4942 год 5 оборота Колец знамений
Близнецы Дейвенскард Рэйн и Аликсиндрия Д’Саари окончили обучение и путешествовали по восточному материку Камераду. Это путешествие являлось отличным способом своими глазами понаблюдать за поведением других рас и ближе узнать их традиции. Юноша готовился стать главой империи, возглавив совет династий. Но преодолевать тяготы подготовки к должности в одиночку ему не пришлось благодаря сестре, ставшей его правой рукой и научным советником. Их династия руководила империей Тал’ауров уже множество лет, и за этот долгий период господства им встречались сложности, порой угрожающие судьбе всего государства. Но мощная рука стратегии била по столу без промаха, стирая мятежников в порошок. Раз за разом великая династия справлялась без особого труда при нападениях на государство, оставаясь незыблемым победителем. Всесильных брата и сестру другие династии и дома знали как Серых близнецов. Для многих приближенных их прозвище являлось олицетворением власти и силы. Рэйн, в отличие от среднестатистического тал’аура, рождён иным — бледным, словно прежде не видел солнца. От соплеменников он отличается серыми глазами, словно ранний сумрак. Его кожа имеет пепельный оттенок, а глаза чернее угля. Рэйн обладает нечеловеческой силой и способностью к магии, как и остальные представители его расы. В силу генетической примеси в его крови, он отличается ростом от своих собратьев — Дейвенскард вышел на четверть ниже обычного тал’аура. Но несмотря на это, ни одно из отличий не помешало Рэйну стать прославленным воином. Как наследник династии, он полностью оправдывал надежды других членов семьи. Знать обсуждала наследника за спиной, считая его недостойным править, но внешне никогда не высказывали недовольства о том, насколько непростой характер сложился у принца. Путешествия были для Рэйна способом найти новых союзников под крыло империи Тал’ауров. Не все потенциальные соратники династии оценивали по достоинству дружбу с династией Дейвенскарда, однако переубедить их не составляло труда. Стоило Рэйну появиться в их жизни, фигурировать на горизонте, и мнения менялись в абсолютно противоположную сторону. Он обладал великим даром убеждения, что всегда играло ему на руку. Его династия обладала огромной властью, мощью и величием, в чём были осведомлены жители других домов. Никто не хотел вставать у Рэйна на пути. Все знали, как с ними поквитаются после, поэтому многие предпочли дружбу с династией, оставив мысли о вражде. Принц редко прерывал свои поездки. Это путешествие, отделенное от другого месяцем спокойного пребывания, было одним из тех, что обещали принести злачную на урожай дружбу с другими государствами. Похоже, не только дружбу. В портовом городе Рэйн повстречал чародейку. В Мэфе возгласы рабочих и моряков резонировали с криками чаек. Солоноватый привкус морской воды в воздухе дополнялся ярким солнцем. Привлекательная девушка в алом костюме играла с огнём в изысканном танце, развлекая горожан. Золотой пояс на шароварах звенел при каждом умелом движении. Помимо танцовщицы, на коврах в нескольких метрах от неё выступали другие маги. Однако все взгляды были устремлены на тонкие и выверенные движения девушки в красном. Принц был впечатлён. Если такого повидавшего многое воина заинтересовала чужая магия, то дело принимало серьёзный оборот. Чародейство дополняла грация движений Дейвенскарда, цепляла за сердце кошачья поступь. Мягкое переступание со стопы на стопу, словно девушка не шла, а плыла по воздуху. Она сливалась со своей магией, с огнём и воздухом, со всем, что окружало её в этом танце. Вопрос завоевания сердца Шалии — той самой чародейки — для Рейна не был вопросом времени, ведь не существовало тех неприступных крепостей, которые рано или поздно не пали бы под его натиском.***
