Красная тряпка для быка

Её новая одноклассница имела вредную привычку раздирать губы до крови. Элис несколько раз видела, как Белла сначала зубами откусывает сухую кожу, а потом, словно этого было недостаточно, пальцами сдирает остатки, оставляя на длинных ногтях красные капельки крови. Она, скорее всего, делала это неосознанно, когда сильно переживала о чём-то, глубоко задумавшись. Её губы никогда не заживали — всегда есть небольшая красная, пострадавшая больше других, область. Она не пользовалась косметикой: ни блеска, ни помады, даже гигиенической, её губы не знали. Девушка не старалась скрыть свои микроповреждения. Может быть, кто-нибудь другой нашёл бы это мерзким, но не Элис. Она ловила какой-то странный кайф, видя истерзанные губы Беллы. Крови от таких ранений было мало, из случайно порезанного ножом пальца и то капало больше. Что уж там, Элис научилась игнорировать запах от девушек во время месячных — иначе она не появилась бы в школе ни в один день в году. Но ей хватало и капли крови на израненной губе Беллы, чтобы сходить с ума от пьянящего запаха. Ей приходилось прикладывать массу усилий, чтобы сдерживать себя. А Белла этого не замечала, продолжая кусать губы как ни в чём не бывало. В коридоре уже никого не было: учебный день закончился, и все учащиеся и преподаватели спешили скорее оказаться дома. Это чудо, что Белла по какой-то причине задержалась, и теперь Элис могла переговорить с ней с глазу на глаз. Никто их не увидит и не услышит. Впрочем, её сейчас это мало волновало — она была уже на грани. — Белла, постой!.. — окликнула она, и девушка повернулась к ней лицом. Элис должна была сказать ей прекратить эту пытку, иначе её жизнь в опасности — она за себя не отвечает. Но в то же время она привыкла к этому запаху, незамысловатому поддразниванию, которое действовало на неё хуже, чем красная тряпка на быка. Только она, в отличие от несчастного животного, пока что могла себя контролировать. Ключевое слово — «пока что». Вместо этого она спросила: — Прости, это странный вопрос, но… Можно я тебя поцелую? Девушка растерялась от такого внезапного предложения и невольно потянула пальцы к губам. Элис перехватила её руку, и Белла, пойманная с поличным, словно удивилась своим действиям. Быстро окинув взглядом пустой коридор, убедившись, что никто за ними не подсматривает, она покраснела от смущения, но не стала вырываться из её хватки и ответила: — Да. Теперь Элис могла наклониться к ней и облизнуть нижнюю губу, покрытую новой, нежной, только отросшей кожей, на которой ещё сохранился тонкий слой крови с железистым привкусом, с кое-где оставшимися шершавыми краями старой, оборванной кожи. Этого было недостаточно, чтобы считать себя соскочившей с особой «вегетарианской» диеты Калленов. Той крови, что оставалась на губах Беллы, хватило, чтобы усмирить любопытство. Элис продолжила ласкать её рот своим языком, чтобы Белла не догадалась о настоящем смысле её просьбы, и сама увлеклась их поцелуем. Теперь она, как порядочная девушка, должна пригласить Беллу на свидание. Обычно всё происходит в обратном порядке, но уже поздно что-то менять. Конечно, Элис не хотела, чтобы Белла о чём-либо сильно переживала. Но в то же время надеялась, что её привычка кусать губы останется, и целоваться с ней будет всё так же сладко. Или, может, это трансформируется в прокусывание губы до крови, когда они будут целоваться. Этого ведь по-прежнему будет недостаточно, чтобы сорваться и выпить её всю. Второй раз за день Белла сказала ей «Да».