Патрик Бланко, 00:04 «Привет. Я возле твоего дома. Выйдешь, пожалуйста?»
Что? Приоткрываю шторку и вижу, что за невысоким забором виднеется фигура. Руки парня в карманах, а сам он нервно оглядывается, порой съеживаясь от холодного ветра. Вот черт! Только этого мне не хватало! Я специально не хотел видеть его перед отъездом! Но отправлять парня обратно домой, да еще по такому холоду желания не было, поэтому, накинув ветровку, я выхожу на улицу. Дойдя до калитки, открываю и вижу его… Волосы растрепались ветром, щеки красные, пухлые губы уже, наверное, онемели, а пронзительные голубые глаза направлены прямо на меня. — Что ты здесь делаешь? — спрашиваю прямо. — Пришел поговорить. — Ты замерз, может зайдешь в дом? — да, действительно, немного неприлично держать замерзшего гостя за воротами. — Нет, всё в порядке, — врет, — надо просто немного пройтись. Пойдем в парк возле твоего дома, там много деревьев, и нет такого ветра, — наверное, это действительно хорошая идея, потому что прогуляться мне сейчас не помешает. — Пойдем, — поправляю ветровку и выхожу за пределы двора, закрывая калитку. Около двух минут мы шли в тишине. Я смотрел себе под ноги и единственным звуком в этой темноте было лишь шуршание листьев у нас под ногами. Достаю из кармана пачку сигарет с зажигалкой и закуриваю. Взглядом предлагаю парню, но тот отрицательно кивает головой. И так мы продолжаем идти в тишине. Я делаю быстрые, рваные затяжки, а темноволосый продолжает молчать. В итоге я не выдерживаю. Эта тишина и присутствие Патрика, который еще не сказал ни слова, слишком давит на меня. — Так о чем ты хотел поговорить? — спрашиваю на входе в парк, туша бычок о близстоящий столб. — О нас, — эта фраза была брошена мне в лицо, и я задумался. А ведь уже завтра не будет никаких нас… Будут только Патрик и Андер — два человека, которых ничто уже не будет связывать. — А что… Не так?.. — мой голос дрогнул. Серьезно, Андер, что не так? Ты сейчас так спокойно говоришь, будто твое завтра, послезавтра и вся жизнь будут проведены с ним! — Андер… — темноволосый сел на лавочку, и я повторил его действие. Чувствую, намечается серьезный разговор. — Что произошло? Мы начали отдаляться друг от друга. Мне кажется что ты мне не доверяешь. У тебя остались чувства к Омару? Если да, то я не буду вставать у вас на пути, но скажи, что между нами происходит? — этот поток информации, вываленный на меня Патриком вогнал меня в ступор. Давайте по порядку. Почему он вспомнил Омара? У меня осталось к нему ровно ничего. Да, наши отношения были настоящей бурей, безумием, но всё прошло, так же как и наши чувства… Что между нами с Патриком происходит? На этот вопрос я не могу дать ответ… До этого мой взгляд был опущен вниз, но я поднял его. Глаза Патрика смотрели на меня. И под давлением этого пронзительного взгляда я понял, что больше не могу врать. — Патрик… — я положил ладонь на его колено, слегка сжав. — Я уезжаю… — произнес я на выдохе и почувствовал, что глаза оказались на мокром месте. — Что? Куда ты уезжаешь? На отдых? На вечеринку в другой город? — взгляд Коммерфорда забегал. Было видно, что он был готов принять всё, кроме правды. — Всё в порядке, я дождусь тебя, и мы продолжим веселиться. — Нет, Патрик… — взгляд на свои кроссовки, в которых уже кажется просверливается дыра от моего взгляда. — Я уезжаю навсегда… — Но как же… — решаюсь поднять глаза и вижу этот взгляд, который больше всего боялся увидеть. Нет! Он не должен страдать из-за меня! Слишком много страданий из-за меня! Я как хренов бульдозер, сметаю всё на своём пути, причиняю боль самым дорогим мне людям. Это пора заканчивать. Хватит страданий из-за меня… — Поверь, так будет лучше, — лунный свет падает на глаза парня, и я вижу в них застывшие слезы. — Прошу, не плачь! Что угодно, только не страдания из-за меня! Хватит! Я устал причинять всем боль! — первая слеза покатилась по моей щеке. Я говорил правду. Чертову правду! — Андер, ты не причиняешь всем боль! Не думай так, пожалуйста! — пальцы