Отдых

Шум маленькой деревни. Запах скота и пота. Вид немного покосившихся, но всё-таки прочных деревянных домиков. Да, самая обычная деревенька Элентейн, коих сотни и тысячи во всём Империуме. Необычным было только то, что она располагалась неподалёку от крупной дороги, по которой постоянно проносились торговые повозки, небольшие караваны, и множество авантюристов, путешественников и бродяг, которые так или иначе заглядывали в Элентейн, чтобы пополнить запасы провизии, чистой воды, закинуть своё усталое тело на кровати сердобольных жителей или же местного постоялого двора, владелец которого потихоньку жирел благодаря своему стратегически открытому бизнесу. Деревня, благодаря своему расположению, продолжала расти и расширяться, а от разбойников её защищала местная милиция, костяк состоявший из быков и социализировавшихся вепрей, что были впечатлены добротой местных жителей и защищают их не сколько за обильные рационы и неплохую зарплату, но за совесть. Местные пасторальные луга постоянно топтались местными ленеисами - трёхглазыми шерстистыми тварями, отличающимися, несмотря на свою грозную морду, невероятно спокойным нравом, что позволяло получать вкусное, пусть и излишне жилистое мясо и прочную шерсть, которая так необходима для тёплой одежды или для мягких постелей. И всё это конь-путешественник узнал от местного фермера, который вёл за узды грузного ториаса, который хоть и всем своим видом выражал усталость и недовольство, но послушно шёл за своим хозяином. — И ты говоришь, здесь один из лучших дворов? — Поинтересовался конь у фермера, грязного, но всё ещё прилично выглядящего фермера. — Признаюсь, он нам платит золотой монетой за каждого клиента, которого мы ему приведём, так что расхваливание его местечка больше нужно, чтобы позволить себе хотя бы на выходных вкусное мясо — Признался фермер с неловкой улыбкой. — Но я тебе скажу, дружище, у него хотя бы мыло есть. А ещё у него самые большие бадьи, в которых даже ты искупаешься с кончиков ушей до самых копыт. — О, чёрт! Горячая бадья! И даже с мылом! Ну, тогда я точно загляну. Спасибо, мужик. — Не забудь сказать хозяину, что тебе это место Сик посоветовал! Мне ещё пятеро сорванцов кормить. — Предупредил коня Сик. — О, не забуду. Ну, будь здоров. — Конь пожал руку фермеру и они разошлись, один в сторону своего домика, а другой — в сторону постоялого двора. Это здание отличалось от местной таверны: будучи менее широким и более высоким, оно всё же выглядело куда чище, опрятнее, а на скамейках около входа, на крыльце, постоянно сидели мужики и выпивали нечто странное и кисло-пахнущее. Судя по их медленной и выговариваемой явно с трудом речи, это было ни что иное, как местный эль. Конь совершенно не желал вступать в конфронтацию с местными пьянчугами и поэтому буквально залетел в постоялый двор, сразу же упёршись глазами в высокого козла с острыми рогами, одетого в кожаный камзол и кожаные штаны, который с интеллигентным видом и с очками на носу что-то заполнял в своей книжке. Прихожая была очень маленькой и сразу же заканчивалась лестницей наверх, а так же небольшим коридором слева, который, судя по всему, и вёл в комнаты. Конь порядочно удивился наличию очков на лице козла, это сразу говорило о его состоятельности, в основном такой аксессуар был товаром республики, и позволить его себе мог далеко не каждый. Что-то шумно расписав, козёл отложил перо, опёрся об стойку, поправил свои очки и внимательно вперил свой взгляд в стоящего на небольшом отдаление от стойки коня. На его лице загорелась лёгкая улыбка коммерсанта, а сам он сразу же выпрямился и уперся о стойку. — А, новый постоялец. Чем я могу помочь? — Мне это место посоветовал Сик. — Ааа… Сик. Это хорошо. Полагаю, вы здесь затем, чтобы вздремнуть перед продолжением своей дороги? — И это… и горячая бадья. И как вы узнали, что я путешественник? — Мой друг… Как в вам обращаться? — Вальтер. — Мой друг Вальтер, я в этом деле уже десять лет и своим двором «Сон гонца» управляю ровно столько же. У меня глаз намётан на таких как вы. Но, не давайте мне утомить вас своими разговорами. Обычно у нас ванна стоит две золотые монеты, а комната — десять. Но если вы их закажете вместе, то я пожалуй могу сбросить цену и до одиннадцати… — Я возьму обе. Вот деньги. Запустив руку в свою маленькую