***
Кэти Белл с воплями взлетела в воздух, а затем картинно шмякнулась вниз — на большой и толстый сугроб. Гарри чуть не зафейспалмил, удержало только то, что в одной руке был пакет из книжного, а на другой висела Гермиона. Она же его и потащила помогать, защитница всех сирых и обездоленных. Мэй тоже когда-то готова была каждого щеночка пожалеть, а котёнка к себе взять. Как и птичку, змейку, ящерицу, грёбаного аллигатора (нет, он не хочет, не хочет! этот трэшо-фейл вспоминать). Что не мешало ей на регулярной основе кормить других людей свинцом и прочими металлами, а также организовывать яичницу всем слишком борзым. Кавалерия, мать её. Гермиона была такой же. Разве что крови ещё не распробовала, да наивность до конца не вытравила, особенно когда что-то касалось других представительниц «слабого» пола. Ничего, какие её годы. Да и не хотел, по правде, Гарри, чтобы Герми очерствлялась. Не больше, чем нужно, чтобы вынести всё, что ей суждено. Философ он, бля. Рядом с громко стонущей Кэти крутилась Алисия — вроде Алисия, Гарри вечно путал, кто там новой свитой Белл подрабатывал, — чуть поодаль стоял Малфой с выражением чистейшего ужаса на лице, а ещё дальше, у самых деревьев, Гарри чуял Снейпа. Заебись компашка. И, раз никто до сих пор не вызвал бригаду из Мунго, Белл явно ничего смертельного не грозит, как Гарри и думал. Но разве Герми всё это втолкуешь? Там ведь не парень лежит и, тем более, не рыжий, которого она бы сама и добила, от щедрот душевных. Там — де-е-евушка. Впрочем, за столько лет Гарри уже привык чувствовать себя в дурдоме. Поэтому только придержал Герми за талию, когда та ринулась помогать и чуть не грохнулась. — И что на этот раз? Лодыжка подвернулась или пол скользкий? Или дважды — не интересно? — А вот от комментирования Гарри не удержался, должна ведь в его жизни хоть какая-то разрядка быть, коль секса даже на горизонте нет? — Гарри! — возмутилась Герми, помогая Белл сесть. — Амулет с проклятием, — добавил внезапно чей-то незнакомый голос, — уж не знаю, впервые это или всё же попытка вторая. — Амулета ещё не было, да, — хмыкнул Гарри и обернулся. Ладонью в кармане крепко сжав палочку. На всякий случай. Присев на корточки, осторожно поворачивал тот самый амулет, похоже (больше похожий на колье, по правде), какой-то веткой мужчина. Мужчина, которого изначально здесь не было, когда Гарри с пригорка наблюдал за этим цирком, и чьи шаги он, уже подойдя, даже не расслышал. Звоночек, однако. Мужчина, полностью соответствующий его представлениям о прекрасном, особенно когда хмыкнул, взял амулет-колье в руки и вытянулся во весь рост. А вот это — почти набат. Потому что в прошлый раз, когда Гарри позволил себе отношения с личным идеалом, всё закончилось довольно печально. Он сдох, что может быть тупее?! Зато с громким красивым бада-бумом, хоть какое-то утешение. — Он одноразовый, да и весьма ослабленный. — Мужчина усмехнулся, подкинул амулет в руке, а затем спрятал тот в карман. — Так что подкинуть её хоть и мог, но явно не так высоко, как это было. — Спасибо за справку, мистер?.. — Гарри намекающе приподнял бровь. — Для такого красивого молодого человека — просто Антонио, — подмигнул мужчина. — Ладно, оставлю тебя самому разбираться с неудачным заигрыванием, судя по всему, опыт у тебя это не первый. Ещё увидимся, милый, — развернулся на пятке и аппарировал. Гарри нахмурился. Это всё было, конечно, забавно, но… Напрягало. Его чуйка явно приметила в этом Антонио родственную душу, а беспринципные наёмники люди специфические, даже — особенно! — когда прикидываются милыми душками. Подбрюшье только для своих. Для сладеньких мальчиков же исключительно