***
Сквозь сон послышался шум океана. Рёв турбин. Галдёж молодых людей. Погодите-ка, может кто-то в соседней комнате просто смотрит телевизор? Открыв глаза, Автор, намереваясь пойти в соседнюю комнату и попросить маму прикрутить громкость, но почувствовала, как её тело качает из стороны в сторону. Шум океана, странные звуки, а теперь ещё и качка. Здесь явно что-то не так! Стоило Автору встать, как все её опасения подтвердились: она и правда попала на злополучный «Титаник»! Чушь какая-то! Памятуя о первом правиле попадания куда-либо — которое, к слову, Автор сама же и выдумала — она пошла осматривать обстановку. Может, это какая-то реконструкция? Или съёмки фильма? Или сам фильм, не дай Боже… Стоило Автору повернуть на главную палубу, как её ожидания обернулись тем, что куда страшнее. -…тяжело терять близких, граф. Вы знаете об этом не понаслышке, — произнесла девушка, чей голос всегда был у Автора в голове, во время озвучивания реплик её персонажа — Кати. — И оттого не хотелось бы терять Вас ещё более, мадемуазель, — тяжко вздохнув произнёс мужчина. У Кати по спине побежали мурашки. Автор чуть было не растеклась лужицей по той самой палубе. Она попала в собственный фанфик по фэндому «Титаника»! В свою «Любовь во время зимы» по разным фэндомам! В свой «Мультифэндом»! Это одновременно самая прекрасная и самая пугающая ситуация. Видят ли её, или же она смотрит как будто со стороны? А может, если её увидят её же персонажи, то случится что-то непоправимое? Хотя, куда уж непоправимее, они же на «Титанике». Мысли в голове Кати в один миг превратились в густое желе. Что он только что сказал? Нет, должно быть Катя ослышалась. Это какая-то ошибка, оговорка. По Фрейду, ага. Граф де Ла Фер только что признал тот факт, что они близки? То есть, близки по духу, по мировоззрению? Наверное, имелось в виду отношение к честности и долгу. Так ведь? Другого развития событий здесь никогда не было и быть не может? Если бы здесь была Соавтор, то она наверняка бы смогла объяснить Автору, что только что произошло. Сперва бы Соавтор удивилась, поразилась и восхитилась, а потом уж точно растолковала бы Автору-рационалисту суть чувств, происходящих в этой сцене. Проблема в том, что здесь лишь двое персонажей и Автор, с замиранием сердца глядящий на своё ОТП. Нет, погодите, какое ОТП, в шапке её фанфика ведь черным по белому URT указан: сильное романтическое влечение и отказ персонажей от вступления в отношения. Никогда бы не решила Автор, что за этими отношениями будет так стыдно и приятно наблюдать со стороны. Да признайтесь уже друг другу! Сто с чем-то страниц прошло; девушка и граф… Чёрт возьми, хватит вспоминать отсылки к «Королю и шуту»! — Нам нужно прояснить некоторые моменты о нынешнем местонахождении, — наконец собравшись с мыслями, протараторила Катя. — Как Вы уже поняли, мы в начале двадцатого века, плывём на исполинском судне в… Впрочем, куда — не столь важно. Важно то, как себя следует вести, чтобы нас не приняли за сумасшедших. Хотя, Вы ведь за этот день никуда не угодили, так что отдаю должное канону — Вы так же умны, как описывает мсье Дюма. Господи, что за чушь она несёт? Катя перевела дыхание, думая о том, насколько глупо сейчас прозвучали её слова. Судя по выражению лица графа, пока что всё было почти сносно. — Так вот, во-первых, этот корабль отбыл из британского Саутгемптона и следует в Нью-Йорк. Поэтому я представилась англичанкой — спасибо Воланду, или кто там играет нашими перемещениями — за автоматическое понимание языка. Серьезно, я бы в жизни столько языков не выучила. Какие познания и без Википедии, — усмехнулась Автор. — Во-вторых, теперь Вам крайне желательно перейти с «мадемуазель Катрин» на «мисс Кейтлин». Думаю, это убережёт нас от нежелательных расспросов. Рационалистка… — фыркнула Автор, возводя руки к небу. И за что ей всё это? Ах, да, это ведь её работа. Бедные читатели. — Мисс Кейтлин, — на пробу сказал граф, услышав слова девушки, — думаю, последнее правило касается и Вас. Быть может, пришло время называть друг друга по имени? О, отличная идея! Девушка и граф на равных! В отличии от Автора, Катя, опешив, вздрогнула. Может мысли об этом и были, но одно дело просто рефлексировать, а совсем иное — применять на практике. — Что Вы хотите этим сказать? И правда, что же он хочет сказать… — Автор буквально видела себя со стороны. — Ты же умная девушка, не глупи. Мужчина улыбнулся. — Вам ведь известны имена многих, с кем Вы имеете честь встречаться. Неужто Вы позабыли моё? Друзьям я представлялся Атосом, но в данном случае уместней будет Оливье, как я понимаю. Его глаза светились безмятежностью; Катя же оторопело тонула в рефлексии. — Оливье… Была бы здесь Соавтор — обязательно пошутила бы про салат. Разве имеет Катя право называть его только по имени? Он дал ей защиту, свободу от оков страха и боли. Он защитил её от де Вильфора. Защитил в буквальном смысле, доказав, что слово «честь» всё же не пустой звук. А теперь просит называть его просто по имени?! — Нет, граф, я не смею. Я слишком многим Вам обязана, чтоб вот так просто… Ваши друзья называли Вас Атосом, однако я — не они. Прошло сто с чем-то страниц, а один персонаж всё еще не смеет называть другого по имени! Вздыхать перед сном смеет, молиться на него смеет, чтить и уважать смеет, а по имени у неё, видите ли, язык не повернётся! Этот макси будет вечным… Мужчина тепло улыбнулся, положив руку девушке на плечо. — Я не прошу называть меня прозвищем, выдуманным во времена военной кампании. Следуя правилам этой многореальностной игры, я лишь хотел бы равного положения. Здесь всё еще в чести обращаться вежливо. Не Вы ли говорили мне, мисс Кейтлин, что знаете: граф — лишь название титула? Ага, прислушайся лучше, он дело говорит. Девушка закусила губу. Как же ловко он говорит, крутя фактами. Всё верно. Хуже того — в его словах есть рациональное зерно. — Мультифэндомной, мсье Оливье. Вы всё еще француз, так что от «сэра» придется отказаться. — Катя выдохнула, стараясь придать уверенности голосу. Давай, нагрузи бедного француза семнадцатого века своими терминами, — вздохнула Автор. — И как он только тебя терпит? — Я думаю, что смогу привыкнуть. Это немного странно и непривычно, но я справлюсь. Ура! У моего персонажа всё же есть мозг! Выпьем же за это: несите шардоне. Мсье Оливье де Ла Фер учтиво кивнул. А в реальности он еще прекраснее, чем в книге. Катя, черт тебя дери, ты сорвала джек-пот. Судя по всему, следующая тема была самой сложной: Катя понятия не имела, как говорить о предстоящем крушении Титаника. Согласитесь, это определенно не та новость, которую можно упомянуть между прочим: «какие красивые цветы нарисованы на скатерти, жаль, что она утонет вместе с кораблём». Нет, такой вариант явно не подойдёт. Вообще-то, Катя знала теорию произнесения печальных вестей: подобное изучали в клинической психологии. Но применять на практике, да ещё и говоря это человеку, которого не так давно снова встретила… Здесь нужно явно что-то посильнее теории. Пришло время практической психологии и драмы, — вздохнула Автор. — Учитывая, что Соавтор считает, что я пишу психодраму — Катя справится. Не подведи, девочка без эмпатии. — Мисс Кейтлин, — окликнул граф, видя, что девушка уже несколько минут то и дело барабанит пальцами по изголовью кровати. — Вы, наверное, хотите сказать мне что-то крайне важное, но, надеюсь, будете великодушны и