Я в чудеса не верю

      Начало новой магической войны и начало каникул после пятого курса для Северуса Снейпа было связано со смертью его отца. Да, Северусу уже почти тридцать шесть, но даже в его очень зрелом возрасте крайне тяжело потерять близкого человека, с которым он, однако, за всю свою жизнь даже не поговорил по душам.       Только после смерти Тобиаса зельевар осознал, насколько сильно они были похожи с отцом, и не только внешне. Северус, как и его отец, имел достаточно жесткий и злой нрав, с легкостью мог поддаться гневу и злости, но с большим трудом выражал вслух личные чувства и переживания. Он, как и Тобиас, прятал даже от самых близких людей свои лучшие качества за вредностью и язвительностью. У него тоже не было способности утешать кого-либо, и даже женщин они выбрали очень похожих, тех, кто не слишком старался их переделать под свои взгляды, а принимал такими, какие они есть.       Жанна разрывалась между помощью рыдающей мадам Эйлин и сочувствием к Северусу, окаменевшему от нежданного удара судьбы. Бедняжке пришлось даже взять на себя организацию похорон, хотя она занималась этим явно впервые. Отъезд тоже был отложен на неопределенное время, и, как вскоре выяснилось, очень зря.       Уилкинсы и Сириус Блэк продолжали готовить документы на перевод для Гарри и Гермионы в Шармбатон, а Снейп все медлил с отъездом из-за мамы, которой все еще было не под силу оставить почти свежую могилу отца, который при своей жизни был для Северуса практически всегда только Тобиас…       Даже близость с Жанной воспринималась им как физическая разрядка и лучшее из возможных снотворных. Снейп старался не думать, что чувствует при таком отношении его юная жена, и тоже, как выяснилось, очень зря.       Тем временем к власти в Магической Британии пришел новый министр магии и, увы, это был не Люциус Малфой. Этим летом в числе пострадавших от «Атаки оборотней» оказались двое высоко поставленных чиновников Министерства магии, естественных кандидатов на должность министра магии: мадам Амелия Боунс, глава Департамента магического правопорядка, оказалась убита, а мистер Руфус Скримджер, глава Отдела мракоборцев и очень разумный чиновник, был укушен и, как следствие, обращен. Еще один вероятный кандидат на пост министра магии оказался личностью с поражением в гражданских правах. Мадам Долорес Амбридж, как выяснила пресса, имела темное прошлое, иное имя и была понижена лично Корнелиусом Фаджем. Так что новым, тридцать третьим министром магии стал некий Пий Толстоватый, амбициозный, но никому доселе неизвестный полукровка. И чтобы утвердить свое звание, он рьяно принялся за дело.       Будучи отнюдь не дураком, он легко связал рождественские события в Министерстве магии и нынешнюю ситуацию, нанял зарубежных специалистов по разрушению проклятий и велел полностью проверить все ярусы Министерства и в кратчайшие сроки представить ему список всего странного, что сумеют отыскать. Давно хранимые артефакты не в счет, если ими только не пользовались в то самое Рождество. Это был крайне умный ход, как и детальный и перекрестный допрос всего аврората и Отдела Тайн на предмет их свидетельских показаний.       Едва узнав о таких намерениях нового министра, Эдвард Принц сам пришел докладывать о крайне не успешном проведении операции «Философский камень» Отделом Тайн. О да, первый же служебный разнос от нового министра магии пришелся по адресу, но поиски в подземном комплексе Пий Толстоватый не прекратил. Он только подробнейшим образом ознакомился с материалами Отдела Тайн, касающимися Альбуса Дамблдора и его друга и подельника Геллерта Грин-де-Вальда.       Изучение этих материалов было таким же занимательным, как трагическая история семейной жизни внучки Альбуса Дамблдора — Лили Поттер, матери Мальчика-Который-Выжил, но не имел отношения к Тому Риддлу.       А еще Лили Поттер совсем недавно была заместителем министра магии, и звали ее Долорес Амбридж… И в крайне неудачной операции Отдела Тайн принимал активное участие бывший или не бывший Пожиратель смерти Северус Снейп, который работал профессором под руководством Альбуса Дамблдора, активно контактировал с сыном Тома Риддла Виктором Крамом и был женат на его названой сестре, некой Жанне Гермионе Грейнджер, что училась на одном курсе с упомянутым Гарри Поттером, мальчиком-аферой магического мира. Сыном той самой Лили Поттер и правнуком того самого Альбуса Дамблдора.       