Я в чудеса не верю

      Когда домовики перенесли Антонина Долохова, Жанну Снейп и спящего Рона Уизли в кабинет Директора Хогвартса, сам новый директор спал крепким сном. Еще бы, практически трое суток без сна, тут никакое снотворное зелье просто не нужно. Портреты прежних директоров переговаривались о текущих событиях. Им уже было ну очень многое известно. Четверо основателей успели серьезнейшим образом всех расспросить и имели практически полное представление, что было в этих стенах с момента поступления сюда профессором Альбуса Дамблдора, как все начало изменяться в последние шесть лет и кто именно был тому причиной. Но в этом знании был нюанс: ушедшие могли знать, иметь свое личное мнение и отношение к сложившейся ситуации, но они были мертвы много лет как. Все решения создавшихся проблем и их восприятие в магическом мире было делом живых магов.       Дамблдор и Грин-де-Вальд оставили целые клубки нерешенных вопросов, но они мертвы, и ответы на вопросы будут искать живые. Новый директор Северус Снейп, например, и новые профессора из числа его молодых учеников. Ведь это лучший вариант для Хогвартса: восстановить школу для детей сквибов, разобраться с учебной программой и преподавательским составом — это не дело, когда историю магии преподает призрак. Ввести обязательные уроки физкультуры, хрономагии, техно-магии и окклюменции — мир магии требует полного изучения. Он очень сложен, и выбирать будущую профессию нужно на седьмом году обучения, а не на третьем. Многое нужно изменить, и, увы, не только в магической школе.       В лагере Виктора Крама уже узнали, что Грин-де-Вальд мертв, а его боевики полностью обезврежены и атаки на магловский Лондон не будет. Теперь нужно сделать последний удар милосердия и заодно отчитаться перед Министерством магии. То есть предоставить оборотней и магов, ранее массово сбежавших из Азкабана, министру магии Пию Толстоватому, — он и так смотрит в рот Люциусу Малфою, взявшему его под «Империо», — и объявить себя победителями в этой войне, легализоваться, став героями. Это просто и приятно, если правильно подтасовать факты. Опыт политика у Виктора Крама заметно превосходил его опыт жизни в новом теле, так что он принялся за реализацию своих замыслов.       Но в директорской башне Хогвартса об этом еще не знали, как и в Визжащей хижине, где был временный лагерь Драко Малфоя, его тетушки леди Беллатрисы Лестрейндж и Гарри Поттера. Юноши как раз только-только проснулись, когда лорд Малфой послал к сыну домового эльфа, чтобы сообщить обо всех последних изменениях. «Война окончена, победа, именно вы победили Темного лорда, дети мои, в рядах Виктора Крама. Только что. И вообще, немедленно сюда, мальчишки, потому что нужно обо всем серьезно поговорить! Очень серьезно…»

***

      Пока Северус спал, а спал он уже двенадцать часов, Жанна успела переодеться и обсудить с основателями возможную реорганизацию школы магии; ее идеи им понравились! А еще поговорить с Антонином Долоховым о жизни вообще и ее версии магического айкидо в частности, и да, написать полное руководство по магической самообороне в соавторстве с профессором ЗОТИ Антонио Джессате определенно было хорошей идеей, способной явить миру новый патент. У них с Северусом скоро будет ребенок, так что деньги точно понадобятся. Директорство в Хогвартсе для Северуса — это временно, вот он передаст свои обязанности опытному администратору мадам Минерве МакГонагалл, и они уедут в Европу или в магическое поселение в Англии, там будет видно. Война окончена, можно больше не бояться.       