хуй, а свой экстерьер (что за дурацкое слово) Гарри понимал достаточно, чтобы не обольщаться. Посмотрим. Посмотрим. — Мистер Поттер, опять вы! — налетел коршуном Снейп, и Гарри тут же переключился на него. — А что я? Я на пригорке был, когда всё случилось, сами видели. Просто рядом стоял, ничего не трогал, не подбивал и даже не разговаривал — Гермиона не в счёт, на ней давно уже пробы, и так из-за общения со мной ставить негде. — Вы вечно просто рядом стоите, а потом то у тролля двадцать ножевых, то у мисс Грэйнджер новая сумка из шкуры василиска. — Профессор Снейп, сами ведь сказали, я просто рядом стоял и причастным ну никак быть не мог. Ну а если есть что-то по существу — адрес совиной почты моего адвоката вы знаете. По секрету, милейшей души человек. — Мистер Поттер! — Да-да? — «благоговея, жду» во все времена было коронным выражением лица Гарри. — Мужчина, — вдохнул и выдохнул Снейп, картинно успокаиваясь. Гарри ему верил, да, — что он сказал? Что-то передал? — Нет, только забрал амулет, ставший причиной фаер-шоу, и сказал, что проклятие на нём было изначально сильно ослаблено. Снейп резко кивнул на это. Затем сделал пару пассов палочкой, вглядываясь в только ему видимый результат чар. Наконец он вновь обратил внимание на учеников: — Так, мисс Спинет, помогите мисс Белл добраться до Больничного Крыла. Мисс Белл, можете так не стонать, вас ждёт лишь зелье очищения от остаточных эманаций тёмного проклятия — и как додумались только... — Последнее он пробормотал себе под нос, но Гарри услышал. — Мисс Грейнджер, мистер Поттер, чтобы через две минуты я вас не видел! И да — минус пятнадцать баллов с Гриффиндора за глупую суматоху. — С ней точно всё нормально? — спросила у Гарри Гермиона, когда они уже зашли в Три Метлы и сели за столик, заказав по кружке сливочного пива. — Она идиотка, с ней никогда не будет всё нормально, — хмыкнул Гарри, намного более заинтересованный в миске с солёным волшебным арахисом, который от маггловского отличался только разнообразием привкусов без добавления горы химии. — Гарри! Нельзя же так, она — девочка! — И что? Гендер на дебилизм не влияет, тебе ли, дочери врачей, этого не знать. — И всё равно, — пробурчала Гермиона, картинно надувшись. Гарри вздохнул, подпёр голову кулаком и, одним глазом смотря на Герми, пояснил: — Пусть не вешается на меня, ещё и так разрушительно, тогда перестану так её называть. Сама подумай, а если бы на амулете было бы что-то массовое? Мне-то на гору трупешников в Хогсмиде плевать, лишь бы нас с тобой не зацепило, а ведь тебе явно жалко бы было. Там ведь и дети, и животные — и те же девушки. — Ну… Если смотреть с этой стороны… А тот мужчина, ты думаешь?.. — Жуй орешки, Герми. Снейп показал очень интересную реакцию, но не нашего ума это дело. Нам бы до конца года без приключений дожить. — Сумочка красивая была… — Хочешь в пару к ней сапожки?***
Чем дальше в лес — тем злее партизаны, не врали русские. Гарри так-то привык к сюру и странностям, окружающим Хогвартс и всех причастных. Вот как увидал однажды страшную морду на чужом затылке — так сразу со всем наперёд смирился. Превентивно — он тоже умные книжки читал, да. Особенно по тактике и стратегии, исторические хроники, опять же, чтиво интересное… Но зачем другим это знать, с дураков и спрос меньше, и опасности от них не ждут. Так вот, Гарри привык, да. Но что-то последнее время было у него ощущение, что начали что-то в еду добавлять, настолько все резко… потеряли берега. Трус Рон руки внезапно распустил, Белл и сотоварищи дошли до любовного зелья (а точнее сразу пяти, пяти! разнонаправленных, да если бы он это выпил, то психушка стала бы заместо