Когда Эдвард Принц сообразил, куда привели рассуждения нового министра магии, он лично аппарировал к Снейпам — предупредить о весьма тревожной обстановке. Что показательно, горе его дочери и внука по поводу смерти Тобиаса Снейпа, его агента и зятя, вообще-то, так и не заставили лорда Принца прибыть на недавние похороны или хотя бы прислать родным письмо с соболезнованиями.       И Северус, и его мать поддались личным эмоциям. Возможно, сэр Принц и недолюбливал мужа дочери и отца своего внука, но то, что он изволил погибнуть, можно было заметить… Грандиозный семейный скандал была не в силах остановить даже миротворец Жанна.       Его остановили появившиеся из камина спустя четверть часа чиновники из Министерства и вручившие Северусу предписание о невыезде за рубеж. Отныне и до окончания расследования вся семья фактически находилась под домашним арестом. Как выяснилось позже, спустя полчаса после их отбытия такие же предписания получили Нимфадора и Сириус Блэк, Гарри Поттер и Гвен и Эндрю Уилкинсы. Как кстати… Промедление действительно бывает смерти подобно.       Правда, с Уилкинсами, они же Грейнджеры, как всегда, было не все так просто. Дантист, легионер и просто контрабандист Эндрю созвонился с Томом Риддлом, матушка которого отдыхала на ферме Марше, предупредив его о возможной опасности, как предупредил и Гарри Поттера, которого Эндрю и Гвен считали практически сыном, после чего они с женой вышли в море, наплевав на законы Магической Британии. Через два дня Грейнджеры забрали Гарри с пирса в приморском городке Саутенд-он-Си и снова вышли в море. Чтобы выручить остальных друзей, попавших под пресс магических законов, семье пиратов Уилкинсов-Грейнджеров требовалась личная свобода, и они ее себе и прекрасному парню Гарри добыли сами.       Но законопослушным магам подобные вольности даже не снились. И Северусу Снейпу с его прошлым Пожирателя смерти, и Эдварду Принцу, почти всю жизнь прожившему под обетом о неразглашении, просто и незатейливо светил Азкабан, срок заключения — от десяти лет и более. А Жанну могли туда отправить как рычаг воздействия на Тома Риддла, без суда и следствия, просто по подозрению, что она его дочь. И пока Снейп и его дед размышляли над зигзагами судьбы, Гермиона стала действовать, не советуясь с мужем. Кровь и генетика действительно великая сила.       Пока Северус с дедом искали примирения между собой и последними событиями жизни с помощью стакана огневиски, женщины семьи Снейп решительно их покинули. Два законопослушных пьяницы обнаружили это только на следующий день, по времени где-то ну о-очень после завтрака, которого почему-то не было. На чистой и пустой сковородке лежал ключ от сейфа Снейпа в гоблинском банке и записка от Жанны.       «Северус, мы с мадам Эйлин вынуждены бежать. Не тревожься за нас, встретимся по обстоятельствам, скорее всего, ближе к сентябрю. Мы тебя очень любим.       P.S. Ключ на сковородке, в банковском сейфе тысяч двадцать в золотых галеонах. Купи себе чего-нибудь вкусного сам. Твоя Жанна».       Дальше шла короткая приписка почерком Эйлин:       «Сынок, не сердись, но так будет лучше. Береги себя. Мама».       Дочитав записку, Снейп на секунду ошалел. «Они что, серьезно? Встретимся, скорее всего, ближе к сентябрю? А где? И вообще, это ничего, что сейчас середина июля? Мерлин, за что?!»       Но возмущались Северус Снейп и Эдвард Принц весьма недолго. Уже ближе к вечеру этого злосчастного дня их снова посетили люди власти, на этот раз авроры, с предписанием взять под арест Жанну Гермиону Снейп и сопроводить ее в Азкабан. Да, с предчувствиями у Жанны все в порядке, чем Снейп в данную минуту был весьма доволен. А поскольку будущей арестантки не было дома, начался обыск, который мало что дал аврорам, но многое рассказал Северусу о мотивах беглянок, в том числе его матери.       