позволите мне высказать некоторые наблюдения. Катя улыбнулась: неужели этот человек и правда думает, что она может отказать ему хоть в чем-то? Прекрати делать такое глупое выражение лица. Только слепой не заметит, что ты втрескалась по уши. — Разумеется. — Во-первых, я заметил, что Вы считаете, будто бы моё поместье располагается в Берри, тогда как на самом деле я живу в Блуа. Дом в Берри — родительское поместье, тогда как именьице в Блуа я приобрел самостоятельно. Глаза девушки заискрились чем-то легким и выразительным. Глупая оплошность, стоит признать. — Во-вторых, мадемуазель, я хотел бы задать Вам немного бестактный вопрос. — Боюсь представить, что Вы имеете ввиду, — тут же ответила девушка, воображение которой скакало от французских поцелуев до её проблем с математическим анализом при обработке данных. Нашла время думать о поцелуях. — буркнула Автор. — А вот у меня времени хоть отбавляй… — Я имею ввиду тот факт, что стоит мне немного задержаться, пропав из Вашего поля зрения, как Вы вновь игнорируете приёмы пищи. Поглядите на себя! — граф внезапно схватил девушку за руку и подтолкнул к маленькому зеркалу. — Катрин, да Вы с ума сошли! Бледны, словно полотно. Автор подняла взгляд. Да, скулы действительно стали видны гораздо отчетливее, об очертании ребер и тазовых косточек страшно даже думать. Уж лучше бы Катя о французском поцелуе думала, ей-Богу! Покормить бы персонажа, что ли? Того и гляди в голодный обморок свалится. — Аппетита не было, — стыдливо пробормотала Катя. — Мне кажется, у нас есть сейчас более важные вопросы на повестке дня. Встревоженный взгляд Оливье буквально разбивал Кате сердце. Чёрт то возьми, она никак не могла привыкнуть к тому, что кто-то переживал за неё. Автор молча закусила губу. Это же прекрасно! Он прекрасен! — Очень надеюсь, что теперь Вы не откажете мне в компании за ужином. После этого Вы обязательно расскажете обо всех срочных новостях, однако, как говорил Портос, есть вещи, которые объединяют и короля, и кардинала. Катя покорно села за стол, чувствуя, как ее желудок и правда прилип к спине за время голодовки. Интересно, что сейчас можно съесть, чтоб унять голод, но не стало плохо? Немного поразмыслив, девушка взяла кусочек мяса — даже не понимая толком, курятина это, говядина или же свинина — и проглотила. Хм, а ведь эта еда и правда не столь уж безвкусна. Или всё дело в том, что граф смотрит на неё с отеческой улыбкой? «Отеческую» улыбку явно стоит вычеркнуть. Катя вон бедная скривилась, борясь с рвотным рефлексом. Кажется, её внутренности сейчас пляшут джигу. Может, лучше салат? Этот ужин был куда дольше, чем можно было себе представить изначально. Граф говорил своим вкрадчиво-мягким голосом обо всём на свете и ни о чем. Говорил о службе его величеству Людовику Тринадцатому, о секретах написания писем и даже о кораблестроении семнадцатого века. Вот для кого шум турбин двигателя Титаника поначалу казался канонадой выстрелов. — Я предложил бы Вам вина, но увы, здесь в чести мюнхенское пиво. — Нужно держать голову холодной, граф… Мсье Оливье, — тут же исправилась Катя. — Думаю, простой воды будет достаточно. Здесь и так еда, словно в ресторане. Мсье Оливье. Еще бы фамилию добавила… — На корабле несколько кафе и ресторанов, — ничуть не смутившись ответил мужчина. — Сейчас мы ели ростбиф; сыры пришлись Вам по вкусу, как я успел заметить. А вот на обед здесь подавали заливное из цыпленка, вареные креветки и яйца по-аржантейски. — Насколько я помню, ростбиф был и на нижней палубе. Ещё, кажется, кукуруза и рисовый суп. Когда нет желания, то не всё ли равно, какое из этих блюд ты не съешь?.. Ладно, это не столь важно. Я хотела бы обсудить нечто иное. Ой, только