Ты мое спасение

      Я не могу. Не могу. Не могу так! Я больше так не могу! — Почему ты пьешь, Мисато?! Для чего?! Сколько можно! Я не хочу так жить … Ты постоянно пьешь. Вся наша квартира в бутылках и банках от пива! У нас пустой холодильник уже несколько дней. Я не помню, когда последний раз видел тебя трезвой… Ты просто тупая алкоголичка! — Я не ожидал, что скажу это. Грубо. Но это правда… — Ох, Синдзи… Ты никогда не пойме-е-е-ешь… — Противно протянув букву «ё», женщина упала со стула.       Если честно, мне надоело это всё.       Обходя стороной валяющуюся Мисато, я направился прямо к выходу. Хочу прогуляться.       Закрывая дверь ключом, слышу сзади себя легкий кашель: — Кхм, Синдзи, привет. Мисато дома? — Что здесь делает Редзи Кадзи? Зачем он пришел? — Здравствуйте. Да, дома. А что вы хотели? — Да вот, пришел поговорить…       В голове крутится картина с валяющейся Мисато. Думаю, не самая лучшая идея впускать его сейчас. — А… Мисато сейчас немного не в себе. Приходите позж… — Она опять пьяная, да? — Откуда он знает?.. — Ну… Да. — Ничего страшного. Ой, ну то есть мне надо зайти буквально на минуту. Даже если она пьяна, на разговор это не повлияет. — Боже, какой разговор с в хламину пьяным человеком? Хорошо, пусть заходит. Не мои проблемы.       Я опять вставляю ключ в замочную скважину и открываю дверь на распашку. — Заходите. — Ох, спасибо тебе, Синдзи, — мужчина аккуратными шагами заходит внутрь.       Вообще, я хотел уйти отсюда. Но, блять, пришел этот Кадзи. — Ладно, я оставлю вам ключи. Как будете уходить — закройте дверь, пожалуйста, — я кладу ключи на тумбочку возле двери и захлопываю дверь. Облегченно выдыхаю и облокачиваюсь на стену. Наконец свежий воздух. Не запах пива и сигаретного дыма — а самый настоящий свежий воздух. Посмотрев под ноги, я замечаю сигарету. Видимо, Кадзи уронил. «Может, попробовать закурить?..»

***

      Стоя в каком-то неизвестном мне переулке, я пытаюсь раздраженно зажечь спичку. Коробок промок под прошедшим дождем, и все спички промокли. Раз попытка… Два… Три… Четыре… Пять… Получилось! Дрожащими руками я пытаюсь поднести несчастную спичку к сигарете, однако знакомый голос не дает мне сделать этого. Я вздрагиваю от испуга, и сигарета падает в лужу, вместе со спичкой. — Синдзи, что ты делаешь?.. Ты же погубишь себя… Будешь точно таким же, как Мисато. Ты ведь не хочешь этого, верно? — длинные тонкие руки Каору плавно обвивают мои плечи. Его руки такие нежные и мягкие… Так хочется остаться в этих объятиях навсегда.       Глаза неприятно защипало. Спустя мгновение взгляд полностью остекленел, а по щекам скатились горячие слезы. Тело била мелка дрожь, а громкие всхлипывания эхом резонировали от холодных стен. Жадно глотая воздух, я пытался успокоиться, но чувство боли и отчаяния, словно разъяренная волна, накатывало на меня снова и снова. — Ну что же ты, Синдзи? Успокойся. Я с тобой, я рядом. Всё хорошо, — Каору крепче прижал меня к себе. Соленые капли скатывались по моему лицу, разбиваясь об асфальт. До скрипа и боли стискивая челюсти, я протяжно и горько выл, не в силах держать свои эмоции под контролем. — Я не могу так, Каору! Я больше не могу! Меня так всё достало! Я просто хочу умере… — Каору, не дав мне договорить последнюю фразу, нежно, но настойчиво поцеловал меня. Наши губы нашли друг друга. Это был мой первый поцелуй, отчего щеки полыхали румянцем, а глаза непроизвольно округлились. Спустя пару мгновений я расслабился, целиком растворяясь в нахлынувших чувствах. В этом поцелуе я могу забыть обо всем. Мое спасение. Но Каору отхлынул от меня, сказав: — Синдзи, не говори так. Меня это расстраивает… И, пожалуйста, больше никогда не смей курить. Я люблю тебя. Всегда буду любить. — Ты мое спасение, Каору. Я тоже тебя люблю.