***
— Ты где пропал, ёпана мать?! — кричит на Юнхо его лучший друг, но при этом вешается на шею, крепко обнимая. — Я переживал. Юнхо на это лишь смеётся и обнимает в ответ. Ему нечего сказать, точнее, есть что, но не факт, что Ёсан одобрит. Ему и до этого никогда не нравилась дружелюбность старшего и то, что он так увлечён многими вещами, что не замечает самого главного. У Ёсана ненормальная потребность в Юнхо и первый это прекрасно осознаёт, хоть и молчит в тряпочку. Все, в том числе и старший, считают, что их Ёсан-ни такой правильный и чистый, и иногда сей факт коробит и заставляет смеяться где-то в одиночестве. Увы не все эльфы на самом деле избавлены от внутренних демонов, и Ёсан смело может считать, что он — самый грязный. Он для Юнхо — лучший друг. Но вот Юнхо для него — любовь всей жизни. Тот, с которым он просыпается и засыпает в голове, с которым гуляет и работает. Для Ёсана каждые их встречи, прикосновения, время, проведённое вдвоём — особенное. И от Юнхо пахнет озёрной водой. — Где ты был? Ты нашёл какое-то озеро? — озвучивает вопрос за вопросом младший эльф, отходя от старшего. Юнхо часто уходит и не говорит куда, он такой любознательный и ему всё интересно, что Ёсану приходится только молча наблюдать и не говоритб ни слова. Он понимает, что ограничения душат, что жить так, как хочется — невозможно, поэтому старший цепляется за еле видимые ниточки разнообразия, пытаясь как-то скрасить свою жизнь. Ёсан никому ничего не скажет. Он примет любой выбор, который выберет для себя Юнхо, пусть даже если это будет его, Ёсана, ошибкой и разочарованием. — Я просто гулял, ты представляешь, — Юнхо переплёл пальцы рук и повёл куда-то, — я встретил четырёхрогового кабана! Он был таким страшным, но одновременно милым! Правда, я не смог его погладить и проверить ауру на безопасность, потому что он быстро убежал. Но слова залетали в ухо с одной стороны и вылетали с другой, Ёсан мог думать сейчас только о скрепленных руках, о том, как пальцы Юнхо сжимают ладонь и о своём страхе сжать в ответ. Ёсан высвобождает руку из захвата под тяжёлые вдох и выдох, а старший, кажется, этого даже не замечает, продолжая болтать о своём. То и к лучшему. Возможно, так даже легче справляться со своими чувствами. Ёсан много времени уделяет работе и своим обязанностям, ведь именно это помогает отвлечься. Его ставят в пример перед более юными эльфятами, однако в мыслях Ёсан не сходится с мнением старших. Пусть эти пока ещё маленькие эльфы не понимают ничего, но быть такими, как Ёсан, им нельзя ни в коем случае. — А ты как? — Что?.. — Младшего будто вытаскивают из воды, что закупорила уши и не давала нормально слышать. — А, ну я только вот вышел тебя искать, как мне сказали, что ты давно уже ушёл, я начал искать вокруг твоего дома, но тебя там не было, потом ты сам появился. Вот. — Всё как на духу выложил Ёсан, разве что не сказав, как он хотел сильно обнять и поцеловать Юнхо, потому что испугался за его жизнь, которая у эльфов в большинстве своём и так коротка. — Я не об этом, — Юнхо останавливается и касается пальцами свободной руки лица Ёсана, ведя по скулам к глазам. — Ты плакал? Твои глаза очень красные… Ёсан хотел бы сказать «да, плакал, из-за тебя», но… — Не-, не надо… — Он избегает зрительного контакта и, скрыв глаза за светлой копной густых волос, отпускает чужую руку. Нечего держаться за ручки, словно они пара. Ёсан не заслужил такого как Юнхо. И не заслужит даже в другой жизни. — Тебя звали твои родители. Иди. — А ты? — Юнхо не понимает, почему его друг вдруг изменился в настроении. Что-то явно происходит. Но вот что? — Пойду что-нибудь поделаю по работе.***
