Она была права. Это всё мелочи. Самое главное — семья. Что бы ни случилось, именно к ним ты всегда возвращаешься. В семью, где ты родился и вырос или в семью, которую ты создала сама. т/с «Секс в большом городе (Sex and the City)»
Возвращение домой оказалось слишком эмоциональным, слишком резким. Аляска и представить себе не могла, что после такого длительного отсутствия, ей придется привыкать к некоторым вещам. Например, к громким звукам, к слишком тактильным оборотням, что норовят подойти и спросить всё ли в порядке. Дьюри, для вида, дежурно улыбалась, кивала головой и старалась скрыться где-то в доме. Сначала Малик списывал всё на посттравматический стресс, не напирал на любимую, держал дистанцию. Да, где-то глубоко внутри его разрывало от ярости, от желания вернуться в ту «тюрьму» и убить всех, кто только прикасался к его нареченной. Однако подобными приступами агрессии альфа только сильнее пугал Алю. Они как будто вернулись на изначальную точку отсчета, когда доверия между парочкой совершенно не было. И, если раньше Малик спокойно боролся с этим, то сейчас даже лёгкий знак внимания, каждое касание нужно было анализировать. Возможно, в этом плане Найлу было легче, сказать сложно. Их ситуации изначально сильно отличались. В один из таких неспокойных дней Зейн проснулся от того, что рядом раздалось утробное рычание, а чья-то когтистая рука впилась в его запястье, раздирая до крови. Из-за выработанных рефлексов, юноша тут же вскочил, осматривая комнату своими поистине грозным взглядом. Вот только никаких угроз не виднелось. В комнате они были вдвоем, а угрожающие звуки и сильная хватка исходила именно от его нареченной. Аляска продолжала спать, кажется, ей снился кошмар. — Милая, — тихо прошептал альфа, наклоняясь к макушке нареченной и слегка целуя. Свободной рукой парень провел по талии, притягивая волчицу чуть ближе. Это только сильнее её разозлило, студентка начала интенсивно вырываться, рычать и даже поскуливать. — Любимая, проснись… Это всего лишь кошмар, слышишь? На несколько секунд этот Ад закончился, наступила долгожданная тишина, которая сулила спокойное продолжение ночи. Вот только стоило оборотню прикрыть глаза и слегка успокоить своего внутреннего волка, как раздался плач. Он был тихий, еле заметный, но пробирал до дрожи. Зейн теснее сжал свои руки на талии возлюбленной, притягивая её к своей груди. Догадаться, что укушенная проснулась было не сложно, поэтому волк просто молился, чтобы она его не оттолкнула. Однако, либо из-за дезориентированности, либо из-за безысходности, студентка обняла юношу в ответ. Дьюри прижалась к его груди, сжимая руки в кулаки и слегка постукивая по спине оборотня. Еле слышные всхлипы стали переходить в самый настоящий вой, разрывая сердце молодого альфы на тысячи мелких осколков. — Мне так страшно, Зейн, — прошептала художница, когда перерывы между всхлипами стали чуть больше. Сложно было сказать успокаивается она или нет, но теперь могла хотя бы говорить. — Я закрываю глаза и снова вижу его, того оборотня…. А потом оказываюсь в клетке, они тыкали в меня электрошокерами. Это было просто ужасно. Я… — Всё закончилось, — тихо прошептал Малик, стараясь контролировать собственный голос, чтобы ни капля гнева не проскользнула. Он боялся спугнуть начавшую льнуть к нему волчицу, переживал, что их магия доверия вновь испариться. — Я никому не дам тебя в обиду, больше ни на метр не отпущу от себя. Буду даже в туалет с тобой ходить. По помещению разлился еле уловимый смех. Девушка прикрыла глаза от усталости, упираясь лбом в горячую грудь урожденного. Как же ей было легко рядом с этим чертовски ответственным парнем. И чтобы кто ни говорил и как бы не считал сам Зейн, без него справиться у неё бы не получилось. Хотя подобное моральное состояние сложно назвать — справилась. Ей стоило бы поговорить с психологом, но не расскажешь же обычному человеку обо всех проблемах, что твориться в жизни столь юной барышни. — Я способна сама дойти до уборной, — кивнула Аляска, поднимая взгляд на жениха и хлюпая носом. Кажется, истерика всё же начала откатывать. В такие редкие, но невероятно ценные мгновения, возвращалась его Аля — веселая и общительная. Та, что не просыпается от ночных кошмаров, что не проливает свои слезы. — Но спасибо, милый. Я ценю то, что