Жанна попросила Тори принести ужин, накрыла его «Стазисом», а после прилегла рядом с мужем на постель и стала терпеливо ожидать, когда он проснется. Северус такой милый, когда спит. Морщинки разглажены, лицо не напряжено, на губах легкая улыбка. Он так молодо выглядит, когда улыбается, главное случайно не разбудить… Так, умиляясь виду любимого, она и уснула. И не чувствовала, что Снейп машинально обнял ее во сне, словно защищая, и что дверь директорского кабинета открылась, и в него вошли люди.       Пароль на входе работал для школьников, профессоров и иных обычных посетителей, а вот на сотрудников аврората его действие не распространялось. Аврор — это маг-воин, служащий власти, а его алый значок — универсальный амулет и пропуск во все двери Магического мира. Тем более, если этот аврор на высокой должности с приказом от министра магии, и ему срочно нужно начать следствие по случившимся прямо в магической школе двум убийствам: директора Хогвартса Альбуса Дамблдора и Рубеуса Хагрида, работавшего там же лесником.       И как такие перемены в общественном мнении могли вообще возникнуть за каких-то четырнадцать часов? Легко, с учетом того, что магловскому парламенту Великобритании и королеве Елизавете Второй Министерство магии просто обязано было доказать, что никакой Третьей магической войны на территории магических независимых графств вовсе не было. А что же тогда было, тут же возник каверзный вопрос магловских властей. Так, отдельные преступления, вызванные паникой перед возможной эпидемией драконьей оспы и побегом заключенных из Азкабана… Какие именно отдельные преступления? Вот тут и всплыли две последние смерти при весьма непростых обстоятельствах и уликах.       Хотя, конечно, все было несколько сложнее. Карантин в связи с эпидемией драконьей оспы был прекрасной идеей, под которую можно было списать и организовать многое, в том числе обе комиссии в Хогвартс. Но комиссию колдомедиков, проверяющих магическую школу, организовывал Виктор Крам, дав банальную взятку высокому чиновнику из Международной конфедерации магов. Его комиссия была официальной, с нормальными документами, которые можно было предъявить аврорам, и с детально продуманными легендами колдомедиков. Темный политик Крам вникал в мелочи со всем старанием.       А комиссия, состоящая из Снейпа, Драко, Гарри и Гермионы, изучавшая возможность восстановления старой, давно закрытой школы для сквибов, была организована родительским комитетом — неофициальной организацией, даже не Советом попечителей Хогвартса. И это теперь стало проблемой: приехал кто-то от несуществующей организации с несуществующими должностями и целями, во главе с бывшим профессором Хогвартса Северусом Снейпом, с которым у Дамблдора были разногласия и у которого было темное прошлое Пожирателя смерти. А после Альбус Дамблдор выпадает из окна своего кабинета в присутствии этой личности. И кто поверит, что это случайность? Власти, аврорат? Смешно… И если смерть Дамблдора еще с о-о-очень большой натяжкой можно было выдать за несчастный случай, как историю с памятными сластями Вильгельмины Тафт, то как быть со второй смертью? Полувеликану отрубили голову мечом, и где — в факультетской гостиной!       Подобные подозрения сложились еще и вследствие того, что все, кто мог, тщательно убрали все компрометирующие доказательства с мест этих преступлений. Теперь ничто не обличало самого Альбуса Дамблдора и всех его сподвижников.       Виктор Крам и Малфой постарались, чтобы в Запретном лесу не осталось следов работы Хагрида, а также поспешили убрать все в крипте василиска, чтобы присланные ими «историки» и «колдомедики» выглядели историками и колдомедиками. У оборотней и магов, напавших на Хогвартс, оказалась необратимо повреждена память, ибо зелье Забвения — это жидкий «Обливиэйт», и они были уже не свидетели и не будущие террористы, а только преступники, сбежавшие в этом году из Азкабана. Да, это тоже срок и там же, но другой и по другой статье. Ну и, наконец, отважная эльфийская агентура домовиков уничтожила последние материальные улики в Хогвартсе, они изволили очищать замок после нападения. Очистили…       Виктор Крам, помогающий Магической Британии, выходил в этой истории героем, Том Риддл вовсе не участвовал в этих событиях. Так что Партия «Старой крови» в лице леди Вальбурги Блэк четко приказала лорду Люциусу Малфою срочно найти основного виновного во всем — Северуса Снейпа.       