Прошло около месяца и Юнхо с того момента, как его поймал Ёсан, с ним больше не разговаривал. Пару раз пересекался взглядами, но младший всегда сам обрывал контакт и уходил в сторону недавно пришедшего к ним в селенье эльфа — Сонхва, который вроде как послом из другого степного рода к ним прибыл. Юнхо немного обидно. Он столько лет уже дружит с Ёсаном, а тот просто так взял и отказался от всего, что их связывало, за один день. Ушёл к другому, ничего не сказав, ничего толком не объяснив. И стоит им только мимолётно взглянуть друг на друга, как Ёсан словно становится побитой и использованной собакой, которую кормили, любили, гладили, а потом внезапно выкинули на улицу. Вышло так, что Юнхо навязываться не любит. Да, он очень ценит и дорожит дружбой, но не станет приставать с распросами, если с ним не хотят иметь дело. Его так научили и парень считает, что это правильно. А также Юнхо всё чаще стал пропадать из дома. Родители как не знали о его местонахождении, так и остаются в неведении, и спасибо Ёсану, что продолжает хранить секрет. Эльф с улыбкой на лице идёт по знакомой тропинке, минуя тот же самый пенёк, место, где начинаются прекрасные песни таинственных птиц, где пахнет свежестью и свободой. У юноши в груди плещется интерес и надежда на что-то. А всё потому, что Гонхи обещал показать кое-что, что заставит улыбаться пуще прежнего. Юнхо не сложно заинтриговать, и дриад этим пользуется. А также он — ходячее недоразумение, которое своими необдуманными действиями иногда вводит в ступор. За месяц Юн привык к болтливости, привычке постоянно обнимать и невзначай целовать щёки. Гонхи же на немые вопросы всегда плечами пожимал, говоря, что он и так вечность один. Ни с кем не поговорить, ни даже просто посидеть в тишине. Разве что с самой тишиной вдвоём. А эльф заменил ему это и за короткий промежуток времени стал важной частью жизни. Юнхо, влюбляя смехом и широкой улыбкой, не мог поверить, что он может быть с кем-то так похожим и одновременно различным. Лесной эльф, ограниченный в своей свободе и эмоциях, желающий познать много нового. И сводобная дриада, имеющая всё, о чём только мечтает Юнхо, но которой надоело это. Гонхи хочет быть к кому-то привязанным, он хочет разделить с кем-то свою длинную жизнь. Юнхо нравится это. Ему нравится… Снова отодвигает зелёные ветви с колючими листьями, по коже оголённых рук бегут мурашки. Сегодня немного пасмурная погода, но всё же достаточно тепло, чтобы можно было не замёрзнуть. Песок прохладный, быстро остывает, да и вечером от воды кристального чистого озера веет холодком. Прекрасное сочетание ощущений. Парень подходит к озеру и пытается что-то разглядеть. Из середины выглядывает, не моргая, мордочка лагушки, отчего эльф тихо смеётся. Ему это кажется забавным, поэтому он машет этому животному, но то не подаёт виду, продолжая смотреть непонятно куда. А, может, она вообще спит. Юн округляет губы в задумчиво «о» и кивает после. Нельзя беспокоить чей-то сон, иначе на него обозляться. Интересно, где пропадает Гонхи? Он обычно встречает чуть ли у «порога» с широко расставленными руками, приглашающими крепко обняться, и смазанный поцелуем в щёку, от которого у Юнхо дрожат коленки из-за волнения, необъяснимого трепета и слабостью перед существом. Что он чувствует к нему? — Закат сегодня прекрасен, верно? — Успокаивающий голос на ухо и обвивающие талию руки — вот, что хотел Юнхо сегодня. Он скучал. Дриад улыбается уголками губ, когда видит кивок и трётся носом о шею, которую после легко целует, чувствуя, как эльф в его руках замирает и будто перестаёт дышать. — Под небом, усыпанным мериадами далёких звёзд, ласкающим тела теплом и прохладным ветерком, ты согласишься провести со мной ночь? — Шепчет Гонхи в покрасневшее ушко, от волнения сжимая в кулаки одеяния Юнхо. Пояс накидки ослаб, а крепкая хватка дриада окончательно заставила его распуститься и пасть вниз. У Юнхо дыхание застряло где-то в лёгких, а ощущение невесомости стало заполнять все тело. Хотелось взлететь, прям как колибри, невидимо махая крыльями, и унестись прочь, лишь бы не сгорать со стыда и не показывать настолько очевидных вещей. Горят щёки, боже, как же горят щёки, и шея, которую Гонхи начинает покрывать