родного дома), Малфой препода траванул от щедрот, а Дамблдор начал откровенно перегибать со своей агит-компанией, что временами даже Пирса, не к ночи помянутого, напоминал. Бр-р, — Гарри аж передёрнуло, от одной ассоциации. Нафиг-нахуй, пусть другие жрут, не обляпаются. А ещё написал Антонио. И решить, как относиться к такому, Гарри терялся. Сильно. Начиналось письмо с «Прекрасному волоокому незнакомцу», а заканчивалось «от сверженного красотой и харизмой Антонио». И Гарри бы нафиг сжег такое послание, если бы текст между не касался обсуждения плюсов и минусов всяких элементарных чар в качестве боевых — с настойчивым приглашением для Гарри в дискуссию вклиниться. Ему ведь было, что написать. И пусть всякие кулинарные заклинания, на которые он в бытность свою первокурсником раскрыл рот, имели предохранитель, не дающий использовать их на людях… Оставалась куча интересных чар без предохранителя. Да и сам предохранитель снять можно было… Если сильно захотеть. Гарри предпочитал быть (и был) всегда во всеоружии. Упустить очевидный источник информации… Он же себя потом живьём сожрет, без перца и соли, за такой идиотизм. — Герми, как по-девчачьи назвать накачанного горячего мужика? — Мужественный и желанный? Величавый, бравый, ухарский? — Точно не последний — и где только такое извращение выискала? Спасибо. — Не за что, Гарри. Боюсь, правда, спрашивать, зачем тебе это… — Не спрашивай, Герми. Не спрашивай. — С тебя фотки. — Что? Герми! — Гарри окинул Гермиону возмущенным взглядом, тщательно маскируя гордость за ним. — И обруч новый, под сумку с сапожками. — Грабёж среди белого дня, и от кого? От гриффиндорской заучки? Да как тебе не стыдно! — Гарри в притворном негодовании взмахнул и хлопнул руками. — Во-первых, белый день был часов как восемь тому назад, давно уже ночь на дворе. Во-вторых, весь свой запас стыда я потратила ещё на третьем курсе, когда два часа изображала чокнутую фанатку Фаджа, чтобы ты свои какие-то дела провернул. В-третьих, не грабёж, а правильная ценовая политика. В-четвёртых… — Всё-всё, понял-принял, осознал, раскаялся. Я породил монстра. — Гарри тяжело вздохнул. — Не без этого, — на что жестокая Герми лишь кивнула, вновь уткнувшись в книгу. Гарри же погрыз кончик пера, что странным образом благотворно влияло на его мыслительный процесс, и озаглавил своё письмо: «Мужественному Антонио, ослепившему знаниями об амулетах». Основная часть письма была готова давно, ради неё пришлось стандартный полторафутовый пергамент три раза увеличивать — не влезало. Внизу же приписал: «Восхищенный глубиной и размерами знаний незнакомец».***
Переписка завязалась, будто сама собой, потому что не ответить Гарри не мог. Такие темы, такие темы! Гарри потом ещё полночи под мантией Запретную секцию шерстил, чтобы проверить, убедиться, взглянуть по-новому. Гарри даже забыл о былой скуке, весь в новых знаниях и приятном общении. Даже хорёк не бесил, и рыжий; Герми, когда узнала, даже в Больничное Крыло Гарри затащила. Пошушукалась о чём-то с мадам Помфри, а потом он три часа страдал: то тесты какие-то сдавал, то кровь из него выкачивали, то заставляли стоять неподвижно и световое представление устраивали. Еле сбежал — ужас. С Герми он тогда целый день ещё не разговаривал, за подставу такую. Но потом не выдержал, потому что Антонио затронул в письме зельеварение, а во всём, что не яды и не имеет свойство взрываться (иногда у Гарри взрывались и яды, да, это было прям комбо), Гарри смыслил слабо. Зато Герми смыслила во всём, и её консультация была необходима — пришлось простить. Иногда Гарри сам удивлялся своему великодушию, главное, корону не забывать поправлять, чтобы