наплечную сумку, Вальтер достал небольшой кожаный мешочек и, развязав горлышко, достал нужное количество монет и положил их на стойку. Довольный козёл сразу же смёл их и указал на левый коридор, протягивая ключ. — Бадья стоит в самой крайней левой комнате. Ваша комната на первом этаже, 3Б. Прошу, если вам ещё что-нибудь понадобится — не стесняйтесь обращаться ко мне. Я всегда здесь. Если же меня здесь нет, то вам поможет мой рабочий Том, но упорно игнорируйте его предложение выпить. Он чертовски плохо это делает. — Замётано… Вальтер, расправив плечи, медленно обошёл стойку с сияющим козлом и двинулся по узкому деревянному коридору, освещаемому огромным количеством желтоватых свечей. В комнатах слышался храп, тихие разговоры или даже нескромные вздохи и лёгкие стоны. Если бы Вальтер был жителем просвещённой республики, он бы подумал о том, что кто-то мучается от спазмов или от иной боли, но сам он лишь хмыкнул, понимая, что водные процедуры и сдача комнат — не единственный источник дохода ушлого козла. Дойдя до самого конца коридора и уперевшись в тупик, конь повернул налево, нажал на дверную ручку и та со скрипом отворилась, ведя его в комнату с бадьёй. И он её сразу увидел: действительно, огромная мокрая деревянная конструкция, которая ещё была практически пустой, а справа от неё, на стуле, сидел молодой кот, который силился что-то прочитать в книге, но явно испытывал с этим трудности. Учился грамоте? Наверняка с огромными усилиями. И лишь после того, как конь громко прочистил горло, кот поднял свою голову и удивлённо охнул. — А, вы в бадью! Пока раздевайтесь, вот ширма, зайдите за неё, а я всё приготовлю! — Ага… — Ответил не очень впечатлённый Вальтер, заходя за простую тканевую ширму и приступая к раздеванию. Заскрипела ещё одна дверь, кот активно начал носиться туда-сюда, но Вальтер этого не видел, скрываясь за тканью и снимая с себя верхнюю одежду, затем тонкую рубашку, которая успела порядком промокнуть от пота и, отбросив её на стоящий рядом табурет, он начал снимать с себя покрытые дорожной пылью штаны, после чего отправил их туда же, создавая небольшую кучу из своей одежды. К моменту, когда бадья заливалась водой уже восьмой раз, конь вышел из-за ширмы, находясь лишь в своём простом исподнем, наблюдая, как снопы пара поднимаются вверх, исчезая в районе потолка комнаты: в ней сразу же запахло горячей сыростью. Работник ещё раз появился через вторую дверь комнаты, ведущей, судя по всему, на задний двор. Он держал в руках деревянное ведро, содержимое которого в очередной раз вылил в бадью, горячая вода вызвала ещё один каскад водяного пара, устремившегося вверх. Выдохнув после такой пробежки, кот поставил ведро около бадьи и перевёл взгляд на коня, удивлённо присвистнув. — Сэр, никак вы солдат?! — С чего это вдруг? — Поинтересовался конь — У вас такие мышцы, простой жизнью такое не зарабатывается! — Заявил восхищённый кот. Вальтер посмотрел на свой торс. И действительно, он редко обращал внимание, но он был обладателем выделяющихся мышц, пусть не сухих и покрытых напряжёнными сосудами, но всё равно приковывающих внимание. Он также коротко бросил взгляд на свои руки и ноги и сам про себя подумал, как же не часто он замечал плоды своего физического труда. — Я занимался кулачными боями. Положение обязывает иметь такое. — Слегка размялся в процессе своей речи Вольтер. — О, это замечательно! Может быть, мы после ванны пойдём в таверну и опрокинем по стаканчику, и вы мне об этом, сэр, расскажите? — Так вы Том у нас, получается? — Потёр подбородок конь, ещё раз внимательно осматривая подлизывающегося кота — Хозяин этого места предупреждал о вашей нездоровой тяге к выпивке. — А, вы моего горемычного босса слушаете… Ну, ладно, но я надеюсь, вы ещё передумаете. Мыло на столике рядом с бадьёй, если вам что-нибудь понадобится, что угодно — громко кричите моё имя и я приду. Ну, не позволяйте мне мешать вашему отдыху! Приятного купания. — Поклонился кот и, не дав коню вставить и слова, вышел из комнаты через дверь, ведущую в коридор. Вальтеру ничего не оставалось, кроме как пожать плечами и, наклонившись над бадьёй, до сих пор выпускающей густые струйки белого пара, посмотреть на свой лик и потом, попробовать руку водой. Она была горячей, даже слишком, но ему так хотелось уже поскорее окунуть