А кого же еще? На почетную должность подозреваемого он подходил больше всех, да еще женат на Гермионе Грейнджер, сестре Виктора Крама. Подумайте, Том Риддл внезапно ее учитель. Дочку учит? Возможно, да, возможно, нет, но у властей сомнений не будет.       Люциус Малфой, конечно, с этим согласился. А что ему оставалось? Во вторую, очень сомнительную комиссию входил Драко Малфой, и отец все бы сделал, чтобы имя его сына не всплыло в связи с этой историей. Все было совсем не так в этой истории, но так ее представили официально, неоднократно соврав, исказив или утаив часть правды о Дамблдоре ради политических интересов. И теперь судебное разбирательство предстояло пройти либо семье Снейп, либо тем, кто неоднократно соврал, исказил или утаил часть правды о Дамблдоре, а таких, увы, было много.       А вот то, что в кабинете директора Хогвартса в момент ареста аврорами четы Снейп находились еще Антонин Долохов и Рональд Уизли, было простой случайностью, но какой! А уж как это изменило все дело, но кто же знал!       Старый агент Маг-КГБ и Пожиратель Смерти, по основной легенде, возвращаться в Азкабан не желал ни при каких условиях, тем более после ритуальной казни Геллерта Грин-де-Вальда. Уж в аврорате точно мог найтись какой-либо знаток методов ритуальных убийств, который мог точно определить, что подобному способу обучают только в Китеже-2 и только будущих офицеров Маг-КГБ, которым по долгу службы приходится ликвидировать разное и всякое, причем надежно, чтобы после не поднималось ни при каких обстоятельствах.       Трансфигурировать из воздуха такой меч под силу только очень сильному магу, ну, как он примерно. Антон Долохов не палач, он выполнял долг, когда кое-кто из охраны Нурменгарда свой долг, как охранник, скажем, пролюбил весьма извращенно. И что теперь за это снова в Азкабан? И поцелуй дементора, как раскрытому агенту-нелегалу…       Нет! Старая гвардия не сдается!       Из спальни выводят Снейпов. Ох, невезучий этот зельевар, словно кто проклял… Хорошо хоть в одежде и он, и его девочка. Ну что же, начнем.       И Антонин Долохов начал.       — Империо. Авроры, стоять, погружение в сон, помнить, что в помещении директорской башни уже никого нет. Подозреваемые давно покинули Хогвартс, но все в порядке, — раздается голос Антонина Долохова в кабинете директора магической школы.       — Мерзкий Пожират… — слышится голос шестнадцатилетнего Рональда Уизли, но договорить оскорбительную фразу он не успевает.       «Силенцио», «Империо», погружение в сон и ощущение во сне крайней вины за личную невежливость. Рыжий юноша тоже послушно засыпает на ковре кабинета. Да, сильный маг способен выборочно наложить «империо» на некоторых человек сразу и контролировать их поведение, внушая нужные ему действия и мысли. Силен агент.       — Быстро вызывай своего домовика, Снейп. А ты, енот Жанна, призывай рюкзак со всем, чем можно, он точно еще в той хижине, где вы разбивали лагерь, и заклинание хозяйки, усиленное замком, обязательно дойдет. Я помню, как ты его случайно под полуразвалившуюся кровать ногой задвинула. Ох, и пригодится он нам, запасливый ты зверь, кудрявый енот! — пожилой маг уверенно раздает приказы соучастникам.       