Однажды в клубе

От запаха табака режет легкие, пьяные тела заполняют танцпол, крики и движения в такт музыки… Прекрасный вечер пятницы для тех, кто хочет хорошенько оттянуться и забыть о проблемах. И, наверное, именно поэтому, Джинён опрокидывает в себя уже четвертую стопку горящего виски и слегка зажмуривается, сжимая пухлые губы и позволяя алкоголю проникать в кровь. Он устал. Джинён… так чертовски устал. А все потому, что Джебом такой заносчивый. Почему-то, именно этим словом Джинен характеризует себе поведение старшего. Джебом постоянно позволяет себе заигрывать с другими людьми: парнями, девушками... да со всем, что движется. Нет, Джинен знает: старший его действительно любит, всей душой и телом. Влюблённость? Для них это слово не значит ничего. Они столько уже прошли вместе, что одно жалкое слово не может передать всей палитры эмоций, чувств и красок проведенных вместе лет. Но как можно смотреть на то, как человек, с которым ты засыпаешь и просыпаешься, улыбается другим? Как, черт возьми?! Когда ты, эту улыбку – способную осветить весь твой дрянной мир – не видишь неделями. Плотный график так надоел... из-за него они ужасно устают и не могут насладиться друг другом, ибо на это уже просто нет сил. Что уж говорить о чудесно проведенных выходных? Джинён понимает – Джебому не легче, от слова совсем. Но, после такого количества алкоголя, он теряет способность здраво оценивать ситуацию и просто еще больше заливает обиду, распаляясь и выдумывая новые аргументы в пользу своей иллюзорной правоты. Азарт в крови дурманит мысли, которые пролетают в голове со скоростью света и растворяются в неясной дымке сознания. И только тайные желания ищут пути воплотиться в реальность…. Бармен повторяет заказ уже раз в… шестой? Сейчас Джинен ощущает себя просто волшебно – будто в другом мире. Он буквально чувствует ритм музыки каждым нервом, который течет по венам и оседает взбудораженными искрами на кончиках пальцев… Движения все более раскованные и тягучие. Светлые джинсы прочно обтягивают крепкие и соблазнительные бёдра, черная атласная рубашка волнами спадает по телу, а верхние пуговицы давно расстегнуты из-за повышенной температуры тела. Джинен все глубже и прерывистее дышит... маленькие капельки пота чертят дорожку от виска, вниз по шее, прячась за воротником... Медленно очерчивая собственные бедра, талию, грудь… руки тянуться к потолку в изящном изгибе. Он в центре внимания. Люди на танцполе не могут отвести взгляд от парня с модельной внешностью, который самозабвенно наслаждается ходом мелодии. Джинен этого просто не замечает, полностью погрузившись в танец и наслаждение от энергии, которую сам же и излучает. Но... это ли то наслаждение, которого он так хотел?

*****

Темный зал, блики световых прожекторов, нереально громкая музыка и запах перегара встречают Джебома совсем неприветливо. Ему уже здесь не нравится, а вся эта ситуации начинает ужасно раздражать. – Да, я уже на месте. Я очень надеюсь, что он и вправду здесь, Сынни. Ты бы видел эту гребаную записку, которую он оставил – полная чушь! Там было что-то вроде: «Мне нужно отдохнуть, твоя безразличность меня пугает. Также, я надеюсь ты подумаешь о том, что мне нужно твое внимание и забота…», – с голосом, полным возмущения, делится Джебом со своим собеседником, после чего ему что-то отвечают и он, пробираясь сквозь толпу людей, заводится с новой силой: – Да замечательно, если ему так нужен я – тогда зачем он поперся в этот сраный гадюшник? Я выбивал этот выходной почти полгода, чтобы провести его так, что ли? Меня это чертовски заеба… – Джебом не успевает договорить. Его взгляд вылавливает среди потных тел Джинена. Его Джинена, который самозабвенно выгибается сейчас посреди танцпола. У Джебома мигом опустошается словарный запас и он со злостью сбрасывает звонок, даже не предупредив об этом Джексона. Злость накрывает его с головой. Приходится на секунду задержать дыхание, дабы немного успокоится и не наделать проблем. Он заходит в уборную, ополаскивает лицо холодной водой и резко выдыхает. Все, о чём он может думать – это как же хорошо, что Джинён сейчас хоть пьяный и обиженный, но не с каким-то непонятным парнем. Что очень удивительно, учитывая, что все взгляды в этом второсортном клубе прикованы только к нему. «Нужно думать о хорошем, а можно и о приятном», – с ухмылкой