своё усталое, грязное и мокрое тело в столь приятные условия, что он буквально стянул с себя своё исподнее и, аккуратно войдя в бадью, тут же ощутив укол излишне высокой температуры, он сразу сел, подняв небольшие волны. Его сразу же обдало невероятным жаром, однако Вольтеру был интересен лишь отдых и, перетерпев первые минуты неприятного привыкания, он уже расслаблено опирался спиной о стенку бадьи, вытягивая ноги и кладя их на края деревянной конструкции, чувствуя, как нега потихоньку обволакивает и заполняет его тело. Горячая вода мигом распарила его тело, заставляя коня вздохнуть и прикрыть глаза, наслаждаясь тихой атмосферой комнаты. Натруженные мышцы наконец-то расслабились и стали ощущаться такими лёгкими и тяжёлыми одновременно, что самцу оставалось лишь только полулежать-полусидеть и наслаждаться этим полезным для его шерсти отдыхом. Взяв лежащий слева от него небольшой брусок мыла, он опустил его в воду ненадолго и порядочно покрутив его в руках, вновь отложил его и принялся намыливать своими мокрыми руками свою гриву, чувствуя, как его волосы потихоньку очищаются. Продолжая массировать свою голову, пока он не подумал, он она окончательно очистилась от следов долгих странствий, он окунулся, насколько ему позволяла бадья и вынырнув, шумно выдохнул, ощущая, как его голова сразу стала легче. Он уже думал приступить к своим оставшимся немытым членам, но в один момент в дверь постучались и за ней послышался тихий женский голос с небольшой хрипотцой. — Не желаете более роскошного купания, добрый сэр? Всего четыре монеты! Не подозревая, что такое «роскошное купание», конь решил согласиться, из чистого любопытства. — Ну… давайте это ваше «роскошное купание». Договорив свою реплику, конь перевёл свой взгляд на дверь и та неспешно распахнулась, показывая ему интересное зрелище. Перед его глазами предстала очаровательная волчица, в длинном платье с достаточно глубоким декольте, которое так неплохо подходило к её совершенно не маленькому бюсту. Средняя причёска хорошо опускалась на её плечи, а сама она, аккуратно закрыв за собой дверь, закатала свои короткие рукава и присела рядом с конём, как будто специально поправляя свою грудь. Конь, почувствовав, что ванна стала по какой-то причине жарче, слегка прочистил своё горло. — Вы прекрасно выглядите, сэр! — Отметила она, и её хрипотца почему-то только подчёркивала её обаятельную внешность. — Давно у нас не останавливались такие крепкие господа. Она принялась сразу же аккуратно и с чувством тереть и массировать плечи коня. Действовала она умело, пусть и крайне по любительстки, но от этих мягких, постепенно влажнеющих рук, конь ощутил настоящее блаженство. — Так как вас звать? — Обратился к ней конь, получая от неё первоклассный массаж и оглядываясь налево, будто стремясь прожечь взглядом платье в районе груди, дабы увидеть основную красоту женского пола. — О, сэр, вы можете ко мне обращаться на ты. Зовите меня Аннет. — Аннет, значит… И что же кроме этого входит в понятие «роскошное купание»? — Ещё несколько вещей. — Волчица нагнулась, будто бы буквально тыча своим глубоким вырезом прямо в лицо коню, отчего его всё мужское нутро начала бунтовать против сдержанности самца, и выпрямилась она лишь тогда, когда в её руках оказался брусок мыла — Я помогу вам принять ванну, составлю вам компанию, чтобы вам не скучать… — С такой девушкой я бы хотел точно иметь компанию подольше. — Обворожительно ухмыльнулся Вольтер. — Вы, сэр, просто сердцеед. Вытяните вашу руку, пожалуйста. Конь медленно поднял свою правую руку и Аннет принялась её старательно мылить и натирать. Вода всё-таки стала попадать на её грудь и платье начало всё ближе и ближе прислоняться к её телу, подчёркивая её женские формы. А она всё продолжала заниматься своим нехитрым делом, своими намыленными руками массируя крепкие мышцы коня, потихоньку переходя и на следующую руку, склоняясь над жеребцом и вынуждая того напрягать остатки своего чувства собственного достоинства. — Ух… — Что-то не так, сэр? — Поинтересовалась волчица, продолжая мыть его руку, буквально уже соприкасаясь своим бюстом с его лицом — Вода очень горячая. — На это часто жалуются наши клиенты. Том постоянно отвлекается и перегревает воду. Но зато после такой распарки спиться невероятно спокойно. Так вы хотите встать? Позвольте