***
Во второй раз Альберто решается на это, когда Лука с Джулией, спустя долгих и мучительных девять месяцев ожидания, приезжают на лето в Порто Россо. Им по четырнадцать, и Лука немного подрос (но все равно остается на полголовы ниже Альберто), а Джулия все так же полна энергии, как девять чашечек эспрессо, или даже одиннадцать, Альберто не уверен. Они собираются прокатиться на парусниках на пляже, когда здесь на удивление нет людей. Солнце только начинает садиться, и небо окрашивается в зефирно-малиновый оттенок, а Джулия решает отлучиться всего на минутку, чтобы купить сувенир, который она подарит маме по приезде в Геную. Легкий бриз взъерошивает волнистые волосы Луки, а тот словно светится, и Альберто думает, что обстановка сейчас очень даже романтичная. Не то чтобы он сам не заприметил сувенирную лавку, чтобы предложить Джулии оставить их наедине как раз тогда, когда начнется закат, но, вообще-то, да. — Красиво сегодня, — начинает Альберто. Лука всего лишь мило улыбается ему в ответ, но этого достаточно, чтобы что-то теплое разлилось внутри Альберто и заставило его задуматься о том, как же он попал. — Я рад, что вы приехали. — А я рад, что ты рад, — смеется Лука. Этот смех такой мягкий и нежный, и Альберто пора бы перестать думать, пока Джулия не пришла. — Лука, я... — Так, ребята, ну же, кто последний — тот покупает всем содовую! — весело кричит Джулия и бежит к пристани. Альберто никогда не ненавидел Джулию так сильно (он вообще никогда ее не ненавидел), как в этот момент.***
В третий раз Лука и Джулия снова приезжают в Порто Россо на лето. Им по пятнадцать, и Лука выглядит слегка расстроенным, но все равно счастливым, бросаясь к Альберто в объятия. Альберто с Джулией дают друг другу «пять», после чего она отводит его в сторону, по-видимому, чтобы поговорить. — Осторожно, у него разбитое сердце, — произносит она ровно настолько тихо, чтобы Лука не мог их слышать с небольшого расстояния на перроне. — Позаботься о нем, — Джулия кивает в сторону лучшего друга. Альберто старается, чтобы это не было так заметно, хотя сказанное Джулией сильно его огорчило, но, по правде, кто ему говорил, что у него был шанс? Возможно, что Луке вообще не нравятся парни, и тогда хорошо, что Альберто не признался ему год назад, ведь это разрушило бы их дружбу, а без Луки Альберто просто не представляет, как сможет существовать. Они лежат в домике на дереве рядом с домом отца Джулии, где всегда засыпают вдвоем, смотря на звезды. Обычно Лука показывает созвездия, ну или же берет руку Альберто в свою и проводит по их контуру, давая другу увидеть, а после рассказывает кучу интересных фактов о космосе, и больше всего в этом Альберто нравится слушать Луку, когда он говорит о том, чем действительно увлечен. Он не может рассмотреть в темноте, но уверен, что глаза Луки сияют в подобные моменты. Но сейчас Лука не делает ничего из этого. Он просто молчит, и Альберто больно, физически больно видеть его таким. Он готов страдать в миллион раз сильнее, лишь бы Лука был в порядке, но решает не расспрашивать друга о причине его грусти, чтобы не сделать еще больнее. Хотя Джулия уже дала понять, с чем это связано. И тут Лука произносит настолько тихо, словно рядом с ним тысяча или даже миллиард людей, но он хочет, чтобы его слышал лишь Альберто: — Я встречался с девочкой, которая мне изменила, — говорит он, и если никогда прежде Альберто не думал, что можно сделать больно лишь одной фразой, состоящей из семи слов, то сейчас у него была возможность лично в этом убедиться. — Ты знаешь, кем бы она ни была, она полнейшая идиотка, — Альберто буквально каждой клеточкой тела чувствует, как злится на эту шлюху, и как ему жаль, что они с ней живут в разных городах, потому что он бы точно отомстил ей за то, что она сделала с Лукой. Его руки непроизвольно сжимаются в кулаки. — Да нет, — качает головой Лука, лежа на спине и продолжая смотреть в ночное небо над ним. — Ну, в смысле, да, она идиотка, но дело не в этом. Ее зовут Люсия, она всегда была самой красивой девчонкой в классе... ну, или ее все такой считали. В общем, мы провели немного времени вместе, и мне было приятно с ней общаться, но не более того, знаешь, как с подругой, — он замолкает, но лишь за тем, чтобы сделать глубокий вдох и продолжить. Его голос звучит так спокойно в