Твоим морем

Летней ночью звёзды особенно отчётливо видны на бескрайнем небосводе, группы созвездий указывают дорогу отчаянным морякам и дают надежду на возвращение к родным берегам. Волны тихо шепчут мелодию любви и купают босые ноги, разбиваясь о них, превращаясь в пену. Некто стоит на влажном песке, в руках держит красное ведро и зелёную лопатку. Отчаянная вылазка за полночь ради постройки замка из песка, предложенная Сейги, была поначалу встречена отрицательно. Но студенты, всегда добиваются своего и прошмыгнув мимо стойки администратора они променяли мягкую кровать пяти звездочного отеля на пляж, залитый лунным светом. Ричард набирает воды, лёгкий бриз треплет спутавшиеся локоны, звезда горит в небе и не гаснет, помогая разглядеть во тьме силуэт того, кого сломила бессонница. Сокращает дистанцию приближаясь к шезлонгу, маячок в виде телефонного фонарика слепит глаза цвета аквамарина. Блондин садится на край, местоположение Сейги подымается, и он вместе с ним падает носом в песок. Такой подставы никто не ждал. Возможно это месть за съеденный за завтраком арбуз и обстрел его косточками. — Что ты творишь? Иностранец нависает сверху, смотрит так, как никто другой, внутри торнадо, от которого поздно убегать в катакомбы. — Давай останемся здесь до утра. — А как же завтрак? — Поймаем рыбы. — Я как раз пиво взял. Голубоглазый замечает металлические банки, смеясь, далее переключается на губы, капли спиртного не успели попасть в рот, и он целует проходя языком по скулам. Наката стонет под ним закрепляя руки в замок на хрупкой спине. Щекотно, но Сейги не может сказать, что боится этого действия. — Мужчина всей моей жизни, вместо полусладкого, предпочитает хмельное? — Пьяный без вина от твоих глаз. — Скажи, мне милый, магазины закрыты, где ты умудрился взять две банки? — Ограбил бар. — О боже, я схожу с ума, от того, как ты можешь принести романтику в этот вечер. — Всё для тебя.—подмигивает. Ричард чувствует учащенное сердцебиение, действительно потратить целую ночь на свидание лучшее решение за всю его жизнь. Сейги жарко, термометр бьёт показание двадцать семь градусов, и вроде солнце ушло на перекур, а дышится все равно тяжко. Шаловливые ручки невозможно контролировать, от сосков до паха, ногтями царапая, рождается запретная близость между ними. Над головами должна загореться вывеска "нет выхода", но огни большого города далеко, в трёх остановках автобуса отсюда. Ричард впервые видит, настолько розовые щёки, и страх, есть ощущение, что-то пойдет не так. — Сейги? — Ты всегда будешь рядом? Влюбленное сердечко болит, от недоверия, хотя самый трудный возраст и стоит понять, ревность обычное дело, это он такой дурачок, раз мало говорит по душам. Сверкание камней могло ослепить, блондина на миг, и в эту же секунду, Наката неправильно растолковал, подумав, что работа важнее развития отношений. — С нашей первой встречи, ты не выходишь из моей головы, будто от тела отрывается кусок, если ты на расстоянии. — Конечно, ты приедешь ко мне пить самый лучший чай. — Однозначно, ведь я тебя люблю. — Тогда нам пора вить гнёздышко, как голубкам. Иностранец недоуменно смотрит, когда кареглазый бежит к полосе пляжа, где расположились ракушки и чайки гуляющие в поисках добычи. Снова проделывать путь, парень зевает, ноги плетутся к прохладной воде. Сейги увлеченно капает ров, командует напарником, и он вываливает массу в центр. — Действуем быстро, иначе песок высохнет и потеряет пластичность. — Делаем башни? — Угу, лепи блины. — Есть ощущение, что я на лекции Нобелевского лауреата. — Насыпай в ведёрко, утрамбовывай, переворачивай. Ричард в прямом смысле дубасит песок, и сам пачкается, и даже выплевывает песчинки, которые попали, когда он ругался. Основа готова, вновь строительный материал и небольшой ком. — Не возьмут тебя в архитекторы.—Сейги сам вываливает массу. Лопаткой разглаживает края, словно мажет шоколадный крем на горячий корж испечённого торта. Дальше торжественно вручает предмет любовнику наивно ухмыляется, и покачивая бедрами идёт за водой, что бы наполнить ров. Тяжелый вздох, но кровь закипает и следующие блинчики меньше в диаметре, движения плавные, скульптор творит чудеса, башня, в которой заточена принцесса вырастает за каких-то пять минут. Дело увлекает блондина, и он ищет ножик, что бы вырезать квадратные окошки, нарисовать черепицу, сделать обрамление для ворот. Сейги заходит по колено, ему не жалко штанов, и вот заплыв в темноте начинается, они отдыхают примерно неделю. За это время студент исследовал дно вдоль и поперек вместе с его обитателями. Конечно, сдержать смех, от маски, трубки, и ластов, которые были на два размера больше Ричард не смог. В итоге его в этих же ластах закопали в песок, позже в ресторане, Наката специально заказал красных раков. Француз, надул щёки. Сейги молил о прощении, с помощью нескольких грамм сметаны, нанесенных на лицо. Чернота моря не пугает, хочется взять лодку, вёсла и с фонариками умчать, наблюдая за стаями дельфинов. Или же спрыгнуть с яхты, погрузившись с аквалангом, — авантюра от которой мы не откачаем ювелира. Звёзды мерцают, луна где-то далеко, танцевать под её светом ещё одна идея, и её нужно воплотить. Замечтавшись, Сейги, видит падение третьей башенки и испуганное выражение лица. — Что случилось — Прости, я все испортил. Видно, Ричард расстроен. — Ох, глупец.