Проснуться под звуки твоего быстрого сердцебиения(Wake up to the sound of your fleeting heart)

Быть гибридом Пиглина, живущим в надземном мире, трудно. Очень, очень трудно. Признаться, это гораздо сложнее, чем Томми мог предположить, когда он впервые заполз в объятия Фила и позволил крылатой птице перенести его вибрирующее, крошечное тело подальше от жаркого нижнего мира в нечто гораздо… более прохладное. (Прохладное в том смысле, что Томми постоянно было холодно, холодно, холодно, дрожь, дрожь, дрожь, а не прохладно, как… Вау. Поггеры. Очевидно.) Он изо всех сил старается выкарабкаться, даже несмотря на — к сожалению — трудности. Он старается носить с собой теплые подушки или дополнительные одеяла, а иногда даже запасной ржавый кремень и сталь, если ситуация становится совсем отчаянной и слишком холодной для обычно палящего тепла тела Томми. Но иногда это становится слишком сложным. Немного… слишком тяжело для его генов Пиглина. Например, когда он жил у своего старшего брата в прохладной Тундре. (О, Боже, это было… что-то другое.) Хотя Техноблэйд был гибридом Пиглина и во многом походил на Томми, он был гораздо более привыкшим к холоду, чем младший блондин. Техно был сильным и выносливым; он легко приспосабливался и был невероятно мускулистым. Его не волновало шипение льда на его розовой коже, как не волновал его и безжалостный сильный снегопад, который время от времени накрывал сервер. (Слишком часто, по скромному мнению Томми.) Из-за этого он, как обычно, частенько посмеивался над Томми, когда младший Пиглин ныл и бормотал, пытаясь забраться под толстый красный плащ воина и зарыться там на несколько долгих часов, дрожа и жалобно мыча. Он также подшучивал над неспособностью Томми держаться подальше от драгоценных золотых вещей Техно, таких как его мерцающие яблоки и сверкающие украшения, что было просто… неприятно, по большей части. (Томми ненавидел это больше, чем можно было объяснить с помощью откровенных ругательств). Но, несмотря на это, была одна ужасная вещь, с которой они, к сожалению, могли сравниться. Спячка. Спячка — время, полное отчаянной дрожи и жажды зарыться в землю; время, полное сонного бормотания и усталых глаз; время, полное пряток под толстым слоем тяжелых одеял и одежды, украденной у людей, которых он считал «семьей». А Томми? Томми ненавидел спячку. (Особенно когда конкретный гибрид Эндермена не оставляет его в покое ни на одну чертову минуту).

***

— Томми? Последовал стук, небольшая пауза, а затем еще один стук в дверь. По общему признанию, стук был (относительно) мягким, легкое движение, когда грубые костяшки пальцев осторожно стучали по жесткой, толстой ели, почти как будто владелец руки отчаянно пытался быть осторожным в своих движениях. Но для чрезвычайно чувствительных и дергающихся ушей Томми это прозвучало как тысяча раскатов грома одновременно. Ему захотелось вырвать свои волосы просто от этого крошечного действия. — Томми… — Что?! — Он наконец-то зашипел, все хрипя и хрюкая из-за удлиненных клыков и зазубренных зубов — эти черты были естественной реакцией на то, что он все больше и больше уходил в сторону своего Пиглина по мере приближения к сезону ежегодной спячки. Наступила еще одна пауза. Томми зарычал. Ей-богу, если тот, кто это был, не поторопится и не выплюнет свои слова, Томми встанет и изобьет его… — Я… Я… Это Ранбу. Ты в порядке? Таббо сказал мне прийти и проверить тебя, так что я просто хотел узнать… Хах? Подожди, что? Зачем Таббо это делать? Почему он сказал это и послал Ранбу? Конечно, гибрид козы прекрасно знал, как Томми презирает высокого долговязого эндермена. Конечно… Конечно?! — Ранбу? Старший мальчик, казалось, слегка подпрыгнул от резкого звука, или, по крайней мере, с другой стороны двери раздался стук, так что Томми мог только предположить, что именно это и произошло. Впрочем, его