Серые Близнецы были на языке у многих, но вживую их мало кто видел. Они являлись неуловимыми путешественниками, не прячущими лиц под капюшонами. Близнецы прекрасно сливались с толпой с помощью амулетов, содержащих маскирующую магию. Гаджеты скрывали их истинные обличия и имели возможность сойтись без последствий с азартом и желанием народа посмотреть нечто огненное, завораживающее. Из рода огненных представлений, наполненных риском, частью которых сейчас являлась Шалия. Она никогда прежде не видела Серых Близнецов вблизи. Но, несмотря на действие амулета, сразу опознала Рэйна благодаря своей способности. Дар, позволяющий девушке видеть истинную сущность материи, ей достался от матери. До конца представления она периодически изучала его среди толпы. Принц пришёл к ней в шатер, не смущаясь никого вокруг, и предложил присоединиться к путешествию. Он не стал утаивать от неё, говоря искреннюю правду, что будет не всегда легко — путешественников всегда подстерегают на их пути опасности, которые им порой не по зубам. Странники всегда балансируют на струне риска. Но сильное плечо мужчины привлекло Шалию, и она согласилась. Возможность опереться на кого-то, кто столь же сильный духом, как и ты, была лучше перспективы оставаться в Мэфе и развлекать скучающих зевак, которые не ценили ни магию, ни те красоты и пользу, что она могла принести. Они отправились обратно в Реббелот, и с каждым днём, проведенным в обществе друг друга, становились все ближе. Несмотря на то, что всё было ещё впереди и у обоих были друг от друга тайны, Шалия решила открыться спутнику первой и рассказала, что она вовсе не простая бездомная, примыкающая время от времени к сомнительным компаниям, как ему могло показаться при их знакомстве. Как оказалось, девушка было дочерью самого султана Пасира сур Амахар, и это значило, что она является влиятельной наследницей, как и сам Рэйн. Хранить это в тайне от Рэйна было выше её сил. Скрывать свое происхождение вечно было бы невозможно: привычки девушки высшего сословия периодически проявлялись во время совместных действий. Перед Шалией стоял выбор: во всём признаться или Дейвенскард обо всём узнает самостоятельно, что может пошатнуть положение девушки. К несчастью для Шалии, Рэйн уже имел в прошлом дело с дочерью Пасира. Брачный союз, который они скрепили, был разорван из-за непослушной, горящей искрой мятежа девушки. Она сбежала из дворца накануне бракосочетания. Позор обрушился на головы обеих династий. Пасир, потерявший в один миг свою любимую дочь, винил в этом провидение и самого себя, не распознавшего вовремя намерений юной султанши. Миновали дни, доверие Рэйна к Шалии окончательно подорвалось. Его мучал факт лжи, которой его кормили на протяжении всего путешествия. Это было огромным ударом для него, ведь как эмпату ему была важна взаимная искренность и единое понимание. Товарищеские отношения не строятся на лукавстве и обмане, им нужна не запятнанная грязью фундаментальная основа — правда, честность и доверие. Сначала Шалия не замечала возникшей отчужденности спутника, но холод нарастал, и однажды, когда Рэйн непривычно грубо оттолкнул её, она осознала глубину пропасти, образовавшуюся между ними. Это побудило её к решению поговорить с ним по душам. Чародейка рассказала обо всем: как одиноко ей было во дворце, как она боялась одной только мысли о том, чтобы выйти замуж за незнакомца, оставив родной край. О том, как тяжело далось ей решение бежать и насколько сложно жилось ей на улицах городов без титула и денег. Там, где вокруг снуют разбойники, жаждущие лёгкой добычи. Девушка рассказала, как встретила группу странствующих магов и присоединилась к ним. С горечью на устах вспоминала о том, как один из труппы пытался присвоить её себе, сделать своей собственностью, и как она обожгла обидчику лицо. Слезы, бегущие ручьями по щекам, и пережитая боль Шалии тронули сердце Рэйна. Наконец ледяная стенка его сердца треснула. Похоже, что девушка тоже была готова на всё, чтобы добиться его. Шалия сказала, что готова меняться в лучшую сторону, что многое осознала в путешествии с ним и многому научилась. Но теперь её путь подошёл к концу. Концу, ведущему к переплетению её и его судеб. — Наши характеры переплелись так тесно, словно змеи. Неужели ты действительно рискнешь разрубить эту нить и уйти, оставив меня одну? — Рэйн не любил неоправданных надежд. Уйти и разбить сердце девушки окончательно, тем самым показав, что в мире нет тех, кому можно было бы всецело довериться, он не мог. Бережно вытирая её горячие слезы, он неожиданно для себя произнес: — Что насчёт повторной свадьбы? Раз уж ты хочешь исправить ошибки своей юности?***