на глаза не съезжала. Всё чаще Гарри дрочил теперь не на условно-ебабельного мужика, а на Антонио, каким запомнил его в первую встречу. Единственное, что не позволяло психануть от недотраха и пригласить его встретиться — реакция Снейпа в тот день. А ещё остатки мозгов, не залитые пока спермой. Всё же он до сих пор не знал фамилии (и насколько реально имя) Антонио, да и своё не называл, всё также оставаясь Прекрасным Незнакомцем. Но с этим надо было что-то делать. Срочно. Поэтому оставался единственный выход: — Гермиона, у меня к тебе один очень важный разговор!***
Он был как всегда прав. Вот не подвела его верная чуйка ещё в той далёкой ныне первой поездке в Хогвартс-экспрессе. Вот как рявкнула под руку, что вон та лохматая девочка — твой человек, Бр… Гарри (он тогда ещё путался, кто же он), не упусти, так Гарри и того, вцепился. Бульдожьей хваткой — спасибо Злыдню за науку, а то смешно сказать, но до этого Гарри сталкивался с собаками только через прицел винтовки, да и ни одного бульдога среди них как-то не попадалось. Конечно, Гарри пришлось постараться, чтобы превратить домашнюю девочку во что более приличное. Это был долгий процесс, и иногда он даже боялся, что разобьёт себе лицо в кашу, постоянно фэйспалмя, это не говоря уже о рыжем… О, этот рыжий! Рыжего спасало только то, что убивать детей можно, но всё же как-то неправильно. Жалко, что до Ютуба люди ещё не додумались, а то снять бы про рыжего пару видео и можно будет только просмотры рубить да деньги считать. Камеру уж как-то заставил бы работать в школе, были бы желание и смысл. Но всё это хорошо — и весело, если вспомнить, как рыжий пытался Герми сообщить, что, так и быть, будет её парнем, но даже Гарри не успел вмешаться, как всё порешали близнецы — и сами увели девушку в деревню заедать стресс ну очень вкусными пироженками с клубникой. Совет да любовь, против близнецов Гарри ничего не имел – оболтусы, ну так Герми и направит их в нужное русло… Но он опять отвлёкся! А ему ещё надо вспомнить, как правильно тональником пользоваться, чтобы шрам замазать. И хорошо, что уже были именно тональные крема на жидкой основе, а то в пудре он бы и задохнулся, его внутренняя Трелони аж вопила об этом. А ещё надо найденные умницей Герми фотографии всех Пожирателей запомнить — на всякий случай. Так-то надо было, наверное, ещё раньше все эти фотографии пересмотреть, но… Это так-то не его война. Вон, пусть директор сам со своим педагогическим провалом возится, Гарри-то тут причём? Тем более, что оригинальный-то Поттер того, этого. То были слишком острый угол качели и слишком нелепая смерть. И бади-бум, конечно же. Не у Поттера, но… Совпало, что сказать. Футболку надеть во имя удобства или рубашку, в ней он такой стильный… Сладкий мальчик. — Лаванда, как думаешь? Всё же рубашка? Эх, чего не сделаешь ради секса… И Гарри всё же надел рубашку. Без галстука! И не застёгивая две верхние пуговицы, всё же для этого слишком сильно себя любил. Да и модно так. Будет. Договорились они с Антонио встретиться у станции, чтобы уже на месте решить, так ли они голодны, чтобы толкаться в переполненных школьниками Трёх Мётлах или травиться вонью Кабаньей Головы, или лучше так погулять, может в горы сходить или в лес… Опробовать описанное в письмах, так сказать… Мечты-мечты. Потому что лучше бы вообще снять отдельную комнату в одном очень хитром, трёхэтажном домике в Хогсмиде и наконец-то потрахаться, о да… Но, Гарри, ты же приличный мальчик, а такие не трахаются на пер… ладно, втором свидании. Смешно, — Гарри согнулся в припадке смеха. Уж кто-кто, а он точно не приличный, ну вот ни разу. Так, ладно. Гарри наколдовал Темпус, сверяясь