это не волновало. Ранбу мог бы упасть с лестницы, если бы захотел, и Томми даже глазом не моргнул бы. …Наверное. Неважно! — Да? — ответил Ранбу, настороженный и любопытный. Хмф. — Я в порядке. Ты можешь идти. — Ох. Томми моргнул. Его глаза сузились, а хвост ударил по куче одеял, в которых он был свернут. — Ох? — подражал он. Ранбу сглотнул, и его скелетные руки, казалось, перебирали богатый материал его темного костюма — возможно, нервная привычка? — Ну. Таббо тоже вроде как… вроде как сказал, что я должен был прийти и присмотреть за тобой. И, какого хрена. Какого черта. Томми… Томми не был ребенком! За ним не нужно было присматривать! (Конечно, он пришел в особняк Таббо плаксивый и отчаянный, весь жалкий и промокший, в поисках места для ночлега, потому что его собственный дом был слишком холодным, сырым и ужасным, чтобы он мог нормально в нем зимовать, но…) О чем только думал Таббо? Это было нелепо; о боже, Томми собирался кого-то убить, потому что, что за хрень эта жестокая реальность, в которой он застрял… — Нет. Я в порядке. Уходи сейчас же. Пожалуйста, — По крайней мере, он пытался быть вежливым, верно? — Томми… — Ранбу попытался снова. Но Томми не сдвинулся с места. — Нет. Ты мне не нужен. Я собираюсь впасть в спячку один, и это будет совершенно нормально, тем более что я уже делал это раньше. Я — Большой Человек, и мне нисколько не нужна твоя помощь. Ты слаб и ничтожен, а я намного выше тебя, поэтому я предлагаю тебе просто отвалить, пока… Вздох. — У меня есть золотые яблоки и больше нашей одежды? — Дверь не заперта. Ладно. Подайте на него в суд. Томми был слабым, слабым человеком, когда дело касалось его потребностей и желаний. Предложите ему кусок золота, когда он был в таком уязвимом, хрупком и сонном состоянии? Он будет любить тебя вечно и всегда. Или, по крайней мере, пока вы не перестанете снабжать его особыми блестящими предметами. У него есть приоритеты, ясно? Ручка медленно повернулась, и Томми едва не закатил глаза от драматической театральности, прежде чем тяжелая еловая дверь распахнулась, впуская яркий поток стремительного света и еще больше тепла в затемненную комнату. Сам Томми свернулся калачиком посреди двуспальной кровати. Он был практически зарыт под множеством одеял и предметов одежды. От толстых шерстяных одеял до старых вязаных джемперов — от груды тяжелых одеял до множества флисовых носков, натянутых на крошечные ступни. Томми выглядел так, словно его завернули в уютное буррито. (Не то чтобы Ранбу рассказал ему об этом наблюдении ради его же безопасности). В этот момент была видна только голова Томми: пучки поразительно светлых волос торчали вверх, висячие уши прижимались к коже, а ярко-голубые светящиеся глаза казались суженными во что-то… не то чтобы сомнительное, просто немного подозрительное. Впрочем, этого следовало ожидать. Гибриды пиглина могли очень бережно относиться к своим гнездам, особенно когда приближался многомесячный период сна. Но, по правде говоря, Ранбу просто хотел благоговеть, причитать и нежно поглаживать Томми, пока его бурлящие инстинкты защиты, защиты, защиты не утихнут. Но он не стал этого делать. По крайней мере, пока. Томми все еще казался немного… враждебным. Защитным. Жестоким. (К тому же Ранбу нужны были все пальцы в целости и сохранности, и он не хотел рисковать потерять один из них из-за острых зубов и кусачих челюстей). Неловкое шарканье. — Итак… — Одежда. Яблоки. Дай мне. Сейчас же. Томми хрюкал и бормотал, речи немного мешали его чувствительные клыки и раздраженно воспаленная кожа вокруг их оснований, но старший мальчик легко уловил суть. Ранбу переступил порог, с легким стоном захлопнул за собой дверь — оба предпочли проигнорировать злобное вздрагивание Томми от громкого звука — и начал доставать требуемые предметы из своего обычно заполненного инвентаря. Мимо