То, что я хочу слышать, это все то, что ты хочешь сказать

      Когда молчание затянулось на непозволительно долгие минуты, Му Цин решил, что надо прощаться. Стоило ему открыть рот, как тут же его благие намерения оказались растоптаны словами Хуа Чэна: - Мне нужно тебе кое-что сказать.       Му Цин почувствовал какое-то облегчение. Он не знал, в чем была причина этих чувств. То ли из-за того, что Хуа Чэну всегда проще давалось разрешить все неловкие моменты между ними, то ли потому что Му Цину, и правда, хотелось побыть с Хуа Чэном подольше. Здесь, в салоне автомобиля, пропитанном запахом и теплом Хуа Чэна, было невыносимо уютно. Невыносимо осознавать, насколько уютно и хорошо.       Му Цин ничего не произнес, но взглянул на Хуа Чэна.       Хуа Чэн ответил на его взгляд, а затем отвернулся к лобовому стеклу. Казалось, что он сомневается. Му Цин не раз замечал, что после их ссоры, Хуа Чэн стал гораздо более осторожно подбирать слова, если они с Му Цином вели серьезные разговоры.       Это заставило Цина напрячься. О чем хотел поговорить Хуа Чэн? - Не хочешь выйти на улицу? Давай пройдемся, - вдруг предложил Хуа Чэн, и Му Цину оставалось только кивнуть. К горлу подступил ком. Покидать теплый салон автомобиля было почти грустно.       Му Цин подождал, когда Хуа Чэн заблокирует двери, а затем пошел следом за ним. Они какое-то время шли по аллее, напротив дома, в котором жил Му Цин, как Хуа Чэн остановился. - Му Цин, - на секунду Хуа Чэн запнулся. Ему вдруг безумно до ужаса сильно захотелось сначала попросить пообещать, что они в любом случае останутся друзьями, но эти слова были бы такой ложью. Потому что Хуа Чэн знал, что друзьями им уже не быть. Ему было бы слишком больно, а Му Цину было бы слишком неловко, если он и вовсе не рассердится. Но и молчать Хуа Чэн уже не мог. Лучше знать, что ты сделал все возможное, чтобы быть рядом с тем, кого ты любишь, чтобы добиться взаимности, чем смотреть, как он сближается с тысячами других людей вокруг, которые могут претендовать на внимание любимого.       Му Цин смотрел на него спокойно, чуть выжидающе. Му Цин так внимательно на него смотрел!       Хуа Чэн не отводя взгляда от человека, которого так странно, неожиданно и сильно полюбил, произнес: - Ты мне нравишься.       При этих словах, выражение лица Му Цина начало стремительно меняться. От прежнего спокойствия не осталось и следа. Му Цин сначала побледнел, потом покраснел, посмотрел очень напряженно и хмуро, а затем опустил голову. Но не ушел. Хотя бы не ушел.       Хуа Чэн смотрел на Му Цина, и чувствовал, как уверенность начинала покидать его.       Он поторопился… Он вообще зря все это затеял! Но слова ифу о том, что они с Му Цином выглядят как пара, и мысль, что у них с Му Цином когда-нибудь будет так же, как и у Цзюнь У и Мэй Няньцина, придали ему смелости…       Хуа Чэн не знал, что ему сказать и сделать, чтобы вернуть все на свои места. Мысль о том, что Му Цин после этого дня начнет его избегать казалась невыносимой.       А еще было больно. Ведь стало очевидно, что какие бы чувства Му Цин к нему не испытывал, это была не любовь. И с каждой секундой эта боль распространялась по его сердцу, усиливалась.       В этот момент телефон Му Цина зазвонил. Он неловко засунул руку в карман пальто, затем понял, что ошибся карманом, еще сильнее смутился и, наконец, найдя телефон, ответил на звонок. - Алло? – сказал он в трубку хриплым голосом, и затем тут же прочистил горло. Он избегал смотреть на Хуа Чэна, пока тот не в силах был отвести от него своего взгляда.       Спустя полминуты Му Цин завершил телефонный разговор и коротко взглянул на Хуа Чэна. - Мне нужно идти, - произнес он и тут же развернулся, чтобы уйти в сторону своего дома. - Подожди, - Хуа Чэн мягким движением попридержал его за локоть. – Не уходи вот так. Скажи хоть что-нибудь. Хотя бы что…       … что мы останемся друзьями, - малодушно хотел закончить Хуа Чэн, уже ощущая, как он ненавидит себя за несдержанный язык. Ему, и правда, не стоило признаваться.       Но эти слова так и не были произнесены.       Му Цин высвободил свою руку из чужого захвата, и Хуа Чэн буквально почувствовал, как разбитое сердце в этот миг посыпалось осколками. Му Цину было неприятно. Теперь было неприятно.       