с временем, и понял, что ещё не опаздывает, но близок к тому, что таки будет да. А значит надо ускориться. Он быстро долистал последние фотографии, понял, что среди них его Антонио точно нет (хотя бы потому что почти на всех из них были бабы), накинул на плечи мантию и пошёл, весь такой красивый и без шрама — главное не щупать и не чесать. Антонио ждал его, засунув руки в карманы пальто (не мантии!) и прогуливаясь вдоль колий, иногда крайне задумчиво перекидывая через них камешки, подкидывая сперва носком ботинок, а затем добавляя ускорения магией. Гарри нарочно зашуршал гравием, привлекая внимание, и Антонио ненавязчиво-настороженно поднял голову. Но заметил Гарри и улыбнулся, искренне, распахнул объятия. — Привет. — Гарри с удовольствием ответил, ощупывая крепкие мышцы под руками и вдыхая терпкий, но приятный запах одеколона. — Привет, о прекрасный незнакомец. Куда пойдём? — Антонио шутливо предложил ему свой локоть, и Гарри засмеялся, закатывая глаза и картинно обмахиваясь одной рукой как веером. Но за локоть всё же не вцепился, просто шёл рядом. — М-м-м. — Гарри задумчиво помычал, раздумывая. Позырить на яблочки или погонять кобольдов? Первое опаснее, зато адреналин, второе как охота — развлечение, которое отлично подойдёт для отработки навыков. Но всё же, всё же… Он никогда не признает этого вслух, но иногда он скучал по приказам начальства из серии «съездь в ебеня и найди такой-то там жутко важный артефакт». Была какая-то своя романтика в этом… Пока они так Валькирию не обнаружили случайно, потому что изначально ловили йети. А потом его жизнь пошла под откос, да так резво, что и оглянуться не успел. — Я недавно слышал, что в горах, которые за деревней, видели дом, со всех сторон окружённый стеной огня. Но кто-то глазастый очень углядел ещё ларец, стоящий на подоконнике… — Предлагаешь посмотреть, что в ларце? — усмехнулся Антонио. Гарри оскалился ему в ответ. — Отлично, пойдём. На самом деле горы за Хогсмидом горами было назвать сложно. Каменистые возвышенности, среди которых попадались низины-поляны, было более похоже на правду. Настоящие горы начинались намного дальше, но им туда и не надо было. Пещера Сириуса в этих недогорах и вовсе была единственной пещерой — это уровень, как говорится. Зато заныкана хорошо. Собственно, про дом Гарри Сириус и рассказал. А сам Гарри из-за Тора был вынужден как-то углубиться во всякую скандинавскую и не очень мифологию, и как-то оно так. Может, он даже не прав. Но приключение же! Всё лучше тоскливой слежки за Хорьком, который пытается без огонька и выдумки убить Дамблдора. Пока добирались до нужной полянки, попали на цвергов, невесть что забывших так далеко да ещё и под прямыми лучами солнца. И ведь червеподобных карликов не смутило дневное светило в зените, нет бы тихонько мимо пройти и дальше в свои норы, нет. Они стали кидаться дротиками и в целом повели себя ужасно бескультурно. Гарри с Антонио пришлось прервать свой разговор, чтобы преподать карликам урок. Гарри недовольно крутил ногой, пытаясь решить, мозги цвергов Эскуро возьмёт или нет? Они достаточно жидкие? Хотя в целом удивителен сам факт, что они были. Но обувь жалко. Дилемма. — Не вертись, — сказал Антонио, придерживая Гарри за руку и наводя палочку на его ботинок. — Клифоди. Гарри замер, сжимая ненавязчиво палочку, готовый чуть что действовать. Заклинание было ему не знакомо, но моментально убрало остатки мозгов с его обуви. Прелестно. — Какое-то специализированное заклинание? — Чистящее для любых частиц из организма человека: кровь, волос, мозг… — Удобно. — Я тоже так думаю. К слову, почему ты в конце использовал именно Левиосу, я думал