темноволосого впились в мое запястье. Он не хотел меня отпускать. Что уж там… Я не хотел этого еще больше. Неужели я действительно так привязался к нему? — Патрик… Ты заслуживаешь большего, — моя рука коснулась его щеки, а его пальцы продолжали впиваться в моё запястье. — Прошу, посмотри на меня, — до недавнего времени глаза парня были опущены, но когда он поднял их, я увидел боль… Ту боль, с которой он смотрел на меня. Слезы были размазаны по его щекам, а глаза уже успели опухнуть. — Нет, ты не должен плакать из-за меня! Я не заслуживаю твоих слез! — не знаю, кому именно я это твердил — ему или себе — но от этих слов становились только больнее. Внутри всё сжималось. Осознание того, что скорее всего я вижу его в последний раз накатывало с головой. — Андер, почему ты так недооцениваешь себя? Почему ты считаешь себя виноватым во всех бедах этого гребаного мира?! — сквозь всхлипы говорил Коммерфорд. — Я…я причинил слишком много боли окружающим меня людям… Я не хочу причинять боль тебе, — моя ладонь заскользила по его лицу, пытаясь стереть слезы, в то время как у меня они лились рекой. Мое сердце сжималось. Каждый удар словно твердил, что может стать последним, если я сейчас брошу его… — Но как ты можешь не причинить мне боль, просто уехав отсюда? Я же… Я же, черт возьми буду скучать! — Я… Я тоже… Патрик, боже, это слишком сложно! — я уткнулся лбом в его лоб и просто, не сдерживаясь, заревел. Не знаю, сколько прошло времени, но темноволосый отстранился. Силы рыдать уже закончились, поэтому одинокие слезинки просто скатывались по нашим щекам. — Не бросай меня… — прошептал Коммерфорд. Его слова эхом отдавались у меня в голове. Я не мог снова подставить Гусмана. Если я откажусь, то он уже не простит меня, не будет дожидаться пока до меня дойдет, что здесь не мое место, и уедет один. Я не хочу подставлять друга, но бросать парня тоже не в силах… Какой же я слабак! Слабак! — Патрик, я… Я не могу… Я обещал… Я уже сто раз обещал… Я не могу в сто первый раз подвести ни себя, ни Гусмана… — Гусман уезжает с тобой? — взгляд парня уже не выражал удивления, просто боль и разочарование… — Да… — Куда вы уезжаете? — Не знаю… Меня всегда пугала и одновременно притягивала неизвестность. Мне всегда хотелось просто уехать. Уехать от проблем, от трудностей. Начать новую жизнь. Где-то далеко… Там, где меня никто не найдет… — одна моя рука продолжала поглаживать щеку темноволосого, словно пытаясь его успокоить. — Можно я… Уеду с тобой? — что? На секунду мне действительно показалось гениальной эта идея. Уехать вместе… Куда-нибудь далеко… Туда, где нас никто не найдет… Туда, где мы сможем быть счастливы… Но я откинул эти мысли. Я всегда был реалистом и сейчас понимаю, что счастливая жизнь на этой планете невозможна. Что-нибудь обязательно случится, и я снова причиню боль этому ангельскому созданию. Такого я себе уже не прощу… — Нет, Патрик… Ты должен остаться здесь. Ты обязательно найдешь того, кто будет любить и заслуживать тебя. Мне здесь не место, — еще одна порция слез покатилась по моим щекам. Удары сердца отдавались адской болью во всем теле. Я бы не вытерпел еще одних слов о том, что я заслуживаю его, и Патрик понял. — Во-сколько ты уезжаешь? — спросил он. — В 10 утра. А что? — я поднял на него взгляд. — Андер, я не хочу переубеждать тебя остаться, потому что это будет несправедливо по отношению к тебе и твоему выбору, а так же к Гусману, которому ты уже обещал. Я просто хочу, чтобы мы провели эту ночь так, чтобы она запомнилась нам на всю жизнь. Чтобы воспоминаниями нашей последней встречи служили не слезы, а романтика, — я не знаю где нашел этого парня, но то, что он сказал было у меня в голове еще со вчерашнего утра. Мы должны провести эту ночь незабываемо! — Мой отец в больнице с Ари до утра, Менсия сейчас живет у Ребекки, дом пустой. Поехали ко мне? — его глаза, направленные на меня, смотрели прямо в душу, в которой он уже успел поселиться и пробирался всё глубже и глубже. — Поехали, — улыбка сквозь слезы, и мы уже в объятьях друг друга.***
