Любовь, боль и герои

      Изуку был столь же умным мальчиком, как и добрым. Казалось, что в его сердце просто не могут существовать злоба и обида на кого-то. Но всегда находится исключение…       Мидория проживал этот день как обычно: ранний подъем, завтрак с улыбкой на лице, унылая дорога в школу, которую парень окрашивал в «яркие краски», подмечая новые интересные детали. А потом наступало самое сложное — учёба. Изуку нравилось учиться, дома он очень много читал и занимался, но школьные уроки вызывали у него непонятное чувство, схожее с разочарованием. И нет, проблема вовсе не в учителях, а в одноклассниках, которые подшучивали над ним все время, а друг детства со своей бандой и вовсе издевались.       Изуку искренне восхищался своим старым другом и пытался догнать его, чтобы быть, как он хоть в чем-то. Но все мечты и стремления вызывали ярость у блондина. И все свои эмоции тот выплескивал в виде ударов. Мидория плакал, но не из-за физической боли, за столько времени он уже привык. Было больно, что друг никогда не задавался вопросом, какой именно смысл вкладывает зеленоволосый парень в слово «герой». Да, он хотел стать героем, хотел помогать людям, хотел быть подле Кацуки, но никто не уточнял, каким образом. Парень и сам понимает, что про-героем ему не стать, но он мог ведь пойти в поддержку, МЧС, пожарные, в конце концов — выучиться на врача. Разве все люди, что работают в этих организациях и также спасают людские жизни — не герои?       Но каждый раз Изуку прощал им всем эти унижения. Да, было неприятно, но ничто не бывает просто в этой жизни. Единственное, что действительно оставляло раны на сердце юноши — влюблённость в Бакуго. Когда и как ему начал нравиться друг в романтическом плане — Мидория совсем не знал. Каждое обидное слово, каждый удар словно метили в его мягкое сердце, желая оставить рану поглубже. Но Изуку все равно прощал, ведь Кацуки не знал о чувствах друга детства.       Но всегда найдётся то, что превзойдет предел всякого терпения. И в этот день произошел именно такой случай.       Друзья Бакуго крепко держали Изуку, который поджимал губы и смотрел на Кацуки. Тот оскаливался в своём «фирменном» стиле, опять унижая одноклассника словесно и физически. Но заметив, что он не особо то реагирует — решил провести профилактические действия, — Ах ты говнюк! Слушай меня, когда я с тобой говорю! — и потные ладони ударят его по ушам, а потом спровоцируют взрыв. И этот звук оглушает на мгновение Мидорию, заставляя услышать ужасный звон в голове, а перед глазами летят звезды. Лишь потом приходит ужасающая боль в ушах. Изуку испытывает это впервые.       Совсем потерявшись в пространстве, не понимая, что происходит, он нашёл в себе силы вырваться из рук одноклассников и, хватаясь за уши, покачиваясь, идёт, сам не зная куда. Его окликают, а потом догонят и поворачивает к себе, но совершенно пустые зелёные глаза смотрят в алые немигающим взглядом. Бакуго впервые пугается, понимая, что переборщил. Цыкнув и проигнорировав вдруг проснувшуюся совесть, он окликнул друзей и вышел из переулка, бросив парня одного, рассчитывая на то, что тот сам позаботиться о себе, как и раньше.       Мидория облокотился о стену, а потом сполз по ней, в сознательное состояние пришёл лишь через час. Голова была словно ватная, а из глаз текли слезы. Отняв руки, он в шоке уставился на подсохшую кровь на ладонях. Ещё никогда Бакуго не избивал его до крови, чтобы не было лишних вопросов, не считая разбитых губ. Но то можно было легко списать на случайное прописывание лицом в столб или падение или случайный удар на физкультуре.       Но что действительно испугало парня, так это то, что он не слышал себя. Как бы он не кричал, сжимая волосы, в голове оставалась тишина. Кто-то присел рядом с парнем и потряс его за плечо, что-то спрашивая. И тогда Мидорию захлестнул истинный страх и паника, выливающиеся в истерику. Навзрыд он кричал, что ничего не слышит, кричал из всех сил, надеясь, что эта пустота в ушах исчезнет, но ничего не происходило. В какой момент приехала скорая и ему вкололи снотворное с успокоительным — не понял. Просто сам того не замечая, его объяла тьма, а потом спокойствие.       Пробуждение было ужасным. Нос морщился от неприятных запахов, а перед глазами пелена уходила с неохотой. Когда взгляд смог сфокусироваться, мальчик смог осмотреться. Воспоминания накатили на него, заставляя сердце болезненно сжаться. Его руку тут же сжала Инко, со слезами что-то говоря и поглаживая руку сына.       Для них обоих все случившееся было потрясением. Лечение за счёт квирка надо было провести в течении недели, но женщине просто не дадут столь большой кредит, так что оставалось надеяться лишь на слуховой аппарат. Изуку было невероятно сложно принять данный факт. И пока его матери не было дома, он рыдал и кричал, иногда запираясь в ванной с лезвием у запястья. Но сил сделать достаточно глубокий порез не хватало, очередная порция боли пугала, заставляя лишь снова разрыдаться, отшвыривая лезвие куда подальше.       Тот, кого он боготворил, в кого он был влюблен — сделал его калекой. Тот, кого он прощал раз за разом, даже не удосужился проверить, что именно тот натворил. Сердце парня, в котором было достаточно любви и добра, что хватило бы на каждого человека в этом мире, растоптали и сожгли. В груди зияла пустая дыра, заполняемая болью, ненавистью и отчаянием. Казалось, эта пустота засасывала в себя все счастье и краски жизни. Ещё в больнице полицейским Изуку сказал, что это был взрослый мужчина, хотя видел по глазам матери, что она догадывается о правде, но ничего не говорила.       Месяц парень не появлялся в школе после выписки. Мидория пытался свыкнуться с мыслью, что он стал глухим, а ещё пытался убедить себя, что жизнь на этом не кончена, но не получалось. А ещё совсем не хотелось возвращаться в школу. Единственное, куда ходил парень — курсы языка жестов, которому училась и мама, и к психологу с психиатром. А все оставшееся время он терпел, сидел за компьютером матери и искал различную информацию о слуховых аппаратах. Но даже самый жалкий стоил очень дорого для них. Хотя лечение квирком было ещё дороже, да и невозможно уже. И так случайно Изуку нашёл школу, где учились дети с изъянами: глухие, немые, слепые.       Парень думал недолго, возвращаться в старую школу он совершенно не собирался. К вечеру он написал большое письмо матери, чтобы убедить её перевестись в новое учебное заведение, правда этого не потребовалось: женщина сразу согласилась, стоило ей увидеть, что это за школа.       С этого момента и началась новая жизнь Изуку. Первоначально он чувствовал себя дискомфортно, но со временем адаптировался и даже нашёл себе друзей. В новом учебном заведении с ним действительно обращались, как с человеком, более того, не было жалости. И от этого потихоньку душевная рана затягивалась. А ещё Мидория нашёл себе новое увлечение.       Он случайно стал свидетелем репетиции степ клуба. Там были и глухие, и даже слепые ребята, которые умудрялись танцевать без своих вспомогательных устройств. И это настолько впечатлило и поразило его, что на следующий день он попросился к ним.       Первое время было очень тяжело. Выучить движения было ещё возможно, а вот танцевать в такт музыке, которую не слышишь — сложно. Но и это пришло со временем. Прошло почти полгода, прежде чем парень начал чувствовать музыку телом, а там и сердцем.       Параллельно с этим, как только Мидория начал свободно пользоваться языком жестов, устроился на подработку в кафе для глухо-немых. Там он также чувствовал себя в своей тарелке. Так он потихоньку, вместе с матерью копил на универсальный имплант для слухового устройства. Это заняло почти год. А последующие полтора года расплачивались за кредит на операцию. И затем ещё полгода копили на первоначальный взнос для самого устройства. И так к выпуску из школы парень наконец смог услышать хоть какие-то звуки, но пока что все равно не понимал, что это за шумы. Как и предупреждал врач, слышать через кохлеарный имплант надо научиться. Более того, некоторые пациенты так и не приспосабливаются окончательно и слышат все «неполноценно». Но даже этой возможности парень был безумно рад, что даже чуть не разрыдался в кабинете у врача.       После окончания школы и успешной сдачи экзаменов Мидория решил пойти на курсы бариста. Идти в университет он не решался, ведь ещё не обучился слушать через имплант, из-за чего отложил поступление. Да и за год он планировал собрать хоть какие-то деньги на учёбу.       После получения аттестата оба Мидории вместе отпраздновали это в небольшом уютном ресторане, а потом парень вместе с друзьями пошёл в бар, желая узнать, каково это.       Музыка в этом тёмном месте играла так громко, что Изуку совершенно спокойно чувствовал её всем телом. Яркие огни почти что слепили, когда попадали прямо в глаза. Весь народ скакал, пытаясь слиться с ритмами диджея. И несмотря на все это, парень чувствовал себя спокойно. Ухватившись друг за друга, он с друзьями прошли к барной стойке и посмотрели барную карту, после чего сделали заказ и спокойно заговорили на языке жестов. Среди их троицы лишь один был немым — Мосэ, поэтому он иногда раскрывал рот, пытаясь подпевать. А Изуку с братом по несчастью — Нобу, лишь кивали в такт ритмам, что пробивали их аж до костей. Общались они без всяких затруднений, пока к ним не подошёл чуть пьяный парень, опрокинув бокал Мидории. Юноша отскочил, чтобы не испачкаться, а красноволосый парень заизвинялся. Мосэ сразу подскочил и перевёл другу все сказанное. Алые глаза незнакомца округлились, а потом тот стушевался, почувствовав неловкость. — Ничего, бывает, думаю, если вы угостите меня коктейлем, то загладите вину, — спокойно сказал Изуку. Красноволосый парень закивал и наклонился к бармену, делая заказ, а потом посмотрел на ребят, о чем-то задумываясь. — Киришима, — говорит он, протягивая руку Мидории. Мосэ снова переводит. — Мидория, приятно познакомиться, — новый знакомый улыбается, а потом достаёт телефон и набирает текст. Ему явно было неловко заставлять одного из парней работать переводчиком. Но в результате все закончилось тем, что Киришима пригласил их к себе с друзьями за столик.       Там они познакомились ещё с Серо, Денки и Миной. Как оказалось, должны были ещё трое прийти, но не смогли. Хоть общаться было немного неудобно, но весьма приятно. Один из парней даже притерся щиколоткой о щиколотку Мидории, а потом красноволосый парень и вовсе пригласил Изуку потанцевать, на что получили в спину довольные улыбки. Парочка с удовольствием потанцевала, не обращая внимания на шушуканье знакомых, а потом, вернувшись за стол, сели вместе. Разойтись они решили совсем ранним утром. Киришима убедил Мидорию сопроводить его.       Пока они ехали, то разговаривали через Line. А у дома парня Эйджиро замялся, но на прощание поцеловал Изуку, чем удивил парня, а потом со смущенным румянцем ушёл.       Мидория даже подумать не мог, что может понравится нормальному человеку будучи калекой и даже без имплантов. Но на следующий день тот милый и жизнерадостный парень написал ему. И сначала Мидория думал, что тот откажется от своего поцелуя, но нет. Парню симпатизировал Киришима, но полностью довериться ему было сложно.       Отношения ребят развивались постепенно, но в то же время быстро. Они постоянно переписывались, а иногда Эйджиро приходил в кафе, чтобы повидаться со своим парнем, ради которого учил язык жестов, что было невероятно мило, а за четыре месяца он выучил его весьма хорошо.       Это было их очередное свидание, держась за руки, они шли по парку, а потом присели на одну из скамеек. Изуку вздохнул, собираясь с мыслями, он решил, что готов раскрыться, — Эйджиро, помнишь, ты как-то спрашивал, что случилось со мной? — тот кивнул, внимательно посмотрев на него. Мягкий взгляд сразу стал сосредоточенным, — Думаю… я готов рассказать тебе. Более того, я никому ещё не признавался в этом, точнее не рассказывал полной истории, — и Изуку рассказал, опуская имена. Иногда его голос дрожал, а потом и вовсе расплакался, от того, что на душе стало легче. Киришима обнял его, а потом поцеловал, — Я очень… рад что ты рассказал это мне. Я не предам твоего доверия и… забудь все слова того мудака. А встретишь его, отправь ко мне, я покажу ему, где его болото, — при этом парень весьма агрессивно прожестикулировал, дублируя все на языке жестов. Мидория улыбнулся, смотря на Эйджиро с благодарностью, а потом потянулся и чмокнул его в губы, — А ещё я сделаю все, чтобы ты забыл его, и все плохое, что он сделал, и твои оставшиеся чувства к нему… — Прости… — Не извиняйся, сердцу не прикажешь. Но, как говорится, клин клином вышибает… — и они оба рассмеялись, правда Изуку потом поморщился, — Ох, прости, может помочь снять? Не устал от импланта? — Нет, все хорошо, мне нравится слышать твой голос, пускай и не отчётливо… — веснушчатые щеки заалели, в прочем, как и уши его парня. — Ты очень милый, когда смущаешься, — прошептал ему в шею Киришима, а потом вскочил и протянул руку, — Пойдём, я знаю одно тихое место, — и Мидория доверчиво кивает, протягивая свою руку, а потом идёт за ним. Через двадцать минут блужданий они оказываются на небольшой поляне у озера, закрытой от остальных ивами и кустарниками с камышами. — Ого, тут очень красиво, — красноволосый парень довольно улыбается и садится на скамейку, утягивая Изуку к себе на колени. Зеленокудрый сразу обнимает юношу в плечах, смущённо смотря в глаза напротив. Положив свои руки на талию Мидории, Эйджиро мягко, но в тоже время чувственно целует того. От подобного у обоих начинает кружиться голова, но поцелуй разрывают лишь после того, как в лёгких перестаёт хватать воздуха.       