А кому же? Других желающих в его подельники нет, а у этих нет выбора. Молодая жена Снейпа ждет ребенка, авроры и Азкабан не для них, если, конечно, хотят выжить… Вот только кто их так? Но выяснить что-либо можно только на свободе. Спустя шесть минут в кабинет нового директора Хогвартса влетает небольшой рюкзачок из черной джинсы, НЗ Жанны Снейп, очень кстати. В это же время эльф Тори, метя ковер ушами, умоляет господина мага стать его настоящим хозяином.       — Соглашайся, зельевар, и срочно вызывай для полного обряда старейшину здешних эльфов. Заодно узнай, нет ли бесхозного эльфа для твоей женушки, пригодится! — командует Долохов.       Оценив идею, Снейп вызывает старейшину Мири. Через пять минут переговоров старушка-эльф вызывает оставшуюся без хозяина служанку Дамблдора, самую последнюю.       Недолго задерживались эльфы у Великого человека, а казалось бы, покладистые создания и практически ко всему привыкают. Мири и Жанна предлагают юной лопоухой сиреневоглазой эльфийке настоящее чудо: стать эльфом при хозяине. Да, у ведьмы Жанны Снейп пока нет дома с древним родовым камнем, но возле ее дома есть личный круг силы, это все компенсирует. Эльфийка Линн, шевеля розовыми ушами от надежды на счастье, просит забрать ее с собой и принять ее службу согласно полной клятве слуги. Еще десять минут уходят на проведение ритуала. Старейшина Мири отпускает бывших слуг Хогвартса, а чета Снейп принимает их службу, обязуясь магически поддерживать и относиться справедливо.       Вот уж формула клятвы, рай и простор фантазии для злонамеренных сволочей и садистов. Сколько домовиков из-за этого полегло… Наконец, долгое ожидание Антонина Долохова закончилось. Прежде чем покинуть Хогвартс, чета Снейп приказывает Мири как можно дольше прямо не говорить аврорам о том, есть ли у них эльфы.       Волшебники выходят из вторых ворот Хогвартса, доходят до границы антиаппарационного барьера и приказывают домовикам перенести их в дом Северуса Снейпа в Хогсмиде. Аппарация с помощью домовика отслеживается хуже, а им нужны хотя бы полчаса, чтобы спокойно обсудить план дальнейших действий. Бывший дом Северуса Снейпа — неплохой выбор, именно тут их сразу искать не будут.       И вот беглецы уже возле коттеджа, бывшего домом Снейпов на протяжении пяти последних лет. Короткая разведка с помощью чар показывает, что в коттедже никого нет, но все еще есть чары слежения, наложенные аврорами еще до первого бегства Жанны и его мамы из Британии. Оба Пожирателя смерти в отставке тщательно и осторожно снимают этот подарок аврората. Теперь те, кто его установил, будут знать, что чары не нарушены и в дом никто не заходил. То, что нужно.       — Ну что же, начинаем делать печальные выводы. Я подобное почти предполагал, но уж точно не столь быстро. Надо думать, что-то пошло не так, и теперь из политических интересов мерзавца Дамблдора и его, хм-м, лесника объявят жертвами. Твоими, зельевар. Как там твои прежние шашни с Отделом Тайн? Чей ты агент и может ли твое начальство тебя и енота Жанну вытащить из всего этого, не посылая целоваться с дементором? — начинает разговор Долохов, едва войдя в дом.       — Я так смотрю, ты много обо мне знаешь, Долохов. От Крама? Ты все еще один из приближенных?       — Я личный телохранитель его женщины, и да, он мне доверяет. Ну, во многом, во всем Крам не доверяет никому. А о тебе, как об агенте Отдела Тайн я узнал от палачей Азкабана, ты ведь там гостил с нами дней десять на Рождество 1981 года, после налета на Лонгботтомов и нашего ареста. Они болтали, что тебе приказано дать только двадцать плетей, а кому там могут прописать так мало их специфического массажа? Так что, если не хочешь подставиться еще раз — думай! Но учти, твоя девочка в опасности, избить беременную из семьи Пожирателей смерти до потери ребенка у тамошней охраны — просто обычный метод избавления от лишних проблем. Возможно, в чем-то милосердный: еще не родившийся маг, Азкабан и дементоры мало совмещаются…       Слова Долохова заставляют Жанну Гермиону побелеть от ужаса. Но этот русский неумолим.       — Да, твой муж вовсе не пай-мальчик. Но либо мы найдем способ выпутаться, а это эмиграция или покровительство кого-то из власти, как твой Дамблдор, либо из нас сделают преступников, мучительно убивших невинных людей. А это поцелуй дементора. Я против!       — А нанять адвокатов или представить доказательства против Дамблдора можно? — спрашивает девушка.       — Теоретически. Но боюсь, что уже сложилась версия, которую представили магловским властям, а Королева и британский Парламент нам сюзерены. Да и признаваться, кого именно мы назначали Верховным чародеем, то есть, по-магловски, главным судьей, да еще и председателем нашего ООН, и кто столько лет учил будущих магов… Хм-м… Кое-что могут и утаить в политических интересах. Понимаешь?       Судя по всему, побледневшая девочка понимает.       — А можно я родне по сотовому позвоню, предупрежу об опасности? Родители, мадам Эйлин и бабушка, они же почти беззащитны… — говорит Жанна Снейп.       — Нужно, красавица! Нужно! Но все же, что теперь делать, можно и не выпутаться, — пожилой маг был явно огорчен создавшейся ситуацией.       В Хогвартсе же, в оставленном четой Снейп и их спутником Долоховым кабинете директора, спустя три часа после их чисто английского отъезда, разыгрывались любопытнейшие события. Внезапно уснувшие прямо в начале своего ответственного задания авроры изволили проснуться, и Рональд Уизли тоже.       — Что тут произошло, юноша, и кто вы? — грозно обратился к вихрастому рыжему пареньку маг в алой мантии.       — Извините, пожалуйста. Меня зовут Рональд Уизли. Узнав о скоропостижной и трагической смерти моего настоящего отца, я аппарировал сюда, чтобы с ним проститься. Но, боюсь, не успел… Его убийцы — Северус Снейп, декан факультета Слизерин, и его жена Гермиона Снейп Грейнджер. Взяли меня и вас под «Империо» и бежали после совершенного убийства… Да, а вы знаете, что эта Гермиона Снейп — дочь Тома Риддла и сестра его старшего сына Виктора Крама? С 1991 года она совершенно открыто училась в Хогвартсе на факультете Слизерин, и этот Пожиратель смерти Снейп был сначала ее деканом и любовником уже прямо со второго курса, а после стал ее мужем, зятем Сами-Знаете-Кого!       Авроры хмурятся, услышав эту информацию. Да, примерно это они и знают об объектах, которые их группа должна была здесь взять под стражу, но не смогла. Но можно ли верить этому юноше Уизли, который ни с того ни с сего называет себя сыном жертвы, явно убитого директора Хогвартса Альбуса Дамблдора? И тут раздается голос с весьма небольшого живого портрета, висящего на стене, портрета самого Альбуса Дамблдора. Он громко кричит, привлекая внимание авроров и Рона Уизли. Еще бы, кричать — это его последний шанс.       — Господа, этому достойному юноше можно верить. Его жизнь — последствие моей последней любви и страсти, а так как прекрасная дама была замужем, я не смел настаивать на введении Рональда в род Дамблдор. Увы, как же я ошибался… Но я сделал все возможное, чтобы загладить ошибку и обеспечить будущее своего сына! Рональд, прости, что я к тебе обращаюсь. Сам я уже мертв, но исполни мою просьбу! Скажи: «Акцио завещание Альбуса Дамблдора от 10 мая 1996 года», — там все написано, мальчик мой…       Рон боязливо призывает завещание, и в его руки летит пухлый конверт с документами, нотариально заверенными в Министерстве магии.       О да, это реальное завещание на сына Рональда Уизли. После проверки крови, подтверждающей его родство с завещателем, юноше причитается все имущество Альбуса Дамблдора: сейф в банке Гринготтс, содержащий восемьдесят пять тысяч золотых галеонов, два дома в Англии, один из них в три этажа, в магическом Лондоне, прямо на Косой Аллее, скромная яхта всего на три каюты, стоящая на причале в Глазго, да еще библиотека с личной коллекцией артефактов. Библиотека и личная коллекция редких артефактов тоже стоят почти восемьдесят тысяч, по оценке нотариусов. Ну и, конечно, фамильяр Дамблдора — его очень пожилой феникс Фоукс с клеткой. А личные вещи: одежду, очки и трости — его сын Рон может отдать на благотворительность, продать или выбросить, как пожелает.       