отличие от Альберто, когда он назвал Люсию идиоткой, хотя это он еще офигеть как с ней добр. — В общем, все вокруг думали, что она мне нравится — ну, кроме Джулии, — и я решил, может, так и есть? Я пригласил ее на свидание, и она пошла со мной, и у нас даже был этот неловкий первый поцелуй, во время которого я не почувствовал абсолютно ничего, и на следующий день я собирался с ней расстаться. Мы шли в школу с Джулией, когда увидели ее, целующуюся с Доменико, — Лука все же поворачивает голову в сторону Альберто, так, что теперь они лежат друг напротив друга и Альберто даже может чувствовать его дыхание на своей щеке. — И, знаешь, сильнее всего в этой истории меня задел не тот факт, что она предпочла другого, а тот, что мне изменили, — он поднимается на лопатках и садится в позу лотоса. Его голос звучит так потерянно в тишине, нарушаемой лишь легким шумом листвы на деревьях, а Альберто все больше и больше чувствует злость на Люсию и обиду за Луку. — Но, знаешь, я подумал, что раз мне было абсолютно наплевать, что она целуется с другим, то она и не нравилась мне вовсе. — Эй, — Альберто тоже встает и садится напротив Луки, беря его руки в свои так бережно, словно это самое ценное, что существует в этом мире, и в мире Альберто правда нет никого важнее Луки, поэтому он ненавидит себя за то, что не в силах ничем помочь лучшему другу. И пусть Луке нравятся девушки, пусть он никогда не узнает, но Альберто всегда будет тайно его любить. — Лука, ты ведь такой... ты ведь такой потрясающий, — он осторожно берет его лицо в свои ладони и поглаживает щеку большим пальцем, словно Лука — самый хрупкий мальчик во вселенной и в любой момент может разбиться вдребезги, не оставляя ничего после себя, кроме тысячи осколков. — И однажды ты встретишь девушку, которой не нужно будет это доказывать, ведь она сама увидит, какой ты потрясающий. А таких будет много, я уверен, поэтому не зазнайся только, ладно? — Альберто грустно усмехается, пытаясь хоть как-то развеселить Луку, и тот правда улыбается: криво, совсем чуть-чуть, но улыбается. Альберто знает, что только он может видеть его таким. Лука всегда старается излучать жизнерадостность и не казаться уязвимым, но у них с Альберто что-то вроде негласного договора о том, чтобы не скрывать ничего друг от друга. — Альберто, на самом деле я... я не уверен, — говорит Лука. — Я не знаю. — Не знаешь чего? — Альберто слегка хмурит брови, не вполне понимая, о чем говорит лучший друг. — Я не знаю, кто мне нравится: девушки, парни или и те, и другие, — объясняет Лука, и по его смущению Альберто понимает, что он еще никому об этом не рассказывал. Внезапно Альберто ловит себя на мысли, что он мог бы признаться прямо сейчас: он не ждет взаимности, тем более после того, как Луке сделали больно, он просто хочет, чтобы Лука знал, что он всегда видел то, насколько он потрясающий, и всегда будет. Но вместо этого он произносит: — Ты обязательно со всем разберешься, и, знаешь, я очень счастлив, что ты мой лучший друг.***
В четвертый раз Лука и Джулия возвращаются в Порто Россо спустя еще один год. Им по шестнадцать, и Лука еще сильнее вырос (и все же, не так, как Альберто), его голос стал заметно ниже, а плечи — шире, и он выглядит уже намного взрослее, но все равно остается таким же очаровательным. У Джулии отросли волосы, и она, судя по всему, навсегда забросила те бесформенные джинсы в глубины шкафа, но что не изменилось — так это огонь в ее глазах и та энергия, которая (в хорошем смысле) плещется во все стороны. Оказывается, у Джулии появилась подруга из школы, Николетта, чьи бабушка и дедушка живут в Порто Россо, поэтому она приехала с ними. Джулия шутит, что и так слишком долго общалась только с парнями, поэтому сегодня она оставит Луку на попечение Альберто, а сама проведет день с этой самой Николеттой, и это буквально лучший день в жизни Альберто, потому что Лука светится так ярко, что точно может затмить солнце и, пожалуй, еще сотню тех самых ярких звезд, о которых он так много рассказывал Альберто. Они проводят день на морском побережье, и внезапно Лука заявляет Альберто о том, что он гей и что подозревал это еще год назад, но решил попробовать встречаться с девушкой (с Той-кого-нельзя-называть), но теперь он сумел принять себя и Альберто ему очень помог в этом. А еще Лука