Серые Близнецы, как и знать тал’ауров, не были воспоминанием из разряда «на окраине памяти, но порой подают признаки жизни». Нет, их имена, их внешний вид — все это колыхалось на ветру настоящего, как не колыхаются в нём отголоски происходящих в Империи битв. Услышать и забыть? Невозможно. Их имена были на устах каждого. Не проходило и дня без их упоминания. Пути Шалии и Дейвенскарда разошлись с Аликсиндрией ещё на пути ко дворцу султана, так как она искала радость для себя самой в другом месте. Стоило Рэйну с дочерью султана оказаться перед воротами города, как охрана расступилась перед ними, становясь полукругом. Один из стражников вышел вперёд и подал знак — «дальше вы идёте со мной». Ни у кого не возникло мысли о попытки остановить нежеланных гостей. Хватило взгляда на подтянутого Рэйна и грациозную Шалию, чтобы с уверенностью заявить — это их внимания следовало добиваться. — Мой султан, ваша дочь… — Моя дочь? — Пасир Сур Амахар был удивлён упоминанием наследницы. Он привстал с места, и его сердце билось в тревожном и частом ритме. — Я сто лет не видел её! Неужели у неё хватило смелости вернуться? Фраза не была озвучена в угрожающем тоне, злом оскале или в вызывающей гримасе. Пасир имел право поверхностно казаться суровым отцом, не простившим беглянке её дерзкую выходку, но разве она была виновата? Разве это не осталось в далёком прошлом, когда он так опрометчиво назначил свадьбу с тем, кого она никогда не видела в глаза? Что тут утаивать, султан был рад узнать о возвращении дочери. Шалия вошла в помещение походкой настоящей аристократки, словно и не было всех тех лет, проведенных в нищете и бродяжничестве, на самом дне жизни. Пасир пошёл ей навстречу, но никто из них не кинулся друг другу в объятия. Пожать руку своему уже постаревшему за время разлуки отцу — это поступок возмужавшей Шалии. Но никто их них не показывал, как расставание без прощания чуть не свело их с ума, не сделало из них психологических калек. — Шалия, дочь моя, ты привела к нам самого владыку таллауров. Удивительно! Присаживайтесь, будьте милыми гостями в моих владениях. С чашки чая начинается любое гостеприимство, всех культур и стран. Однако это был необычный чай. Плод Турум — растение, из которого он делается, нельзя затоптать. Животные не притрагиваются к нему, обходя его стороной. Стоит любому попробовать его на вкус, как съеденные им ростки прорастают в желудке и дают новые побеги, опутывая тело изнутри. Однако расы научились готовить всё, и с подобными растениями трудностей не возникало. Проблемы ждали лишь того, кто сорвал Плод Турум и заварил необработанный побег в кофейнике, а таких было немало. — Значит, ты всё же решила выйти замуж за того, кто был предназначен тебе судьбой? — Подожди-ка, что? — Шалия удивлённо моргнула, и в её глазах появилось непонимание. — Это тот самый, кто был обещан мне мужем? Но мы встретились совершенно случайно и… — Ваша встреча не была случайной в глазах того, кто верит в высшее провидение, — Пасир отхлебнул чая и мягко улыбнулся, — Предначертанное судьбой непременно должно свершиться, и вашей свадьбе быть. В нашем мире не бывает случайностей, всё предначертано судьбой ещё задолго до рождения. Нам лишь остаётся плыть, следуя за волей, по реке предназначения. — Вы скрываете за мудрыми словами про провидение и предначертание желание вступить в Союз Крови, — Дейвенскард видел Пасира насквозь, а потому старался подлить масла в огонь, указывая на осложнения политической ситуации, с намерением узнать, каков этот человек в плохом расположении духа. — Многие хотят установить более тесные связи с союзом высших рас, потому что это даст им шанс на спасение. Мало кто может объявить войну тем, у кого есть сильные покровители. — Я люблю свою дочь, — Пасир будто бы не заметил поддевки со стороны Рейна, благоразумно не отвлекаясь от горячего напитка. — И хочу, чтобы она была счастлива. Разве мы оба не преследуем одну и ту же цель, уважаемый? — Этот союз повлечет за собой не только выгоду, как считают многие, кто стремится слиться с нами в одно целое, — Рэйн поджал губы, — но и опасность. Мои враги станут вашими врагами. Если ваши нынешние союзники имеют что-либо против нас? Тогда вы потеряете и друзей. — Потери неизбежны в любом случае, — спокойно ответил Пасир. — Я не пророк, чтобы говорить о том, какой эффект моё нынешнее решение может оказать в будущем. В любом союзе рано или поздно появляются разногласия и трения. Это неизбежно. Тема свадьбы тесно переплетается с темой наших союзных отношений. Поэтому, если я твёрдо решился на одно, то за другим дело не постоит. Принесите оптический интерфейс. Нашему союзу быть! Слова — это неразменная монета.***