Мы сидим на кровати Патрика с оголенными торсами. Нежные объятья — это всё, что нам пока что нужно. Наши сердца бьются в унисон. Теплые руки темноволосого блуждают по моей спине, оглаживая лопатки и проводя вдоль по позвоночнику. Я же уткнулся лицом в шею парня. Одна моя рука гладит его по спине, другая зарылась в его волосы, нежно перебирая короткие пряди, освещенные лунным светом из панорамного окна. Не так я планировал провести эту ночь… Мне невероятно хорошо находиться рядом с Патриком, но понимание того, что это наша последняя ночь вместе не давало мне покоя. — Что ты сейчас хочешь? — будничным тоном прошептал мне на ухо Патрик. Чего я сейчас хочу? Хочу утонуть в его объятьях, хочу никогда не отпускать его… Хочу, чтобы время остановилось, и в этом мире остались только мы. Но еще хочу прижать этого парня к кровати лицом вниз, хорошенько отшлепать по его сладкой заднице и трахнуть, что есть силы. — Я хочу…тебя… — мой шепот проносится по комнате. Патрик слегка отстраняется, но я всё ещё слышу как бьется его сердце. — Так возьми, — нет, эта фраза не звучала из его уст похотливо или развратно. Он вложил в эти слова всю страсть, всё желание быть ближе ко мне. Смотрю прямо в глаза парню. Наши губы соприкасаются, и мы медленно углубляем поцелуй. Наши языки сплетаются, губы сладостно кусают друг друга. Мы пытаемся насытиться поцелуем. Правой рукой я провожу от шеи до торса темноволосого. Огладив кубики, спускаюсь ниже, к ширинке, при этом не разрывая поцелуй. Однако, отсутствие кислорода дает о себе знать, и нам приходиться отстраниться. Мы дышим друг другу в губы, а я начинаю расстегивать ширинку парня. Но он нежно убирает мои руки и подталкивает за плечи, заставляя упасть на кровать. Меня окутывают мягкие перьевые подушки. Патрик всегда любил мягкость, и большое количество подушек в его постели — обычное дело. Темноволосый проводит языком по моей груди, опускается ниже. Ласкает своими пухлыми губами мой пресс, целуя и посасывая каждый кубик. Спустившись достаточно низко, медленно расстегивает мою ширинку. Но такая неспешность не для того, чтобы позлить и сильнее возбудить меня, он просто хочет, чтобы мы насладились моментом. Парень видит мое возбуждение через внушительный бугорок на джинсах и улыбается. Избавившись от лишней вещи, темноволосый накрывает губами мое достоинство через боксеры. Мои руки раскинуты по сторонам, а из губ вырывается первый стон. Поняв, что тянуть некуда, Коммерфорд стягивает с меня последнюю вещь. Я чувствую, как его губы касаются головки. Он опускается чуть ниже. Отстраняется, но не на долго. Покрывает поцелуями по всей длине. С моих губ срывается еще один стон, через который я требую большего. Патрик вновь облизывает головку и более уверенно спускается ниже. Его пухлые губы скользят по моему члену, а глаза смотрят исподлобья. Своим взглядом он говорит, что этой ночью готов делать всё, что только взбредет мне в голову. Темноволосый умело заглатывает мое достоинство до самого основания. Мои зажмуренные глаза направлены в потолок, и я боюсь опустить их вниз, потому что увидев, как губы Коммерфорда скользят по моему члену я точно с позором кончу. Но у меня слишком большие планы на эту ночь. Провожу рукой по пушистым волосам парня и, сжав их между пальцами, требовательно оттягиваю. — Дальше моя очередь, — шепчу я и опрокидываю темноволосого на постель, оказываясь сверху. Раскинув его руки по сторонам, провожу ладонями по его бицепсам, веду к ярко-выраженным ключицам. Мои губы опускаются к его шее. Облизываю кадык и сразу же возле него прикусываю нежную кожу, оставляя засос на шее парня. Двигаюсь губами влево и снова неожиданно закусываю кожу. И так повторяется до тех пор, пока я не замечаю, что шея Патрика уже до жути красная и покусанная. — Андер, мальчик, я, конечно, всё понимаю, но может ты будешь менее «агрессивен», у меня уже вся шея горит, — сквозь стон говорит парень, сильнее выгиная шею. — По-моему ты весь горишь, — опускаю ладонь