Изуку нравится, что его парень не торопит события, а самое главное такой нежный и чуткий, хотя, скорее сдерживает свою страсть. О последнем бариста догадывался по тому, что иногда пальцы Киришмы затвердевали и чуть царапали веснушчатую кожу боков и поясницы. Но это в какой-то степени даже нравилось. Ведь это он — Мидория, заставляет своего парня терять контроль.       Они просидели на этом месте ещё почти час, наслаждаясь невероятным видом и теплом объятий.       Это был очередной вечер пятницы, когда в кафе зашёл Эйджиро. Улыбнувшись, он сделал заказ, а потом присел за один из столиков. Изуку тут же отвернулся к кофемашине и приготовил напиток со всей любовью, даже сделал рисунок из корицы на пенке в виде символа кумира своего парня. Выйдя из-за стойки, он поставил его перед Киришимой, а потом не удержался и поцеловал его. Именно в этот момент зашёл ещё один посетитель, брякнув колокольчиком на двери. — Дерьмоволосый, это че за хуйня! Куда ты меня позвал? Что за парад ур… — Изуку услышав знакомый голос и тембр выпрямился, отшатываясь от блондина подальше, испуганно — удивлённо смотря на Бакуго. Сердце сразу заколотилось, как у лошади на скачках, а в голову ударил букет гормонов, что вызвало сбой в импланте. Киришима заметил это мгновенно, подскочил к парню, лицо которого исказилось от боли, он уже ловко отсоединил от импланта внешнее слуховое устройство и заговорил на языке жестов, — Изуку, ты в порядке? Я отключил его. Ты чего так перенервничал? Испугался его? — Мидория кивнул, вцепившись в руки парня, — Не стоит его бояться, он только внешне такой, на самом деле хороший парень, спасал мой зад множество раз, — Киришима положил свои ладони на щеки парня и погладили скулы большими пальцами. Это окончательно успокоило его. Кивнув, Изуку ответил ему на языке жестов, что все хорошо и он вернётся к работе. Не оборачиваясь к Кацуки, зеленокудрый ушёл за стойку, начиная нервно протирать стаканы. Действительно успокоиться он смог лишь после прибытия новых клиентов и приготовления пары кофейных коктейлей. — Бакуго, зачем ты так? Вроде взрослый уже, а ведёшь себя, как дикарь. Я же говорил, что мой парень глухой. У него не самый лучший имплант и громкие звуки очень болезненно ощущаются, — Кацуки недовольно смотрел то на друга, то на бывшего одноклассника. В голове и груди была полная неразбериха. — Ты уверен, что он не притворяется? — Бро, ты чего? Это не смешно. Раньше он был… здоровым парнем, но… кое-что произошло и, как результат последний класс средней школы и старшие классы он проучился в школе для слепо-глухо-немых детей. Мина же рассказывала вам, что я в баре встретился с ним и его друзьями, — Бакуго слушал его нахмурившись. Умом он понимал, что в том «кое-что» сам виновен, но сердцем принять отказывался. Недовольно цыкнув, он резко встал и ушёл. Эйджиро непонимающе смотрел вслед другу, а потом достал учебник, решив почитать и подготовиться к тесту, пока ожидает завершения рабочего дня Изуку. Парень иногда кидал встревоженный взгляд на аловолосого, а потом улыбался, ловя его взгляд и яркую улыбку. И в который раз он убедился, что ему слишком повезло.       Закрыв кассу, а потом и убравшись, в чем помог Киришима, и закрыв кафе, они пошли домой. Кадет приобнял своего парня в талии одной рукой, а второй нес их сумки, иногда заигрывая или флиртуя с ним. — Хах, щекотно же! Умх, мы же на улице… — Может сегодня пойдём в другое место? — Изуку удивлённо посмотрел на него, а потом покраснел. Такая реакция как всегда умилила Эйджиро. — М… ну, только маме надо сказать… — робко сказал Изуку, доставая телефон и отправляя маме смс. В ответ пришёл подмигивающий смайлик, заставивший его смутиться и рассмеяться. Дойдя до лавотеля, они сняли комнату в космическом стиле и поднялись. Оба себя чувствовали немного неловко, поэтому для начала поочерёдно приняли душ, а потом сели на широкой кровати с голубой подсветкой. — Я не хочу торопить тебя, но… ты мне правда очень нравишься! — дублируя все жестами, заговорил Киришима, — поэтому, если ты вдруг не захочешь что-то делать, то… говори, хорошо? — Мидория был готов расплакаться от ощущения той нежности, что ему давали, поэтому кивнул и сам первый поцеловал своего парня.       Поцелуй был долгий и тягучий, Киришима мягко повалил того на кровать, нависая сверху. Полотенце из-за этого съехало с его бёдер, но на это не обратили внимания. Тонкие холодные пальцы коснулись горячей кожи, обводя мышцы накаченной груди и пресса. Горячие губы отрываются от уст Изуку и припадают к шее, расцеловывая и покусывая нежную кожу. Парень смущен, но не отстраняет Киришиму, лишь прикусывает губу, сдерживая томные вздохи и первые стоны. Грубоватые пальцы оглаживают веснушчатые бока, переходя на живот, а потом поднялись к груди, мягко обводя ореолы сосков. И это казалось бы невинное прикосновение заставляет Мидорию несдержанно простонать, чуть выгибаясь. Алые глаза с радостью и удовольствием наблюдают за реакцией парня, а в следующую секунду чувствительной кожи касается уже горячий язык. Изуку вздрагивает, а потом издаёт новый томный стон, прижимая голову партнёра к себе. И Эйджиро полностью отдаётся ласкам. Слышать, как тот, кто ему так сильно нравится — сладко стонет, чувствовать, как напрягаются его мышцы при каждом выгибании спины, видеть расслабленное блаженно выражение лица — все это словно наркотик, опьянял и приводил в эйфорию.       Вдоволь наигравшись с сосками, Эйджиро спустился по животу к паху. Они оба уже были возбуждены, так что парень чуть сжал основание и неловко лизнул головку. Мидорию выгнуло дугой, — Блять, Киришима… — вырвалось из уст зеленоволосого, что изогнулся сильнее, чем раньше, — Расслабься, тебе же приятно… — Даже слишком, — оба тяжело дышали, но останавливаться не хотели. Кадет продолжил свои ласки, с удовольствием наблюдая за метаниями парня, а параллельно поглаживал тугое колечко мышц, чуть надавливая на него. Чуть отстранившись, парень достал презерватив, — Ты ведь… — Давай… попробуем, — щеки Изуку стали пунцовыми, а потом он и вовсе закрыл глаза локтем. Киришима смазал пальцы, на которые был надет презерватив, лубрикантом и мягко прошёлся по колечку мышц, а потом чуть надавил, вводя внутрь лишь первые фаланги. Мягкими движениями, он стал растягивать тугие мышцы, потихоньку углубляясь. Но для Изуку это было все слишком странно и непонятно, потерявшись в ощущениях и пугаясь этого, он зажался, тихо говоря, — Нет, давай… не… — Эйджиро тут же остановился и мягко вытащил пальцы, выбрасывая презерватив куда-то в сторону и наклонился к парню, — Эй, все хорошо, не велика беда, — он целует его, успокаивая тем самым, — мне не нужен просто секс, я хочу, чтобы ты тоже получил удовольствие. Мы сделаем это, когда ты будешь готов… — зелёные глаза смотря на Киришимой с извинениями, но в тоже время с благодарностью. Кадет снова разводит ноги парня и прижимается к его паху своим, после чего сжимает оба их члена рукой. Мидория чуть простонал, утыкаясь лбом в плечо любимого, а потом и вовсе обвивает ногами его талию, сдерживая желание толкнуться бёдрами. Кадет стягивает имплант, чтобы Изуку не отвлекался на головную боль от громких звуков, целуя того в ухо. Аккуратные ногти впиваются в загоревшую кожу, оставляя после себя следы. В момент разрядки они страстно целуют друга, издавая при этом утробные звуки.       Киришима подзаваливается на Изуку, проходясь носом по шее, к уху, а потом шепчет ему приятные мелочи. И пускай парень не слышит этого, он все понимает и лишь сильнее обнимает его руками и ногами. — Думаю, ты самое лучшее, что случалось со мной, — также тихо говорит Мидория, заставляя Эйджиро приподняться и посмотреть в изумрудные глаза, а потом улыбнулся и потёрся своим носом о его и чмокнул. Полежав немного, они все же встали и приняли душ вместе, а потом перестелили покрывало и легли спать, обнявшись.       Изуку проснулся первым и чуть привстал, переворачиваясь на бок и с улыбкой смотря на расслабленное лицо парня. Не удержавшись, он мягко зарылся в его волосы пальцами. Ресницы затрепетали и алые глаза посмотрели на Мидорию. — У тебя очень мягкие волосы, мне нравится, когда они неналачены… — пальцы зарылись в волосы ещё больше, заставляя Киришиму довольно зажмуриться, а потом он сел и притянул к себе любимого, целуя его, а потом осматривая. На нежной шее красовались засосы и следы от зубов, как и на груди. — Прости… — Мидория и без слухового аппарата понял его и лишь мотнул головой. — Не стоит, нам ведь обоим было хорошо…не хочешь прогуляться? — Конечно! — алые глаза заблестели, — Нам как минимум стоит позавтракать, — прожестикулировал он. Ребята быстро оделись и пошли на поиски кафе. Найдя подходящее, они взяли по чашке кофе и сэндвичи, а потом весь день провели вдвоём, расставшись только ближе к вечеру.       Прошло ещё две недели периодических встреч с Киришимой и его приходов в кафе, чтобы проводить парня домой. И казалось бы, парень уже и забыл о встрече с Бакуго. Но тот сам нашёл его.       Кацуки стоял за углом и поджидал его, но заметив, что со старым знакомым шёл и его одногруппник, переждал, пока те нацелуются и попрощаются. И как только аловолосый ушёл, то поспешил к Мидории, не дав тому скрыться в дверном проёме. — Стой! — он схватил того за руку. Изуку замер и повернулся с улыбкой, но та мгновенно исчезла. — Ты?! — зелёные глаза лихорадочно заблестели, а лицо исказилось, — Отпусти! — Изуку смог вырвать свою руку. Он был напуган внезапный визитом парня. Бакуго удивился такому поведению, ошарашенно смотря на него. — Че за херня?! Я хочу поговорить с тобой! — Изуку коснулся места с имплантом, которого не было. Только сейчас он вспомнил, что тот лежал в чехле его сумки, которую он забыл забрать у своего парня, — Я не читаю по губам, так что уходи. Или что, решил позлорадствовать о моей никчёмности?! — в уголках глаз заблестели слезы, — С меня достаточно! Если тебе мало, ищи другого дурака! — Кацуки попытался перебить его, но получил пощёчину, — Даже не смей что либо говорить! Я никогда не прощу тебя! Может тогда я и был влюблённым дураком, но теперь я совсем другой. Ты и так испортил мне жизнь, сделав калекой, так что просто свали! — по щекам все же потекли слезы. Казалось в этих словах он выплеснул всю скопившуюся боль и ненависть, окончательно отпуская их. Изумрудные глаза метнулись за спину блондина и замерли. Кацуки заметил это и повернулся, встретившись с ошарашенным взглядом друга. Тот переводил взгляд то на Бакуго, то на Мидорию. — Я вернулся отдать твою сумку, — продублировал он жестами, отдавая Изуку сумку и стирая его слезы, после чего повернулся к блондину, — прошу Бакуго, уйди, сейчас же, — Кацуки впервые видел такой взгляд у своего друга, его аж проняло. Сглотнув, он сделал пару шагов назад а потом и вовсе развернулся и ушёл. Его руки нервно дрожали от понимания, что это действительно он искалечил парня. Через пол часа раздался звонок, прочитав, кто это, он взял трубку, — Через полчаса на нашей площадке, — чуть ли не рыча, сказали и сбросили.       Бакуго впервые нервничал. Он ведь не знал, что тогда… действительно переборщил. А теперь из-за этого он и друга потерял. Хотя, о чем говорить, первого друга он потерял ещё в начальных классах. А из головы не выходило «влюблённый дурак». Изуку был влюблен в него? Поэтому он постоянно бегал за ним и все прощал? От мыслей его отвлекли гулкие шаги.       