замечает про себя Джебом. – Что ж, будет ему внимание... – уверенный шепот, и он идет на поиски этого пьяного, но чертовски сексуального парня. Его парня. Пока Джебом вел внутренний монолог и пытался успокоиться, Джинён успел выпить еще немного и, о Боже, как же ему хорошо сейчас! Возможно ли, что алкоголь делает нас счастливыми? Нет, он просто делает нас пьяными вдребезги. Но это не мешает чувствовать что-то сродни счастью, пусть и воображаемого. Джебом медленно и уверенно подходит к Джинену сзади. Кладет одну руку на его бедро, а другую – на шею, резко притягивает к себе, вплотную вжимаясь бедрами. – Скажи мне… Вот скажи… – Горячим шепотом на ухо, – Почему я не должен оттрахать тебя прямо здесь и сейчас? – Поглаживая шею Джинена, пальцами давя на челюсть и приподнимая чужую голову немного вверх. Джинён буквально забывает как дышать, и не знает что делать. В глазах все плывет, запаха одеколона Джебома внезапно становится слишком много, а немного грубоватый голос в районе шеи выбивает землю из под ног. Колени подкашиваются, то ли из-за выпитого алкоголя, то ли из-за Джебома, который прижался так, что нет даже миллиметра между их телами. – Кровать будет удобней, устраивает? – все же отзывается Джинен с насмешкой – всегда остается верным себе, – На втором этаже есть вип-комнаты, я соскучился, и я очень хочу тебя... – Почти в губы произносит Джинён, изворачиваясь в руках Джебома, словно змея. Джебом мог бы подождать еще немного и насладиться танцем этого гаденыша, но эротично двигающиеся бедра Джинена гораздо убедительнее, поэтому он, не медля, тащит его на второй этаж. По пути кидает бармену деньги за комнату и за напитки, берет ключи... и вот двери комнаты захлопнулись, и он моментально прижимает к ним Джинена. – Ты сегодня своим поведением, даже хорошую растяжку со смазкой не заслужил, – рычит в ключицы и кусает тут же, не щадя нежную кожу, но уже через несколько секунд зализывает свое нетерпение. – Я все еще могу заслужить, господин Им, – интонации издевательские, но оставляя влажный поцелуй на губах, Джинен опускается на колени. Джебом думает, что расстегивая его ремень – стоя на коленях между ним и дверью – Джинен выглядит дико сексуально, а когда поднимает на него свои темные, подернутые нескрываемым желанием глаза… Джебом буквально теряет рассудок. Пряжка ремня наконец-то цокает, но младший не спешит, он губами тянет молнию на джинсах, сводя с ума и доводя до черты. Джебом слегка толкается бедрами вперед, давая понять, что терпеть он уже просто не может – он не настроен на эти дурацкие игры младшего. Не сейчас! Джинён слегка оттягивает резинку боксеров старшего… он все время смотрит ему в глаза, не отводя взгляда. Это возбуждает настолько, что узел внизу живота закручивается в разы сильнее. Джебом надавливает на затылок, принуждая Джинена к решительным действиям немедленно. Младший уверенно берет в рот наполовину, направляя член в щеку и резко вынимает его, влажно причмокивая. Он дает возможность Джебому почувствовать абсолютно все: от легкого порхания языком до глубины своего горла. Комнату эхом заполняет первый стон, который попадает в ритм с очередным причмокиванием. Джебом отдергивает руку от головы Джинена и упирается руками в двери, в то время пока младший заглатывает все больше и резче. – Глубже, малыш... я хочу глубже! – хрипит Джебом на выдохе, и младший тут же подчиняется – всасывая до основания и вдувая щеки. Он немного закашливается от такой заполненности, но сразу же возвращает прежний темп, ритмично двигая головой. Стоны из уст старшего вылетают чаще и чаще... Он дергает Джинена вверх и первый раз за вечер глубоко целует, подтягивая ногу младшего себе на бедро, продолжая глубоко целовать. Джинен с выдохом пытается расстегнуть пуговицы на чужой рубашке, но его легким движением руки перебивает Джебом и говорит: – Я думаю, что справлюсь с этим лучше, – он прикусывает мочку уха и начинает раздевать Джинена, чтобы, наконец-то, прикоснуться к обнаженной коже. Рубашка летит на пол, джинсы также не заставляют себя долго ждать и отправляются следом. Старший немного резко толкает Джинена на кровать – холодные простыни создают просто нереальный контраст с горячим телом, и пухлые губы Джинена приоткрываются в немом восклике. Джебом становится коленями на край кровати и стягивает с себя футболку, отбрасывая