В этот самый миг Му Цин, уйдя от прикосновения Хуа Чэна, взял его руку в свою ладонь, он немного неловко переплел их пальцы и сжал ладонь Хуа Чэна в своей.       Хуа Чэн неверяще воззрился на Му Цина, не в силах сказать что-либо. Му Цин держал его за руку, переплетя свои пальцы с его, и Хуа Чэн лишь думал о том, как сильно бьется его вмиг возродившееся сердце. - Мне нужно идти, - повторил Му Цин, смотря поверх плеча Хуа Чэна. Его щеки были красные, словно он пробежал два километра без передышки.       С этими словами он выпустил ладонь Хуа Чэна и быстрым шагом бросился к своему подъезду.       Хуа Чэн же остался стоять на месте, провожая его взглядом и до боли сжимая в кулак все еще хранящую чужое тепло руку.       Му Цин его любит.       По лестнице до своей квартиры Му Цин буквально добежал. Сердце билось, как сумасшедшее, Му Цин никогда еще не испытывал чего-либо подобного. Он ни на минуту не пожалел о своем решении. Хотя до этого не смел признаться себе, что он влюблен в Хуа Чэна. Му Цин с потрясением осознавал, что именно так ощущается сумасшедшее счастье. - Милый, что случилось? – удивленно смотрела на него мать.       Цин поднял взгляд на нее, и не знал, что ответить. Он и сам до конца не мог поверить в происходящее. Хотелось позвонить Хуа Чэну, спросить, правда ли тот ему только что признался, правда ли он правильно его понял? Правда ли, что они влюблены… любят друг друга? - Что-то очень хорошее, - улыбнулся Му Цин, обнимая мать. - Расскажешь? - Я…, - Му Цин немного смутился. Как сказать об этом матери? Стоит ли? И надо ли говорить об этом вообще кому-то? В конце концов, они с Хуа Чэном оба парни. Не тот случай, когда тебя погладят по головке за афиширование своих чувств. И они с Хуа Чэном это даже не обсудили. По вине Му Цина, которому именно в такой момент пришлось уйти. - Ты можешь рассказать, когда будешь готов, - улыбнулась ему Му Хайтан. – Я всегда поддержу тебя. - Спасибо, мама, - Му Цин еще крепче обнял мать, а затем вспомнил о телефонном звонке и спросил: - Ты просила меня поторопиться. Что-то случилось?       Улыбка на лице Хайтан погасла. - Мама? – сразу напрягся Му Цин. - Твой отец… Его переводят. В психиатрическую больницу в другом городе. И он хочет попрощаться с нами.       Му Цин был удивлен. С чего вдруг Вэнь У Цина решили перевести в другое учреждение? - Ты пойдешь?       Му Хайтан покачала головой. - Это уже давно посторонний для меня человек. Я не могу простить его за то, что он сделал с нашей семьей. Но если ты пойдешь, то нужно быть там завтра в десять утра. – немного помедлив, женщина спросила: - Ты пойдешь?       Му Цин кивнул. - Уверен? - Да.       Му Цин был уверен. Потому что он поверил Хуа Чэну. Потому что он знал, что нужен не только своей матери, что есть и другие люди, которые его любят, несмотря на то, какой он. Есть один человек, который признался ему.       Му Цин заметил, что мать хитро поглядывает на него, и понял, что вот уже минуту он стоял посреди прихожей с глупой улыбкой на лице. - Попроси А-Чэна подвезти тебя, - вдруг сказала она. – Если ему не сложно. И мне будет спокойнее.       Му Цин почувствовал, как его лицо вспыхнуло от смущения. - Мама, я жутко голодный. А ты? Давай я сейчас помою руки, а потом приготовлю нам лапши, - затараторил Му Цин, скрываясь в ванной. Он был сильно смущен.       Завтра. Завтра он ей все расскажет. А сегодня… Му Цин вспомнил немного растерянный взгляд Хуа Чэна, который быстро сменился счастьем в его темных красивых глазах… сегодня Му Цин обязательно позвонит перед сном Хуа Чэну.       Уже поздно вечером, лежа в постели Му Цин нервно поглядывал на экран телефона. Он успел приготовить ужин, помыть и высушить волосы, почитать учебник, сделать несколько заданий к завтрашним парам и морально подготовиться к очередной встрече с отцом. Он всячески оттягивал момент, когда он собирался позвонить Хуа Чэну.       В какой-то момент Му Цин малодушно подумал о том, что можно и не звонить, а завтра не только пропустить первую пару, но и вовсе не пойти в университет, зато избавить себя от волнительного разговора с Хуа Чэном.       Его планам не суждено было сбыться. На телефон пришло сообщение. «Ты не спишь?»       От волнения Му Цин сразу же зашел в диалог, теперь отвертеться было нельзя. Хуа Чэн увидел, как он прочел его сообщение. «Я позвоню, хорошо?»       Му Цин уткнулся в подушку и глухо застонал. О боги, разговор по телефону – это лучшее, что могло произойти, ведь трубку всегда можно бросить, а вот при личной встрече убежать вряд ли получится.       Хотелось сказать самому себе: соберись, хватит вечно сбегать.       В конце концов, Хуа Чэн… его любовь – лучшее, что могло произойти с Му Цином. И ощутив ее, Му Цин понял, что это действительно так.       Му Цин сел в кровати, притянув колени к груди и быстро набрал:

«Да»       Не прошло и пяти секунд, как телефон тихо завибрировал, сообщая о входящем звонке. Му Цин взглянул на дверь своей комнаты, удостоверяясь, что она плотно закрыта, и, выдохнув, принял вызов, прижимая телефон к уху. - Привет, - голос Хуа Чэна заставил что-то внутри Му Цина перевернуться. Так было всегда?       Закрыв динамик ладонью, Му Цин прочистил горло, и выдавил: - Привет.       Повисла неловкая тишина.       Му Цин был на грани того, чтобы взвыть. Да что же это такое! Неужели мы теперь вообще не сможем нормально говорить?!       Наконец тишина в трубке прервалась: - Ты в порядке? – спросил Хуа Чэн. - Люди умирают после того, как им признаются? – с притворным ужасом спросил Му Цин.       Послышался смех. Такой знакомый, уже родной. И без напряженности. Му Цин почувствовал облегчение. - Я про звонок. Но рад, что ты не подстроил свою смерть после моего признания.       Сердце Му Цина забилось сильнее. Хуа Чэн так легко говорил о своем признании… Так, словно это было совершенно естественным и чем-то, чем он гордился. Это было… приятно.       Цин постарался отвлечься от своих мыслей. - Звонок, да… это касается отца. - Тебе нужна помощь?       Му Цин замолчал и вспомнил слова матери. Он хотел бы, чтобы Хуа Чэн был рядом с ним. Хотя бы ждал его на улице у ворот этой клетки, но Хуа Чэн и так оказался… был слишком хорошим. Что он вообще нашел в Му Цине? Кроме смазливой внешности. - Завтра утром я поеду прощаться с ним. Его переводят в другое учреждение. И он хочет проститься. Это… тяжело.       На несколько секунд вновь повисло молчание. - Могу я быть рядом с тобой? – вдруг спросил Хуа Чэн очень серьезно.       Му Цин закусил губу. Эти обычные, казалось бы, слова звучали на удивление безумно важно и приятно. Цин не раз слышал о том, что поддержка – это важная часть отношений, но никогда не думал, что ему это надо. Он всегда привык справляться со всем личным и сокровенным сам, не подпуская даже мать. Потому что зачем? Зачем говорить людям о своей боли? Разве им не хватает своих проблем? Разве могут они чем-то помочь? Разве они поймут?       Но Хуа Чэну хотелось верить. Ему верилось.       Му Цин произнес в трубку задушенное: - Да. - Ты расстроен? – моментально уловил его интонации Хуа Чэн. - Нет. Сегодня тяжелый день.       Хуа Чэн промолчал. А затем вдруг с ухмылкой в голосе ответил. - Действительно, тяжелый. Я вот чуть не умер. Ведь ты мне так и не ответил.       Му Цин хотел по привычке возмутиться. У него тут драма, а этот парень только и может, что ехидничать, но до него вдруг дошел смысл чужих слов.       Да, Му Цин волновался. Боялся, что не так понял Хуа Чэна… Но ведь у Хуа Чэна было больше причин сомневаться в том, что он понял самого Му Цина.       Ведь Хуа Чэн признался ему словами. Как все нормальные люди. Словами через рот.       И только Му Цин, придурок, не додумался ни до чего лучше, кроме как пожать ему руку. И это на признание! А потом свалить!       Поздравляю Му Цин, горе-любовник. Казанова хренов! - Му Цин? – голос Хуа Чэна прозвучал обеспокоенно. Видимо, Му Цин слишком долго фырчал в трубку, терзаемый страшным осознанием.       Вместе с тем, телефон был так плотно прижат к его уху, что это тревожное «Му Цин» буквально отразилось микро-инфарктом на сердце обладателя имени.       Му Цин машинально сбросил звонок и со всей силы упал на постель лицом в подушку. - Дурак, - простонал он в подушку, а затем вновь разблокировал телефон, быстро напечатал несколько слов, отправил сообщение, отключил телефон и забрался под одеяло, крепко закрыв глаза.       Хуа Чэн с улыбкой смотрел на экран телефона, на котором отображалось: «Ты тоже нравишься мне!»       Хуа Чэн увидел, что Му Цин уже не онлайн, но все-таки набрал ответ: «Надеюсь, завтра ты скажешь это вслух) Спокойной ночи, Му Цин»