До пика, до всхлипа, до крика.. До любви..

Ким Намджун любит высоких фигуристых девушек, особенно раскованных студенток по обмену. Чон Хосок любит стройных спортсменок. Мин Юнги любит длинноволосых… А Пак Чимин любит Намджуна… С начальной школы, когда тот перевелся к ним в класс. Любит так сильно, что когда понял, как доставлять себе удовольствие, делал это, глядя на его фото в телефоне. А когда начал искать себе партнёров на одну ночь — представлял, что он с ним… Так сильно, что никогда и никому не говорил о своей любви, чтобы не потерять остатки дружбы… Друзья знают, что он — по мальчикам. Узнали рано, переболели быстро, приняли обратно. Иногда шутят, почти не обидно… И не знают, что больнее всех их шуток — смотреть, как на вечеринке Намджун утаскивает очередную девушку за дверь комнаты, хищно ухмыляясь, а потом слушать его рассказы другим парням, как ему было хорошо… Больно прятать свое возбуждение, а потом снимать его в ближайшем туалете, всхлипывая и глотая слезы. Больно давать почти незнакомому парню, когда свои руки уже перестают помогать… Больно слышать «Хэй, Чимин, когда с парнем познакомишь? Он опять тебе засос оставил» из любимых губ… Больно понимать, что если признаешься — тебя оттолкнут так далеко, что останется только вспоминать и пересматривать старые фотографии… Поэтому Чимин терпит. Шутит в ответ. Делает вид, что дружит с очередной девушкой Намджуна: «Ой, надо же, гей в Корее, такая редкость! А ты милый. Сходим вместе выпить кофе?» Пока однажды не находит Кима в слезах, распивающим в одиночестве бутылку водки. Пока не позволяет себе обнять его со спины, прижавшись впервые всем телом. Пока не понимает — если он не скажет сейчас, его разорвёт, он просто больше не сможет жить, не сказав… — Намджун, я знаю человека, который не бросит тебя никогда, ни за что. Он любит тебя столько лет и готов ради тебя на все. Тебе только нужно впустить его хоть на самый краешек сердца… Меня впустить, Намджун… И в этот момент Джун понимает, что он знал. Всегда знал. С того момента, как понял, почему Чимина никогда не видели с девушками; он знал, что тот весь его, с потрохами. Его, но был совершенно не нужен. Был. Но сейчас он так разбит и разочарован, что готов даже попробовать с парнем, лишь бы забыться. В нем столько алкоголя, что условностей больше не существует. Он молод, красив, пьян, и ему только что признались в любви… Губы Чимина так близко, нужно только повернуть голову. Джун впивается в них, перехватывая затылок парня, притягивает Чимина к себе на колени. Тот никак не ожидал, он растерянно падает на Кима, но его руки, его предатели-руки, уже обнимают за ребра, пытаясь вжаться глубже, заползти внутрь, слиться и стать единым целым — навсегда. Его губы уже раскрылись навстречу чужим, а в его паху уже так горячо. И он чувствует через штаны, что Намджун завёлся не меньше, он трется об него, сев на пол между бёдер Джуна, обхватив его и ногами… Намджуну непонятно, что делать с этим телом. Он его неописуемо хочет, такого горячего, плавящегося в руках, но он опускает руки в джинсы — и находит там готовый стоящий член… Опыта с мужчиной у него нет, даже мыслей таких не было, но это только раззадоривает… «Что мне делать?» — жарко шепчет он в ухо, проводя руками по бедрам и ягодицам, впиваясь пальцами в кожу на спине, чувствуя, как чужие пальцы под футболкой гладят грудь и живот. И Чимин показывает… Все, чего хотел все эти годы. Всё, чему научился сам. Показывает, как выбить из себя стон за стоном… Помогает подняться на вершину раз за разом. Показывает губами, руками, собой… Он отдаётся полностью, не думая, что будет дальше… А Джун берет. Снова и снова, сначала неловко, боясь прикоснуться к непривычному, а потом понимает, что это тело он понимает лучше любого женского, и доводит до пика, до всхлипа, до крика… Доводит и парня под собой, и себя… До изнеможения… Утром они просыпаются вместе. Счастливый до одури, смущенный, и при этом испуганный Чимин. Хмурый с похмелья, с ощущением правильности всей неправильности, растерянный Намджун. Просыпаются настолько вместе, как не мог рассчитывать Чимин: в постели, в обнимку, с широкой ладонью на его стройном бедре, с чужим горячим дыханием в его волосах… Первое, что хочет сделать Намджун — отдернуть свою руку. Второе — ударить. Он же не такой, он никогда бы не… Но он помнит как это было сладко. И что он повернулся первый… Он взял парня, воспользовался им, заглушил им свое горе. И поздно сейчас делать вид, что ему не понравилось. Поэтому он проводит рукой по бедру, неторопливо и нежно, выдыхает в ухо «Прости», и только потом откидывает одеяло и молча уходит в душ. Уходит, стоит под водой, злится на себя и бьёт стену. Зачем, зачем, зачем?! Чимин был хорошим другом, зачем?.. Намджун стоит под ледяной водой, дрожит, и ждет. И дождался. Звук захлопнувшейся двери и полная тишина в квартире… Тогда он включил горячую и начал с остервенением тереть себя мочалкой, пытаясь смыть с себя следы прошлой ночи, не понимая ещё, что все эти царапины и следы останутся с ним навсегда, впитавшись под кожу, впечатавшись в сердце. Ещё не зная, что эти воспоминания он не заглушит никогда никаким алкоголем… Трёт себя с надеждой, что сможет найти женщину, которая отдастся ему с такой же любовью, как этот хрупкий парнишка… Они не разговаривали. Ни на учёбе, ни в компании. Чимин не смотрел на Намджуна, Намджун глушил недопонимание женщинами. Хосок и Юнги пытались узнать, что происходит, Чимин честно ответил: «Он меня трахнул и стесняется» — парни оценили шутку и решили, что рано или поздно выяснят. Чимин не позволял больше ни одному мужчине касаться себя. Он не хотел перекрывать воспоминания никем. Чимин плакал ночами, вспоминал и пачкал постель, даже не притронувшись к себе, от одной мысли о дыхании Намджуна в своих волосах. Намджун пытался получить хоть каплю удовольствия. Он спал с пышными. С тощими. С кореянками и иностранками. Он спал на первом свидании, он пытался строить отношения. О, физически все было прекрасно. Девушки были довольны, он стал таким выносливым, таким стойким, мог так долго… А он просто не мог больше кончить, если перед закрытыми веками не представлял лицо парня. Одного единственного. Того, с кем дружил с начальной школы. Того, кого поимел. И кто в ответ разорвал его сердце. Чимин плакал дома, за закрытой дверью, под одеялом. Он был в квартире совсем один, но хотелось забиться подальше, чтобы даже часы в гостиной не слышали его слез. Намджун стоял под его дверью, не решаясь нажать на звонок. Ни один из них не мог больше ТАК. И кому-то надо было сделать шаг. Кому-то, кто в прошлый раз шагнул не в ту сторону. Кому-то, кто сейчас медленно поднимает руку и нажимает на кнопку.