ты рядом со мной, особенно в связи со всем происходящим. — А что-то должно было поменяться? — непонимающе переспросил молодой человек и запечатлел на обветренных губах нежный поцелуй. — Ты моя нареченная, моя возлюбленная, моя невеста. Я всегда буду рядом. Отвечать что-либо оборотень просто не стала, она прикрыла глаза и так и уснула в объятиях альфы. Оставшуюся часть ночи девушка провела под защитой, которую ей обеспечил пакистанец. За всё то время Малик не сомкнул глаза ни разу, разглядывая аккуратные черты лица укушенной. Она казалась ему слишком сказочной, слишком нереальной. Молодой человек словно снова окунулся во весь тот кошмар, который пережил несколько дней назад.***
— Почему ты не лёг спать? — хрипло спросила волчица, когда открыла глаза во второй раз. Если верить часам, что стояли на тумбочке, было около девяти утра. Спать уже совершенно не хотелось, хотя вставать не хотелось ещё больше. Волчице просто нравилось лежать рядом со своим возлюбленным, ощущать его тепло и защиту. Как же Дьюри была не права, когда отказывалась от неё раньше, когда пыталась доказать, что справиться сама. Да, укушенная могла бы постоять за себя, могла бы показать свою внутреннюю силу, но уже не оставалось сил. Эта тюрьма и то, что происходило в стенах того ужасного здания… Все случившееся сломало её, сделало той самой маленькой девочкой, что нуждается в заботе окружающих, в их понимании и поддержке. Возможно, это выглядело слишком эгоистично, но волчица не планировала отпускать от себя жениха, по крайней мере, не сейчас. — Не хотелось, — прошептал Малик и провел рукой по голове оборотня, зачёсывая волосы назад. Большой палец пробежался по скуле, слегка очерчивая его явное очертание. — Я люблю тебя, волчонок. — А я люблю тебя, — тем же тоном ответила Аля, прижимаясь губами к таким теплым, жизненно необходимым. — Давай сегодня целый день проведем дома? Никуда не пойдём, будет валяться в кровати, смотреть глупые сериалы и наслаждаться друг другом. — Как ты только захочешь, — кивнул Зейн, потягиваясь за телефоном. Чтобы им никто не помешал, молодой человек написал короткое сообщение Гарри, который сейчас являлся главным. В связи со всем произошедшем особого толка от альфы и его беты не было, поэтому Стайлс оставался последней верной кандидатурой. К слову, урожденный не слишком сильно и спорил, он все понимал и точно также переживал за подруг. Они так и поступили — провели весь день вместе. Сначала парочка лежала на кровати, наслаждаясь тишиной и друг другом. В редкие моменты кто-то из них бросал какое-то высказывание, разряжал напряженную обстановку. Чаще всего, конечно же, это был именно Малик. Не смотря на комфортное спокойствие, он просто не мог вытерпеть эту гробовое молчание. Его память была ещё слишком свежа, чтобы помнить насколько звонко и заразительно может смеяться вторая половинка. Аляска же думала о том, как ей жить дальше, как справляться со всеми внутренними демонами. Иногда она вздрагивала, когда с улицы слышались громкие крики каких-то волков. Сейчас стая активно занималась строительством, ведь количество волков резко увеличилось, им нужно было пополнять свои запасы. По всем правилам парень, обнимающий её, должен был контролировать процесс, принимать новых собратьев к себе, объяснять все. И при других обстоятельствах студентка даже напомнила ему об этом, попыталась бы выгнать из дома. Однако сейчас она так не поступит, как только молодая особа представляет, что остается в доме совершенно одна паническая атака накатывает с двойной силой, полностью заглушая всё. Это до ужаса напоминало ей первые несколько недель после обращения, всё те же чувства, те же мысли и те же желания. Ей до ужаса хотелось найти тех выродков, что сотворили с ними такое и убить их всех, разорвать на мелкие кусочки, впиваясь клыками в плоть. Подобная кровожадность заставляла морщиться и мысленно ненавидеть саму себя, обвиняя в слишком сильной жестокости. «А они не были жестоки?» — резко спросила у себя волчица, прерывисто выдыхая и откидывая голову на подушку. — Помнишь ты просил меня обращаться за помощью, если я снова почувствую себя плохо? — надрывисто произнесла Аля, поднимая слезящиеся глаза на своего жениха. Малик уже хотел было что-то сказать, но передумал. Он лишь кивнул, придвигаясь ближе и стирая пальцем первую слезинку. — Мне нужна твоя помощь, милый. Я не справляюсь. В тот же вечер было принято решение уехать на некоторое время от стаи. Туда, где будет не так много людей, где они смогут уединиться. У семьи Маликов был свой лесной домик, где-то на территории Ист-Роу, ближе к берегу Северного моря. Подобное поведение было неправильным, слишком нехарактерным для альфы. Во всяком случае, ещё ни один предводитель стаи не бросал её в такие волнительные, необходимые моменты. Однако юноша воспользовался советом своей матери: «Слушай свое сердце, а не старейшин. Они ни черта не понимаю».***