дубовых бревен и слитков нетерита, мимо зачарованных инструментов и стопок моркови, пока… — А! Вот, пожалуйста. На самом деле именно Туббо дал Ранбу одежду и еду. Он очень настаивал на этом, впихивая в большие вытянутые руки свою поношенную, немного рваную зеленую рубашку, а затем накинул на плечо эндермена потрепанный пиджак. Очевидно, они были пропитаны семейным ароматом, который Томми… И, о, да. Нет, теперь Ранбу все понял. Томми высунул когтистые, цепкие пальцы из своего маленького кокона, вяло и медленно, но все же как-то умудрился выхватить мягкие вещи прямо из ослабевшей хватки Ранбу. Он прижал их к себе, его раскрасневшееся лицо вжалось в рваный материал, и он глубоко дышал. Ранбу… ну, сначала он подумал, что это немного странно, немного неожиданно и странно, но потом его сердце вдруг заколотилось, а по пульсирующим венам побежала нежность. Боже, Томми теперь действительно был частью их семьи, не так ли? Он сам, Таббо, Майкл, Томми… Гибрид Эндермена зашатался на месте, его обычно резкие черты лица растянула глупая улыбка. Он был очень рад, что Таббо сказал ему идти домой и присмотреть за Томми, потому что в противном случае он бы не увидел эту сторону обычно агрессивного, вспыльчивого подростка, и это было бы просто трагедией… — Что ты делаешь? Ох. Ранбу моргнул, немного застигнутый врасплох. — Хах? Томми прекратил свою непрекращающуюся возню с одеждой и теперь смотрел на Ранбу сквозь опущенные глаза и непроизвольно трепещущие ресницы. Он выглядел полусонным и относительно ничего не понимающим, впиваясь зазубренными когтями в кожуру золотого яблока и ворча. Ранбу мог только предположить, что гибрида Пиглина можно втянуть в спячку еще быстрее, когда он становится более расслабленным и сытым. Хм. В этом, в общем-то, был смысл. — Почему ты просто стоишь там? Ох. Ох. Ох. Точно, точно. Томми впал в спячку, не так ли? Он, наверное, хотел уединиться, чтобы спокойно проспать следующие несколько месяцев, а Ранбу наблюдал за ним, как ястреб. Конечно, так оно и было. Ранбу действительно нужно было почаще прислушиваться к социальным сигналам, потому что ему становилось неловко. Он махнул рукой, кивая и полностью понимая. (Или так он думал). — О, да, прости, чувак! Я заблудился в своих мыслях. Я закрою за собой дверь, хорошо? Ты можешь просто крикнуть, если тебе понадобится что-то еще, — Ранбу кивнул, как бы подтверждая свои слова, и начал быстро направляться к двери, когда… — Подожди. — Подождать? Эндермен повернулся на пятках и оглянулся на Томми. Любопытно. Обеспокоенно — Хм? Он что-то забыл, или… Томми немного сдвинулся. Он выглядел неловко. Нерешительным. Возможно, немного сковано. Он выглядел так, словно не очень хотел произносить следующие несколько слов вслух, но в то же время ему было крайне необходимо сделать это, пока они не начали разъедать его. Младший блондин поворчал, хмыкнул, запустил когти в шерстяной флис, а затем вздохнул. — Залезай. Ранбу моргнул. Хм. — Залезть?.. С силой, на которую Томми только был способен — а в его вялом, болезненном состоянии это было не так уж много — он начал подтягивать кокон, в который изначально зарылся, оставляя достаточно свободного места для того, чтобы в него забрался некий Эндермен с длинными ногами. Не поймите его неправильно, он не очень-то любил Ранбу, но парень был рядом, и он (по какой-то причине) пах как родной для инстинктов Томми Пиглина, и… в общем, в спячке просто лучше, когда с тобой рядом кто-то еще. Томми знал это на собственном опыте. — Давай, Тесей, — пробормотал Техно, его голос был удивительно мягким для обычно монотонного и мрачного тона, который он использовал обычно. Старший Пиглин уже устроил гнездо прямо перед своим ревущим огнем, на полу лежали груды одеял и старых, изношенных накидок из мягчайшей шерсти. Томми подумал, что это похоже на рай. Просто… полный