смертный

Пуля расчертит бровку наискосок. Я лежу в высокой траве с выстрелом в висок. Что же, боже, мир сегодня жесток - жесток? Я задумываюсь: увы, этот мир - гнильё. Удивление - всё окрашивается зелёным. Как удары сапог о паркет звучит буква «ё» в этих буйных шумящих клёнах. Это странное чувство, тяжесть сырой земли: как спешишь домой, увидев издали чёрный дым; как семь лет спустя приходишь на могилу к родным праздновать годовщину смерти - такое грустное торжество. Долго смотришь, но не узнать теперь ни кого - на фотографиях их раньше счастливые лица исчезли, все до одного стёрлись, выцвели.