К уединению парочка привыкала долго. Они постоянно реагировали на любое движение со стороны своих волков, что сейчас, оказавшись совершенно одни, не могли осмыслить окружающую тишину. Аляска каждые десять минут прислушивалась к происходящему за пределами их домика. Зейн же поглядывал в окно, как будто ждал, что вот сейчас из кустов выскочит Гарри и опять нарушит их идиллию. К слову о ней. С момента их приезда в Ист-Роу, Аля стала чуть мягче себя везти. Нет, ночные кошмары не пропали, они продолжали терзать юное тело. Однако теперь дневное их времяпровождение скрашивалось её звонким смехом, легкими шуточками и даже интимными моментами. Как истинная художница Дьюри взяла с собой скетчбук и другие принадлежности, например, уголь, мелки и, конечно же, акварельные краски. Вот только вместо того, чтобы рисовать самой, студентка стала моделью. Лежа на кровати, полностью обнаженная, она прикрылась простынкой, изгибая спину в легкой, тонкой линии. Её взгляд неотрывно следил за искусными пальцами альфы, что выводил её силуэт на листе бумаги, при этом весьма соблазнительно закусывая губу. — Ты не говорил мне, что умеешь рисовать, — прохрипела волчица, перекидывая волосы на правое плечо и слегка подпирая голову руками. Глаза стали слипать, но прекращать этот интимный и слишком романтический момент не хотелось. — Я учился на инженера, — легко пожал плечами юноша, продолжая вглядываться в скетчбук. — У меня были уроки рисования. Конечно же, не такие как у тебя, но тоже неплохо. По крайней мере, я надеюсь на это. Не желая больше томить себя ожиданием, Аляска обмоталась простынкой, которая ранее укрывала её тело, и подошла к возлюбленному. Опустив свои ладони ему на плечи, укушенная обошла его, вставая за спиной, и взглянула на лист бумаги. На нём была изображена девушка, но четких линий лица не было видно. Её тело было изогнуто настолько элегантно, настолько сексуально, что оборотень не узнала себя. Вот только горящие янтарным глаза и светлые, почти белые волосы четко давали понять кого конкретно изобразил урожденный. Да и некого ему было рисовать, всё его сердце принадлежало этой строптивой. — Ты великолепно рисуешь, милый, — ласково произнесла Дьюри, зарываясь руками в короткие темные волосы на висках. Запах виски и шоколада наполнил легкие девушки, тем самым успокаивая сильно бьющееся сердце. — Рад, что тебе нравится, волчонок, — улыбнулся Малик и повернулся к возлюбленной лицом, предварительно отложив все инструменты. Вглядываясь в аквамариновые глаза, оборотень заметил в них весь спектр доверия, любви, желания, который раньше все время пропускал мимо себя. Ещё на территории своей стаи, урожденный считал, что Аляска обдумывает некоторые свои слова, поступки. Она сначала продумывала всё что планировала сказать, а после говорила, всё ещё опасаясь какой-то «не такой» реакции. Первое время альфа переживал из-за этого, даже раздражался, но после отпустил ситуацию. Он понимал, что Дьюри тяжело довериться кому-то, тяжело понять свою важность. — Что будет дальше? — решила всё же спросить укушенная, нарушая такую приятную тишину. — Мы не можем прятаться здесь вечно. Всё же ты альфа, Зейн. — И сейчас я очень жалею об этом, — попытался рассмешить нареченную волк, но заметив её серьезный, слегка усталый взгляд, лишь пожал плечами. — Я не знаю, честно. Мне ужасно не хочется уезжать, ведь тут у нас всё хорошо. Никто не достает, мы предоставлены сами себе и можем делать всё что хотим, — после этих слов молодой человек запустил свои руки под простынь, прикасаясь к оголенной коже. — Тебе же самой нравится, признайся. — Я и не планировала спорить, — усмехнулась Аля, прикрывая глаза от наслаждения и закусывая