Вывернув наизнанку крохотную спальню Северуса, бравые стражи порядка ничего не нашли. Снейп же заметил, что красивый тревожный рюкзак Гермионы с чарами максимального расширения пространства и облегчения веса и кошелек, дающий доступ к ее номерному счету в банке гоблинов, исчезли. А учитывая, что он сам приходил в священный ужас, когда Жанна и Гарри под руководством ее отца комплектовали эти тревожные рюкзаки, самое необходимое у его жены и мамы точно есть: трехкомнатная магическая палатка с чарами расширения и тысячей рунных защит, нарисованных на ней лично Жанной, походная мебель и спальные принадлежности, да еще печка с плитой, отдельный душ и кухня; скромный запас калорийных продуктов под «Стазисом» и просто консервов месяца этак на два-три, походная посуда, моющие средства, запас лекарств, зелий и амулетов, защитных и отвращающих внимание. А также пара зарубежных паспортов и банковских карт, сотовые телефоны с магическими аккумуляторами и даже магловское оружие, холодное и огнестрельное…       Даже стало легче, не сразу пропадут женщины семьи Снейп.       Но тут авроры принесли коробку с чарами расширения из комнаты Эйлин, и все снова усложнилось. Снейп точно знал, что там некие рукоделия, эта коробка последние два месяца постоянно была то в руках у старшей миссис Снейп, то у Жанны, и частенько они вместе проводили ее ревизию, но не при нем. «Готовят мне подарок», — мгновенно смекнул Снейп. Угадал…       — Мистер Снейп, ваша мать или ваша жена ждет ребенка? — поинтересовался старший из авроров, проводивший обыск, показывая содержимое коробки с женским рукоделием.       Северус с дедом присмотрелись и оторопело переглянулись. Содержимое коробки составляли распашонки, детские ползунки и пинетки, красивые детские пледы, вязаные крючком. Действительно, готовился подарок для будущего отца, и в подобном состоянии Жанне никак нельзя было попадать в Азкабан даже на короткое время. Эйлин Снейп, разумеется, не бросила бы без помощи будущую мать своего внука или внучки, тем более, если она столь молода и неопытна.       А ведь Жанна точно пыталась все рассказать мужу, по крайней мере, раза два спрашивала, как Северус отнесется к пополнению семейства на новом месте жительства. И что он тогда ей ответил? Что ее учеба — прежде всего, а в случае чего можно применить зелья, ведь с детьми можно какое-то время уже не спешить… Кретин, она же католичка! Абортное зелье не для нее, а ребенок в ее мировоззрении — это, напротив, благословление Господом молодой семьи…       И вообще, Снейпу уже тридцать шесть, если не сейчас, то когда придет время стать отцом? В пятьдесят? «Как заниматься любовью всю ночь напролет с молодой женой в живом круге силы, так ты первый. Ты, секс-гуру, помогаешь ей отпраздновать отличную сдачу экзаменов, а кто, собственно, противозачаточное зелье тогда с собой не взял? Ах, тоже ты… Какой молодец! А после — секс без противозачаточного зелья или заклинания защиты, но в друидском круге сил, круге плодородия вообще-то, лично тебе весьма понравился, вы ведь противозачаточного недели две не принимали раз за разом — тебе же так хотелось повторно испытать прекрасные ощущения! Что ж, Северус, принимай последствия, причем не самые худшие», — размышлял о неожиданных обстоятельствах зельевар.       Самые худшие последствия представлял из себя принудительный визит в Азкабан, который хотя и был двухдневным, но запомнился весьма ярко. И даже не дементорами, страшноватыми средневековыми камерами и непрерывными допросами с применением «Круцио» и рукоприкладством авроров. Этот остров с магической тюрьмой был полнейшей антитезой кругу живой силы, он сам по себе вытягивал магию из волшебника, и именно это было нестерпимо.       К счастью, вскоре Эдварду Принцу прислал адвокатов его сын Гарольд Принц, а о Северусе точно так же позаботился Люциус Малфой. Адвокатов нашли весьма зубастых, и буквально на третий день пребывания в гостеприимных стенах Азкабана Снейпа и его деда отпустили. Подозрения — еще не обвинения, тем более обвинения, доказанные фактами. И вот они снова сидят на той же опустевшей кухне хогсмидского дома и пьют тот же весьма неплохой огневиски. Молча. А что еще делать? Для действий нужно куда больше личной свободы и информации, а им авроры по распоряжению нового министра магии выделили только следящие чары. Искать Эйлин и Жанну с таким подарком — себе дороже, навредишь близким людям.       