Подняв голову он увидел очень злого Киришиму и, стоило Кацуки встать, как почти сразу упал на землю. Из разбитой губы заструилась кровь. — Как… как это вообще возможно! — глаза Эйджиро лихорадочно блестели, — я восхищался тобой, а ты… ты… даже поверить не могу, что той тварью, что избивала и издевалась над ним, был ты, Бакуго. Что именно ты сделал его калекой и заставил через столько пройти. Ты знал, что в первые дни он был в таком отчаянии, что думал о суициде?! — голос на грани крика и рыка, аловолосый наклоняется и берет парня за грудки, встряхивая. А глаза блондина лишь ещё больше раскрываются от шока, а в следующий момент в челюсть приходит ещё один удар. Бакуго даже не сопротивляется, понимая, что заслужил все это. Ему даже ответить нечего. Вслед за тем ударом приходят ещё два, а потом раздаётся испуганный вскрик. — Кири, нет! Прекрати! — к ним подбегает Изуку и останавливает своего парня, — прошу, не надо… Ты ведь не такой… — и это отрезвляет. Эйджиро останавливается, а потом виновато смотрит в изумрудные глаза. Мидория тут же обнимает его, — Все нормально, все это лишь прошлое, не надо ворошить его, ничего путного не выйдет… — Прости, я… так разозлился, — и парень лишь кивает ему, а потом обнимает, поглаживая по плечам. — Все хорошо, пойдём. — на мгновение Изуку смотрит на Кацуки, а потом отворачивается. Видеть бывшего друга побитым почему-то сложно. Усадив своего парня на ближайшую скамейку, он взял его руки, а потом достал заготовленные мазь и бинты с пластырем, — Как знал, что устроите мордобой. С каких пор ты избиваешь лежачих? И не сопротивляющихся? — Киришима отвёл взгляд, — Он заслужил за то, что сделал… — Но не ты ему судья, Кири, — Мидория взял его руки и сжал их, — это в прошлом. Драка не вернёт мне слух, не изменит ошибок прошлого. Моей пощёчины было достаточно для него. Как бы то ни было, у Бакуго есть совесть… иначе он не дал бы себя сейчас так побить… — они оба посмотрели на блондина, который все ещё лежал на земле, закрыв лицо локтем. Изуку вздохнул, собрался с мыслями и силами, после чего подошёл к парню, стирая кровь с его лица влажной салфеткой, — хотя бы лицо закрыл. Ваши наставники сразу поймут что случилось, — рука Кацуки чуть сдвинулась и Мидория увидел, что ресницы блондина мокрые, а нос явно выбит, от чего нахмурился, — возможно, когда — нибудь, я прощу тебя, но не сейчас, это ещё болезненно для меня. Но я рад, что ты признаешь свои ошибки. Я… ты меня тоже прости, мне не стоило за тобой слепо бегать, а ещё мне стоило тебе тогда много что сказать. Например, что именно подразумевал под словом герой. Ведь для меня это и пожарные, и следователи, и врачи, и МЧСники. Они ведь тоже жизни спасают. А ещё я думал поступать на поддержку героев… думал, что так смогу помочь тебе стать первым, сделаю твой первый костюм, — бредить старые раны было неприятно, но Изуку чувствовал, что ему нужно вскрыть их, чтобы выпустить весь гной и окончательно залечить их. По щекам снова потекли слезы, у обоих, хотя нет, у троих. Мидория стёр свои и продолжил оттирать кровь с лица Кацуки, — Будет больно, — после чего парень поставил нос на место, кровь снова потекла, а Бакуго дернулся. Изуку действовал выверенными движениями, — а теперь засранцы, обнялись и в больницу. — Деку… — наконец заговорил парень, садясь, — Извини, что так поздно, но… прости меня. Я и в правду был мудаком. Спасибо, что все то время верил в меня, — Мидория лишь кивнул и пошёл к выходу из парка. — Просто помиритесь, вам ещё спину друг другу прикрывать. Не мешайте личное и профессиональное. У вас нет на это права, — не поворачиваясь, он ушёл, выбрасывая использованные бинты и салфетки в мусорку. Парни, оставшись наедине, провожали его взглядом. Киришима с печалью и восхищением, а вот Бакуго задумчиво. Ведь, как оказывается, он совсем не знал парня, и кто тут ещё был дураком? Аловолосый вздохнул и подошёл к другу, протягивая руку, — Пошли, провожу до больнички. — Нахрена? Я и сам могу дойти… — Поверь, лучше сделать, как Ринго сказал. — Яблочко? — усмехнулся Кацуки. — Да, знаешь ли, лучше не злить бариста, ведь только он знает, что у тебя в стакане, — минута и они оба рассмеялись, будто бы и не было драки и ссоры, но внутреннее напряжение между ними ещё оставалось. Молча они сходили в больницу и разошлись. Странное поведение ребят заметили все, но никто не лез к ним с расспросами. Но стоило поучаствовать в паре опасных задержаний, как они сблизились вновь. Изуку с довольной улыбкой читал новости и смотрел ролики, понимая, что между ребятами все начало налаживаться. А потом вернулся к прочтению одного блога, периодически задумываясь о своих чувствах.       Его пугало то, как сердце вело себя рядом с Кацуки. И даже спустя месяц при каждом упоминании блондина, он чувствует знакомые отголоски чувств в груди. Может Киришима прав и клин клином выбивает? Боясь своих подозрений, парень договорился со сменщиком, что тот отработает за двоих последний час. Освободившись пораньше, отправился к агентству от которого у Киришимы была практика по средам и субботам. Мидория захватил несколько сэндвичей и любимый лимонад своего парня. Ринго стоял недалеко от входа и наблюдал за тем кто входил и выходил. И тут, вместе с несколькими взрослыми вышел Кацуки, их взгляды пересеклись. Они оба замерли, о чем-то задумавшись, а потом блондин подошёл к другу детства. — Привет, решил Киришиму встретить? — достаточно спокойно произнёс парень, чем удивил Мидорию, — Эм… да. Я видел сегодняшний репортаж, вы молодцы… — потирая шею, ответил Изуку, было непривычно видеть такое спокойное поведение блондина. — Ну… ничего особенного. Всё же я в паре с Киришимой работал… — разговор был неловким, не зная, как разрядить обстановку, парень достал из сумки сэндвич и протянул Кацуки, — Будешь? У меня есть ещё, всем хватит, — Бакуго оскалился, беря сэндвич. — Отлично, а то после патруля голодный, как зверь, — Ринго улыбнулся и достал свой. Облокотившись о стену, они стали медленно поедать сэндвичи, — Кири скоро освободится? — Он задержался из-за отмывания волос от лака… — фыркнул блондин, чем заставил парня рассмеяться. — Это немного забавно, но… после того как я впервые увидел его без укладки и потрогал его волосы, сказав, что мне нравится их шелковистость, он теперь постоянно приходит ко мне неналаченым, исключая когда сразу после курсов идёт в кафе… — Он сильно изменился с тех пор, как начал встречаться с тобой. Ни в худшую и ни в лучшую сторону. Просто изменился. — Мне сложно судить о подобном… но ты точно изменился, в лучшую сторону, но тебе есть куда ещё расти. О, Кири! — Мидория оттолкнулся от стены и замахал рукой своему парню, широко улыбаясь. Тот улыбнулся, хотя немного напрягся, увидев рядом Кацуки. Изуку не дал тому и слова сказать, засунув в рот парня свой сэндвич, а потом поцеловал в щеку, — Знаешь, я тут кое-что прочитал интересное и хотел бы попробовать это… пока Бакуго, — он махнул рукой блондину и потянул своего парня куда-то вперёд. Эйджиро быстро доел сэндвич, — Куда мы идём? Ты сегодня необычайно энергичен. — Мама уехала сегодня в командировку на два дня, так что ко мне… — при этом его уши немного покраснели, второй сразу понял намёк. Оказавшись дома, ребята разулись и сняли верхнюю одежду, после чего прошли в гостиную и хозяин дома приготовил им чаю. Это позволило им хоть мысленно настроиться на то, что будет дальше. Изуку был в этот раз необычайно решителен, поэтому сам сел парню на колени и поцеловал. Киришима был удивлён такому энтузиазму парня, но не задавал лишних вопросов. Крупные ладони легли на бедра паренька, сминая ягодицы и прижимая его бедра ближе к своим. Изуку чуть охнул, сквозь поцелуй и прижался к Эйджиро грудью лишь сильнее.       Подобное их завело весьма быстро, поэтому кадет поудобнее схватил парня и встал с ним, направившись на второй этаж в спальню. Оказавшись там, он аккуратно лёг на кровать, вместе со своей драгоценной ношей. Шершавые руки тут же заскользили по нежной веснушчатой коже, задирая одежду. Мидория приподнялся и стянул с себя вверх, а потом стал раздевать аловолосого, после чего и вовсе заставил его сесть, облокотившись на стену. Алые глаза с вожделением и интересом наблюдали за действиями смущённого, но настойчивого и храброго Ринго.       Изуку стал поцелуями спускаться от подбородка на шею, потом к ключицам, которые оказались весьма чувствительны местом, затем грудь, особое внимание парень уделил соскам. Эйджиро аж простонал, когда припухлые мягкие губы поцеловали его там, а потом вобрали кожу, чуть посасывая, а после чуть прикусили. — Ахххм… мфх, Изу… — изумрудные глаза подняли свой взгляд и с удовольствием увидели, как Киришима блаженно закрыл глаза, чуть нахмурившись, одна из его рук уперлась в стену над головой, а вторая сжимала плед. Мидория улыбнулся и продолжил, животом прижимаясь к его паху. И когда понял, что его парень достаточно заведён, решил, что стоит перейти к следующему этапу.       Расстегнув ремень и ширинку, он полностью стянул джинсы. Чёрные боксеры его парня были мокрыми и липкими, сжалившись, он и их снял, краснея ещё больше, стоило увидеть не маленький член перед собой. Сглотнув, он посмотрел в глаза Киришимы, а потом приблизился и поцеловал его во внутреннюю часть бедра, туда, где губами он ощутил крупную вену, почувствовав с какой скоростью бьётся его сердце, что вовлекло Изуку в новый азарт.       Нежная ладонь мягко обхватила член парня, проходясь от основания к головке, ту он помассировав большим пальцем, а потом чуть сжав пальцы, опустил руку. Наклонившись, он «размашистым» движение лизнул головку, затем плоть и прошёлся подобием поцелуев к основанию, после чего снова лизнул от основания. На мгновение он замер на головке, а потом обхватил её губами, заработав языком, как было написано в той статье. И судя по реакции Эйджиро, он сделал все правильно. Массируя мошонку парня, Изуку задвигал головой, стараясь взять член парня, как можно глубже, но, к сожалению, не смог. Но даже этого хватило, чтобы его схватили за волосы, с довольным рыком теряя контроль, не давая отстраниться, заставляя проглотить все. И Мидория послушно проглатывает, а потом с пошлым звуком высвобождает всё ещё возбуждённый член парня и тяжело дышит, — Тебе понравилось? — Киришима зарывается в свои волосы, зачесывая их назад, стирая пот со лба, а потом притянул Изуку к себе, — Это было потрясающе… — и не дав ничего сказать в ответ, страстно целует. И пускай он чувствует вкус своего собственного семени, не останавливается, пока в лёгких не кончается воздух, — Ты даже не представляешь, как я хочу трахнуть тебя… — и острые клыки чуть прикусывают нежную кожу на шее, заставив парня чуть охнуть. — Поэтому я кое-что купил… — алые глаза с интересом посмотрели на Мидорию. А тот открыл прикроватную тумбу и вытащил оттуда небольшую коробочку, краснея лишь сильнее. Киришима перехватил его руки и сам открыл её, удивлённо уставившись на содержимое. А там было на что посмотреть: лубрикант для фистинга с возбуждающим эффектом, презервативы и две анальные пробки разных размеров с пультами контроля вибрации. У Эйджиро в голове не укладывалось, как этот милый и невинный парень нашёл в себе силы зайти в магазин для взрослых и купить подобное. — Я просто… все ещё немного боюсь, а в одной статье было написано, что лучше начать с подобного… — Мидория отвёл взгляд, — Не стоит этого стыдиться… это нормально… — Киришима целует парня, заваливая на кровать и кладя коробочку рядом. Обласкав податливое тело Изуку, кадет приподнимается и берет самую маленькую пробку и смазывает её лубрикантом, а потом выдавливает немного на пальцы и тщательно смазывает колечко мышц, надавливая на него и проникая чуть внутрь. И лишь после этого он наклоняется и целует парня в шею, начиная медленно вводить пробку. Изуку вцепляется в Киришиму, тяжело дышит, но не останавливает. — Это так странно…. — шепчет паренек, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям. Это не вызывало дискомфорта, скорее было неизвестным ощущением, что и пугало. Кадет издал смешок и снова поцеловал возлюбленного, стараясь его расслабить ласками и когда бедра партнера расслабились, потянул за пробку на себя, извлекая ее, а потом снова ввел обратно, наблюдая и прислушиваясь к реакции парня под ним.       Мидория чуть охнул, цепляясь за плечи Бунтаря. — В порядке? — и на ответ лишь кивают, поэтому Эйджиро тянется к пульту и включает слабую вибрацию. От нее Изуку пискнул, сжав бока парня ногами, а потом чуть выгнулся, тихо простонав, прикусывая ребро ладони. Почему-то ему и нравились новые ощущения, но в тоже время было ужасно стыдно. Переждав немного, Киришима снова извлек пробку и уже без сложностей ввел ее обратно, наслаждаясь скулежом парня под ним. — Черт, Изуку, ты так прекрасен… — оттягивает ладонь от лица любимого и целует его, решив заменить пробку на вторую, крупнее. Она входит туже, заставляя Мидорию дышать чаще, упершись лбом в плечо Киришимы, а потом расслабленно откинуться на кровать, выравнивая дыхание. И стоит парню привыкнуть к новым ощущениям, как Эйджиро медленно вытаскивает её и снова вводит. Изуку выгибается, тихо постанывает, чуть хмурясь, а стоит включиться вибрации, как и вовсе вскрикивает. Бунтарь с некой жадностью наблюдает за изменением выражения лица любимого и за его реакцией на каждую манипуляцию. — Уфх, черт, видел бы ты себя со стороны… в следующий раз сходим в подобный магазин вместе… — шепчет Эйджиро возлюбленному прямо рядом с имплантом, что заставляет парня покраснеть ещё сильнее. Не желая более сдерживаться, кадет вытягивает пробку и хотел было уже отложить её, как его руку перехватывает Мидория, а потом переворачивает его на спину, нависая сверху, — Не так быстро, я хочу, чтобы ты тоже попробовал… — Киришима ошарашен подобным, поэтому не сразу замечает, что парень надел презерватив на пальцы и смазал их лубрикантом, после чего начал стимулировать его сфинктер. И понимая, что не может отказать ему, послушно раздвигает ноги, хватаясь за плед над головой. Тонкие пальцы, словно змеи, извиваются, в попытке найти ту самую точку, а когда нащупывают, начинают двигаться взад-вперёд. Киришима охает от неожиданности, а потом издаёт томный вздох, вот только вскоре к двум пальцам присоединяется ещё один. — Черт, а это и вправду странно ощущается, — он с придыханием смотрит на партнёра, который восхищённо наблюдает за его реакцией. Тонкие пальцы свободной руки поглаживают накаченные мышцы, дрожащие от перевозбуждения, мягких прикосновений и сдерживаемого квирка. Зелёные глаза азартно и возбужденно «горят», такого Изуку Киришима ещё не видел, но рад, что подобную сторону увидел именно он, а не кто либо другой. Мидория наклонился и лизнул грудь парня, слизывая капельки пота, а потом поцеловал искусанные губы. Выпрямившись, он вытянул пальцы, а потом, поцеловав внутреннюю часть коленки, чуть прикусывая кожу, мягко ввел маленькую пробку. Аловолосый охнул, выгнувшись, — Блять, Изуку… — тот лишь хищно и лукаво улыбнулся, — Накажешь? — в ответ был лишь рык, а потом подминает любимого под себя, —  Ещё как, — но не успевает Киришима взяться за упаковку презервативов, как Мидория широко улыбается и демонстрирует пульт в руках. На мгновение в алых глазах мелькает «не посмеешь», но в следующее мгновение парень вздрагивает, простанывает, — Ну все, ты дорвался…       Бунтарь натягивает на себя презерватив, после чего отстраняется, смотря с «высоты» на Изуку, что полностью раскрыт для него и смотрит на него с вожделением. Направив член рукой, прикусывая нижнюю губу, Бунтарь небольшими, но нетерпеливыми толчками входит в парня, заставляя того задохнуться, выгнуться, уперевшись в изголовье кровати. У Киришимы уже был опыт. Он знал какие позы более «чувствительны», поэтому немного приподнимает бедра Ринго и делает пробный толчок. С мягких губ срывается вскрики, одна из тонких рук упирается в низ живота кадета. Эйджиро снова выходит и выливает на презерватив еще немного смазки, после чего подкладывает под бедра партнера подушку и, сведя ноги парня вместе и прижав их к его груди, сделал мощный толчок. Комната утонула в крике, выгнувшегося на всю, как мог, парня. В уголках глаз появились слезы, но не от боли. Эйджиро подхватил ноги под колени и наклонился, расцеловывая любимого, и продолжая двигаться, аккуратно снимая имплант, чтобы возлюбленный не мучался от головных болей. Мидория полностью забылся в удовольствии, что накрыло его с головой, и не важно, что он ничего не слышит, ему достаточно и ощущений.       