Раскалённое солнце заходило за горизонт, смешивая пунцовые и золотые оттенки с пурпурным небосводом. Весенний бриз океана омывал наружную полость линкора, заставляя морскую пену колыхаться стабильнее. Сиреневые облака очаровывали, а явственные лучи заходящей звезды перекрывали люминесцентные созвездия. Блеск бриллиантов на палубе казался тусклым и невзрачным, когда Шалия спустя долгое время вышла на палубу в сопровождении своего отца. Каждый стук её алебастровых каблуков наполнял пространство изысками восточных культур, затмевая даже самые яркие природные явления. Тёмные волосы лежали аккуратными прядями на хрупких плечах, переливаясь в солнечных лучах, они были схожи с изысканным хрусталём. — Правильного выбора в действительности не существует, — лаконично произнесла темноволосая, стоя по правую руку своего брата, — есть только решение и его последствия. — В который раз ты поднимаешь эту тему… — на выходе ответил мужчина, стоя возле алтаря. — Иногда целесообразнее всего ничего не предпринимать, целее будешь, — ответила Аликсиндрия, переводя взгляд на виновницу торжества. Атмосфера заполнилась игристым шампанским, учтивыми кавалерами и роскошным жемчугом. Вдоль палубы стояли декоративные пионы, омытые диамантовой росой. Серебряные канделябры украшают стеклянные столы. Праздничные штолены располагаются на круглых овальных столах с выпечкой, которые вместе с монотонной музыкой создают обстановку гармонии. Всё внимание огромной толпы обращено на Шалию. Она словно впитывает в себя последние лучи воспламеняющегося солнца. Подходя к полукруглой арке, рядом с которой стоит три силуэта, Пасир отпускает руку своей дочери и становится по левую сторону от искусственного антаблемента. Дейнвенскард подаёт своё запястье девушке, становясь вместе с ней перед Жрицей моря. — Силами морских сил волн, я, служительница Ненира, связываю эту благословленную пару узами судеб, — произнесла девушка, принявшись читать заклинание. Освобождая из хрустальной шкатулки сверкающую корону, отлитую из жидкого золота и хаалита, темноволосый мужчина неспешно надевает её на тёмную макушку своей возлюбленной. В центре головного убора сверкали шесть многоцветных камней, переливаясь от аквамаринового до бордового. Малахитовые фонари разгорались с последними лучами солнечного свечения, переплетаясь с всеобщим восхищением. Мужчина выпрямил осанку, встав напротив девушки, и продолжил: — Шалия, ты станешь моей женой, а после воплощением Привратницы? — Спокойным и нежным тоном спросил Дейвенскард. Он внимательно посмотрел в золотистую радужку глаз своей невесты, — Готова ли ты связать свою жизнь со мной, воплощением древнего Ваятеля, и быть со мной, даже когда мир под нашими ногами будет гореть синим пламенем, а пылающие мосты освещать нам путь? — Я пойду за тобой даже в необъятную пустоту, любимый. Буду дарить свою любовь даже там, где её не может быть, — призналась темноволосая, переводя взгляд на своего возлюбленного. Аромат торжества и беспечности поглощает весь линкор, а вместе с ними и цитрусовые нотки дорогих парфюмов. Флорентийский интерьер заставляет ощущать весь мир на кончиках пальцев, забываясь в сверкающих звёздах, рассыпанных на кристально-чёрном полотне. Вдали виднеется лазурный берег, который пару минут назад омывался последними тёплыми лучами уходящего дня. Белые хризантемы украшают каждый столик на палубе, а звонкие разговоры о будущем обволакивают душу. — Как беспрецедентно, играть свадьбу в такое время, — равнодушно высказалась Аликсиндрия, беря в тонкие пальцы бокал красного полусладкого, — даже осознавая, что положение внешних дел только усугубит ситуацию в империи. Безусловно, дело не моё, однако в Ребарре узнают о свадьбе. И в империи, которой ты правишь, начнётся гражданская война, которая не будет масштабной, но тебя знатно измотает. — Я знаю, что дом Сол плетёт интриги против меня. Ведь я и сам ем интриги на завтрак.