видоизменённый Скурж был бы более уместен — и забавен, конечно? — Хотел проверить воздействие Левиосы на пласт земли под ногами, насколько это решение будет применимо в реальном бою. — Выбить почву из-под ног ещё никогда не было настолько буквальным… Чем ближе они подходили к нужной поляне, тем теплее становилось. Когда стена огня уже была видна, пришлось накладывать на себя охлаждающие чары, и это в апреле в Шотландии — чудеса да и только. — Как будем проходить? — деловито спросил Гарри, оглядываясь по сторонам. — Можем под землёй, — Антонио задумчиво почесал бровь, — если там нет огня. Но не думаю. — Вечно все недооценивают идею подкопа, — вздохнул Гарри. И работа закипела. Подкоп рылся споро, это тебе не лопаты и не чайные ложечки, магия. Поэтому не успело солнце склониться к закату, как Гарри с Антонио уже выглядывали из дыры на той стороне. Сундучок, больше похожий на корзину с крышкой и амбарным замком, стоял всё так же на подоконнике и так и манил в себя заглянуть. Гарри и Антонио переглянулись и полезли назад. — Ты отмычками пользоваться умеешь? — Антонио потёр подбородок. — Алохомора слишком громкое заклинание, а все остальные с тонкой специализацией, а времени выяснять как-то слегка нет. — Умею, если у тебя с собой они найдутся. — Для моего прекрасного незнакомца найдётся и не такое… — Правило трёх свиданий такое правило трёх свиданий. — Это разбивает мне сердце. — Антонио картинно прикрыл глаза тыльной частью ладони. — Тогда вылазим, ты взламываешь, заглядываем и быстро валим — принято? — Да. И они полезли обратно. Хозяйки сундука ни видно, ни слышно не было, поэтому Гарри приступил к взлому. Механизм был старым, неповоротливым, но простым… Аж стыдно. А в сундуке были яблоки — те или не те, проверять не стали, тем более что послышались чьи-то шаги и надо было срочно валить, а то мало ли. Закидали туннель, отошли подальше, а там и солнце почти село. — Прекрасный незнакомец рискнёт аппарировать со мной? — Антонио протянул, улыбаясь, руку, но глаза были серьезными. Гарри оскалился. — А стоит ли мне доверять Антонину Долохову? — Ну, пока я тебе не навредил, хотя возможности были, согласись. Да и не врал я, так… Всего лишь итальянское прочтение, мелочи. А твоего имени, о мой незнакомец, я до сих пор не знаю. Гарри хмыкнул и взлохматил волосы. — Доверять так доверять, — и протянул руку, позволяя вновь заключить себя в объятия, но уже для аппарации. Обжёгшись на молоке — дуешь на воду. Гарри учёл старые уроки, и доверие… Оно или есть и вы можете рассчитывать хоть на какие-то отношения, или нет — и тогда даже трах на одну ночь становится под вопросом. Вихрь аппарации перенёс их к опушке Запретного леса, совсем рядом со школой, но где возможность аппарации ещё сохранялась. — До новой встречи, мой прекрасный всё ещё незнакомец. — Антонио выпустил Гарри из рук и сделал шаг назад, улыбаясь. — Ой ли? — приподнял бровь Гарри, качая головой. — До новой встречи, Антонио — мне итальянский тоже больше по душе.***
Гарри валялся на кровати и крутил в руках подвеску в форме молнии, которую принёс ушастый филин с новым письмом от Антонио. Тот всё ещё называл Гарри исключительно Прекрасным Незнакомцем, но… Подвеска. Как мало и как много. Но это ведь не война Гарри. И даже не его родители погибли в восемьдесят первом. О том, что Антонио это Долохов, они с Герми поняли сразу, ещё когда только собирали фотографии Пожирателей откуда только можно. Тот не сильно изменился, может, только чуть больше подкачался, но и всё. А ведь он должен был сидеть в Азкабане… Забавно. «Да или нет?» — закончил своё письмо Антонио. И никто не ответит за Гарри. Только, возможно, пора вспомнить, что ему не шестнадцать лет? Ведь всё просто. Антонио за семьдесят, но он и на сорок не выглядит. Тушке Гарри шестнадцать, но прожитых лет за полтинник. В конечном итоге, а вдруг в сексе Антонио Гарри разочарует? А Гарри искренне верил, что если секс хуйня, то и отношения очень быстро в хуйню превратятся. Доверие. Чужая война, чужие люди и родная для Гарри только Герми — ну и Дадли немного, хороший же пацан. Значит…***
