яркой жвачкой

Сонечка прилипает яркой жвачкой к подошве идеально-белых кед. Тянется, клеится к грязным полам чужой хаты (чья она – хуй его знает), и ты думаешь, что сама как-нибудь отвалится. Что она в целом не так уж много неудобств причиняет. Сонечка – это, вроде, знакомая знакомых, её, вроде, вообще многие знают – вроде, при этом даже любят. Сонечка впервые подваливает к Окси ещё не в пьяном угаре, но уже в состоянии вполне расслабленном. Улыбается зубами не очень ровными так дружелюбно, почти что ласково, глазами голубыми и открытыми моргает редко и с Окси их не сводит. Сонечка открывает рот и говорит: – А стихи у тебя говно редкостное. И продолжает улыбаться, будто ждёт чего-то. Окси переводит на неё скучающий взгляд и только слегка приподнимает левую бровь – мол, ещё чего-то хотела, милочка? Ты не стесняйся, всё выкладывай, но попробуй при этом меня удивить. Сонечка подходит к ней ещё несколько раз потом. Предлагает составить для Окси список литературы, чтобы «брала пример с нормальных авторов, если уж нравится подражать мертвым мужикам», предлагает услуги редактора, предлагает выпить пива на брудершафт, предлагает… Боже, можно подумать, её слушают. Сонечка накатывает, как волна, как девятый вал, но только для того, чтобы разлететься брызгами, разбившись о чужое скалистое спокойствие. Сонечка то азартом горит, то злостью, то, кажется, сдаётся уже, но всё равно возвращается. Окси не совсем понимает, чего Сонечка хочет – внимания или в морду, но оно и не важно. Сонечка досаждает весь вечер, но это пока не серьёзнее жвачки, прилипшей к идеально-белым кедам. Вечером, когда Сонечка уже осталась за дверями чьей-то хаты, а Оксана перебралась в бар со своими, телефон начинает жужжать уведомлениями. Одно за одним приходят, все из твитора, все от некой Гнойной. Гнойная поливает дерьмом её, её друзей, её «говнолирику, как у Сесенина» и делает это в знакомом стиле. Окси не обращает на это внимания. И на то, что Гнойная заливает на ютуб анализы её стихотворений. И на то, что упоминает её при каждом удобном случае – мелькает под постами знакомых и знакомых знакомых в инстаграмм, всплывает в комментариях в вк. И, если Гнойная хочется сказать что-то уничижительное тому или иному человеку, она обязательно задевает при этом и Окси тоже. Окси игнорирует Сонечку-Гнойную три месяца. Сонечка-Гнойная залупается на неё везде, где может. С особым упоением – в стихотворной форме. С рваным ритмом, странной рифмой и уникальными оборотами. Окси может показывать всем теперь: смотрите, мне посвящают стихи. Моему еврейскому носу, моим глазам на выкате, моим неудачно построенным фразам, моей перемене мнений на протяжении жизни, моим проёбам. Карелина – это как одержимая фанатка, но хуже немного, потому что любовь поклонников никогда не будет сильнее ненависти хейтера. С Сонечкой придётся поговорить (и не на улице за баром – Сонечка высокая и крепкая девочка, а Окси не ссыкло, но успела наполучаться по лицу и силы свои теперь оценивает грамотно) – хорошо бы, чтобы словами через рот. Окси открывает твитор: «Если хочешь узнать…»