Одна надежда, что умница Жанна найдет способ покинуть Англию и вместе со свекровью доберется до фермы прадедушки Мишеля и прабабушки Люсиль. Уж они-то их постараются уберечь, если, конечно, выживут сами, все же мадам Люсиль Марше девяносто один, а ее мужу девяносто три года, почти ровесники. Снейп едва не позавидовал им, но вовремя вспомнил о склонности грандмама Люсиль к командному тону и ее нежной любви к своему ружью. Впрочем, лорд магии Эдвард Принц местами не лучше. «А какими будем мы с Жанной, если доживем до ста лет? — размышлял Снейп. — Вернее, если она доживет, краткоживущий маг первого поколения… Нужно срочно найти их и срочно извиниться за свой тупой эгоизм, и оберегать, сколь возможно, мать моего сына и его бабушку. Вот только где они?»       Как выяснилось, — а Снейп узнал все гораздо позднее, — дурочкой Жанна точно не была. Сначала они с мадам Эйлин аппарировали в магический Эдинбург, а чуть позже, выйдя в магловский город, совместно посетили салон красоты, где изменили прическу и окраску волос, обзавелись в магазинах новой одеждой и уже вечерним паромом отплыли в Ирландию, в Белфаст. Там их ждали билеты на самолет, заказанные еще в Эдинбурге, во Францию, в Ренн, а уж добраться из древнего и в прошлом магического Ренна через дверь прямого прохода прямо на ферму прабабушки и прадедушки Марше было не сложно. Там их уже ждали люди Тома Риддла. Предупреждение отца Жанны для Тома Риддла было весьма кстати. Гроза мира магии уже успел забрать мать с фермы своей знакомой, а вот людей с дальнейшими инструкциями для девушки оставил. Кто же, как не ее учитель, ей что-то умное посоветует? Ведь ее родители и названый брат явно еще не успеют приехать за Герми.       Все было столь похоже на обычную жизнь, что многие не задавали себе любопытных вопросов, например, сколько лет нынешнему министру магии? А новому министру Пию Толстоватому было всего сорок лет, и когда в 1969 году директором Хогвартса стал Альбус Дамблдор, ему, тогда еще просто ученику Пуффендуя, было всего четырнадцать лет. До этого Дамблдор был его профессором трансфигурации, и Великий человек часто называл способного школьника «мальчик мой»… Начав работать в Хогвартсе в двадцать втором году, профессор Дамблдор воспитал в нужном ему духе множество учеников, фактически все нынешние маги Британии прошли через его руки.       Сейчас основной задачей нового министра было составить для директора Хогвартса полный отчет обо всех мельчайших деталях рождественских неприятностей в Министерстве магии. Послушный ученик очень сильно хотел посоветоваться с бывшим наставником и даже совсем не замечал, что такая идея, естественная для юного ученика, не очень подходит сорокалетнему мужчине и министру магии. Мистер Толстоватый считал эту идею своей, причем очень умной… Еще ему, конечно, следовало прояснить все аспекты исчезновения лже-Амбридж, ведь она была весьма подозрительной особой.       Внушивший ему эти задания Великий человек Дамблдор с нетерпением ждал их точного исполнения. Что же именно там произошло в Рождество? Что невольно спасло его, Дамблдора? Где его внучка Лили и, что самое важное, медальон с очередным крестражем Тома Риддла, данный ей на хранение дедом? Возможно, этот вариант Волан-де-Морта будет более послушным. Главное — отвести от себя подозрения и спасти свою жизнь, слезы Фоукса и кровь единорогов что-то пока не слишком помогают.

***

      Получив от Виктора Крама очередное задание, завуалированное под личную просьбу, Люциус Малфой почти двое суток топил свой ужас в крепком алкоголе, оставшемся от гостившего в Малфой-мэноре Тома Риддла, «папы» Виктора Крама. Да уж, предложение… Драко должен был продолжить обучение в Хогвартсе, а в нужный день провести туда боевиков Крама. Темный лорд Виктор твердо решил устроить бывшему профессору встречу с почившей родней. Это не глупое решение, но причем тут Драко?       Дамблдор давно все знает, или почти все. В магической школе преотлично себя чувствует Геллерт Грин-де-Вальд, заметно прибавив за последние полвека в росте и бородатости. Как, собственно, директор школы отнесется к еще одному году обучения Драко? Спокойно? Ох, вряд ли… Да, у Люциуса теперь два сына, но это вовсе не значит, что кем-то из детей он готов пожертвовать даже для Темного лорда Виктора Крама! И вообще, чистая кровь, конечно, важна, но дети волшебников и есть эта кровь, буквально. И именно их нужно сберечь в первую очередь от всей этой грызни Темных лордов.       Может, посоветоваться с другом Снейпом?