«Тот-Кого-Нельзя-Называть сошёлся на дуэли с Дамблдором, и в живых не осталось ни одного!» — пестрели газетные заголовки. Гарри хмыкнул, откинул газету и отхлебнул кофе. Чего им стоило эту дуэль организовать, да ещё и согнать на неё кучу народу, чтобы бобёр с козлом по-обычному не ограничились заклинанием-двумя и разошлись, а полноценно палочки скрестили. А затем ещё и снять их по очереди, из винтовки, но которую переделали на специальные капсульные дротики с одним хитрым зельем. Отдельный разговор, как их Антонио под мантией-невидимкой вытаскивал, пока Герми самоотверженно отвлекала внимание от павших лидеров. Ей даже пришлось согласиться выйти замуж за близнецов — бедная девушка. Для Гарри всё ещё дилемма, что подарить на свадьбу, а гад Антонио только ржет и то сковородку, то скалку подсовывает трансфигурированные. Ничего, Гарри ему страпон в форме скалки наколдует, и они ещё посмотрят, кто будет смеяться, а кто стонать, с членом в глотке и скалко-членом в заднице. Хотя ладно, Гарри тогда тоже стонать будет. Уж слишком искусным любовником был Антонио, слишком хорошо они изучили тела друг друга, стоило только дорваться. Гарри ещё ладно, у него в силу возраста сперма чуть ли не из ушей лилась, стоило оказаться в номере отеля в Лондоне. Но и Антонио не отставал, мял, крутил и брал, снова и снова, пока они не оказались заляпаны с ног до головы и, обессиленные, просто не отключились. Зато утром было очень весело, когда сперма вся высохла и взялась противной корочкой и пришлось смывать её только под душем — совместным — иначе никак, пока им перестилали постель. С тех пор у них повелось правило (нарушаемое, но всё же…) не трахаться до состояния, когда никто и Клифоди наложить не в силах. Гарри отставил в сторону уже пустую чашку и потянулся, встав. Задницу тянуло, но это приятная боль, а не та, когда на тебя падает многоэтажка, а человеку, в которого ты влюблён, нет до этого и дела. И не та тупая заноза, когда тебе дают живую игрушку, почти что ребёнка, которого нянчишь, растишь и воспитываешь, а в конце у тебя его забирают и отдают другому — не по Сеньке шапка. Ну и похуй. Отболело-прошло, ещё когда пояс смертника надевал и на детонатор жал. — Ты чего так рано встал? — заспанный Антонио показался на веранде, почесывая щетину и отчаянно зевая. — Проснулся так. — Гарри пожал плечами и с удовольствием ответил на ленивый поцелуй, когда языки только еле гладят друг друга на стыке губ, а не пытаются в глотку запихаться. — Сегодня хороший день. Тем более, нам там заказ пришёл, вместе с Пророком. Тебе понравится: горы, драконы, контрабандисты… — М-м-м, соблазнительно, — протянул Антонио и присосался к Гарриной шее. Промычал что-то не отрываясь, на что Гарри чувственно сжал его член сквозь ткань пижамных штанов. — Мгх, — пробормотал он, отстранившись. — Продолжай, — подал бедрами вперёд, — и заодно скажи, за кого мы на этот раз: контрабандистов, браконьеров или авроров? — А это уже как решим, — лукаво оскалился Гарри и вновь заткнул Антонио поцелуем. Отличное утро, что ни говори. А Герми Гарри подарит плётку. Зная близнецов, она точно найдёт ей применение. Ну и куртку из свежедобытой драконьей шкуры — в компанию к туфелькам, сумочке и обручу.