нижнюю губу. — Но мы должны вернуться. Малик заторможено кивнул и задумался. В его голове созрел вполне себе неплохой план, который мог помочь восстановить моральное состояние пары. По крайней мере, внутренний голос убеждал молодого человека, что все будет в порядке. Суть заключалась в поездке в родной город Дьюри, к её родителям. Девушка очень часто говорила своему будущему мужу, что скучает по родным, в частности она переживает из-за того, что они не знаю, что с ней случилось. Для мистера и миссис Дьюри их дочь утром ушла в школу, а возвращаясь вечером домой пропала. Возможно, они искали её, прилагали много сил и нервов. Вот только ничего не получилось, Аля была надежно спрятана от окружающих до того момента пока не научилась управлять своими силами. А после возвращаться в, ставший ей чужим, мир не было никакого смысла. Каждый раз, когда Джо или сам Зейн затрагивали тему её родных, предлагали съездить к ним, молодая особа лишь отмахивалась и говорила, что сама решит. Однако после похищения в ней проснулся страх, он охватил её своими щупальцами, сдавливая каждый раз, когда в голове проскальзывала мысль набрать знакомый номер. «Они ненавидят таких как ты» — шипело подсознание, вставляя картинки из той самой «тюрьмы». Именно поэтому волчица продолжала терзать себя размышлениями о родных. — Давай тогда на обратном пути кое-куда заедем? — поинтересовался Малик, поднимая на возлюбленную глаза и слегка воровато улыбаясь. — Куда? — спросила укушенная, немного не понимая ни взгляда, ни разнёсшегося по помещению запаха волнения и восторга. — Только расскажи сразу, давай без сюрпризов. Пожалуйста. — Ноттингем, — без какой-либо тайны, совершенно спокойно сказал альфа. — Нам не по пути, — хрипло произнесла Аляска, пытаясь тут же отойти от своего жениха. Вот только юноша и не планировал её отпускать, вцепляясь пальцами в бока и только сильнее притягивая к себе. — Нет, я не хочу, Зейн. Мне…. — Нужно встретиться с родителями, — закончил за неё оборотень. — Волчонок, ты изводишь себя: не спишь ночами, постоянно дергаешься, стоит только кому-то закричать, а также прошло уже достаточно времени…. Люди уже знаю о существовании сверхъестественных существ, чтобы отреагировать спокойнее. — Нет, ты не понимаешь, — с легкой паникой произнесла укушенная, чувствуя, как сердце начинает заходиться в бешенном ритме. — Они не примут этого, не смогут смириться с тем, что их дочь монстр. — Они любят тебя, — уверенно произнес Малик. — Не могут не любить, — моментально добавил волк, а после начал уже более медленно. — Ты жива, а это для них будет самым главным. Я уверен…. Тем более, не могу же я взять тебя в жены, при этом ничего не сказав твоим родителям. Это неправильно. Волчица звонко засмеялась, при этом стирая одинокие слезинки с щек. Ей было чертовски приятно слышать все эти слова от любимого человека, даже слишком приятно. Каждый раз, когда она слышит что-то подобное, девушка пытается напомнить себе, что это всё нормально. Парочки всегда так делают — поднимают настроение друг другу, показывают важность второй половинки. Однако отвыкшая от всего «нормального», Дьюри достаточно долго ещё будет привыкать. — И когда же мы поедем? — решила поинтересоваться укушенная, отстраняясь от оборотня и отходя в сторону кровати. В её глазах то и дело появлялись чертята, что заинтересовали парня. — У меня к тебе небольшое предложение. — Да? — удивился Зейн и приподнял брови. Вот только долго играть не получилось, улыбка так и расплылась на его губах, выдавая с потрохами. — И какое же, волчонок? Вместе со словами шли действия — волк встал со стула, медленно придвигаясь к отходящей от него Аляске. Девушка шла спиной вперед, поэтому не смогла почувствовать кровать, смачно падая на неё. Засмеявшись, молодая особа раскинула руки в сторону, закусывая нижнюю губу и всё ещё поглядывая на своего нареченного сквозь опущенные ресницы. Подобная поза была слишком соблазнительной, поэтому альфа навис над возлюбленной сразу же, зафиксировав её руки над головой, а губами нежно касаясь своего же собственного следа на её тонкой шее. — М-м-м, — простонала студентка, выгибая спину и чувствуя, как простынь исчезает с её груди, медленно сползая по бокам. — Кажется, ты меня рассекретил. И что же теперь будет, мистер Малик? — Сейчас вы получите удовольствие, мисс Дьюри, — прохрипел оборотень, продолжая изучать нежную кожу, оставляя на неё всё новые отметины.***