ленивым поцелуями. И сопротивляться нет никакого желания. Эльф может только неуверенно откидывать голову, подставляясь и постепенно сходить с ума от жара, растекающегося во всему телу и приливающему к животу. Там что-то сгорело только что. Юнхо переминается с ноги на ногу, одеяния давят и причиняют боль, однако парень упорно старается не думать, в чём причина и что болит. Он желает почувствовать прикосновения не только к шее, но и к лицу, губам, подарить их в ответ. Кожа пылает, горит огнём и Юнхо кажется, будто он сейчас превратиться в пепел, который унесёт за собой ветер и развеет по воздуху, поднимая ввысь, к звёздам, чтобы стать их частью. Возможно, когда-нибудь эльфу удастся дотянуться до них. Гонхи медленно опускает гостя на песок, не прерывая обсыпания поцелуями жилистую шею, и обходит эльфа, приземляясь тот час на чужие колени. Всматривается в искрящиеся интересом и желанием изумрудные глаза, что в свете багрового заката выглядят умопромрачительно незабываемо, да и сам парень уверен, что никогда такую красоту не сможет забыть. Он нежно гладит мягкие черты лица, понимая, что совершил самый страшный грех — полюбил существо, которое нельзя любить и которое не полюбит его в ответ. Сегодня его последний день среди лесных эльфов. Гонхи уходит. И сдаётся. И всхлипывает от неожиданности, когда Юнхо сам вперёд поддаётся, хватая его губы своими. Гонхи готов расплакаться от поглотившего его счастья и безграничной любви. Тотемному животному легко влюбится, труднее всего — разлюбить. Но, кажется, всё не так, как он думал. Всё гораздо прекраснее и мягче. Юнхо ложиться на спину, утягивая парня за собой, отрывается от влажных губ и переводит дыхание. Ему всё ещё трудно поверить в происходящее, и немного стыдно, что их видит природа. Это же тоже правильный поступок? Никто не осудит. Не земля, на которую укладываются небрежно одеяния; не поздне-вечерний ветерок, ведущий харовод с листвой и глубокими придыханиями, словами успокоения и признаниями в любви; не деревья, наблюдающие за плавными и осторожными движениями двух обнажённых тел; ни яркие звёзды, на которые смотрит Гонхи в порыве страсти, блуждая разгорячёнными ладонями по сияющей груди и шее эльфа, поднимаясь-опускаясь, движение за движением. Медленно, тягуче, до дрожащий стонов в поцелуи, до неистового вожделения, затмившего разум. До ласкового и полюбившегося голоса с просьбой не прекращать. До взорвавшейся галактики перед глазами и улыбке на припухших губах. Гонхи сползает и заканчивает начатое. Языком очищает и ещё одного поцелуя требует. Давно Гонхи не чувствовал себя настолько живым. — Ты ведь не дриада. Кто ты? — Спрашивает Эльф, скупывая юношу тёплой водой и порой оставляя влажные поцелуи на плечах и позвонках спины, отчего Гонхи красиво выгибается и желание снова крепнет. Юнхо помнит очень отчётливо и детально, как соседние глаза загорелись ярко-зелёным и как чёрный зрачок сузился практически до невидимых размеров, как из приоткрытого рта были видны несколько клыков. Гонхи на эти вопросы не говорит ничего, ведь смысла в этом нет. Он просто целует в уголок губ, погружает руки под воду, объватывая почему-то всё ещё горячими ладонями бёдра и с головой ныряет. Эльф уже не может разглядеть, что происходит внизу, ночь спустилась на землю и даже когда-то прозрачное чистое озеро стало чёрной бездной. Юнхо затыкает рот ладонью и хрипло стонет от заботливых движений пальцев внутри и от стенок горла, обволакивающего возбуждение, словно тучи солнце. Преграждая ему вход и загоняя на землю тень. — Х-хватит, прошу… — тихо стонет Юнхо, но не выдерживает, изливаясь в рот. Еле держится на ногах, пошатываясь. Гонхи отнял у него много сил. И Гонхи же подхватывает на ноги, унося к берегу и укладывая на постель из зелёной не колючей листвы и бархатистых бутонов пион. Крепко обнимает, накрывает накидкой эльфа и загадывает желание на падающую звезду.«Пусть он останется со мной навсегда.»