Ринго цеплялся за Киришиму, выгибаясь от каждого точка, довольно вскрикивая. В голове все туманилось от удовольствия. Эйджиро постанывал сквозь стиснутые зубы, крепко сжимая широкие бедра парня, чуть царапая белую кожу. Толчки были размашистыми и грубоватыми, но даже так было ясно, что Бунтарь все ещё сдерживался, боясь навредить любимому. Мидория весь дрожал под ним, уже давно не понимая, что происходит, и мог лишь стонать и еле проговорить имя возлюбленного, пытаясь прижаться к нему. Под конец Киришима наклонился и чуть прикусили плечо Ринго, делая жёсткий толчок и изливаясь. Парень вскрикнул, его ноги со всей силы сжали бока кадета, а пальцы поджались. Голос сорвался на хрип. Немного отдышавшись, Эйджиро приподнимается и зацеловывает лицо любимого. Изумрудные глаза устало слипаются, а руки обвивают шею Киришимы. Бунтарь выползает из объятий, чтобы привести их обоих в порядок и наконец избавиться от игрушки в заду. И лишь после этого он завалился рядом с Ринго, обнимая его и ещё раз целуя в место укуса на плече, быстро засыпая.       Изуку проснулся от того, что его поцеловали в шею, а потом матрас заскрипел. — М… Кири, что такое? Который час? — Шесть, мне надо на пары, — Мидория недовольно нахмурился, но сел, сдерживая стон от неприятного ощущения в пояснице и заду — не вставай, спи, — сухие губы чмокают сонного парня в лоб. — Нет, мне все равно через сорок минут вставать на работу, — приоткрыв один глаз, Ринго обнимает Эйджиро за шею, притягивая того к себе и целуя, — пошли примем душ и, пока ты будешь собираться, приготовлю нам завтрак… — в ответ лишь улыбаются и тянут на себя, помогая встать. Душ они принимают дольше привычного, ибо не могут оторваться от губ друг друга. Но Изуку находит в себе силы и первым уходит, вытеревшись и одевшись в домашнюю одежду. Первым делом он поставил завариваться кофе в френч-прессе, а потом собрал мятую форму парня и быстро погладил её и повесил на вешалки.       К моменту, как Киришима спустился полностью готовый, на столе стоял завтрак в виде омлета с овощами, кружки кофе и упакованных сэндвичей с сосисками, омлетом и овощами. — Воу, ты столько всего приготовил, спасибо, — он чмокнул любимого и присел за стол, отпивая в первую очередь немного кофе, — боги, как же вкусно, не задумывался пойти в кулинарный или в сферу ресторанного бизнеса? Тебе ведь явно нравится готовить все это, да и еще так вкусно… Открыл бы свою кофейню… — Мидория с улыбкой слушал его, — После твоих слов — подумаю. Все же ты прав, что мне нравится это… — смотреть, как любимый человек уплетает завтрак за обе щеки было очень мило. Изуку завтракает с широкой улыбкой, поглаживая щиколотки и стопы Кири. И в голове у обоих лишь одно: было бы хорошо проводить так каждое утро и максимально долго. После завтрака Изуку быстро собрался, умылся и вышел вместе с парнем. Они шли, держась за руки, подставляя лица солнечным лучам, на автобусной остановке они поцеловались, и Мидория пошел дальше, ему нужно было на другую остановку.       Киришима с довольной улыбкой сидел на скамейке в ожидании транспорта, когда раздались глухие шаги, — ЧЕ? Дерьмоволосый, ты то сюда как свалился? — Эйджиро посмотрел в сторону говорящего, — Я ночевал у Изуку сегодня. Значит, едем в UA вместе? — Кацуки ошарашенно уставился на друга, а потом лишь кивнул. У него не укладывалось в голове услышанное, — о чем вы говорили вчера? — Да так, ни о чем. Этот пр… он извинился, что вытащил все грязное белье наше перед тобой. О тебе немного поговорили… — Ты же не говорил ему, — с легким рыком и угрозой спросил Эйджиро. И пускай внешне он казался расслабленным, Бакуго чувствовал, что внутренне тот напряжен. — Нет, я не говорил ему о наших… играх. Да и не собираюсь говорить, это должно остаться лишь между нами двумя, — аловолосый кивнул, расслабляясь, — значит, вы вышли на новый уровень отношений? Поздравляю, — блондин выглядел слишком спокойным. Уже только по этому Эйджиро понял, что на душе у друга все с точностью, да наоборот. Он не мог знать, насколько он истязает себя из-за чувства вины перед Изуку, но успокаивать и подбадривать друга не стремился. Кацуки должен был сам сразиться со своими демонами, а потом сам себя простить, конечно после того, как его простит Мидория.       А Бакуго и правда внутренне страдал. Вся его жизнь перевернулась в тот день. Насколько он был самовлюбленным и слепым? Зачем, почему он все это начал? Почему не увидел в изумрудных глазах тех чувств? Почему его никогда никто не останавливал? Почему Изуку не сдал его? Почему его вообще приняли на геройский курс и до сих пор терпели все его выходки?       Голова разрывалась от кучи вопросов, но ответа он не мог найти, заставляя самоистязать себя духовно. И самым ужасным было то, что в голове крутились слова Пятна. Теперь он понимал его, понимал, почему у людей был такой отклик на его идеологию. Сколько таких, как он — Бакуго Кацуки? А сколько таких же Изуку Мидория?       Иногда мысли приходили к тому, что такому монстру, как он лучше убиться. Но стоило ей четко сформироваться, как он отгонял ее от себя. Это слишком легко, так он просто откажется от своего наказания и душевных мук. Такая гниль, как он должен нести эту боль в одиночестве до конца своих дней, сжигая себя изнутри. А еще он должен потратить свою жизнь на искупление своих грехов.       Шел день за днем, отношения Киришимы с Мидорией укреплялись, в то время как Бакуго загонялся лишь сильнее. На очередной тренировке он потерял сознание после сражения, которое, конечно, выиграл. Весь класс был встревожен подобным. А Чудо девочка лишь развела руками, сказав, что у парня истощение и тому надо просто выспаться и отдохнуть. Киришима выглядел встревоженнее всего, поэтому отпросился с остальных пар, чтобы остаться с другом и потом проводить его до дома. Бунтарь уже давно заметил, что у блондина явный недосып, но тот лишь упрямо отказывался от помощи и всякой заботы, уверяя, что с ним все хорошо. И вроде бы Кацуки должен отдохнуть благодаря сну. Но парню вновь снится сон, заставляя его покрыться холодным потом, а потом резко проснуться. Бакуго встречается с настороженным взглядом друга. — Что случилось? — Ты потерял сознание от переутомления. Тебя до конца недели освободили от занятий и практики. Зачем ты так загоняешь себя?! — Неважно, я знаю себя, я в порядке, — настойчиво ответил он. — Да ты после того дня, как сам не… — и Киришима замолчал, не веря в то, что произнес. Бакуго и вправду настолько загнал себя из-за чувства вины, — Изуку не станет легче, если ты загнешься. Более того, он будет винить себя в этом… — серьезно сказал парень. И слова заставили блондина вздрогнуть, — Собирайся, я отведу тебя домой. Тебе надо и вправду отдохнуть, выглядишь, как зомби, — Кацуки было сложно признать, что он сейчас слаб и ничтожен, но Эйджиро был прав. Поднявшись, он переоделся и в сопровождении напарника дошел до дома.       У Изуку был выходной, поэтому он занимался своими делами, например занятиями в танцзале, поэтому удивился звонку от парня, но понимая, что тот не стал бы просто так названивать в учебное время, взял трубку, выйдя из зала. — Кири, что случилось? — Эм… да, Бакуго… походу его совесть так загнала его, что он… в общем я, пожалуй навещу его, поэтому на этой неделе не жди меня в кафе, я встречу тебя у дома, хорошо? — Да, хорошо. И… позаботься о нем, может я и зол на него, но… не желаю ему зла, — Мидория расстроился из-за новости о самочувствии бывшего друга. — Конечно, Ринго, не волнуйся, — они обменялись еще парой фраз и повесили трубку. Изуку не мог унять волнение, ему не верилось, что с Кацуки могло случиться подобное. Поэтому оставшуюся репетицию он провел спустя рукава, а после направился к дому Бакуго.       В голове у него крутилось много всего, в том числе и мысли о том, что он виноват, что Кацуки так загнал себя буквально за пару месяцев. Оказавшись у знакомой двери, уверенно позвонил в звонок. Сначала было тихо, но потом раздались глухие шаги, и дверь резко открылась. Мидория удивленно уставился на блондина. Он был бледнее обычного, под глазами были темные круги, губы высохшие и потрескавшиеся до крови. — Какого ты тут? Волосодерьмовый разболтал? — А стиль кличек не меняется, — вздохнул Изуку и нагло прошел внутрь, — иди в комнату, ты ел? — Глухой шоль? Нет, не ел… — Иди отдыхать, я приготовлю перекусить. Не хватало чтобы ты скопытился, — Кацуки не хотел поддаваться, но взгляд парня был столь настойчивым, что Бакуго все же пошел к себе.       Мидория заглянул в холодильник и, сориентировавшись, быстро набрал нужное и приготовил боул. Часть он убрал в холодильник, а в тарелку для больного добавил побольше острых специй. Прихватив палочки, поднялся в личную комнату блондина. Тот лежал на кровати в полудреме, поэтому сразу сел, заметив гостя. — А ты быстро… — он принял тарелку и лениво начал есть. Еда ему в рот не лезла, но это приготовил тот, кто по идее должен желать ему смерти. Кацуки просто не мог отказаться от такого «дара», будто бы таким образом Мидория говорит, что хоть немного, но прощает прошлые грехи. — Ты не должен загонять себя так. Прошлое на то и есть прошлое, потому что должно остаться там. Все, что ты должен принести в настоящее и будущее — знания и уроки жизни. От того, что ты терзаешь себя — никому не лучше, да и не исправит грехи. Лучше покажи поступками, что понял все, что изменился, — Бакуго внимательно слушал его. И пускай его не прощали, но в груди становилось немного легче, — ты же стал так усерднее стараться и столь отчаянно биться из желания как можно большее количество людей спасти? Хочешь так замолить свои грехи? Но не забывай, что для некоторых ты очень ценен. Киришима, твои родители, однокурсники, преподаватели, даже я — все мы волнуемся за тебя. Не выжигай себя раньше времени. Злодеи чувствуют отчаяние, оно делает тебя слабее. Не поддавайся ему, будь сильным, как и раньше, — только сейчас Бакуго понял в чём была сила этого парня, конечно, доброта тоже была среди этих качеств, но куда сильнее — правильные слова, почему-то раньше они воспринимались однобоко, а теперь, когда мир блондина встряхнули, он смог увидеть и услышать куда больше. Руки чуть задрожали, отставляя плошку, а потом одна ладонь смяла майку на груди, а вторая закрыла лицо, исказившееся в сухих рыданиях. Запахло паленым, Изуку успевает оторвать руки блондина от того, отводя их в сторону до прогремевших взрывов, после чего притянул того к себе, позволяя Бакуго разрыдаться, все так же держа его руки, с которых продолжали срываться взрывы. Лишь когда тот успокоился, заснув от усталости, Мидория укладывает его на кровать и убирает миску с едой на прикроватную тумбу, после чего уходит, захлопнув за собой дверь и закрыв ту на запасной ключ, который прятали под козырьком крыши.       На сердце у Изуку было будто бы липко, прошлое тянуло к нему свои руки, пытаясь увлечь парня в пучину боли и отчаяния, но мысли о друзьях и любимом, не позволяли ему сдаться. У дома его ждал Киришима, наматывающий круги, — Ринго! — Эйджи сразу подбежал к нему, — Прости, ты долго ждал? Я решил навестить Кацуки и поговорить с ним. Подобной ситуации с переутомлением не должно более произойти, — кадет чуть напрягся в плечах, а потом кивнул, — Хорошо… — Не ревнуй, я это делаю не из прошлых чувств… — парень взял в свои тонкие маленькие ладони мозолистые руки любимого, — просто я не хочу, чтобы из-за меня по прямой или косвенной причине страдал кто-то. — Ты слишком добрый… — Нет, — отрицательно мотнул зеленокудрый, — это называется скрытый эгоизм… и если кому стоит ревновать — то мне. У тебя уже начинают появляться фанаты, — быстро перевёл разговор в другое русло Изуку. Киришима не сопротивлялся, начав отнекиваться и шутить.       