Покинуть домик парочка смогла только спустя два дня. Все это время они наверстывали упущенное, доставляя друг другу всё больше и больше удовольствия. Аля даже и представить не могла, что когда-нибудь станет озабоченной, одной из тех ненормальных, что жить не могут без секса, без контакта кожа к коже. И вот сейчас, сидя в машине своего будущего мужа, она то и дело касалась его ладони. Сначала это и правда было случайно, но заметив «ненормальную» реакцию, решила немного поиграть. Её целью стало проверить насколько долго продержится Зейн, не остановившись где-то на обочине. С прошлой такой «передышки» прошло примерно пол часа. — Ты нарываешься, волчонок, — усмехнулся волк, перехватывая ладонь своей пятерней и прижимая запястье к губам. Свободной рукой молодой человек так и продолжал вести машину. — Не отвлекайся, — посоветовала художница, пытаясь вернуть себе свою конечность, но ничего не получилось. — Кажется, это ты меня несколько секунд назад отвлекала, — с легким прищуром заметил альфа, тут же расплываясь в улыбке и запечатлел ещё один поцелуй, только теперь уже на внутренней стороне запястья. — Не торопись мы к твоим родителям, я бы остановился на обочине и наказал бы тебя. — Оу, — шумно выдохнула укушенная и слегка покраснела. Она явно представила весь процесс от начала и до конца, а если вспомнить, что парень упомянул это в одной предложение с её родителями, то стало стыдно. Очень и очень стыдно. — Ты отвратителен. — Тебе это и нравится во мне, — точно подметил Малик, все же отпуская подрагивающую руку из цепкой хватки. — А если серьезно… Ты готова к встрече? И вот в салоне наступила гнетущая тишина, которой эти оба боялись. Им не приходилось затрагивать тему скорой встречи с родными девушки, оба представителя расы оборотней ужасно переживали по этому поводу. Аляска по понятной всем причине — слишком давно не видела родителей, не знала какой будет их реакция на её «преображение». А вот Зейн опасался не самой встречи, а того что она могла принести. Восстанавливать моральное состояние любимой было тяжело, для этого им даже пришлось покинуть территорию стаи. Именно поэтому любое внешнее воздействие могло вернуть их на исходную точку, чего определенно не хотелось. — Мне тяжело, ты знаешь, — всё же продолжила диалог Дьюри. — Я не видела их три года. Согласна, срок не такой уж и большой, но…. — Да, я помню, — вздохнул юноша и закончил предложение за свою пару. — Твоя жизнь слишком поменялась. — Конечно, — воскликнула Аля. — Я стала оборотнем, поступила на архитектора, у меня в друзьях ведьма, я стала нареченной альфы. И ещё, как же могла забыть, мне сделали предложение. Так что прицепом со мной будет ещё оборотень 5 футов 9 дюймов ростом. Это конечно не так много, однако…. — Ты имеешь что-то против моего роста? — решил пошутить волк, наигранно возмущаясь. — Милый, ты меня понял, — тяжело вздохнула укушенная, пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце. Кажется, этот короткий монолог сильно её потряс. До этого художница даже и предположить не могла, что она и правда едет обратно домой, к своим старым друзьям, к родителям. Они будут проезжать по улочкам, по которым ей приходилось каждое утро ехать в школу на велосипеде. Это чертовски волнительно. — Я рядом, слышишь? — в который раз за несколько недель произнёс Малик, вкладывая в эту фразу столько смысла, сколько не вкладывал в привычное «я тебя люблю». — Мне бы хотелось сказать, что ты можешь отказаться и мы поедем обратно, но нет. Прости, волчонок, но ты должна сделать это. Ради себя, ради нашего будущего и, конечно же, ради наших детей. Всё-таки, у них должны быть две бабушки и, хотя бы, один дедушка, да? — Джо плохо на тебя влияет, — буркнула Аляска. — Ты насмотрелся на неё и теперь требуешь от меня? Вот родит наша ведьма, тогда и понянчишься. А я, пока что, хочу, чтобы мое тело было моим. — Оно вообще-то и мое тоже, — тонко подметил волк. — Но да ладно, я тебя понял. Так, когда можно планировать пополнение? Мне же нужно оставить после себя альфу, не считаешь? — Считаю, — согласилась укушенная, начиная посмеиваться. Как же её забавляла эта перепалка, в особенности с учетом того, что