ненужные вещи прочь. Он наклоняется, выцеловывая живот Джинена… Оставляет нетерпеливые засосы на линии рёбер, поднимается выше, касаясь нежными поцелуями его шеи... Но нежность тут же сменяется грубостью – несколько быстрых укусов, что срывают почти что рык из уст младшего. Горячие руки продолжают ласкать до миллиметра изученное тело. Джинён не в силах выдержать это и обхватывает бедра старшего ногами, прижимаясь максимально близко – только бы чувствовать чужое разгоряченное тело, плотно притирающееся к его собственному... Джебом внезапно отстраняется и переворачивает Джинена, поворачивая к себе спиной и ставя на колени. Он надавливает на поясницу, заставляя прогнуться дугой. Джинен, из-за дикого возбуждения, даже не может поднять голову с кровати… он только разводит ноги шире, дабы сделать все максимально приятнее для них обоих. Джебом берет в тумбочке смазку, выдавливает себе на пальцы, немного разогревает жидкость, но не спешит начать растягивать готового на все младшего. Он зависает на несколько секунд, смотря на то, как его малыш прекрасен. Его ноги уже дрожат от возбуждения, терпеть сил больше нет, поэтому он проникает в Джинена сразу двумя пальцами. Он знает, что младшему скорее всего будет больно, но вместо этого слышит глухой полустон. Джебом медленно, давая привыкнуть, двигает пальцами. Он разводит их в стороны, сводит снова, нежно целует поясницу Джинена и вводит третий палец… Он поднимает младшему голову, давая возможность посмотреть вперед, где во всю стену висит огромное зеркало. Джинен непроизвольно охает от такого вида и от неторопливой, сводящей с ума растяжки. Спустя несколько долгих и мучительных минут, Джинен сам начинает задавать темп и мычит, прося большего. – Джебом, достаточно… прошу тебя! Джебому не нужно повторять дважды – он наносит еще немного смазки на руку, размазывая по всей длине своего члена. Придвинувшись ближе к младшему, он пытается аккуратно войти – медленно, усугубляя желание обоих. Он не успел продвинуться даже наполовину, как голова Джинена снова опустилась на подушки. – Ну нет уж, милый, я хочу чтобы ты смотрел, как я буду выбивать из тебя глупые мысли, – грубо-желающими интонациями, поднимает Джинена за волосы и впиваясь в шею, прикусывает мочку уха и шепчет: – Твоя задница создана для того, чтобы ее трахал я! – он толкается глубже, Джинен только откидывает голову ему на плечо и, упираясь руками в его бедра, начинает сам насаживаться – постанывая и выгибаясь от удовольствия. Джебом внимательно наблюдает за этим в зеркале: как Джинен неистово двигается... как его губы открываются, чтобы громко простонать любимое имя... как его глаза закатываются от пронзающего наслаждения… Джебом не способен долго выдержать такого зрелища. Он толкает грубее, чем следовало бы, ставит раком, вдавливая чужую голову в атласное белье.... и с каждым новым толчком ускоряет темп. Шлепки становятся все громче, давя на перепонки... но Джебому недостаточно: он продолжает неконтролируемо двигаться… тянется, не осознавая почти, надрачивает Джинену, чтобы тому было еще лучше, еще бездумнее, еще бессознательнее, чем ему самому... Толчки сильные, размашистые, порой слишком жесткие… Но Джинену эта боль, смешанная с эйфорией, так приятна, что полностью затуманивает разум. – Джебом я сейчас кончу... блять, Джебом! – он буквально кричит во всю глотку, но Джебом только продолжает вколачиваться в него и неконтролируемо рычать. В тот момент, когда Джинён начал содрогаться, Джебом сжал его член у основания не давая кончить. – Джебом! Блять, больше не могу, прошу... – Ты заслужил растяжку со смазкой своими охуенными губами, но, кто сказал, что ты заслужил кончить? – с надрывом, опаляя жаром, произносит Джебом. – Я… Пожалуйста… мне так хорошо, прошу тебя, Джебом... Я хочу кончить…. – в уголках глаз скапливаются слезы, делая Джинена непозволительно умоляющим. И Джебому этого слишком много: он делает последние движения – быстрее, вдавливая в простыни, надрачивая синхронно с размашистыми толчками. Стоны разносятся по всей комнате, когда Джебом делает последний толчок, чтобы полностью заполнить Джинена... Потребовалась не одна минута, чтобы восстановить хотя бы дыхание. Джебом приобнимает трепетно, словно боясь повредить драгоценный фарфор, а Джинен… Джинен наконец получил именно то наслаждение, которого жаждал.