на его торс, чувствуя подушечками пальцев жар, исходящий от кожи Коммерфорда и несколько капель пота. Опускаюсь ниже и веду дорожку поцелуев, задевающую каждый кубик. — Андер… — Патрик закусывает губу, пытаясь сдержать более громкий стон, когда я спускаюсь в самый низ его живота. — Ты так возбужден… — как бы невзначай провожу кончиками пальцев по бугорку на джинсах парня. — Ммм… Андер… — поднимаю взгляд и вижу, как глаза Патрика закатываются от удовольствия. Но это только начало. Снимаю с парня джинсы и поднимаюсь вверх, к его лицу. — Патрик, ты самый сексуальный парень на моей памяти, — не давая парню возможности ответить, накидываюсь на него со страстным поцелуем, бесцеремонно врываясь языком в его сладкий ротик, в который еще планирую кончить. Именно сейчас я не думаю о том, что через несколько часов буду стоять возле багажника машины, забитого моими сумками, буду прощаться с друзьями и осознавать, что больше в этот город уже навряд ли вернусь… Сейчас мне плевать. Я хочу забыться вместе с ним, с горячим парнем, которому гораздо рискованнее сказать «нет», чем «да». Оторвавшись от этих ненасытных губ, переворачиваю парня лицом вниз и срываю с него боксеры. Мне сразу же открывается шикарный вид на упругий зад темноволосого. Не сдерживаясь, от души шлепаю по правой ягодице, оставляя ярко-розовый след на белой коже, после чего слышу довольный вскрик парня. Тянуть дальше я не вижу смысла, поэтому наклоняюсь прямо к уху Коммерфорда и шепчу: — Патрик, детка, где у тебя лежат презервативы и смазка? Парень кивает на тумбочку возле кровати. Я открываю полку и нахожу так необходимые сейчас вещи. Открыв упаковку, достаю резинку и плотно натягиваю. Оглядываю Патрика и понимаю, что мне не очень нравится его поза. Нет, голый парень, лежащий уткнувшись лицом в подушку несомненно выглядит мило, но мне нужна более удобная поза. Взяв темноволосого за талию, нежно приподнимаю. Он отрывается от подушки и стонет, когда я провожу рукой по его бедру. Поставив парня на четвереньки, слегка подталкиваю его ногу в сторону, тем самым шире раздвигая. Открываю смазку и выдавливаю на пальцы. Так, сейчас главное его хорошенько растянуть и не причинить боль. Хватит боли. Этой ночью только удовольствие. Ввожу первый палец и тут же слышу самый громкий из всех предыдущих стон. Решаю не медлить и сразу ввожу второй. Парень прогинается и подталкивается мне навстречу. — Аах… Еще… — доносится до моих ушей, и я добавляю третий палец. — Андер, ммм… Ах, — Патрик вцепляется в простыни и, зажмурив глаза от удовольствия, толкается мне навстречу. Поняв, что парень достаточно растянут, вытаскиваю пальцы, и подставляю головку к анусу темноволосого. Краем глаза замечаю, что уже светает, а это значит, что времени у нас осталось немного. Отбросив негативные мысли в сторону начинаю медленно входить и сразу же слышу протяжный стон, сорвавшийся с губ Патрика. Медленно вхожу глубже, пока не оказываюсь в нем до самого основания. И тут стон срывается уже не только с губ парня, но и с моих. Делаю первый толчок и чувствую, как удовольствие накрывает меня с головой. Еще один толчок. Стоны Патрика смешиваются с моими рыками и шлепком наших тел. Еще один толчок. Еще один стон. — Андер… Ах… — почему мое имя из его уст звучит так сексуально? — Да, скажи еще раз! — прошу, нет, требую я. — Андер… Аах… — еще один толчок. Патрик сминает под собой простыни, а я, глядя на это сзади, не выдерживаю и хватаю парня за волосы, оттягивая их на себя и толкаясь еще раз. И так, толчок за толчком, стон за стоном, шлепок за шлепком, и мы верно движемся к оргазму. Тут я не выдерживаю. Не хочу больше жесткости в виде хватания за волосы. Просто хочу нежности. Отпускаю волосы парня и, обвив руки вокруг его талии, прижимаюсь к его спине. — Андер… — я понимаю чего он хочет и беру его член в руку, начиная надрачивать. Минута. И мы не выдерживаем. Патрик первым изливается мне на руку. Спустя несколько секунд, я кончаю в презерватив и выхожу из парня, стягивая резинку и кидая