добавляет, что собирался рассказать Джулии, но хотел, чтобы Альберто был первым, кто об этом узнает, и что-то заставляет сердце Скорфано сжиматься при этой мысли. Лука говорит, что Джулия, должно быть, не удивится, поскольку год назад сразу не поверила, что ему может понравиться девушка, хотя он понятия не имеет, как она догадалась раньше него самого. Вдалеке плывут рыбацкие лодки и проносится катер, и Альберто просто счастлив, что может разделить такие моменты только с Лукой (нет, ему правда нравится Джулия, но Лука ему нравится в ином смысле). И Лука действительно улыбается-улыбается-улыбается, а сердце Альберто вновь сжимается и, вероятно, больше этого не вынесет, но когда их руки случайным образом соприкасаются, а после этого Альберто накрывает ладонь Луки своей, их глаза встречаются, и Альберто говорит: — Лука, я... — Да? Что-то внутри Альберто буквально пульсирует, барабанит и кричит ему о том, что он должен, должен, просто обязан, наконец, сказать это. — Я просто... просто очень рад тебя видеть.***
В пятый раз Лука и Джулия снова приезжают в Порто Россо на лето, вернее, на ту часть лета, что осталась после вступительных экзаменов. Им по семнадцать, они только что выпустились из школы (Джулия — без семерок*, Лука — с отличием), и теперь Лука собирается поступать в лучший ВУЗ Италии, чтобы затем продолжить образование и стать ученым-исследователем, вот такой он умный. Джулия же хочет связать жизнь с морской биологией, чтобы спасать черепах, китов, ну или — кто знает — морских чудовищ. Из маленькой рыжеволосой девочки в бесформенных джинсах Джулия выросла в невероятно красивую девушку в белых кедах и милом голубом платье в цветочек, но она все равно не сравнится с Лукой. Альберто не может быть объективным в этом вопросе: красота в глазах смотрящего, и для Альберто Лука — самый прекрасный во всех смыслах парень в галактике (поправка: во всех галактиках, которых бесконечное множество, как Лука не раз говорил, проще уж сказать: «во вселенной»). У Джулии появился парень, Маттео, и он приехал с ней на лето, так что она выходит из поезда под руку с ним. Он симпатичный, стройный и высокий, а в его глазах такой же огонь, как и у самой синьориты Марковальдо, так что Альберто сразу видит, почему они поладили. А у Луки нет парня, но он вовсе не выглядит расстроенным, смотря на чужие прилюдные проявления любви. Что до самого Альберто — о, он вырос, да. Все такой же высокий, смуглый и кудрявый, он не раз слышал, как местные девушки называли его главным красавчиком Порто Россо, и не то чтобы ему не нравятся девушки — Альберто нравятся как девушки, так и парни, — просто ему никто не нужен, кроме Луки, и на сей раз он точно намерен ему признаться. Ну, не прямо сейчас, конечно, но намерен. Он решает это сделать во время праздничного события, организованного по случаю юбилейной гонки «Кубок Порто Россо» — той самой, что они с Лукой и Джулией выиграли четыре года назад, и Альберто бережно хранит кубок как напоминание о самом первом лете, проведенном с Лукой. На сей раз после гонки устраивают настоящее торжество, место проведения украшено всевозможными гирляндами, делающими его чем-то сказочным и отделенным от всего остального мира. Альберто замечает Луку, держащего в руках стакан с выпивкой и весело болтающего с Джулией, Маттео и Николеттой, и, господибоже, Лука выглядит просто потрясающе в белой рубашке и с таким милым румянцем на щеках, что его хочется расцеловать и спрятать от всех посторонних глаз, ведь Скорфано уверен, что в такого Луку (да и вообще в Луку) невозможно не влюбиться. Он просит Луку пойти с ним, чтобы поговорить, и они шагают по ночной аллее, прямо под звездным небом, и у Альберто мурашки по коже от мысли, что он вот-вот признается Луке, что любит его, любил все это время; от того, как сильно эта сцена похожа на сцену из фильмов; от того, что Лука так близко, что Альберто может чувствовать запах его парфюма и слышать размеренное дыхание; от того, как красиво легкий порыв ветра треплет кудрявые волосы Луки и просто от того, что Лука рядом с ним. В звездно-лунном свете, слегка разбавляемом уличными фонарями, Лука выглядит настолько потрясающе, что сердце Альберто в очередной раз сжимается. Наконец, Альберто останавливается, полагая, что сейчас или никогда. Он слишком долго об этом