я тоже встану. Дождавшись того момента, когда волчица встанет с края бадьи, Вольтер неспешно о них опёрся и поднимая всплески воды, медленно выпрямился и поднялся, потягиваясь и разминая мышцы. Переведя взгляд на волчицу, он заметил в ней изменения. Её нахально-спокойный вид куда-то ушёл, она заметно прикусила нижнюю губу и при этом потупила свой взгляд, вмиг обращаясь в нечто стеснительное и чувствующее себя неуютно. Заметив такие резкие перемены в ней, конь осмотрел себя и обнаружил причину её стеснение. Его манифестация мужского достоинства, налившись кровью и выпрямившись, стояла и смотрела прямо на стену, демонстрируя свою полную готовность к выполнению природной задачи по размножению. Конь решил подавить свою стеснительность через нахальность и прочистив горло, обратился к волчице. — Что же ты остановилась, Аннет? Продолжай. — А?.. А, простите, сэр! Сама не понимаю, что на меня нашло. Собравшись, она взяла покрепче брусок мыла и продолжила натирать крепкое и мокрое тело жеребца. Она двигалась более уверенно, стараясь скрыть своё смущение и эта уверенность действительно сказалась на её аккуратности. Она случайно спускалась ниже и задевала руками то, что сразу же отзывалось лёгким подрагиванием и приятными ощущениями у коня. Это была невероятно похабная, невообразимая ситуация, но в тоже время, она вызывала у стоящего в горячей воде жеребца необычный интерес. По его виду, волчица сама набиралась от него особого жара и с каждой минутой двигалась всё более активно, из-за чего её соблазнительное платье начало сползать вниз, потихоньку оголяя её всё более интимные женские части. Пользуясь её смущённостью и активностью, Вольтер аккуратно повёл рукой и скользнул по её плечу. А потом чуть-чуть ниже… И ниже… Пока его нахальная рука не заглянула под платье и под страстный вздох волчицы не ухватила нечто большое, круглое и упругое, c торчащим твёрдым сосочком. Пользуясь своим положением, жеребец начал её активно и нахально стимулировать, вертя своими влажными пальцами вокруг её сосочка, лаская и сжимая её грудь, периодически переводя её то на одну часть бюста, то на другую. Аннет решила потворствовать произволу своего клиента и, смыв мыльную пену с рук, медленно провела ими по ногам похотливого коня и лишь затем — взялась аккуратно за его немаленький орган, сразу же принявшись его стимулировать. И куда опытнее, куда активнее, с куда большим энтузиазмом. Они обменивались пошлыми банными ласками, конь уже двумя руками полностью покрыл её объёмную, но упругую грудь водой и своей похотливой страстью, пока волчица уже начала извлекать из его достоинства преэякулят своими столь активными действиями. В конце концов, её платье серьёзно сползло, а конь, увидев это, отпустил её груди и повернулся к ней, демонстрируя всю красоту своего мужского начала. Повинуясь лишь своим инстинктам, Аннет слегка опустилась, обхватила свои груди и приняла между ними горячий и напряжённый орган Вольтера. Вода стала идеальным составляющим в этом похотливом акте, волчица с особым удовольствием, которое она демонстрировала охами, стимулировала орган коня, заодно мня и лаская свой собственный бюст. Каждую секунду мягкость и шелковистость этих женских достоинств ласкала орган жеребца и, сдерживаясь уже долгое время, он не смог вытерпеть это себя сейчас. С еле сдерживаемым стоном он обильно излился, пачкая груди, шею и тело волчицы своим вязким, белым семенем. И так продолжалось ещё десяток секунд, пока последняя струйка спермы не оказалась на теле волчицы. Оба довольные, мокрые от смеси пота и воды, они выдохнули. Отпустив обмякающий орган коня, волчица сразу же принялась смывать водой из бадьи следы этого быстрого и страстного акта и когда последняя капля семени оказалась смыта, она натянула платье на своё мокрое тело, которое так соблазнительно приникло к нему и после этого обратилась к жеребцу. — Это было… приятно. Не беспокойтесь, сэр. Это было… за счёт заведения. Какая у вас комната? — Ммм… 3Б — Надеюсь, вы не будете спать после этого. Вы же понимаете, иногда тут бывает… одиноко. Стоило этим последним словам прозвучать, как волчица подмигнула коню, развернулась и достаточно быстро покинула комнату. Намыленный и довольный жеребец вновь опустился в бадью. Подумал над словами волчицы. И широко, хищно ухмыльнулся.