Это все-таки было свидание

Рэйзор смотрел на бутерброд с сыром так, как будто никогда раньше такой штуки не видел и сомневался, не набросится ли она на него. Кэйа похлопал его по плечу. — Барбара встала пораньше и приготовила для нас всех. Сыр — очень полезная штука для растущих организмов, кстати. Рэйзор заглотил бутерброд одним укусом и покосился на тот, что был в руках у Кэйи. С беконом. — Кто раньше встал, того и бекон, — развел руками Кэйа и поспешно откусил от своего бутерброда большущий кусок. — Нефево было дрыфнуть до обеда. Взгляд у Рэйзора стал до того тоскливый, что растревоженная морскими видами пиратско-романтическая часть Кэйи сочла нужным дать волчонку совет. — Приударил бы ты за ней, а? Смотреть тошно, как ты по ней сохнешь. Все записки к бутербродам собрал и обнюхал, ну это уже сталкерство, сам подумай! Если бы не я, ты бы этот сыр засушил и в берлогу уволок? Рэйзор оскалился. — Нет! Вкусно! Все ем, что она готовит! Кэйа рассмеялся. — Устроил бы девушке свидание, чем вот так хвостиком таскаться. — Сви… дание? — волчонок поднял на него недоумевающий взгляд. Да ладно, за его воспитание отвечала Лиза! Кэйа был уверен, что что-что, а слово «свидание» он отлично знает. Лиза же даже Кли провела урок полового воспитания! Может, какая-то информация просто не задерживается у детей в головах, пока те до нее не дозреют? — Если ты хочешь выразить девушке свою любовь и признательность за все те бутерброды, которые она для тебя делает, то нужно устроить ей свидание, — сообщил Кэйа, стараясь не рассмеяться вслух, — обними, покорми, цветов подари, на руках носи. Если делать это достаточно регулярно, можно получать бутерброды с чем захочешь до конца жизни. — А ей… понравится такое? — недоверчиво спросил Рэйзор, — Она не любит… когда я трогаю. — Так сначала прикармливаешь, потом все остальное, — хмыкнул Кэйа. Рэйзор унесся, как на крыльях. Ноздри раздуты, глаза горят: след взял, пошел по следу. Поплыл… «О, эта пламенная юность», — не без зависти подумал Кэйа. Ну, со своим огнем страсти не клеится, так хоть чужому поможет. А то эти двое так и будут украдкой друг на друга посматривать и краснеть в тряпочку, жуть! Море, как большой щенок, ластилось к ногам, облизывало пальцы. Барбара замерла в сомнениях: вода еще не успела прогреться, но занырнуть так хотелось… Она шагнула и остановилась в воде по щиколотку, чтобы привыкнуть. Сейчас, глубокий вдох, еще шажок — бр-р-р! Свежо, все-таки. Она зашла по колено. Замерла. Поднятый ее ногами песок улегся, и она загляделась на стайку мальков, бесстрашно огибавшую ее колено. Она потянулась рукой, и мальки метнулись в разные стороны, только спинками блеснули. Барбара уже набралась духу сделать следующий шаг… …В воду рядом с ней с ужасающим плеском плюхнулось нечто стремительное, забрызгав Барбару до кончиков волос. Она взвизгнула от неожиданности. Рэйзор плыл шумно, по-собачьи, молотя по воде и руками и ногами, но получалось у него это невероятно быстро: вот он нырнул, вот вынырнул с рыбой в руках. Барбара зажмурилась и наконец вошла в воду по грудь. Опять остановилась: от холодной воды перехватило дыхание. Она вдохнула поглубже и нырнула. Все равно Рэйзор замочил ей голову, так что теперь беречься от морской соли? Она открыла под водой глаза, моргнула, чтобы привыкнуть: под водой все кажется ближе, вот и лицо Рэйзора совсем близко. Барбару перехватили под живот и выдернули из-под воды на воздух. Нет, ей не показалось, он и правда был слишком