сам Зейн просто разыгрывал комедию, специально реагируя и отвечая слишком драматично. — Вот поженимся, тогда и начнём работать над мини альфами, договорились? — Супер, — радостно воскликнул Малик. — Тогда завтра в церковь. — Права была Джо, надо было прихватить с собой те усыпляющие травы, — пробубнила Дьюри, зачесывая волосы назад и облокачиваясь головой к окну. — Ты невыносим, ты в курсе? — Конечно, волчонок, — весело произнес альфа, звонко рассмеявшись. — Люблю тебя. — Я тебя тоже, — спустя минуты три тишины сказала девушка, прикрывая глаза. Теперь, после такого занимательного диалога, ей требовалось несколько часов тишины, чтобы успокоить нервы и привыкнуть к факту скорой встречи с родными. «— Как они отреагируют? Как долго они меня искали? Ищут ли до сих пор?» — все эти вопросы вертелись на языке. Однако укушенная не спешила их задавать, так как прекрасно понимала, что возлюбленный не ответит ей. Всю оставшуюся дорогу до места назначения художница пыталась ответить на эти вопросы, раздражаясь с каждой секундой всё больше и больше. Она даже один раз зарычала на Малика, когда он попытался переключить тихую и спокойную мелодию, доносящуюся из колонок автомобиля. В любой другой ситуации альфа обязательно бы пошутил, попытался бы успокоить любимую девушку. Вот только сейчас он ничего не делал, так как прекрасно понимал, что не помощник. Зейн попытался убедить её, разложил всё по полочкам, но Аля продолжает волноваться. Это нормально, ведь она едет встречаться с родителями, которых очень давно не видела. В связи со всем, что произошло в её жизни, подобная реакция является нормальной и нисколько не удивляет оборотня. — Здесь налево, — дает рекомендации девушка, чувствуя, как сердце делает кульбит, уходя прямо в пятки. — Третий дом от начала улицы. Малик не спешит комментировать или что-либо делать. Он следует чётким указаниям своей второй половинки, с интересом разглядывая улицы, дома, людей, что попадались ему на пути. Это место было пропитано уютом, комфортом. Альфа так и представлял свою возлюбленную, проезжающую на велосипеде мимо детской площадки. Или же, как она прогуливалась с подругами вдоль домов, обсуждая последние новости. И вот долгая дорога закончилась. Машина была припаркована около нужного дома, двигатель заглушен, а взгляд пронзительных карих глаз направлен прямо на волчицу. Невооруженным взглядом было видно, как трясется её нижняя губа, а вместе с ней и руки. Нервы, которые они восстанавливали долгие дни, начинали рушиться. — Я буду рядом, — повторил Зейн, сжимая тонкие пальцы в своей руке и прислоняя их к своим губам. — Ничего не бойся. «Я и не боюсь» — хотела бы ответить оборотень, но собственная совесть не позволила ей врать. Именно поэтому художница просто кивнула, пытаясь хоть на йоту успокоиться, прийти в равновесие с внутренним зверем. Однако, как оказалось, в данной ситуации её волчица совершенно спокойна, нервничает именно человеческое «я». Душа девочки, что рано оказалась одна, оставленная на произвол судьбы, убежавшая от своих родителей, была в напряжении. Именно ребенок, что долгие годы оставался где-то внутри молодой особы, разрывает её на части изнутри, подсылая не самые лучшие завершения этой встречи. Как бы Дьюри не пыталась его успокоить — не получается. Возможно, возлюбленный прав и ей просто стоит сделать это — «сорвать пластырь» и задышать полной грудью, больше не оглядываясь назад. И она решилась на это — осторожно вытащив свою руку из крепкой ладони волка — Аля открыла дверь автомобиля, выбираясь на улицу и вдыхая свежий запах, наполненный разными яркими красками. Кажется, она слышала запах лилий, что росли в клумбе их надоедливой соседке. А также ужасный запах машинного масла, которое постоянно разливал мистер Саммерс — лучший друг её отца, а также единственный дядя Дьюри. В этот момент студентка осознала одну вещь, которую никогда не могла принять — их семья по-настоящему маленькая. У неё никогда не было ни бабушки, ни дедушки, а из родных по крови только мама и папа. И оглядываясь в прошлое, оборотень прекрасно осознает, что не может позволить своим детям жить также. — Ты был прав, — хрипло выдает Аляска, хватаясь за протянутую к ней конечность пары, как за брошенный утопающему круг. Заметив на себе удивлённый взгляд любимого, оборотень