Arahabaki

Тёмно-каштановые волосы молодого исполнителя, как и вся его одежда, промокли под дождём. Но он не замедлялся ни на секунду. Как бы он не хотел этого признавать, но единственное, чего он сейчас боится, это опоздать. Опоздать и не спасти единственного ценного человека в своей жизни. Его дыхание было ускорено как никогда в жизни, а руки лихорадочно тряслись. Непонятно как в подобном состоянии ноги всё ещё держали парня. Всё окружающее его в данную секунду описывало внутренние переживания. Холодный ветер уже унёс плащ Дазая с его плеч, но он даже не заметил этого. А из-за сильного дождя с трудом можно было разглядеть что-то дальше пяти метров. Капли стекали по лицу, что невозможно понять плакал ли парень в тот момент. Бинты насквозь промокли, а тот который на глазу парень стянул несколькими минутами ранее. Спустя ещё пять минут он увидел силуэт того, ради кого был готов на всё. Они знакомы всего пару лет, но всё равно смогли стать самыми дорогими людьми друг для друга. Они стали семьёй. Казалось, что быстрее бежать парень уже не может, но он смог. Он не может предать доверие друга. Он уже был в паре метров от Чуи, когда тот с потерянным лицом ударился коленями об асфальт. Его глаза были пустыми, как у мертвеца, и он бы безвольно упал, если бы перебинтованные руки не подхватили его. Дазай сел на сырую землю, положив Чую себе на колени. Дрожащей рукой он бережно убрал влажные рыжие пряди с лица и стал поглаживать щеку ладонью. Он уже не замечал, как слёзы не переставая текут с его глаз. Шатен не прекращал шептать его имя и просить не оставлять его одного в этом проклятом мире. Хотя проклят видимо он сам, ведь всегда теряет самое ценное. -Осаму, ты пришёл. – Накахаре было трудно говорить, его голос был хриплым, и он закашлял, а из его рта начала течь струя крови. У него вышло улыбнуться и он поднял руку, которая сейчас казалась безумно тяжелой, к лицу исполнителя. -Как же я мог не прийти? Мы же напарники. – улыбка Чуи стала ещё шире и это грело истерзанную душу. Но тут обладатель Смутной Печали зашёлся в ужасном кашле. Дазай растерялся, ведь он впервые не знал, как помочь своему напарнику. – Нет, слышишь меня? Даже не думай оставлять меня одного, Чуя! Ты же обещал не бросать меня! -Прости меня... Видимо это обещание я сдержать не смогу. – его ресницы начали подрагивать и глаза постепенно закрываться, но перед этим одинокая слеза скатилась по его щеке. Рука, которая всё это время гладила Осаму, безвольно упала вниз. Бездыханное тело повисло на руках неполноценного человека. Его глаза были полны безысходности и отчаянья. Он не мог поверить, что опоздал и не смог спасти, хотя обещал всегда приходить вовремя. -Видимо я тоже его не сдержал. – его голос был тихий, едва уловимый. В нём можно было расслышать звенящую боль, которая уже начала разъедать изнутри. Слёзы уже закончились и на смену им пришла безысходность. Дазай не знал, что делать дальше, ему просто хотелось согреться в объятьях Чуи. Он положил его на землю и лёг рядом с ним, обнимая руками. Уткнувшись в его плечо он не смог почувствовать тепла. И тогда он окончательно осознал, что его напарник умер. Осаму не знает сколько именно лежал так на сырой земле, обнимая мёртвое тело. Он встаёт, пошатываясь, и тут его взгляд падает на шляпу Чуи, которая лежит в паре метров от тела. Быстро подойдя к ней он поднял и отряхнул её. Прижав её к своей груди, на его лице появилась горькая ухмылка. -Прости меня.