близко. — Пусти! — пискнула Барбара. Она бы его оттолкнула, но тогда пришлось бы упереться руками в его голую грудь. Рэйзор нырнул в одних штанах: на берегу неаккуратной кучкой валялась вся остальная его одежда. Отпущенная рыба давно уплыла, радуясь своей удаче. — Тонешь? — спросил Рэйзор. — Да нет же! — Почему… кричала? Его рука лежала на ее талии. Почти объятие. Барбара все-таки уперлась ладонями в его грудь, всю в мелких капельках воды. Его рука жгла ее талию. Барбатос, за что? Она же пришла сюда разобраться в своих чувствах в одиночестве, а не в компании Рэйзора запутываться в них еще больше! — Пусти, говорю! Я умею плавать! Ты просто меня забрызгал! И Рэйзор отступил. Барбара встала на дно: воды ей было по грудь. И с чего он решил, что она тонет? Это он что, спасать ее примчался? — Дурак. — сказала она, — рыбу упустил. В ответ Рэйзор развернулся и снова нырнул. Барбара ждала, когда его голова покажется над водой, ждала бесконечно долго… пока он не вынырнул вдали с рыбиной в руках. Она почувствовала облегчение. Нет, быть такого не может, чтобы этот парень утонул, но он не выныривал так долго… — Дурак, — повторила Барбара. Она немного замерзла, и решила, что самое время выбраться погреться. Прилегла на расстеленное на песке полотенце, прикрыла глаза и грелась… ну, минут пять? Едва-едва успела немного обсохнуть. А потом рядом с ней вывалили целую кучу рыбы. Еще живой. Рыбины били хвостами и разевали рты. Барбара едва не решилась дара речи и не уставилась на гордого-прегордого Рэйзора с открытым ртом, как та рыба, но вовремя взяла себя в руки, встала и молча перестелила полотенце подальше от горы чужого улова. — Поймал! — сказал Рэйзор. — Не дурак? — Дурак, — буркнула Барбара, — и выпендрежник. Что ты вообще здесь делаешь? Получилось совсем на нее непохоже. Хмуро как-то. Агрессивно. Следовало бы его похвалить. Барбара смотрела, как он понуро опускает голову и весь съеживается, как нашкодивший пес, и поспешно поправилась: — Но ты такой молодец! Впервые вижу, чтобы кто-то мог поймать столько рыбы голыми руками! Так держать! Рэйзор встрепенулся: — Вдруг еще будет зацепка? Подумал. Пришел. Тут — твой запах. Хотел поздороваться. Барбара не знала, что на это ответить. — Ну… привет? Вроде, виделись совсем недавно. Вечером, у барьера… И потом все вместе возвращались на стоянку… Так! Раз Джинн караулит рыбу, а Рэйзор не с Кли, а здесь, с Барборой, кто же тогда сейчас присматривает за Кли? Альбедо? Люмин? Стоит ли ей вернуться на стоянку и проверить? Но… Рэйзор, и не подозревая о ее метаниях, как ни в чем не бывало колдовал над костром. Как какой-то дикий хиличурл, он растирал в руках палочку, пытаясь вызвать искру из другой палочки. Нет, он был даже более дикий, чем самый дикий хиличурл. Элла Маск как-то восхищенно поделилась с Бабарой, что у хиличурлов есть специальные камни, вроде огнива, такие вот они высокоорганизованные. Не то что этот дикарь, сосредоточенно пыхтящий над трутом. Во время купания шнурок, которым Рэйзор перевязывал волосы, совсем развязался, и мокрые прядки выбивались из хвоста, мешали. Он недовольно мотал головой, откидывал их назад, но упрямая челка не сдавалась и лезла на лоб и в костер. Он же сейчас себе волосы подпалит! Барбара и сама не заметила, когда именно оказалась рядом. Просто ее руки, совершенно не советуясь с ее мозгом, перехватили копну серебристых волос и затянули шнурок, как надо. Рэйзор замер, напрягся, четче проступили мускулы на плечах. Появившаяся было тлеющая