Draugerin

… В сумраке я увидела его белую спину с выпирающими лопатками. Он стоял на земле и смотрел прямо перед собой. Я, будто во сне, почувствовала себя маленькой девочкой, которая не понимает, что случилось, - а он будто бы знал всё наперед. Я не смогла расслышать, о чем он говорил с этим – мне было велено уходить как можно быстрее, не издавая ни одного звука. Когда я обернулась, то успела увидеть лишь то, как они с этим существом исчезают из виду. Впотьмах я вернулась домой, пытаясь привести мысли в порядок. Но они крутились лишь вокруг этого, скалящегося в сумраке. Последнее, что я помню, - как упала без сил на диван перед стареньким телевизором. * * * Это был исключительно странный сон. Телевизор, кажется, всю ночь монотонно тарахтел – уже не помню, о чем. Проснулась я в совершенно разбитом состоянии. Естественно, все это – последствия лишней выпитой банки грушевого сидра (стоило остановиться на трех). Мне ведь не впервые снится подобное? Аромат кофе с корицей помог взбодриться, но странное ощущение, будто я упустила что-то важное, всё не отступало. Я прокручивала в голове события вчерашнего дня – от приезда в Тарден до последнего глотка сидра… Кажется, ничего сверхъестественного. А значит, я просто устала от дороги, всего-то. Помотала головой, чтоб стряхнуть остатки дурацкого сна и наспех оделась. Проклятая молния платья никак не хотела сходиться в бедрах – похоже, придется отказать себе не только в сидре, но и в синнабонах. Очередная настойчивая попытка – и, чудо, молния поползла вверх, скрывая мой подобревший от булочек бок. Я подняла глаза на свое отражение и мне показалось, что поверхность зеркала сморщилась, как озеро от ветерка… Попытка прикрыть глаза и сконцентрироваться не помогла, и головокружение захлестнуло меня. Волна запахов и звуков. Мелкая галька хрустит под ногами. Плотный соленый туман висит в воздухе. Я вдохнула полной грудью, и голова закружилась втройне. /что-то извне, будто из-за пелены, позвало меня/ Мутно-зелёная волна лизнула берег. Его белая спина на мгновение вынырнула и снова скрылась под слоем воды. Но на этот раз он не нырнул, а просто ушел под воду. Растворился. Скользнул в глубину, как белая гладкая галька, и исчез… … Из наваждения меня выдернула, конечно, Лина. - Эй, ты слышишь меня? На смену свежему бризу в ноздри ударил запах застоявшегося воздуха. Я потерлась затылком о деревянный дверной косяк, чтобы окончательно удостовериться, что я нахожусь… - Да слышу, - я невнятно ответила подруге. – Чего пришла? - Я не могла дозвониться, - Лина потупилась. – А надо быть в курсе происходящего. Да и вообще… Поговорить хотела. - Ну, говори. – я с трудом разлепила губы и машинально облизнула, будто желая ощутить соленый бриз на губах. Что это было? Лина сделала пару шагов и присела на самый краешек моей кровати, будто боясь примять. - Как ты? – спросила она, с опаской заглядывая в глаза. С тех пор, как Ксан ушел к ней, она будто извинялась каждым действием. Не успела я ответить, как Лина выпалила: - Скажи, ты не сердишься на нас с Ксаном? Конечно, я не сержусь. Я даже не удивлена. Любой слинял бы, увидь он меня в момент, когда приходит новое предвидение. Радует, что Лина уже привыкла. Я отрицательно покачала головой, лихорадочно придумывая повод выпроводить подругу за дверь. - Лин, мне позвонить надо, - выкрутилась я. - Что случилось? Ты что-то узнала насчет… Я судорожно соображала, как бы побыстрее закончить этот разговор. В затуманенном усталостью мозгу пронеслись воспоминания, что телефон разбит и покоится на илистом дне реки. - Ну, как называется, когда не можешь разглашать важную информацию? Следственная тайна? Вот это она и есть, Линочка, ты лучше иди… - Я обняла подругу за плечи и развернула к выходу. – Я тебе потом позвоню и расскажу всё в лицах и красках. - Но как же… Дверь уже захлопнулась за её спиной. Лучше бы я знать не знала ни Лину, ни её хахаля, ни вчерашнего посетителя. ... - И зачем же он вам? – мужчина перевернул