в мусорное ведро, стоящее возле кровати. Мы оба падаем на смятые простыни, в объятья подушек. Пытаясь привести дыхание в норму замечаю, что на улице уже совсем рассвело. Перевожу взгляд на настенные часы. 05:00. У нас еще есть время поваляться в постели, но ко мне вдруг снова возвращается осознание того, что это была последняя ночь, проведенная с ним… Слезы наворачиваются на глаза, но я смахиваю их. Мы должны запомнить друг друга счастливыми, только счастливыми! Обнимаю парня со спины и утыкаюсь носом в его шею. Вдыхаю запах вербены с нотками бергамота. В какой момент он стал таким родным? — Ты не передумал? — шепчет Патрик, уткнувшись в подушку, словно прося, чтобы я не услышал, но его просьбы не были услышаны. — Нет… — всего одно слово…три буквы…но как же они режут сердце… — Мы будем общаться? — все также тихо спрашивает Коммерфорд. И я…я не знаю, что ему ответить…пожалуй, лучшим решением будет не давать ему ложных надежд и сказать как есть… — Патрик…я хочу начать новую жизнь…хочу чтобы ты начал новую жизнь. Я не смогу уехать и продолжать общение с тобой, я не смогу долго продержаться, мое сердце просто не выдержит… — Андер… — темноволосый разворачивается ко мне лицом. — Прошу, не уезжай! — голубые глаза парня наполнились соленой жидкостью. — Нет, Патрик, не плачь. Мы должны запомнить друг друга только счастливыми, — и я притянул к себе парня, крепко его обнимая. Я почувствовал, как тело Патрика начало дрожать и еще крепче прижал его к себе. Через несколько минут мы нашли в себе силы отстраниться друг от друга. — Патрик, ты должен мне пообещать, что обязательно найдешь того, кто полюбит тебя всем сердцем, потому что ты как никто другой заслуживаешь этого! — слез на глазах парня уже не было, был лишь пустой взгляд, смотрящий прямо на меня. — А еще пообещай, что ни минуту не будешь страдать по мне, — да, я правда не смогу спокойно начать новую жизнь, зная, что где-то в Мадриде из-за меня убивается этот парень. — Обещаю, — как камень с души. Теперь я точно буду более спокоен, хоть и понимаю, что темноволосый не сдержит свое слово. — Мне… Пора… — я больше не могу тут задерживаться, а иначе просто не выдержу и передумаю уезжать. — Куда мне придти, чтобы проводить тебя? — уже будничным тоном спросил Коммерфорд, глядя, как я поднимаюсь с кровати и взглядом ищу свои вещи, и тут мой пульс участился. — Патрик… Тебе не нужно меня провожать, — я поймал удивленный, нет даже непонимающий взгляд темноволосого. — Мы оба не выдержим еще одного прощания, поэтому нам надо расстаться здесь и сейчас. Отыскав свои боксеры, надеваю их. Патрик наблюдает за каждым моим действием. И когда я уже натягиваю джинсы, вдруг слышу… — Андер… Мы с тобой больше никогда не увидимся? Оборачиваюсь. На несколько секунд наступает тишина, лишь птицы за окном подают признаки жизни в этом мире. — Я не знаю… — всё, что я могу ответить. — Если мы когда-то и встретимся, то мы уже будем совсем другими людьми. Вспомним эту ситуацию и с теплотой посмеемся, — я улыбнулся краешками губ, взглядом говоря Патрику сделать то же самое. И он улыбается. — Ты был лучшим, что случалось со мной в этой жизни, — рваный поцелуй, и я отстраняюсь. А через секунду уже чуть ли не бегом выхожу из комнаты Патрика, по пути надевая футболку и не давая парню даже опомниться. Уже на выходе из дома тяжело вздыхаю, но всё же зажимают ручку меж пальцев и дергаю, открывая дверь. Для всех это просто дверь, не значащая абсолютно ничего, но для меня это словно портал в новую жизнь и как только я ступлю за порог, то окажусь в новом мире, без возможности вернуться в старый. И я делаю этот шаг. Шаг в пропасть. Шаг в новую жизнь. Более уверенно иду по двору к выходу и напоследок оборачиваюсь. Патрик наблюдает за мной из панорамного окна. Улыбаюсь ему напоследок и, развернувшись, ухожу. «Прощай, Патрик Бланко Коммерфорд, надеюсь, в следующий раз, когда мы встретимся, ты будешь по-настоящему счастлив, но останешься тем же жизнерадостным Патриком, что перевернул мою жизнь».