решает пояснить. — Я хочу, чтобы у моих детей была счастливая и любящая их семья. Я росла без бабушек и дедушек и не хочу, чтобы у них было также. — И не будет, — искренне улыбнулся Малик, делая первый шаг в сторону здания. Он осознавал, что художница никогда сама не сделает этого. И нисколько не винил её, альфа понимал, что в такой ситуации Дьюри нуждается в его помощи намного сильнее чем обычно. И оказывал её волк безоговорочно. Даже когда волчица начала отступать от крыльца, стараясь покинуть территорию их дома как можно быстрее, урожденный был готов погнаться за ней, постараться успокоить и начать всё заново. Но этого не пришлось делать — легкие шаги по дереву остановил молодую особу, а слегка хрипловатый голос заставил сердце остановиться. — Аляска? — весьма немолодая женщина изумленно смотрела на возлюбленную Малика. Её руки тряслись, а глаза начали слезиться. Кажется, она совершенно не понимала, что происходит, почему эта девушка так похожа на её давно ушедшую малышку. — Аля? — Мама, — на грани истерики проговорила Дьюри и преодолела расстояние между ними. И стоило только тонким рукам сомкнуться за спиной статной особы, как рыдания разошлись по всей округе, привлекая ненужное внимание. Зейн смотрел на подрагивающие плечи своей любимой, а про себя проговаривал, что это нормально. Она, наконец-то, увидела свою мать, оказалась в её объятиях. — Господи, милая, ты вернулась, — просипела Луиза, тут же резко отстраняясь и пытаясь разглядеть единственного ребенка на наличие серьезных повреждений или ещё чего-то. Женщина как будто пыталась найти причину такого долгого отсутствия. — Ты дома…. — Прости меня, — продолжала плакать студентка, сжимая плечи мамы. — Я не…. Мне очень жаль. Вот только продолжить оправдываться ей просто не позволили — мать силой схватила её за руку и потянула в сторону дома. Там, в гостиной она посадила дочь на диван, а недалеко от неё разместила Малика, что пока что оставался просто человеком, который привез её ребенка обратно. Луиза же принесла травяного чаю и поставила перед парочкой. Им всем нудно было успокоиться, а что успокаивает лучше чая с ромашкой? Ничего. — Мам, а где папа? — с легкой дрожью спросила оборотень, искоса поглядывая на обстановку в доме. — С ним же всё в порядке? — Конечно! — поспешила успокоить своего ребёнка Лу. — Он на работе, но скоро должен будет приехать. Ты же знаешь, твой отец тот ещё работяга, а после того как ты пропала. Этот дом стал ему противен, мы даже столько раз ссорились — Роберт хотел переехать, но я не хотела. Думала, что ты вернёшься, будешь нас искать и… Ой, простите, я так и не представилась — Луиза Дьюри. Аляска неловко поджала губу, стараясь как-то успокоить свою мать, при этом она пыталась придумать как представить своего жениха, при этом не шокировав родителя ещё сильнее. Кажется, её внезапное появление и так ударило по нервной системе экскурсовода. А слегка подрагивающие пальцы подтверждали этот факт. — Можете на «ты», — сказал Малик, слегка поворачивая голову к возлюбленной. Альфа не решался начать говорить сам, да и были вещи, которые разглашать волчица не хотела бы. Именно поэтому прежде чем начать диалог стоило бы узнать у неё о возможных темах. — Мам, это Зейн Малик, — начала с приветствия художница. — Он… — легкое замешательство, а после девушка уверенно закончила. — Он мой жених. Наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь быстрыми сердцебиениями. Вот только теперь все трое не могли успокоиться. Аля ожидала реакции самой главной женщины в своей жизни и ужасно нервничала, её одобрение было одной из важных частей. Зейн переживал, что его кандидатура может не понравится Луизе, ведь она ничего о нём не знает, видит впервые в жизни. А вот сама женщина нервничала просто потому что видела свою дочь и не могла поверить в этом. Её совершенно не волновало с кем она приехала, самое главное, чтобы с неё всё было в порядке, а также чтобы она была счастлива. — Дорогая, а чья это машина стоит в нашем дворе? — раздался хрипловатый голос в коридоре, заставивший вздрогнуть всех присутствующих в гостиной. Шаги были такими громкими и чёткими, что казалось кто-то стоит рядом с молотком и бьет по деревянной поверхности. От предстоящей встрече волнение снова накрыло бедную волчицу с головой, рукой