кофейную чашку и на блюдце уродливым узором растеклись остатки эспрессо. Берта мимоходом шепнула, что господин в чёрной шляпе ждет меня уже час и успел изучить всё меню нашей кофейни вдоль и поперек. - Видите ли, этот медальон представляет большой интерес для коллекционеров, - я опустилась на диванчик напротив, готовясь в сотый раз произнести заученную легенду. – Он принадлежал одному знатному роду… - Думаете, я в это поверю? – оборвал он. Не подав виду, я улыбнулась: - Я прилично заплачу за эту интересную вещицу. Я слишком долго ждала, чтоб позволить этому неприятному типу уйти. Сотни объявлений и годы без единого отклика. Сотни выставок, барахолок, торговок безделушками, и ни единого… - Значит, вы знаете, чем именно интересен этот медальон? Мужчина откинулся на спинку дивана и мне открылось его лицо – он был молод, не более тридцати лет. Из-под шляпы выбивались спутанные черные пряди. - Знаете, не так ли? – настойчиво произнес посетитель, не отводя от меня изучающего взгляда, и это вызвало во мне волну желания сбежать и спрятаться за барной стойкой. - Что вы хотите от меня услышать? - Зависит от того, насколько много вы готовы сказать, - незнакомец растянул потрескавшиеся губы в подобии улыбки. - Да вы… - Да, мисс, я могу позволить себе быть нетактичным, пока не пойму, что нашел то, что так долго искал. Одно движение его руки - и на столе оказался медальон... Его невозможно не узнать. Сонный луч пополз вперёд, заставляя камень бросать на стол мутно-зелёные блики. Несколько мгновений (или минут?) я заворожённо смотрела, затаив дыхание – будто от любого неверного движения медальон растает, как призрак, вместе со столом, пустой чашкой, вместе с этими черными оборванными рукавами… - Я хочу предложить вам сделку. Хриплый голос мужчины разрезал тишину – без посетителей в нашей кофейне не так уютно. На мою удачу, этот чудак сразу согласился встретиться здесь до открытия, чтоб обсудить все детали. - Да, сделку, но прежде… вы не находите, что здесь подозрительно тихо? Я покосилась на дверь в подсобку, за которой скрылась Берта. - Так всегда бывает в час перед открытием, господин… - я с усилием оторвала взгляд от вещи, которая интересовала меня несоизмеримо больше имени её владельца. - Мортимер, к вашим услугам. – Он нарочито прокашлялся и произнес громче: - Последний этап проверки вашей кофейни – проба напитков… Надеюсь, в этом заведении есть работники, расторопнее вас? Я уже собралась было что-то возразить, как начался театр одного актёра. Балансируя двумя подносами (синнабоны с сахарной пудрой и карамельный фраппучино – вот ведь расстаралась!), к нашему столику плыла лучезарная Берта. «Надо же, - подумала я, - она умеет улыбаться?» Под услужливое щебетание коллеги я задумалась – а кем, собственно, является этот мужчина, который только что ловко представился проверяющим? Он не похож на обеспеченного охотника за украшениями – его выдает потрепанный выцветший сюртук, в таком вряд ли можно было бы явиться в высший свет. Не торговец и не путешественник – от него несет заброшенным домом и сыростью, и этот странный запах не заглушил даже свежесваренный кофе. Тогда откуда? Вскрик Берты вырвал меня из размышлений – видимо, она слишком увлеклась рассказом о своем мастерстве приготовления кофе и, чрезмерно жестикулируя, опрокинула чашку аккурат на руки «проверяющего». Бедняжка, он ведь почти дописал отчет о нашей кофейне. - Умоляю, простите, я сейчас вытру… - Да бросьте же вы, оставьте в покое мои рукава… Что-то заставило меня насторожиться. Пришлось мысленно прокрутить происшествие посекундно, как в обратной перемотке: вот Берта доброжелательно льет кофе на Мортимера (если это его настоящее имя), вот ее лицо искажает гримаса ужаса, вот он ворчит и вытирает руки… Боль. На его лице можно было поймать удивление, брезгливость и даже капельку сочувствия к неуклюжей кофейнице. Всё, кроме боли. Он даже не отдернул руки – а ведь их только что окатили кипятком! - Да кто вы, черт возьми, такой?