окруженный и прижатый к стенке, я прикончу их всех и пойду с тобой
- вам всем пиздец, гандоны, - начинает он издалека, едва завидев за углом группу курящих парней. и стискивает рукоять когда-то забытой старой бейсбольной биты – все же пригодилась.когда выбора нет, и приходится защищаться, я схвачу свою биту и пойду с тобой
- ты че, блять, творишь?! - защищаю свою семью, уебки. с битой в руках и с отчаянным рвением в груди осаму – само преимущество. ему плевать, что бой нечестный, плевать, что он скорее всего получит выговор и будет полсеместра отрабатывать после занятий, - а может даже его исключат к чертям собачьим, - плевать. главное ведь, что потом атсуму ловит его, переполненного адреналином, когда из груди рвется отчаянный истерический смех, а обезумевшие глаза игнорируют чужую кровь на своих руках. и осаму цепляется за плечи брата, победно сжимая их своими холодными пальцами, а тому не страшно. атсуму не страшно, потому что видеть осаму таким живым, хохочущим, пускай и перемазанным в крови, - это удивительное счастье. он так горд и благодарен, и готов признаться, что это куда лучше – быть бок о бок и соперничать с другими, чем быть порознь и соперничать друг с другом.