она впилась в ладонь своей пары, сдавливая со всей силы. Малик лишь еле заметно погладил большим пальцем кожу руки, пытаясь немного успокоить возлюбленную. — Роберт, подожди, — постаралась остановить супруга женщина, выбегая к нему в коридор. Она старалась говорить как можно тише, чтобы её никто не услышал. К сожалению, Луиза ещё не в курсе об особенности своих «гостей», а иначе не стала бы так конспирироваться. — Ты главное не переживай, хорошо? Помни, что у тебя проблемы с сердцем и любой стресс может закончится приступом. — Что же там такое случилось? — немного грубо произнёс Роб, делая шаг в сторону гостиной. Как будто осознав, что там может находиться, или же кто, мужчина удивленно посмотрел на жену. — Это по поводу…. Только не говори, что это опять из полиции. Я, — зайдя в помещение, глаза историка расширились, а рука непроизвольно поднялась к груди, прямо к тому месту, где располагалось сердце. — Аляска? Это и правда ты? — Папочка, — чувствуя как слёзы снова застилают глаза, а язык заплетается, Дьюри просто начала кивать головой. Она не знала что сказать, как себя вести с родными людьми. Данный факт ужасно расстраивал её, чуть ли, не разрывая сердце на мелкие осколки. — Наш дочь дома, дорогой, — переполненной счастья, произнесла Луиза, хватая мужа за руку.***
Диалог был тяжелым, полный слез и злости. Роберт несколько раз порывался спуститься за ружьем и пойти в лес, перестреливать всех диких волков или же «не» волков, что попадались бы ему на пути. Однако цепкая хватка супруги не дала сделать ему и шага, тем более она легко заметила страх, с которым их единственный ребенок смотрел на такие порывы. Лу и представить не могла что пережил её ангелочек, но обязательно потребует всё рассказать, когда-нибудь позже. Не смотря на весь негатив, что переполнял комнату, родители улыбались, когда Аля рассказывала о своей учебе, о друзьях, которых успела обрести и которые помогали ей справляться со всей болью. Луиза изъявила желание познакомиться с Джозелин и даже ей несколько советов по воспитанию ребенка, если той они потребуются. Кажется, мать Аляски вознамерилась войти в жизнь всей стаи, погружаясь в мир своей дочери. Особенное внимание, конечно же, уделялось Зейну, который переносил все вопросы достойно, даже слишком спокойно. Ему задавали глупые вопросы, скептически относились к их «запечатлению». Роберт, как истинный скептик, даже поинтересовался можно ли избавиться от всего этого. — Мам, пап, — серьезно начала художница, когда почувствовала, что её любимый просто на пределе. — Я изменилась, теперь во мне мало что осталось от той девочки, которая пропала из дома в шестнадцать лет. Все эти три года мне пришлось пройти через боль, страх и много других негативных чувств. Однако рядом со мной были существа, которые поддерживали и любили. Одним из них является Зейн, мой жених. Я очень вас люблю, но, пожалуйста, примите этот факт, хорошо? Мне бы не хотелось, чтобы между нами было недопонимание. — Милая, — прервала этот монолог Роберт, беря дочь за свободную руку. — Мы принимаем всё, что произошло с тобой… Нам с мамой очень жаль, что нас не было рядом, когда с тобой всё это происходило. Мы также очень хотим участвовать в твоей жизни. — Я бы хотела побывать в том месте, в котором ты сейчас живешь, — тут же добавила Луиза и вопросительно посмотрела на альфу. — Это же возможно? — Для Вас двери нашего дома всегда открыты, — кивнул головой Малик и даже не стал обращать внимание на легкий толчок со стороны истиной. — Подлиза, — буркнула Дьюри, счастливо улыбаясь родителям. Да, кошмары до конца не покинут её голову, однако теперь у неё есть люди, которые заставляют чувствовать себя важной и нужной. У неё появилась большая семья: Триша с её рвением всем помогать, Кай, с его привязанностью и слепой любовью в волчице, его старший брат, что стал для Аляски словно кислород, без которого жизнь теряет всякий смысл и становится невозможной. Её семья по крови: мама, что пожалеет и даст дельный совет, отец, что не посмотрит на всякие сверхъестественные силы и надерет задницу любому обидчику его единственной и самой любимой дочери. А также друзья, в лице Гаррета, Лиама, Гарри, Найла и, конечно же, Джозелин. Куда без этой взрывной ведьмочки. Да и если бы не она, то Аля точно бы не справилась.