искра затухла. — Извини, мне показалось, тебе нужна помочь. А еще у меня есть спички, — сказала Барбара, отпустив его волосы и отшатнувшись, — вот. Она протянула коробок и его пальцы коснулись ее. Барбара ойкнула. Статическое электричество, наверное. — Благодарю, — сказал он, — дальше — сам. Заполучив коробок, Рэйзор развел костер с удивительной скоростью. Барбара как-то наблюдала, как скауты гильдии приключений соревнуются в разведении костра с одной спички на время: ну так вот, Рэйзор бы их там всех сделал, и глазом не моргнув. Даже Эмбер, которая просто поливала костер огненными стрелами. Так же молча он разделал рыбу и бросил чуть ли не в угли. Запах запекаемой рыбы поплыл над пляжем, и Барбара сглотнула слюнки. — Может, тебе все-таки помочь? — спросила она. — Сам, — упрямо повторил Рэйзор. Барбара надулась. Впервые ей не доверяли готовку! Ну и ладно, можно пока позагорать и искупаться. Хочется Рэйзору одному с костром возиться, и пусть его! Она успела еще раз окунуться и даже позагорать. В какой-то момент она чуть не свернула голову и определенно чуть не заработала косоглазие, пытаясь одновременно и смотреть на Рэйзора, и не пялиться на его голый торс, в капельках то ли воды, то ли пота, и сдалась: подошла к костру и села смотреть, как Рэйзор колдует над рыбой. Он замер, глядя в костер и изредка переворачивая рыбу прутиком. Барбара заметила, что плечи у Рэйзора заметно бледнее рук: видимо, из-за того, что обычно он прикрывал их пончо. Как бы не вышло, что к вечеру и плечи, и спина у него обгорят… Хотя… Барбара отлично лечит солнечные ожоги. Солнце Монштадта не так безобидно, как кажется, а уж сколько к ней дипломатов из Снежной после бурных выходных приходило! И она хранила их маленькую тайну. И даже создала специальную мазь от ожогов. Точно, мазь! — Ты можешь отвлечься от готовки на пять минут? — спросила она, — Хочу поблагодарить за будущий обед. Рэйзор перевернул очередную рыбину и кивнул, отступая от костра. — Сядь, — попросила Барбара, — вот, возьми, намажь себе плечи, пожалуйста. Рэйзор взял пузырек, откупорил, понюхал. — Запах… вкусный. Ты похоже… пахнешь. — А я тоже намазалась, — улыбнулась Барбара, — морское солнце очень коварное. Надо обязательно защищать кожу! Рэйзор без споров растер мазь по рукам, по плечам и даже по голым щиколоткам, а потом попытался потянуться дотянуться до спины и чуть не упал, потеряв равновесие. — Спину… не могу, — сказал он немного растерянно. — Помочь? — беззаботно спросила Барбара, которая сегодня с утра успела намазать спину и Джинн, и Кли, и даже Люмин. Рэйзор закаменел. — Помоги, — сказал он и немного, как Барбаре показалось, нервно, перебросил хвост на грудь. Кожа у Рэйзора оказалась просто дубовая. Не сравнить с детской кожицей Кли или нежной кожей Джинн: наверное, от этой кожи стрелы хиличурлов просто отскакивали. Кроме тех нескольких, что попали: Барбара провела рукой по шраму под лопаткой, скользнула к позвоночнику, задумчиво проследила пальцами запутанный лабиринт мелких шрамов и заживших царапин: над ними кожа была светлее. Рэйзор напряг спину, когда Барбара коснулась позвонков. — Больно? Извини. — Нет. — сказал Рэйзор, — не больно. Барбара на всякий случай промазала ему шею и даже кончики ушей, хотя те давно уже загорели и даже немножко облезли. — Все? — хрипло спросил Рэйзор, — Рыба… горит. — Ой! — Барбара отдернула руки, — Ну конечно! Извини, увлеклась. Рэйзор достал из углей запеченную рыбину и разложил на камнях. — Попробуй. — сказал