Возвращению Бакуго были рады все. Он снова стал той же язвой, но в то же время все заметили, что парень сильно изменился, многие строили теории, что стало причиной, но никто не спрашивал напрямую, а Бунтарь отмалчивался. После всех пар Кацуки наведался в медпункт, решив поговорить с Исцеляющей девочкой. — Здравствуйте, — Бакуго чувствовал себя неловко. — Здравствуй, что-то случилось? — старушка внимательно посмотрела своими серыми глазами, — Да, нет… не совсем. Один мой друг пострадал из-за моего квирка, вы могли бы помочь ему? — Ну… — Я знаю, что вам запрещено применять квирк без особой на то причины, но прошу вас… он пострадал из-за меня. — Ну хорошо-хорошо, но сначала скажи, что произошло? — Он… стал глухим, — Бакуго стиснул кулаки и проскрипел зубами. — Ох… что ж, такое могу излечить. Прошло не более десяти дней? — Кацуки замер, ошарашенно смотря на старушку, — Это так важно? — героиня кивнула, — Судя по всему у него повреждено внутреннее ухо, с такими повреждениями квирк исцеления поможет лишь в течении десяти дней. Потом бесполезно, если только заново нанести увечье и исцелить, но такая практика запрещена. Судя по твоей реакции прошло больше дней. Извини, мальчик мой, но мы тут бессильны, — Бакуго замер, сдерживая очередной всплеск ненависти к себе. — Я понял… спасибо, — и на этих словах он вышел из медпункта, громко хлопнув дверью. Выйдя с территории UA, поднял голову, задумываясь о том, как может ещё искупить вину. И почему-то в голове сразу возник образ Изуку, морщившегося от головной боли из-за импланта. И парня сразу осенило, он залез в браузер на телефоне и стал искать то, что ему надо, но все что ему встречалось — были усилители звука, а не имплант. Так что Кацуки пришлось помучаться, чтобы выяснить, что у парня кохальный имплант, узнать как тот работает. А увидев цену на операции и все остальное он вообще выпал в осадок. Он знал, что у Мидории не все хорошо с финансами, а тут… теперь ему было ужасно стыдно и перед Инко. Последующие дни Бакуго уточнял информацию, даже у Киришимы спросил про имплант у Изуку. Так что вскоре он поставил себе определённую цель и даже рассчитал сколько времени ему понадобиться. К сожалению, на это должно было уйти два года, быстрее никак не получалось.       Все с нетерпением ждали окончания этого учебного года, ведь это выпускной год. И пускай впереди ещё были экзамены, многие уже сейчас начали искать себе пару для официального мероприятия — бала выпускников, на котором будут кадеты с пяти лучших геройских заведений. Так что сокурсники активно обсуждали наряды и с кем пойдут. — Киришима, а ты? — Ну… Я уже пригласил кое-кого — хоть Эйджиро и был весьма открытым и дружелюбным, но свои отношения с Изуку держал в тайне, зная, что некоторые слишком любопытные будут совать свой нос куда не надо. — Ой, и кто? — Хах, узнаете на балу! — задорно улыбнулся тот, — О, Бакуго, а ты? — С хера ли я должен вам что-то говорить?! — огрызнулся он, а сам поймал себя на мысли, что пригласил бы Мидорию, но тут же отбросил эту мысль. Уж лучше он один пойдёт на это мероприятие.       Экзамены все сдали удачно, поэтому, учитывая, что до бала оставалась неделя, Мина предложила сходить в бар отпраздновать сдачу экзаменов и получение диплома и лицензии. Выбрав удобный день и место, ребята встретились там. И как оказалось, они выбрали очень удачное место. Ибо именно сегодня там было выступление группы с подтанцовкой по всему бару. И их столик был как раз рядом с одной из импровизированных сцен.       Заказав коктейли, они начали обсуждать самые разные темы, пока на сцену перед ними не вышли пара мужчин в костюмах, но без рубашек, их лица скрывали шляпы, а в руках были трости. Заиграла музыка и ребята затанцевали степ, причем это было действительно завораживающе: чёткие, плавные, элегантные и сексуальные движения. И когда они расстегнули пиджаки, даже парни сглотнули: тела всех до единого были подтянутыми с сильно или средне выделяющимся рельефом мышц. И тут они резко снимают свои шляпы, откладывая трости, и танцуют, используя их.       В этот момент сердце Бакуго и Киришимы замирает. Перед ними в паре со слепым парнем танцевал Изуку с уверенным и сексуальным выражением лица, и без импланта.       В какой-то момент он подмигнул ребятам, заставив их сердца пропустить пару ударов, а потом застучать, как при сражении. Эйджиро видит, как его друг смотрит на его парня и хоть понимает, что навряд ли Кацуки и правда влюбился в Мидорию, но все равно сжимает кулаки от ревности, пока предмет их восхищения лишь шире улыбается, упиваясь восхищенными взглядами и реакциями зрителей. Да и он уже представлял, насколько страстная ночь сегодня будет, поэтому не скромничал на сексуальные жесты во время танца.       Оттанцевав три часа, Мидория переодевался в общей раздевалке, обсуждая с ребятами сегодняшнее мероприятие, за которое им неплохо заплатили. Глава их «труппы» пересчитывал деньги и сразу раздавал каждому свою долю. Забрав свои деньги, Изуку попрощался с остальными ребятами и вышел на улицу через чёрный вход и потом уже на основную улицу. Там его сразу схватили за локоть, парень сначала испуганно повернул голову, готовясь дать отпор, но, увидев Киришиму, расслабился, позволив себя обнять в талии и утянуть в неизвестном направлении. Впрочем, он догадывался о том, что это будет лавотель, с того раза они более не спали вместе, а если и возникала потребность в близости, то все заканчивалось минетом. Поэтому Мидория нервничал, но в тоже время предвкушал.       И ночь действительно была жаркой, настолько, что на следующий день ребята проснулись лишь в обед. Как ни странно первым встал Изуку. Потерев переносицу, он прошел в ванную и в шоке уставился на свое отражение: вся шея, плечи, грудь, талия, поясница, ягодицы и внутренняя сторона бедер были в засосах и следах от зубов. Он даже не мог вспомнить, как Эйджиро оставлял их. Он прикоснулся к синякам на шее и чуть улыбнулся, а потом встряхнул головой и принял душ.       С полотенцем на бедрах он вернулся в спальню. Алые глаза внимательно наблюдали за ним, — Черт… кажись я перестарался, — Киришима тяжело вздохнул и сел. Изуку вопросительно приподнял бровь, — Прости,— заговорил парень на языке жестов, — я вчера явно перестарался. — А, нет, все нормально, думаю, если бы мне не понравилось бы, то я остановил бы тебя. А еще я не думал, что ты настолько ревнивый… — рассмеялся Ринго, а потом присел рядом и чмокнул любимого, — иди в душ, а потом сходим поедим, — Эйджи улыбнулся, поцеловал парня в ответ и ушёл в душевую, заставляя Изуку смущённо заулыбаться при виде расцарапанной спины. Надев имплант, он быстро оделся и собрал вещи парня, чтобы тот не ходил и не собирал все по комнате. — Как спина? — широко улыбаясь, спросил Мидория у вышедшего из душа любимого, — Ну… думаю, мне в следующий раз стоит твои руки к изголовью кровати привязать, такое ощущение, что у меня живого места нет там… — О… я бы о другом волновался, — заулыбался ещё шире юноша, но увидев вопросительно взгляд, ответил, — я про твой геройским костюм, — и сначала Киришима не понял, но через минуту аж вскрикнул, - Бляяяять! — Изуку редко слышал мат от него, но сейчас понимал его и, хоть чувствовал себя виноватым, но смех так и пробирал его. — Ну, скажешь, что это боевые шрамы…. — Ага, прям так мне и поверили, — Эйджиро тяжело вздохнул, плюхаясь на кровать. — Может тебе хоть какую-то жилетку носить? Мне между прочим тоже не нравится, как на тебя некоторые засматриваются, особенно девушки, — кадет внимательно смотрит на парня, а потом целует его, — А я и не знал, что мы такие ревнивые… — Должны же во мне быть загадки… — улыбнулся Изуку, протягивая тому одежду. Парень рассмеялся и быстро оделся, — Давай сходим поедим, а потом я свяжусь с менеджером о внесении последнего изменения в мой костюм. — Может лучше сейчас? А то потом забудешь, да и у людей не резиновый рабочий день. — Убедил, — и они выходят из отеля и, пока Мидория высматривает кафе, кадет разговаривает с менеджером из инженерного агентства. Оставшийся день они проводят вместе, увлечённо обсуждая ближайшее будущее.       Инко вилась вокруг сына, то пиджак поправляя, то галстук, — Мам, успокойся, а то и я нервничать начинаю. — Изуку, — женщина сжала ручки в кулачки, а потом села на стул и налила в стакан воды. Парень присел рядом и сжал её свободную руку, — Ну ты чего, я же просто иду с парнем на мероприятие. — Все равно, ведь… теперь вы будете на виду у всех, — парень кивнул, сжимая руку матери сильнее. — Я не боюсь этого, я давно не тот робкий мальчик, — женщина вздохнула и кивнула. Тут в дверь зазвонили, Мидория-младший подскочил и поспешил к выходу, открыв дверь, он радостно улыбнулся. Киришима ответил тем же, с восхищением смотря на своего парня. Темно-серая рубашка с таким же галстуком и красной жилеткой с растительным орнаментом. Чёрный пиджак и брюки были приталенными, что идеально подчеркивали фигуру парня. В то же время Изуку не мог не налюбоваться своим парнем в чёрном костюме с красной рубашкой и чёрным галстуком с жилеткой. Будущий герой подарил букет женщине, а потом подставил локоть, парень тут же принял его, — Не волнуйтесь, верну его в целости и сохранности. — Спасибо, Киришима, хорошо вам провести время, — и распрощавшись, они вышли на улицу, где их уже ждало такси, вместе с Бакуго. — О, привет, — Эйджиро хотел было сесть между другом и парнем, но не успел — Изуку ловко забрался в салон. Мидория на мгновение задержал взгляд на блондине, который выглядел необычайно галантно и сексуально в своём костюме, — Ого, мы все в один цвет, какое совпадение, — с улыбкой произнес Ринго, обвивая руку любимого своими, что заставило юного героя успокоить свою ревность. А вот Кацуки периодически стрелял взглядом в сторону Деку, с ужасом для себя подмечая, что тот очень даже симпатичным вырос, и костюм лишь подчеркнул это. От чего-то шея и уши начинают гореть, что злит его, но так или иначе, Бакуго сдерживает себя.       Подъехав к отелю, в котором и будет проходить мероприятие, они вышли и, расплатившись за такси, направились ко входу. Лишь у входа в здание толпились стайки журналистов и репортёров, желающих урвать очередную новость. Кацуки решил пойти вперед, а парочка чуть позади. И если блондин вызывал ажиотаж из-за своей популярности, как сильного и весьма дерзкого героя, то вот Мидория с Киришимой привлекли к себе внимание по иной причине. По сути, будущий герой только что совершил камингаут и продемонстрировал своего парня. Изуку нервничал из-за такого количества вспышек и вопросов репортёров, что даже голова начала болеть. Эйджиро заметил это и заговорил на языке жестов, так как Ринго сразу сосредотачивался на руках говорящего, то сразу успокоился и перестал обращать внимание на возросший гам. Оказавшись внутри, они оба облегчённо выдохнули. Внутри, конечно, тоже были репортёры, но их было куда меньше и они не действовали столь агрессивно. Осмотревшись, Бунтарь повёл парня к своим одногруппникам. Первой их заметила Урарака, которая удивлённо уставилась на Киришиму, а потом радостно и широко улыбнулась, привлекая внимание остальных.       Мидорию приняли радушно, расспрашивая, как о нем самом, так и об отношениях с Эйджиро. Впрочем и про себя те немного рассказали. Изуку понравились новые знакомые, отчего он чувствовал себя спокойно.       Первая часть — официальная, была ужасно скучной, зато потом наконец начался фуршет с танцами. Все приятно общались, пока Киришима, чуть красный от смущения, не пригласил парня на танец. Мидория был смущен, но отказать не смог, приняв роль ведомого. Многие шушукались и бросали в их сторону взгляды, но сама пара мило шепталась, улыбаясь друг другу.       Лишь один человек смотрел на них с завистью, ревностью, радостью и злостью на самого себя. Кацуки сходил с ума: чувство вины переплетались с восхищением и завистью, что именно Киришима обнимает этого солнечного и милого парня, но в тоже время ненавидел себя за то, что хотел оказаться на месте Эйджиро. Бакуго прекрасно понимал, что неким образом начал чувствовать куда большее к бывшему другу. Это его действительно пугало, но как бы он не затыкал это чувство, оно расцветало и лишь глубже пускало корни, сжимая его сердце. Но блондин понимал, что раз уже чуть не загубил Изуку, то не мог себе позволить ещё раз навредить ему. Тот счастлив с Киришимой, он уверен, что друг не обидит Деку, более того будет защищать изо всех сил. Но так или иначе, зависть все равно теплилась в груди Бакуго, ему ужасно хотелось приблизиться и коснуться того света, что исходит от Мидории, а ещё лучше — забрать себе. От мыслей его оторвала Мина, — Ты так смотришь на них, неужто заревновал? — Не говори глупостей, — недовольно цыкнул Кацуки, — я знаю Изуку с детства. Наши матери лучшие подруги, да и учились вместе. На самом деле я рад за них, они отлично смотрятся вместе, просто… — Волнуешься за Мидорию? Для друзей это нормально. Согласна, им будет непросто. Найдутся те, кто посчитают, что ему нет места рядом с героем, да и наша профессия непростая. Не каждый партнёр примет такую жизнь… — Бакуго внимательно посмотрел на девушку, «друзья» — значит? Возможно это был единственный вариант, как быть рядом с Ринго, но при этом не навредить. — Ты права, я очень беспокоюсь о нем… но уверен, что он выдержит все это. Он… куда сильнее и разумнее нас, — на этом блондин отдал бокал официанту и направился на выход, ему хотелось обдумать многие вещи и окружающий его шум мешал.       