и абсолютный рай. — Ты уверен? — спросил он, нервничая и переминаясь с ноги на ногу, глядя на брата. Техно слегка вздохнул, а затем кивнул, подняв руку, чтобы Томми мог легко зарыться в его бок. Это было немного неловко между двумя братьями, которые так долго были порознь, немного неловко в некоторых странных отношениях и определенно что-то новое. Но в то же время это было до одури знакомо — напоминало им о прошлых спячках, когда они были совсем маленькими детьми, обнимались и лепетали под пристальным взглядом Уилбура. Однако Томми был не из тех, кто жалуется, и он просто позволил своим глазам закрыться, продолжая лежать, свернувшись калачиком на боку у Техноблейда. Возможно, он пожалеет об этом, когда проснется цветущей весной, пропустив месяцы и месяцы, но пока что он оставался сонным и сытым, как в старые добрые времена. — О, -Ранбу снова моргнул, выглядя почти изумленным. — Ты хочешь, чтобы я залез туда с тобой? Томми хрюкнул, и старший мальчик воспринял это как довольно раздраженное «да». Ну, Ранбу был не из тех, кто смотрит в рот дареному коню, и вместо этого начал пробираться обратно, на ходу снимая туфли. Он никогда раньше не сталкивался с тем, чтобы кто-то находился в спячке. Конечно, он слышал о Техно от Фила, а Таббо иногда очень хотелось спать из-за его проблемной бессонницы, но ничего такого уровня, и ничего настолько реального. Это было немного страшно — в основном потому, что Томми выглядел готовым упасть замертво в любой момент, — но определенно интересно. И немного трогательно. И, о, снова вспыхнули защитные инстинкты Эндермена. — Давай, я устал, — в тоне Томми прозвучала легкая интонация и густое ворчание из глубины горла, что заставило Ранбу отчаянно заторопиться. Поначалу было немного неловко: двое перемещались друг вокруг друга в замкнутом пространстве. Томми хрипел и ворчал, едва проснувшись, так как его хвост бился, а все остальное тело лежало как мертвый груз, в то время как Ранбу перебирался через груды золотых монет и звенящих цепей. Ему приходилось уворачиваться от странных золотых яблок, пока он устраивался, его руки запутались в ауреатовых украшениях, а когти мелькали над несколькими ослепительными кольцами, но в конце концов Ранбу это удалось — он осторожно свернулся вокруг меньшего Пиглина и крепко обхватил его. Это был опыт, о котором он никогда бы не подумал, что станет свидетелем, не говоря уже об участии в нем, но он был здесь. — Что же… — Перестань двигаться. — Я не двигаюсь — Ты двигаешься Ранбу не двигался. — Хорошо. — Спасибо. Ранбу слегка улыбнулся, уткнувшись лицом в поразительно желтые локоны и прижавшись к маленьким, беспорядочным косичкам. (Почему Томми позволил Таббо снова заплетать ему волосы, Ранбу так и не понял. Но, ладно.) Он и сам уже чувствовал себя довольно сонным. Было ли это от успокаивающей атмосферы или от того, что его собственные гибридные инстинкты, к сожалению, смешались с инстинктами Томми, он никогда не сможет понять. Ранбу просто знал, что он был… мягко говоря, измотан. Мягкий вздох. — Спокойной ночи, Томми. И затем пауза. Несколько ударов тишины, только непрерывный стук хвоста и медленное, хотя и немного гнусавое, дыхание блондина, а затем; — Заткнись, блядь. Даже в своем усталом состоянии Томми был приятен, как никогда. Ранбу не стоило ожидать ничего другого, честно говоря. Неважно. Все было в порядке. Он возьмет все, что сможет получить, и будет наслаждаться тем, насколько приятной была ситуация. …Насколько приятной была ситуация. Потому что сейчас, когда Ранбу просыпался после сна, который длился всего несколько часов, он понял, что Пиглины в спячке очень привязчивы, и попытка вырваться из смертельной хватки Томми потребует от него гораздо больше усилий, чем он рассчитывал. — Туббо! Перестань смеяться надо мной и помоги! Нет… Майкл, не начинай тоже! Помоги мне!