — с этими словами арлекинка ухватилась пальцами за поля шляпы маэстро и начала приподнимать их. Однако Балан быстро положил на шляпу свои руки, заставляя ту остаться на месте.
— Милая, давай не сейчас…
— Если ты будешь сопротивляться, это займёт больше времени, — протараторила Найтс, прекрасно зная, что у друга не было достаточно смелости, чтобы просто взять и отпихнуть её. Именно поэтому Балан невольно ослабил хватку и позволил подруге обнажить его верхнюю половину лица, на которой были едва видны следы от плотно сидящей шляпы. Так как головной убор был снят не полностью, он закрыл Балану половину взора, но смотреть было не на чего — всё что маэстро успел увидеть это густые ресницы подруги на закрывающихся глазах, и губы, которые произносят «Ты прекрасен…», после чего касаются его рта, заставив на эти пару секунд забыть обо всём на свете.
— Эй, здесь кто-нибудь есть?
Человеческий голос вывел Балана из блаженных мыслей и заставили открыть глаза, на которых снова сидела шляпа, а перед взором мелькал лишь шелохнутый ветром занавес и открытое окно на крыше, через которое был виден маленький кусочек неба с уменьшающейся пурпурной точкой на нём.
Засмотревшись на неё, пока та не исчезла, Балан расплылся в улыбке и мысленно поблагодарил подругу за обеспечение прекрасного настроения на весь день. С переполненным любовью сердцем, маэстро привёл себя в порядок и отмахнул перед собой занавес, выходя навстречу новому гостю.
Она была идеальна для него. И, возможно, он был идеален для неё. Во всяком случае, он точно так же ещё долго не покидал мыслей Найтс, пока та пряталась за стеклом окна жилого дома и с умиротворением наблюдала как дети ложились спать, летя навстречу разноцветным снам.