После «посвящения» в герои, жизнь ребят изменилась. Киришима с Бакуго усердно работали, почти не беря выходных. Благодаря этому они весьма быстро стали набирать популярность. Изуку тем временем работал в кафе и готовился к поступлению в университет, решив прислушаться к словам своего парня. И если у героев все было относительно спокойно, то вот у бармена, увы — нет.       После того «бала» Ринго стал одной из целей репортёров и особо любопытных. Конечно, Мидория не особо реагировал на это, все же многие приходили на место работы и совершали покупки, процент с которых шли и ему в зарплату, но в то же время это утомляло. И ничто бы не беспокоило его, если бы однажды не получил записку «Ты недостоин его». Поначалу он не обращал внимания на это, пока такие записки не стали появляться стабильно раз в два или три дня. И с каждым разом они стали более и более пугающими, а в какой-то момент и вовсе стали сыпаться угрозы. Изуку подобное очень напрягало, но не рассказывал о происходящем любимому, не желая грузить его подобным.       Мидория уже начал готовиться к закрытию кафе, когда пришли двое посетительниц: смазливые на лицо девушки в гламурной до отвращения одежде. Одна из них жевала резинку, громко чавкая-чмокая. Парень улыбнулся им, — Здравствуйте, мы закрываемся через двадцать минут, поэтому можем приготовить вам что-то только с собой, — скучающим взглядом они посмотрели на меню, — Два гранд американо со сливками, — бариста кивнул, пробил им напитки и принял оплату, после чего начал готовить кофе. — Вам погорячее или теплый? — Погорячее, — и в этот момент ему показалось, что в глазах девушек промелькнули бесята. Разлив напиток по стаканчиками и накрыв крышками, он поставил кофе на стойку, — Вам нужна подставка для кофе? Может еще палочки для сливок, — девушки кивнули и он протянул картонный подстаканник и палочки-ложечки. Девушки быстро съели сливки, а потом как-то странно посмотрели на парня, — Может я могу еще что-то для вас сделать? — одна из незнакомок хмыкнула, — Да, можете, — ее подруга облокотилась на барную стойку, недовольно улыбаясь-скалясь, — брось его, не тяни на дно, — Мидории потребовалось буквально пара секунд, чтобы понять, кто стоит перед ним и чего они хотят, а в следующее мгновение девушка дергает руку, чтобы выплеснуть горячий напиток на баристу. Но в этот же момент в кафе заходит еще один человек, который успевает в мгновение ока оказаться рядом с девушкой и накрыть стакан ладонью. Остальные даже не сразу понимают что произошло, медленно переводя шокированный взгляд с руки ни капельки не покрасневшей от горячего кофе, на ее обладателя, — Каччан? — но алые глаза зло смотрят на девушек, казалось, что под давлением его ауры и взгляда девушки вот-вот испарятся. — А ну свалили, — незнакомки аж икнули и тут же убежали. Ринго тут же засуетился, достав аптечку, а потом схватил руку парня, начав осматривать ее, а потом оттер от кофе и начал мазать кожу кремом от ожогов, — И часто так? — Такое впервые… спасибо, что защитил, — с мягкой улыбкой произнес он, заставив глаза Кацуки заблестеть, как у довольного щенка, а уши чуть покраснеть, — какими судьбами тут? — А ты не видел сообщение от Киришимы? — Мидория вопросительно приподнял бровь, а затем потянулся к своему гаджету, проверяя сообщения, — Ой… Значит кино? И прям все-все идут? — Изуку радостно посмотрел на друга, будто бы пару минут назад его не пытались искалечить. — Почти, парочка ребят не сможет, а так, да. Его начальство вызвало, поэтому за тобой я зашел… — при этом он отвел взгляд, чуть отвернувшись, и потер шею. Деку сразу понял, что то была чисто инициатива блондина. Это даже льстило, но все светлые чувства были быстро закрыты в самых глубинах сердца. — Хорошо, спасибо, подождешь немного? — Конечно, сделаешь флэт уайт? — Обязательно, обжарка насыщенней? — Кацуки лишь улыбнулся, кивая и облокачиваясь на стойку в ожидании напитка. Мидория чуть пританцовывал под музыку, что играла в кафе, а алые глаза пристально наблюдали за задницей парня в обтягивающих джинсах, — Может еще сэндвич? — Давай, — Мидория видел все в отражении металлических деталей кофемашины, заставляя его довольно улыбаться. Наклонился он, чуть отклячив попу. Реакция Бакуго была столь потрясающей, что бариста еле сдержался, чтобы не засмеяться. Достав сэндвич, он разогрел его и подал вместе с кофе. И пока герой пил свой напиток и поедал «бутерброд», Ринго протер все столы, проверил продукты в холодильнике, убрал все инструменты в посудомойку, протер кофе-машину, а потом закрыл кафе как по расписанию и закрыл кассу.       До сеанса было еще достаточно времени, поэтому они могли туда дойти пешком. — Ты так и не сказал, часто тебе угрожают так? — Бакуго чуть нахмурился, пиная камушек ботинком. — Такое впервые, до этого просто записки слали. Не говори Киришиме, не хочу, чтобы он нервничал и переживал. В крайнем случае я могу сменить место работы… — А это отличная идея, в холле нашего агентства есть кофикорт, там бариста отвратительный кофе готовит, может туда пойдешь? Заодно и с дерьмоволосым будете постоянно видеться, а то меня уже достала его скучающая мина, — Изуку рассмеялся, — Не думал, что ты такой заботливый, я обязательно подумаю на счет твоего предложения, звучит уж больно заманчиво, — Бакуго чуть улыбнулся уголками губ, а потом резко дёрнул парня на себя. Тот пискнул от неожиданности и хотел было возмутиться, но на периферии заметил промчавшегося велосипедиста. Мужчина еле сдерживал недовольный рык и мат, все ещё прижимая Изуку к себе. — Эм… может отпустишь меня? — смущённо произнёс бариста, щеки блондина заалели и он отпустил Мидорию, отводя взгляд в сторону, — спасибо. — Будь аккуратней, — в ответ лишь улыбнулись и кивнули. Дальнейшая дорога прошла без инцидентов. Киришима встретил их радостными возгласами и крепкими объятиями, точнее заобнимал своего парня. Ринго довольно приластился к нему. Остальные тоже были рады видеть его. Купив себе попкорн и газировки, они все вместе прошли в зал, и так получилось, что Деку сел между Бакуго и Эйджиро. Последнего это немного напрягло, поэтому он сжал руку возлюбленного, в ответ его также сжали. После кино часть народу решили пойти в бар. Найдя ближайшее заведение, где ещё были свободные столики, заняли один, правда места все равно было маловато, так что Изуку пришлось сесть на колени своему парню, чему тот был очень рад, тут же обняв тонкую талию. Мидория довольно улыбнулся, клюнув того в висок, а потом потёрся кончиком носа, о нос Эйджиро. Официант тут же принял у них заказ, и не успели ребята расслабиться и завести разговор, как сотрудник бара уже вернулся с огромным подносом и поставил перед каждым свой напиток.       Компания тут же оживилась, пригубив немного коктейли, они счастливо заулыбались. С их напряжённой работой, каждому требовалось расслабиться, поэтому они хотели оторваться на полную катушку в свой выходной, а в обществе друзей это всегда интереснее. Первой завела разговор, конечно, Мина, а остальные влились в разговор. Бунтарь поглаживал талию и бедро парня, иногда трясь носом о его ключицу, пытаясь не потерять нить разговора и иногда что-то отвечал. А вот Мидория очень даже активно беседовал с ребятами, зарывшись пальцами в волосы любимого и массажируя кожу головы, как большому коту. При виде этой картины многие умиленно улыбались, а вот Бакуго пристально смотрел будто бы сквозь них, о чем-то задумавшись. Внезапно Изуку встал и потянул Киришиму за руку на танцпол, но тот устало улыбнулся и потянул парня обратно на себя. Изуку заливисто засмеялся, целуя его, а потом снова выпрямился и пробежался взглядом по ребятам, останавливая свой взгляд на Кацуки. Сняв имплант и убрав его, он взял друга детва за руку и потянул на танцпол. Блондин удивлённо уставился на него, а потом на Киришиму, который чуть напрягся. — Ой, да ладно тебе, Каччан, давай как в старые добрые времена! — и воспользовавшись замешательством ребят, вытянул друга детства на танцпол, углубившись в толпу. Бакуго не сразу осознал что происходит, но решил не придумывать лишнего и просто расслабиться. Деку танцевал в ритм музыки, которую чувствовал всем телом. Его лицо было расслабленным, а движения слишком притягательными. Блондин даже сам не заметил, как его руки легли на чужую талию, чуть притягивая того к себе. А Изуку будто бы и не замечал этого.       Кацуки в ужасе понимал, что его сердце бешено колотится не из-за музыки, а из-за этого парня. В горле пересохло, а взгляд не мог оторваться от шеи, ушей, губ и изумрудных глаз, а пальцы готовы были стиснуть бока и притянуть к себе вплотную. Но тогда бы он был лишь ещё большим мудаком, ведь Мидория не был его и не был свободен. И этот факт злил его лишь сильнее.       Деку развернулся, чуть прижался к герою, приобнимая за шею, и заговорил на ухо, — Я в туалет, — а после этого проскользнул сквозь толпу. Бакуго хотел вернуться за столик, но появившееся волнение, заставило пойти следом. Парень видел, как Зеленоволосый нырнул в уборную, поэтому стоял невдалеке и ждал, но сменились уже пара песен, а того не было видно. Сердце сжалось от нехорошего предчувствия. Кацуки резко ворвался внутрь и услышал непонятную возню в одной из кабинок. Не долго думая, герой выбил её, сорвав с петель, и замер, уставившись на двух парней, что держали Ринго, пытаясь снять с того джинсы. Руки сами потянулись к ублюдкам, вытаскивая тех из кабинки и сталкивая их лбами, а потом начиная рьяно избивать их. Мидория судорожно одевается и подскакивает к блондину. — Остановись, у тебя будут проблемы, просто уведи меня отсюда! — Бакуго тяжело дышал, но останавливается и поворачивается к парню, тот чуть дрожал, а глаза лихорадочно блестели. И это заставляет Кацуки притянуть того к себе и повести на выход, попутно он подходит к столику и выдергивает оттуда Киришиму, который ничего не понимает. Ребята недовольно кричат что-то вслед, но блондин непреклонен. Оказавшись на улице, окрашенной болезненно жёлтым светом фонарей и неоновых вывесок, Кацуки приваливается к стене, все так же прижимая парня к себе, — Бакуго, ты чего? И может не будешь так обнимать моего парня? — красноволосый всем видом показывал недовольство и ревность. — Успокойся, просто там случился инцидент. Ты должен был согласиться потанцевать с ним. А в результате я вместо тебя играю в героя, — при этом Граунд Зиро поглаживал Изуку по спине, пытаясь успокоить его тихую истерику. Лишь после гневного взгляда Бакуго и его слов Эйджиро приуспокоил ревность и встревоженно посмотрел на любимого, подходя к нему, а потом перетягивая его в свои объятия. — Что произошло? — Тц… пара уродов зажали его в туалете, я уже разобрался с ними, — от услышанного у Киришимы аж глаз задрожал, — ему нельзя в таком виде домой, Мидория-сан слишком чувствительная. Так что пошли в мою квартиру, — он развернулся и пошёл ловить такси. Бунтарь не стал спорить, лишь сильнее прижимая возлюбленного к себе, а потом отвёл в такси. К моменту, как они доехали до места назначения, Изуку успокоился и сонно жался к парню, так что его пришлось нести на руках. Кацуки отдал гостям свою кровать, а себе достал футон, немного повозившись, они все же легли спать.       Бакуго лежал с закрытыми глазами, но так и не мог заснуть, поэтому все же открыл глаза и упёрся взглядом в потолок, а потом невольно перевёл взгляд на парочку. Красноволосый лежал спиной к стене, обнимая своего парня под грудь, а Изуку… смотрел прямо в алые глаза. Парень сквозь дремоту сделал странный жест, а потом улыбнулся, закрывая глаза и утыкаясь в подушку носом. От чего-то губы блондина растянулись в улыбке, а к щекам притекла кровь, чисто интуитивно он понял, что тот жест был «спасибо». На этой мысли он закрыл глаза, а вскоре уже стал проваливаться в сон, понимая, что ему стоит подучить язык жестов.       