он. — Спасибо! — улыбнулась Барбара. Она никогда раньше не ела рыбу голыми руками. Сок стекал по запястьям, капал с локтей, она попыталась слизнуть, но до своего локтя не дотянешься. — Я рада, что мы тут случайно встретились, — сказала она, — такой замечательный день. — Нет. — сказал Рэйзор и выплюнул рыбью косточку в костер. Он смотрел на нее, но как-то искоса. Она облизнула пледплечье, по которому стекал рыбный сок, и он совсем отвернулся, уставился в костер. — Что «нет»? — удивилась Барбара, — Ты, наверное, хотел побыть один? Ну, я могу тебя не трогать, только скажи. Я разберусь с кострищем, а ты можешь делать, что хочешь. Я все равно должна тебе за обед… Это «нет» было какое-то до глупости обидное. Вот дурак. Зачем тогда пришел? Зачем проводить день с неприятным человеком? Развернулся бы и убежал, она бы даже не заметила. Он же бесшумный, как волк, подкрадывается — не услышишь. — Не случайно, — сказал Рэйзор. — Искал… твой запах тоже. — О, — выдавила Барбара. Вряд ли он что-то такое имел в виду, но она все равно смутилась. — Кэйа говорит, — начал Рэйзор неуверенно, — что надо… девушек… подкармливать. — О, — повторила Барбара. — Ну, это было очень вкусно, спасибо. А кого ты кормил завтраком? — Никого. — Рэйзор обошел костер и сел рядом, — я тебя... догнать не успел. Спасибо… за бутерброды. Он протянул ей руки, и она омыла их легким потоком воды, как до этого сполоснула свои. Зачем вставать и тащиться к морю, если есть на свете такая удобная магия? Барбара действительно встала пораньше и нарезала всем бутербродов перед этим длинным днем, но не ради похвалы, а так, по привычке. Дома она всегда делала бутерброды для Джинн… —Я же… не помешал? — спросил Рэйзор. — Нет, было весело, — искренне ответила Барбара. — Хорошо. — и Рэйзор вдруг лег головой ей на колени, — Я рад. Барбара запаниковала. Для Рэйзора такое поведение могло ничего не значить: он и правда был большой пес и плохо умел держать дистанцию, как-то ткнулся носом ей в шею, когда она сменила духи, и долго не понимал, в чем проблема. И сейчас, наверное, просто ждал, что его погладят по голове за хорошую работу. Барбара может ему объяснить, что друзья так не делают, и он никогда так больше не будет делать, как никогда с тех пор не утыкался носом ей в шею и не дышал тепло в ключицу… Но ей хотелось погладить его по голове! Пока мозг и сердце разрывались между приличиями и желаниями, руки уже зарылись в серебристые волосы. Немного жесткие от соли, немного спутанные. Она осторожно разбирала пряди пальцами, и Рэйзор чуть поворачивал голову, чтобы ей было удобнее чесать его за ухом. — Хочешь… еще купаться? — Может быть? — пожала плечами Барбара, — чуть позже. — Я хотел достать цветы… но тут только мята. — огорченно сообщил Рэйзор. — Зачем? — Кэйа сказал: подкармливать. Цветы. На руках донести, — перечислил Рэйзор, загибая пальцы, — тебе нравится мята? — Что? — Барбара даже руки отдернула. — Свидание, — сонно ответил Рэйзор и закрыл глаза, — когда купаться… разбуди. Я донесу. Посреди дня на мастера Кэйю разобрала икота. «Дилюк проклинает, что ли?» — подумал Кэйа. Он ошибся. Вечером на Кэйю напала воинственная Барбара и чуть не лишила его ужина за бесстыдное манипулирование маленькими наивными волчатами. Кэйа посмотрел на довольное лицо маленького обманутого волчонка, развел руками и сбежал от парочки по ледяному мосту. Он-то чего? Он ничего. Пусть сами разбираются. А он потом еще дровишек подкинет, если понадобится. Чтобы веселей горело.