—гладит по голове—Давай исправим всё, вместе, сделаем замок своими руками и удержим в нем наше счастье. Но оно вырвется из их тел вольной птицей, ради путешествия по белому свету. — Ты прав, падения может настигнуть одного партнёра, но вновь взобраться на ступень ему поможет только другой. Конусообразные башни, разминают, двигая в разные стороны, материал схватывается, швы уничтожают водой и кисточкой. Стоит ли сменить профессию, или достаточно поучаствовать в конкурсе на построение песочных замков, об этом они подумают чуть позже. Для поместья требуются стены, иначе нас рано захватят враги. Темноволосый лепит колобка, трясет его, отрывает маленькие шарики, и ловко формирует кирпичики. Ричарду интересно, что могут ещё эти пальцы, но уже в другом плане. Как хорошо, что телефон повернут в сторону замка и зардевшие уши не видно. Кладка кирпичков быстра, второй строитель не имеет возможности прикоснуться, продумывая в голове проект моста. — Утомляет, предлагают смотреть в небо. — Может, сделаем это намного интересней? — М? Ювелир раздевается до плавок, неужели это стратегия по соблазнению? Нет, он идёт прямо к воде. — Объяснить? — Да, прошу, что ты задумал? — Побудем мечтателями. Влюбленные заходят по грудь в воду, и Ричард ложится на спину, спокойно дышит, выпячивая живот. — Делай как я. Наката ложится на воду бревном, и ждёт дальнейших указаний. Вместо слов блондин делаем размах ногами и руками. — Представь, что мы звёзды. И правда, небосвод делится на двоих. Море держит их на плаву, расслабляются, утонуть просто невозможно, нужно довериться стихии, и впустит в свой мир, услышав внутренний голос. Огоньки яркие, подумать только, в другом полушарии они совершенно другие, будто небо переворачивается, стоит как-нибудь махнуть в Австралию, что бы узреть зрелище, другого государства. — Следующий отпуск, может в джунглях Амазонки? — А как же эндемики? — Так мы никогда не решим. — Предлагаю, сафари.—Сейги загорается идеей—Посмотрим, как добывают танзаниты. — И нас за пятую точку укусит лев. — Умеешь, ты поддержать разговор. Ричард смеётся, шевеля пальцами ног. — Ладно-ладно, может на родину кофе? — Эфиопия, запишем в блокнот. Цель намечена, веки тяжелеют сейчас, примерно два часа ночи, а утром были экскурсии, бег за сумасшедшим гидом, тряска в автобусе, вымотала окончательно, поэтому Ричард не хотел идти куда-то на ночь глядя. Предел ощутим, и вот сопенье разносится по пляжу Окинавы. Сейги встаёт пятками на дно, окунается с головой, пытаясь не поддаться накатывающей усталости. Аккуратно берёт на руки, тело легче чем на суше. Крепко держит и идёт к их лагерю. Прости, наследник уважаемой семьи, но придется спать на земле. Плавки высохнут на них, так думает Сейги, и кладёт тело на песок, пристраиваясь под бочок. Солнце встаёт, ни единой души на побережье, только иностранец с урчавшим животиком, смотрит на море. Нет гарпуна, мастерить удочку, нет мы бережем деревья и делать больно не будем, в рюкзаке находится ножик, и на подводную охоту выступает ювелир. Да, рыбу не жалко, она принесет силы на грядущий день, а дерево лишится части себя. Честно, он никогда не занимался этим, но хочешь есть умей вертеться, как волчок. Соленая вода попадет в глаза, поэтому при погружении, Ричард может открыть глаза на пару секунд. Правило трёх "н", обязано сработать, когда мимо проплывает жирная добыча. Знаток в камнях прыгает, направляя лезвие, но завтрак включает запредельную скорость, исчезая. Выскакивает из воды, волосы назад, сдаваться? Это не про нас, пытаем удачу во второй раз. Более костлявое, но питательное таращит глаза, и пытается договориться, отпусти меня человек. Что-то сжимается в сердце, и иностранец опускает холодное оружие. Голод не пропадает, чёрт. Может краба грохнуть? На берегу два краба, по мнению голубоглазого ругаются, возможно они пара. Один из отползает, и ракообразный, мирится со своей судьбой. — Я тебя сварю, хочешь? Краб в печали, ему не хочется жить, ведь за свое существование он, итак, много добился и тридцатая жена ему вовсе и не нужна. Пора пригодится кому-то ещё, цепочка питания замыкается. Рюкзак Сейги, таит в себе много всего, кастрюля, спички, огонь разжигается. Завтрак отправляется в кипящую воду, соли нет, но это не помеха. Наката пробуждается от запаха, приподнимается на локтях, Ричард вынимает краба, разделывая и доставая мясо. — А ты говорил, пошли в ресторан, а сам смотри, какой добытчик. — Я пережил целую драму, что бы его поймать. Сейги понимающе кивает, и берёт конечность краба. — Знаешь, спасибо, что скрасил наш отпуск — Да, но нам следует привести себя в порядок, интересно дикарей пустят в пятизвёздочный отель? — Попытка не пытка. — Скучаешь по работе? — Немного, но больше по нам двоим. — Скоро мы вновь будем вместе, надо защитить диплом, сам понимаешь, без образования практически никуда. — Но наши отношения, не смогут прекратиться из-за занятости и того, что мы долго не видимся? — Не в этой, не в другой вселенной. Ричард кладёт голову на плечо, протягивает ноги вместе с Сейги, рассвет нарисован незнакомым художником, который просто любил море, и хотел быть кем-то для других. Я стану для тебя звездой, парящей в небе птицей, поэтом пишущим стихи, разбойником ворующим пивко, твоим морем, бесконечным и родным.