вот ныть о своей анорексии не надо. Есть психологические проблемы — иди к психологу. А, ну да, корабль скоро утонет, и в этом времени о Фрейде только услышали. Катя даже представить боялась, что, попав на Титаник ей придется сообщить одному из пассажиров корабля, человеку, который ей небезразличен, о том, что этот корабль неизбежно утонет. Что вообще стоит говорить в такой ситуации? «Знаете, а мы потонем, если не будем действовать сообща и не найдем дощечку побольше»? Вариант интересный, конечно. Можно еще пошутить про плавание в открытом океане, как популярный вид активного досуга. Обязательно вставлю эту шутку в работу. — Граф, я должна сказать Вам кое-что очень важное. Возможно, Вы будете хуже относиться ко мне, ведь из-за меня Вы попали в подобную авантюру, но промолчать я не смею. Оливье, обеспокоившийся еще в самом начале Катиной реплики, после её слов встревожился. — Катрин, будьте столь любезны не утаивать от меня информацию. Мы обязательно что-нибудь придумаем, Вы же знаете, из каких передряг я только не выбирался. Так, теперь сообщи. Помни, что он взрослый военный мужчина, а не кисейная барышня. Катя кивнула: — Да, знаю. Дело в том, что этот огромный, воистину титанический корабль, очень скоро… — Катя вздохнула, переведя дух. Ну же, не будь тряпкой! — Он столкнется с айсбергом и утонет. Я не мастер утешительных формулировок, простите. Шлюпок на всех не хватает, как и спасательных жилетов. Вода за бортом ледяная. Судно утонет очень быстро. Если предотвратить столкновение, то это может привести к ужасным последствиям: множество тех, кто должен погибнуть, выживут, у них будут дети и… В общем, в «Сверхъестественном» была подобная серия. Помните Сэма и Дина Винчестеров? В этом сериале было описано всё. — Катя замолчала, с трудом осмысливая следующую фразу. — Мы не можем изменить реальность и увести корабль от айсберга. Мы не можем спасти всех. Я не уверена даже в том, что могу спасти… Катя замолчала, не смея произнести последнее. …Вас. Не смей разводить истерик! Как я сама собираюсь это прописать, если моя персонаж такая эмоциональная? Хотя, Соавтор скорее решит, что у Кати эмоций меньше положенного. Посмотрим-ка. — Из-за меня Вы здесь, мсье де Ла Фер. Вы храбры и благородны, однако здесь Вас не спасет ни шпага, ни честь. Здесь правит рок — это неизбежно. А я просто… Катя чувствовала, что её начинает трясти. Сердце вновь забилось в неясном темпе, то и дело норовя выскочить из груди. Во рту предательски пересохло. Нет. Определенно эмоций чересчур. Неожиданное тёплое прикосновение вывело девушку из транса: Оливье обнял её. Крепко, надёжно. Нежно проводя рукой по её спине и шепча на ухо что-то успокаивающее. Зато Катя получила объятия. Те, которые заслужила. Или это манипулирование? Время будто застыло. Не было вокруг ни скорого бедствия, ни предательства отца, ни ухода подруги в иной мир. Не было ничего страшного: он будто бы отгородил от Кати весь мир, став им в одночасье. Катя дрожала, не веря в то, что наконец рядом с ней был сильный и мужественный человек, способный помочь ей в решении навалившихся лавиной проблем. Да, ты явно их заслужила, — печально произнесла Автор. — Жаль, у меня нет такого графа.***
Картинка расплывалась. За окном дребезжал рассвет. Быстро встав, Автор открыла ноутбук и, едва дождавшись раскрытой страницы Ворда, начала неистово бить по клавишам, прописывая историю. Уже спустя час Автор с чувством выполненного долга нажала «сохранить» и отправила текст в черновик, отправляя голосовое сообщение соавтору. Девушка никак не могла сдержать улыбки, глядя на последнюю строчку собственной главы: «Катя наконец могла позволить себе быть слабой, ведь была под его защитой.»