Есть только одна просьба, личная. Отец не берег сына, но пусть это будет делать его подарок — вредноскоп. Тот самый, что сейчас лежит прямо в этом конверте с завещанием. Авроры в шоке, как и Рон Уизли.       Да, незаконного сына папа все же любил. Рональд, благодарно рыдая и одновременно широко улыбаясь от внезапного счастья, крепко прижимает к себе вредноскоп ярко-алого цвета с золотом, цвета Гриффиндора. Как мило… Последний подарок.       — Как жаль, что мы не познакомились при жизни, отец, — благодарно, сквозь слезы голосит Рон, демонстрируя воспитание деревни Оттери-Сент-Кэчпоул во всей красе.       — Я же был директором твоей школы пять лет, и мы знакомы, ты отлично играешь в шахматы, был старостой факультета! — утешает Рона с портрета седобородый папа.       — Но я недолго был старостой! — еще громче завывает Рональд, пуская сопли скорее от сочувствия к себе, нежели от скорби по родителю.       — Зато тебя любит столько красивых девушек, Рон, они постоянно ревнуют друг друга, ты просто герой-любовник! — спешит с утешением Дамблдор.       — Это правда, но я слабый маг! О-о-о!!! — в реве молодого парня очень заметно подражание громким истерикам его матери.       — Но я сильный маг, Рон! Возьми мой живой портрет домой, и я буду твоим репетитором и учителем, добровольным и бесплатным, мальчик мой! — сын, все еще заливаясь благодарными слезами, снимает небольшой портрет, прижимает его к груди и спрашивает авроров:       — А можно мне взять это? На память об отце! — авроры спешат согласиться; может, подарок маленького портрета закончит большую истерику почти взрослого парня.       — Есть только последняя просьба, сын. Единственная! — кричит портрет, задушенный в объятиях рыжего парня. — Твоя мама не желала этого завещания, оно признавало ее измену мужу и объявляло тебя незаконнорожденным. Молли заставила меня написать второе завещание, в пользу Гарри Поттера, но ведь он и так богат? А ты, к счастью моему, знаешь слова «прощение» и «практичность». Пожалуйста, сынок, скажи: «Акцио завещание от 8 мая 1996 года».       Мрачно сопя под взглядами авроров, Рон Уизли все же произносит эти слова, и в его руках оказывается точно такой же конверт, как и первое завещание. Опять этот Слизень, этот лжегерой Гарри Поттер, да сколько можно?! Что из того, что он правнук настоящего отца Рона? Да мало ли кого там убила эта Лили Эванс, Рон что, должен отдать Гарри все богатство? Может быть, хотя бы только половину? Но его папу Альбуса смерть сделала только лучше и добрее!       — Этот конверт уже в твоих руках, сын? — спрашивает живой портрет.       Рыжий молодой человек мрачно кивает.       — Скажи «Эванеско», Рональд, — просит Альбус Дамблдор. — Тебе, сынок, деньги, знания и перспективы гораздо важнее…       Рон Уизли мгновенно и с восторгом исполняет посмертную просьбу отца. Его отец с не меньшим восторгом наблюдает за этим с живого портрета. «Очень хорошо, большая часть улик уничтожена, молодец, Рон».       — Спасибо, что выполнил мою посмертную просьбу, Рональд. А теперь садись и напиши заявление в аврорат о расследовании моего убийства, совершенном Пожирателем смерти Северусом Снейпом. Не бойся, я продиктую, что именно нужно писать. А после сразу аппарируем к тебе домой, поговорить с семьей и оформить на тебя наследство. Я во всем тебе помогу, мальчик мой, подскажу, когда надо и что надо, ведь у меня есть знания и нужные связи, Рональд…