Утром он встал раньше всех остальных и успел принять душ. По привычке, он накинул лишь полотенце на бедра и вышел в гостиную-кухню. Вот только, как оказалось, там уже стоял кое-кто со стаканом воды. С неким удовольствием Кацуки заметил, как Деку смущённо покраснел, увидев обнажённый торс блондина и совсем уж короткое полотенце. — Как спалось? — будто бы ничего и не произошло спросил он, чуть улыбаясь. Парень покраснел, — Нет, я не смущаюсь! — герой тут же замер, а потом удивлённо вылупился на Изуку, а потом рассмеялся. Мидория понял, что не угадал с вопросом и покраснел ещё больше, а потом, выругнувшись, ушёл обратно в комнату и вернулся уже с имплантом. Кацуки как-то быстро оказался рядом, заставляя Ринго остановится и вопросительно-удивлённо посмотреть на старого друга. Герой аккуратно взял из его рук имплант, — Я помогу, — пальцы ловко подсоединили кохлеарный имплант, как это видел на видео Кацуки, и закрепил специальный держатель на волосах. Опустив глаз, он смог увидеть смущенно-удивленное лицо, во взгляде изумрудных глаз было что-то ещё, но что именно — блондин не мог понять, — я спрашивал, как поспал? — Мидория стыдливо отвёл взгляд, нервно рассмеявшись, — Хорошо, спасибо… и, не мог бы ты одеться? Это немного напрягает… — Хах, а ты все такой же стеснительный кролик, которым и был, — Бакуго усмехается, но несмотря на то, что для всех это была обычная усмешка, Изуку почувствовал, что герой не пытался задеть или унизить его, это было больше похоже на что-то среднее между дружеским подколом и флиртом. Стоило блондину скрыться за дверью, как парень похлопал себя по щекам, желая выбросить из головы все прошлые чувства к этому «Взрывателю», которые вдруг снова стали проявляться. Немного успокоившись, он все же сел за кухонный стол и быстро осушил свой стакан с водой, а потом снова наполнил его водой. Когда хозяин квартиры вышел, одетым в домашнюю одежду, то спросил, — У тебя есть обезболивающее? Киришима после алкоголя долго отходит… — Знаю, — блондин потёр шею и принёс из ванной пару таблеток. Парень поблагодарил его и отнёс их со стаканом воды в спальню, поставив те на тумбу, и вернулся, — Изуку, это, конечно, может и не моё дело, но… — Бакуго вытащил из холодильника яйца, а потом муку из ящика и две тары, — часто с тобой подобное происходит? — он чуть скосил взгляд, наблюдая за реакцией, но все что увидел — немного грустное лицо. — Нет, ситуация подобная с кофе — впервые, впрочем, как и приставания в баре. Просто вчера явно был не мой день, — Бакуго хмыкнул, подготавливая тесто для блинчиков. Белковое тесто пенилось аж до такого состояния, что и не текло вовсе. Быстро добавив желтки и взбив, он ловко выложил все на сковородку и накрыл крышкой. Изуку все это время с интересом наблюдал за этим, а потом и вовсе задремал, пока перед ним с громким стуком не поставили тарелку с блинчиками, а потом и вовсе из сотейника полили свежей карамелью. — О… спасибо!!! — Мидория радостно заулыбался и надломил себе кусочек, — Божечки, это слишком вкусно! — Кацуки довольно фыркнул, сев напротив и принявшись за свою порцию, — И много всего ты умеешь готовить? — Тц, конечно, думаешь, кто в основном готовил в общежитии всем этим придуркам? — Ринго сначала удивлённо моргнул, а потом улыбнулся, — Ты и вправду иным стал… — тут из спальни вышел Киришима, — Утрецо… о, Бакуго, ты уже завтрак приготовил… — Мидория сразу встал и, подойдя к парню, обнял его и поцеловал, после чего что-то нашептал ему. Кивнув, Эйджиро скрылся в ванной, а вскоре вернулся более посвежевшим. С ним обстановка преобразилась в более дружескую. Несмотря на тяжёлое утро, Бунтарь быстро пришёл в свое обычное состояние, а потом быстро собрался и ушёл, решив сопроводить Изуку до дома.       Оставшись наедине с собой, Кацуки плюхнулся на диван, задумываясь об очень многом. А потом включил ноутбук, решив начать с самой лёгкой из своих целей.       Проходили день за днём. Киришима с Бакуго получили повышение, после которого произошли определённые изменения: Изуку съехался с Эйджиро, после того, как последний снял квартиру и подарил парные кольца. Мидория был тогда очень рад. А когда ещё и «Зиро» заговорил с ним на языке жестов, то удивился так, что даже и слова вымолвить не мог. Впрочем, подобная реакция была у многих. За прошедшее время Мидория и Бакуго сблизились, вновь став друзьями, хотя многие замечали, что иногда между ними будто бы искра пролетала, но оба упорно игнорировали это.       Киришима также видел это, ревновал, но ничего не говорил и не предпринимал, потому что Бакуго никогда не переходил грань дозволенного, а в Изуку был уверен — его парень не предаст его.       А после нового года так и вовсе блондин стал частым гостем, помогая Мидории готовиться к поступлению. Парень, конечно, был умным и прикладывал много усилий, но в математике все же ему нужна была помощь, в чем и помогал герой. И в очередной вечер Ринго готовился к очередному занятию, краем «уха» слушая новости, когда диктор вдруг охнул, полу-вскрикнув. — Боги, Алый бунтарь держит всю конструкцию на себе, пока гражданские покидают здание, а Грунд Зиро сражается с злодеем, не давая ему уничтожить другие опоры! — почему-то внутри все похолодело, парень отложил дела и сел на диван перед телевизором. А на экране показывали, как дорогой ему человек, применив квирк на всем теле, держит часть здания на себе одном, пока другие спасались. Он видел, как крошатся руки и плечи, как тяжело любимому, как постепенно он прогибается под такой тяжестью. Иногда показывали Бакуго, израненного, но не сдающегося. Изуку весь напрягся, следя за происходящим, и ему показалось, что его сердце замерло, умирая, когда конструкция обвалилась прямо на Эйджиро. Мидория тут же бросился в коридор, одеваясь, а потом, захлопнув дверь, рванул вниз. Он прекрасно знал, где проходит сражение и в какую больницу повезут Киришиму.       Ожидание такси или автобуса — было ужасным, казалось, что если прям вот сейчас он не поедет куда надо, то не успеет. Парень весь дрожал, но, видимо, Боги услышали его мольбы, потому что свободное такси остановилось рядом. — Быстрее, в госпиталь при геройской ассоциации пятнадцатого квартала, — таксист на мгновение удивился, а потом поехал, включив радио на нужную волну. Мидория внимательно слушал, ловя каждое слово диктора, но лучше бы водитель не включал новости. Пальцы похолодели, а лицо стало насколько бледным, что напоминало лицо фарфоровой куклы. Слова о том, что Киришиму в тяжёлом состоянии погрузили в машину скорой - ранили не хуже клинка.       Из-за пробок и объездов перекрытых дорог, парень приехал в больницу лишь спустя час. Судорожно оплатив транспорт, он рванул в больницу, игнорируя слова персонала. Изуку бежал туда, куда вело его сердце, пока он не услышал знакомый голос и ругательства. Замерев на мгновение, парень сразу бросился в нужном направлении, на глазах уже наворачивались слезы, которые лениво стекали по щекам. Вынырнув из-за очередного поворота, он увидел блондина, впрочем, тот тоже заметил, замирая, а в следующую секунду чуть не был сбит им. — Что с Эйджи?! — Кацуки был мрачен. Тяжело вздохнув, он взял парня за плечи и повёл в другой коридор, пока они не зашли в небольшую комнату, откуда шла ещё одна дверь и огромное окно в палату. Изуку тут же припал к стеклу, смотря на любимого, который был подключён к аппаратам, а лицо было закрыто маской. Мидория хотел было ворваться в комнату, но Бакуго удержал его, — Нельзя, он после операции, нам остаётся только ждать… — Ринго не выдерживает и начинает рыдать, упершись лбом в холодное стекло. Сердце блондина разрывается при виде такого парня, его хочется защитить, обнять и успокоить. Это все ново для Кацуки, поэтому он действует неуверенно. Чуть сжав плечо парня, он поворачивает его к себе, а потом прижимает к груди, крепко обнимая. Мидория рыдает до тех пор, пока не истощает себя. Блондин выводит его, а потом сажает у очередного ресепшена, а сам отходит, чтобы налить воды в кулере. Пальцы Ринго дрожат, так что первые глотки ему помогает сделать Бакуго и ожидает, когда парень хоть немного придёт в себя, и лишь после этого решает проводить его до дома, но пока они выходят из больницы, понимает, что Изуку лучше побыть у него, так герой сможет присмотреть за ним. Поймав такси, он усаживает Мидорию, а потом и сам залезает в транспорт. Водитель без лишних вопросов довозит их до нужного адреса.       Оказавшись в родных стенах, блондин усаживает парня на диван в гостиной и, скашивая в его сторону взгляд, готовит чай. — Выпей, тебе поможет, — ставя чайник и пару чашек, говорит он Изуку. Тот вздрагивает и кивает, наливая себе немного чая и, обняв ладонями чашку, снова замирает, смотря в свое отражение на водной глади. Бакуго вздыхает, встаёт и уходит в ванную, решив переодеться и принять душ. Вернувшись, он садится рядом с Ринго и наливает чай уже себе. — С ним все будет хорошо, там отличные врачи, они героев и с более худшими ранениями вытаскивали… — потускневшие зелёные глаза подняли свой взор и вперлись в алые. —  Я все равно… — Кацуки шумно выдохнул воздух, садясь на диване удобнее, а потом притягивает парня к себе, крепко обнимая его, — Перестань, не нужно себя так изматывать, Киришима не будет этому рад, — Изуку сначала был напряжен, а потом угукнул и наконец расслабился, но от чего-то по его щекам все равно текли слезы, а сердце бешено стучало. Герой чуть отстранился и внимательно посмотрел в лицо друга детства. Аккуратно шершавые руки стёрли слезы с щёк, а потом он чуть наклонился, переводя взгляд то с губ на малахитовые глаза, то обратно. Изуку неверяще уставился на него. Не почувствовав сопротивление, Кацуки наклонился и мягко коснулся искусанных губ. Сердца обоих готовы были оглушить своим стуком. Мидория чуть задрожал, приоткрывая губы, его взгляд стал мутным. И Бакуго углубил поцелуй. Тот не был страстным и грубым, наоборот: чувственным нежным и немного отчаянным. Сильные руки сжимают узкую талию, притягивая парня ближе к себе. Мидория чувствует, как по щекам снова текут слезы. Кацуки отстраняется, внимательно смотря в веснушчатое лицо, — Почему ты так жесток? — шёпот, словно пощёчина, отрезвляют его, заставив в шоке уставиться на парня перед собой, — почему ты ответил на мои чувства только сейчас? Тогда, когда я люблю другого? Зачем ты вскрываешь все те двери, за которыми я запер свои чувства к тебе? — теперь уже пальцы Бакуго задрожали. Зажмурившись, он опустил голову, — Прости… я был таким кретином… — он поднял взгляд, и теперь уже Изуку удивлённо смотрел на героя, чьи ресницы слиплись от сдерживаемых слез, а потом позволил блондину утянуть себя на диван и прижаться к нему, утыкаясь лбом куда-то в плечо, крепко стискивая его талию. А слезы продолжали предательски течь у обоих. Не найдя в себе сил, они так и уснули на диване.       Последующие дни они провели вместе. Общение было неловким, они вроде как и понимали, что не могут быть вместе, но Бакуго иногда шёл на контакт, который нес совсем не дружественный смысл и Изуку позволял этому происходить, иногда отвечая на действия блондина, иногда виновато улыбаясь ему. Выписка Эйджиро приближалась, отчего они оба мысленно сходили с ума, не зная, как теперь вести себя рядом с ним. Они оба чувствовали себя, как предатели, но ничего не могли поделать ни со своими чувствами, ни с тем, что уже успели натворить.       Киришиму они встречали вдвоём, стараясь не демонстрировать своих чувств, и, в то же время, не выглядеть подозрительно. Улыбающегося радостного парня, да ещё и с красной шевелюрой было невозможно не заметить. Мидория тут же бросился навстречу, запрыгивая на радостях на своего парня. Герой рассмеялся, чуть охая и обнимая любимого, а потом целуя. Блондин сначала напрягся, а потом вздохнул и, расслабившись, подошёл к парочке, — Наконец заберёшь его, а то я думал, что он мне соседей слезами утопит, — Изуку покраснел, — Эй! — возмутился он, а потом его чмокнули в щеку, — Обязательно заберу, — Киришима совсем не хотел отпускать возлюбленного, но не мог же он по городу ходить с ним на руках, хоть и хотелось, — что ж, может в кафе? А то я от больничной еды выть хочу, — Ринго засмеялся и взял его под руку, — Конечно!       Так проходили дни за днями. Изуку с Бакуго старались держать свои чувства в узде, понимая, что иначе могут лишь все испортить. Но иногда все же не сдерживались и позволяли себе определённые взгляды или прикосновения. И как бы они не старались это скрыть, Эйджиро чувствовал это, но пока ничего не предпринимал. Ревность вспыхивала в нем, но он успокаивался, видя, как Изуку льнет к нему, как тот искренне улыбается ему, как старается не подчиняться другим чувствам, как Бакуго никогда не переходит черту, как всегда подталкивает парня к Киришиме, виновато отводя взгляд. Герой не хотел ссориться с ними, да и понимал, что от его слов и недоверия им лучше не станет, так что он старался окружить своего парня ещё большей любовью и заботой.       Это был очередной выходной, Мидория собирался на вечеринку к друзьям из кафе и с ним должен был пойти Эйджиро, но его вызвали в агентство, чтобы подменить раненого коллегу на остаток дня. Мужчина не мог отказаться, но и бросать Изуку в неизвестном месте не хотелось, поэтому он попросил Бакуго приглядеть за ним, не успев предупредить своего парня.       Ринго уже готовился выходить, когда в дверь зазвонили. Парень удивился, но открыл дверь и удивлённо замер, смотря на блондина. — Эм… я сейчас ухожу… — Знаю, Киришима попросил присмотреть за тобой вместо него. — Мидория лишь неловко кивнул, пропуская мужчину внутрь, а потом продолжил собирать сумку, смущаясь под внимательным взглядом героя. Бакуго лишь чуть улыбался, видя алеющие уши парня, а потом схватил его за запястье и потащил в метро. Так как был вечер, то народу было достаточно много, чтобы парочку вжало в одну из стен вплотную друг к другу. Понимая, что такая близость ничем хорошим не закончится, Кацуки чуть отстранился и уперся локтями в стену по обе стороны от головы Мидории. Тот смутился от подобного, но не более. Теперь между ними было хоть какое-то расстояние, а герой так и вовсе отвернулся. А вот Изуку внимательно наблюдал за другом детства, обращая внимание на то, как капельки пота стекают по его шее к ключицам, а потом впитываются в черную ткань футболки, которая слишком сильно обтягивала тело, не давая никакой свободы фантазии. Веснушчатые щеки заалели, поэтому Мидория с радостью выпрыгнул из вагона на нужной станции. — Фуф, не думал, что будет настолько жарко. Вроде бы недавно только сакура цвела… — С каждым годом лето все жарче и жарче становится… — согласился герой, даже ему было дискомфортно в такую жару. Придя в себя, Мидория сверился с навигатором в телефоне и повел их в нужном направлении.       