думал, так или иначе, и больше не в силах молчать: — Лука, я хотел кое-что тебе сказать. На самом деле я хотел сказать это еще тогда, когда мы прощались на вокзале после нашего первого лета и «Веспы», — наконец, решившись на этот шаг, Альберто оказывается перебит Лукой (вернее, не перебит, ведь Лука — самый воспитанный мальчик на свете, просто Альберто выдержал довольно длинную паузу): — Да, если честно, я тоже. Ты не против, если я буду первым? — он выглядит таким взволнованным, заглядывая в самые зеленые в мире глаза напротив и, получив согласие, продолжает. — Альберто, я... Я люблю тебя. На самом деле, я всегда любил тебя, с тех самых пор, как мы познакомились, просто не осознавал. А ты всегда был рядом, и я так боялся разрушить нашу дружбу, но решил, что если не признаюсь, то просто не выдержу. Если ты не чувствуешь того же, что и я, я пойму, и тогда, пожалуйста, забудь об этом, ведь лучше иметь тебя в своей жизни в качестве друга, чем не иметь вовсе. Сказанное Лукой ошарашивает Альберто. Столько лет, столько лет он боялся, что его чувства окажутся невзаимными, столько лет не решался сказать, столько лет думал, что страдал от неразделенных чувств. Но Лука был с ним все это время, Лука любил его все это время, и, господи, Альберто понятия не имеет, что такого хорошего он сделал в прошлой жизни, что ему так повезло, что ему достался самый прекрасный мальчик во всей вселенной и он любит его. Альберто полный идиот. Он издает счастливый смех, не в силах больше сдерживать эмоций, но Лука лишь хмурится, не понимая, что Альберто имеет в виду. После этого Альберто отвечает как можно быстрее, на случай, если Лука решил, что над ним смеются: — Лука, я тоже люблю тебя. И всегда любил. Я просто боялся сказать тебе, потому что... — он не успевает договорить, поскольку Лука берет его лицо в свои ладони и притягивает к себе, чтобы поцеловать. Он целует Луку. Господи, он целует Луку. Альберто приходится немного наклониться, и он зарывается ладонью в мягкие и густые волосы того, кого теперь уже может назвать своим парнем, и от этой мысли его желудок делает сальто. Это должно было, должно было быть похоже на сцену из фильмов, из мюзиклов или ромкомов, ну или драм, где в конечном итоге «любовь-побеждает-все», но это реальность, это самая настоящая реальность, и она лучше любого кино, когда-либо снятого на этой планете. Они отстраняются лишь только чтобы набрать в легкие побольше воздуха, и улыбаются, как сумасшедшие, глядя в глаза друг другу, держа друг друга, в голове Альберто играет настоящая симфония, и его можно считать безнадежным романтиком (потому что, в принципе, так и есть), но он думает, что с этого момента и до конца жизни они принадлежат друг другу. Внезапно до них доносится какой-то шорох, довольно слабый для того, чтобы могло случиться что-то плохое, но довольно сильный для того, какой могут издавать ветви деревьев. Они оборачиваются и замечают Джулию, чье бордовое платье выглядит прекрасно в лунном свете, вот только она совершенно не вовремя. — Упс, — произносит Марковальдо. — Ребята, простите, что прерываю, не хотела вам мешать, но, santa mozzarella, вы все-таки признались друг другу! — она сжимает руку в кулак в победном жесте. Лука хмурится, не понимая что происходит, но не может сдержать самую счастливую улыбку на свете, и у Альберто все переворачивается внутри от осознания, что он является причиной того, что Лука улыбается. — Мы просто уже ставки на вас делали, — объясняет Джулия. — Не обращайте внимания, продолжайте, а я пойду найду Николетту и скажу, что она должна мне двадцать евро. И, кстати, рада за вас! — она показывает им два больших пальца и удаляется. В тусклом свете звезд не так заметно, но Альберто готов поклясться, что Лука покраснел. Альберто берет его за руку, переплетая их пальцы. — Джулия как обычно, — Лука усмехается. — Ну, в одном она права: мы наконец-то признались друг другу, — замечает Альберто, и его голос звучит так умиротворенно в этой летней тишине. — Господи, мне даже не верится, что ты мой парень, — говорит Лука, вновь улыбнувшись и поворачиваясь к Скорфано. — А мне нравится, как это звучит от тебя, — отвечает Альберто со скажи-это-еще-раз-видом. — Мой парень, — Лука нежно закатывает глаза. — Иди сюда, — говорит Альберто и притягивает его для очередного поцелуя.