Оказавшись дома у друзей, Мидория сразу умчался болтать с ними, а Кацуки плюхнулся на диван, взял со стола банку пива и открыл ее, следя за парнем. Герой ни с кем не разговаривал, лишь расслабленно сидел и наблюдал. Когда было уже совсем поздно, Мидория начал вести себя немного странно, но, возможно, это было лишь действие алкоголя, тот скрылся в туалете, а когда вернулся, то чуть покачиваясь, подошел к Бакуго, а потом сел на его колени, буквально оседлав его. Алые глаза удивленно посмотрели на паренька, который в следующее мгновение улыбнулся ему, а потом наклонился и весьма страстно поцеловал его. — Каччан, я так… хочу тебя, — промурлыкал Изуку на ухо друга. Блондин опешил, а потом оттянул Ринго, который недовольно нахмурился. Встав, Кацуки отбуксировал его обратно в ванную, где включил свет и внимательно посмотрел в глаза, подняв лицо к свету. — Блять, ты где дурь умудрился попробовать? — Что? Какая дурь? Я ничего не курил, — Мидория недовольно сморщил лобик, обнимая Блондина за шею, снова целуя его и толкая к стиральной машине, — Каччан, я так хочу тебя… не могу больше терпеть… — Бакуго тоже хотелось его. Ему до усрачки хотелось целовать его, чтобы в голове не было никаких мыслей, хотелось прижать к стене и заставить стонать от ощущения его члена в его заднице, вытрахать его так, чтобы не смог стоять, хотелось укусить за плечо, чтобы оставить свою метку. Но как бы не хотелось, он не мог. Взвыв-зарычав, он схватил парня за руку и вышел из ванной, схватив его сумку и заставив обуться, они вышли на улицу, где поймали такси. Кацуки пытался держать парня так, чтобы он лишний раз не ерзал и не пытался его поцеловать. Оказавшись у себя, он утащил парня в ванную, — Прими-ка душ, — Мидория непонимающе моргнул, а потом широко улыбнулся и скрылся в ванной. И пока шумела вода, Бакуго позвонил Эйджиро, — Быстро жопу в руки и ко мне. Твой прекрасный где-то дурь попробовал и теперь хочет трахать все, что движется! — не дождавшись ответа, он сбросил трубку, после чего зарылся в полки на кухне, перебирая чаи от интоксикации. Он так погрузился в это, что не сразу заметил присутствие парня. Ощутив руки на своей груди, а потом как к нему прижимаются сзади, Бакуго замер, а потом задрожал, почувствовав, как его целуют в шею, а потом и загривок. Шея у блондина всегда была слишком чувствительной. С губ сорвался шумный выдох, а дрожь от шеи ушла к копчику, — Ты такой чувствительный… — его лизнули в загривок, а потом чуть прикусили это место. Кацуки сжал зубы, сдерживая возбуждение, — Блять, прекрати, — он резко разворачивается, смотря в мутные глаза. Схватив того за руки, отводит от себя в стороны, — У тебя же есть парень… — вот только следующая фраза выбивает его из колеи, — О точно, давай позовем Киришиму, втроем будет еще слаще… — и к блондину снова прижимаются, целуя в губы, растягивая удовольствие. Бакуго на мгновение поддается, а потом отводит голову, хватая парня, который слава Богу, додумался обернуть полотенце на бедра, и усаживает на диван. — Сиди здесь, считай это ролевой, — а сам умчался в ванную, где облокотился об умывальник, пытаясь успокоить сердце. Вот только ни холодная вода, ни мысли о всяком гадком не помогали. Звонку в дверь он обрадовался. Вот только стоило ему выйти из ванной, как к нему снова приклеился парень, обнимая и целуя в шею, — Боги… — Бакуго открыл дверь, пропуская товарища, который примчался сюда в гражданском и был с легким перегаром, видимо решил посидеть немного с коллегами, понадеявшись на Кацуки, — забери его… — но тут блондин взвыл, а Эйджиро опешил от действий любимого. Тонкая рука ловко забралась под джинсы напарника, сжимая чужой член, — Кири, не правда ли ему идет такой румянец? — а потом Мидория и вовсе целует блондина в ухо, — Может присоединишься к нам! — Бакуго неожиданно для себя всхлипнул от того, что чужая рука умело игралась с его членом, что так предательски встал. Бунтарь даже не знал как реагировать, — Изуку… — Не нужно смущаться, я знаю, что вы на втором курсе были любовниками… — это было словно нокаут, вот только по растерянному взгляду блондину стало понятно, что это не он сказал. — Изуку, успокойся, давай ты оденешься и мы пойдем домой и там уже расслабимся, — он стал медленно подходить, — Думаю, ты не сможешь дойти… — изумрудные глаза весьма выразительно посмотрели на пах любимого,  — Блять, — Кацуки попытался вывернуться из рук парня, но в то же время боялся переусердствовать и навредить тому, — оттащи его, а то уже я тут буду трахать все, что движется. - но он не ожидал, что коллега подойдет и страстно поцелует его, а потом уже своего парня. Бакуго замер, понимая в какую дебильную ситуацию попал, — Заебись, — шумно выдохнул он, после чего решил расслабиться и, чуть оттолкнув Эйджиро, поцеловал Мидорию. Вот только блондина тут же поцеловали в шею, заставляя вцепиться в обоих. Киришима рыкнул и подхватил Бакуго одной рукой под бедра и поднял, а второй притянул к себе Ринго. Как они оказались в спальне — никто не понял. Изуку раздел ребят и тут же оседлал блондина, страстно целуя его, пока Бунтарь расцеловывал его плечи и, стянув полотенце с того, нетерпеливо ввёл пару пальцев, начав умело подготавливать партнёра. Мидория тем временем забвенно ласкал шею Бакуго, заставляя лечь его, а свободной рукой ласкал его член, перейдя потом на яички, а потом и вовсе ввёл палец в парня. Блондин выгнулся, зашипев.       Киришима перегнулся и ввёл и свой палец свободной руки, показывая Ринго куда стоит нажать. Зиро выгнулся дугой, вскрикнув, а его ноги подогнулись. Малахитовые глаза жадно заблестели, и парень повторил действие, упиваясь видом того, как сильное тело выгибается, как парень хмурится и стонет от вспышек удовольствия, прошибающих все тело. Изуку не даёт ему и секунды передышки, Эйджиро приостанавливает его, — Тише, а то он вылетит из нашей игры… — Мидория кивает, целует парня, а потом наклоняется и целует Кацуки. Они все уже теряют терпение, поэтому Киришима, закончив подготовку партнёра, немного грубо входит в него парой толчков и замирает. Бакуго ловит губами стон Ринго, а потом целует его, чуть качнув бёдрами. Им немного неудобно, но вскоре и Бакуго оказывается насаженным на член. Толчки рваные, немного грубые, но им слишком хорошо, а Изуку так и вообще сходит с ума от понимания того, что он сейчас меж двух парней, которых так любит.       Ребята переплелись телами, лаская друг друга, страстно целуясь и сменяясь ролями.       Первым «выбыл» Мидория, но он уселся за Кацуки и ласкал его грудь руками, расцеловывая его шею, пока Киришима страстно целовал того в губы и делал грубые, глубокие толчки, придерживая ноги под колени. Блондин весь дрожал, его тело было покрыто частыми бусинами пота, ко лбу прилипли пряди волос, а сил стонать уже не было. Его пальцы вцепились в плечи партнёра и в какой-то момент он выгибается, хрипло вскрикивая, с рук срываются взрывы, но причуда Киришимы срабатывает рефлекторно, парень сделал ещё пару толчков, и выдохнул-застонал, чуть царапая бедра напарника затвердевшими пальцами. — Вы так горячо выглядели… — шепчет Мидория, — Ты с Бакуго тоже, — облизнув губы, сказал Эйджиро, целуя его, а потом заваливаясь с обоими на кровать. Тяжело дыша, они укладываются поудобнее, зажимая в центре Мидорию и, обняв его, быстро засыпают.       Утром первым просыпается Бакуго, вот только встать — сил нет, как и желания. Ему до сих пор не верится, что Изуку! Развёл его на секс втроём! Белый и пушистый Мидория оказался с зубками и желаниями самого настоящего кролика. Потерев глаза, он перевернулся и посмотрел на сладкую парочку. Киришима обнимал парня со спины, а тот умудрился забросить ногу на Кацуки.       Чуть улыбнувшись при виде расслабленных лиц любовников, он придвинулся и обнял Изуку. И, видимо, напарник почувствовал это и проснулся. Его взгляд был растерянно-виноватым. — Завтрак с тебя, — Блондин махнул рукой ему, мол «вали», и лишь сильнее прижал к себе Ринго. Эйджиро нахмурился, но все же встал и, надев трусы, которые еле нашёл, вышел из спальни. Кацуки довольно фыркнул и уткнулся носом в зелёную макушку, снова засыпая.       Следующее пробуждение было от копошения рядом. Открыв глаза, он уставился на виновника ночного происшествия, который пытался сбежать, — И куда собрался? Ты не Ринго, ты кролик, — Мидория замер, виновато отведя взгляд и густо краснея. Хмыкнув, Бакуго наклонился и поцеловал его, аккуратно подминая под себя. Изуку рефлекторно обвил его ногами и руками. Кацуки не был настроен на секс, поэтому решил ограничиться лишь поцелуями. За этим их и застал Эйджиро, — Экх-эм, — кашлянул он, привлекая внимание, — Завтрак готов, — он ревностно смотрел на Бакуго, но тот будто бы и не замечал этого. Встав, он достал из ящика свежее белье и ушёл на кухню. Мидория, красный, как помидор, огляделся и, увидев полотенце, вспомнил, что белье осталось в ванной. Закутавшись в одеяло, он под внимательный взгляд алых глаз, выскользнул в коридор. Через пару минут все втроём они поедали омлет с зеленью и колбасками. — А теперь, может объясните мне, что вчера произошло? — блондин внимательно посмотрел на гостей, что виновато отвели взгляд, — я ещё могу понять Изуку, но Киришима… значит так, горячие мои, я хочу услышать ваше решение. Я не намерен быть любовником или намеренно отбивать парня. Так что хочу услышать ваши варианты решения, — парочка замерла и удивлённо посмотрела на Бакуго. Тот выглядел спокойным, но оба чувствовали его напряжение. — Вы… вы мне оба нравитесь… я не могу сделать выбор, прости, Киришима, — Бунтарь удивлённо посмотрел на Изуку, который теребил край футболки. У героя аж глаз задергался, он не ожидал услышать подобное. Кацуки выглядел не столь удивлённый, лишь хмыкнув, но на его лице не было улыбки или оскала и уж тем более усмешки. Впрочем, Эйджиро и сам покривил душой, если сказал, что Бакуго для него просто друг, с которым они были любовниками. В какой момент и как все запуталось настолько?       Изуку был влюблен в Бакуго, но тот сделал его калекой, а потом был любовником Киришимы, с которым они потом решили стать коллегами, и Мидория случайно знакомится с ним и вот, они встречаются. А теперь уже Кацуки влюбляется в Изуку? Если бы это не происходило с Бунтарем, он бы не поверил бы в эту Санту Барбару! Но вот прямо сейчас он со своим парнем должен принять решение. Ринго, красный, как рак, сидел, склонив голову. — Боги… — парень сжал руку возлюбленного, — давай переговорим наедине… — изумрудные глаза с виной и надеждой посмотрели на него. Кивнув, Мидория прошёл за ним в спальню. Эйджиро погладил веснушчатую щеку, а потом коснулся своим лбом его, прикрывая глаза…       Разговор был сложным, до выворачивания внутреннего мира и откровенных признаний. Всё это вымотало их, но так или иначе решение было принято. Когда они вернулись, Бакуго сидел за столом и помешивал кофе, задумчиво смотря на свое отражение на чёрной глади напитка. Заметив их, он чуть нахмурился, — Приняли решение? — Бунтарь кивнул. Предлагать подобное было неловко, — Да… мы бы хотели образовать трио… — Кацуки аж закашлялся, выплевывая кофе, который пил. Откашлявшись, он злым взглядом посмотрел на них, — Вы прикалываетесь? — Изуку отрицательно мотнул головой с надеждой смотря на него. Зиро вздохнул, закрывая лицо руками и обмозговывая то, что они сказали, а потом все же буркнул свой ответ, — Да, я согласен, — Мидория тут же радостно подскочил и обнял его. Чуть разведя пальцы, Бакуго посмотрел на Ринго, а потом на напарника. Последний хоть и улыбался, но не был так рад и герой понимал его. Им нужно притереться друг к другу. И это будет небыстро.       И хоть они решили встречаться втроём, Кацуки не так уж активно шёл на контакт, вечно пропадая на дополнительных сменах. Подобному поведению удивлён был даже Киришима. Правда через пару месяцев нашлась причина всему этому. Бакуго пригласил их в один ресторанчик, что приятно удивило ребят. Когда они пришли, то стол уже был накрыт, но самого виновника встречи не было. Ребята сели за стол, решив пока налить себе чаю. Блондин появился буквально спустя пару минут, а в руках у него был красный подарочный пакет. Чуть зардевшись, он присел рядом с Изуку, — Я уже тысячи раз извинялся, но… думаю, буду это делать всю жизнь, как и благодарить тебя… — после он протянул ему тот самый пакет, — это не исправит моих ошибок, но поможет тебе.       Мидория с любопытством заглянул в пакет и достал от туда коробку, как из-под телефона, завернутую в зелёную бумагу. Развернув её, он ахнул, прикрыв рот рукой. На глазах навернулись слезы, а губы растянулись в радостной улыбке. Киришима не мог понять причины таких эмоций и наклонился к любимому, чтобы увидеть, что тот держал. И тут уже он удивлённо заморгал.       В тонких пальцах находилась белая коробка с нарисованным кохарным имплантом и надписью «Olimpus KI4000». Это была последняя, самая лучшая модель имплантов. И пока Мидория удалился в туалет, чтобы поменять имплант, Киришима задал один вопрос, — Как? — Кредит. Я герой, вошёл в топ 300, поэтому пониженная ставка. Но так или иначе, я раб банка на два года. — Ты сумасшедший, но… молодец… — они улыбнулись друг другу, а потом эта улыбка не сходила с их лиц, при виде радостного Изуку.