***
Как-то история с маньяком отступила на задний план, потому что убийства резко прекратились. Расследование зашло в тупик, где искать Ветрова никто не знал. Он провалился как сквозь землю. По городу висели фотороботы «Внимание, разыскивается опасный преступник», но безрезультатно. Криминалисты «рыли носом землю», но зацепок было мизерно мало, вроде бы и про преступника всё знали, но всё упёрлось «в стену лбом». За ребятами также велась слежка, но в поле их видимости никто подозрительный замечен не был.***
В кухне, залитой утренним зимним солнцем, у плиты приплясывал, в одних трусах и фартуке, под музыку Женя, вооружившись лопаткой, помешивал жарищийся картофель. — Жень, скоро? Жрать охота… — вплыл в аромат готовившегося завтрака Рома, вытирая полотенцем голову. — Сейчас всё будет, мой голодный лев! — Да, да! Очень голодный! — зарычал Ромка, кусая за плечо Женю. — Ха-ха-ха! Что ты делаешь? Щекотно! — засмеялся повар, прижав голову к плечу. — Как что? Ем! — Порежь лучше мясо и достань салат, неугомонный! — всё так же смеясь, Женька поставил на стол на подставку сковороду. — О, да! Картошечка! — потёр руки Рома и стал нарезать мясо. Когда стол был накрыт, парни уселись и принялись за утренний рацион, периодически дуя на наколотую картошку, прихватывая то ветчину, то салат. Закончив утреннюю трапезу, наведя за собой порядок на кухне, ребята уютно устроились попить кофейку. — Фух, что-то я обожрался… — со вздохом откинулся на спинку кухонного дивана Рома, поглаживая колено, рядом сидящего, Жени. — И не говори… Такими темпами мы освинячимся, будем как колобки. — также вздыхал Женька, накрывая ладонью руку Ромы, переплетая пальцы. — Надо бы в магазин сходить, народ деньги скинул на продукты… — Надо… Может сегодня сам сходишь, частично, что нибудь возьмёшь, а завтра вместе? Мне на работу надо. Мужикам получки поскинуть, да и премии начислить к Новому Году. Да и поздравить нужно… Завтра не выйдет, сам знаешь. Институт… когда освободимся, это знают только преподы. Потом по магазинам с тобой пробежимся… В общем, дела переделать бумажные, да уйти спокойно на каникулы. — Ага, каникулы… Вы же с третьего числа на работу выходите. Это я буду на каникулах и балдеть! — с ехидной улыбкой, покрутив ладонью, на манер детского танца «фонарики-фонарики», хвастливо заключил Женя. — У-у-у, злыдня… — заулыбался Рома. — Ну, ничего, вечера-то наши! — Да-а-а… — томно выдохнул Женя в губы любимому, чмокнул и стал выбираться из-за стола. — Эй, ты куда? Раздразнил видите ли и убегает… — и дёрнул Женю на себя, тот не удержался на ногах и со смехом приземлился на колени агрессору. — Куда, куда… по ходу я уже пришёл! — всё также хохотал Евгений, подставляя шею под поцелуи. — Может переберемся в более широкую и мягкую плоскость… там я тебе расскажу куда и что… — зашептал соблазняя и посасывая Женьке мочку уха Рома. — Уговорил… змей искуситель… — протяжно прошептал соблазняемый, встал и потянул за собой соблазнителя, который тут же прихватил рукой Женькины полупопия. В итоге молодежь провалялась в постели до обеда. Вытащили себя в душ, затем на кухню, пополнить потерянные калории. За обедом решили, что Ромка идёт на работу, а Женя в магазин. Всё же двадцать девятое декабря, Новый год на носу!***
Рома потянулся, размял рукой шею, вжался спиной в спинку офисного кресла, потёр лицо, бросил взгляд на стену, на которой висели часы и охнул. — Чёрт! Вот я засиделся! Восемь вечера! Женька меня убьёт! — забормотал вслух Роман. Проверил телефон на предмет пропущенных звонков и сообщений, и удивился, что Женя ему не звонил, не писал. Видать, либо у телевизора уснул, либо на кухне, либо не хотел мешать. Быстро накинул на себя дублёнку, надел шапку и вот трудоголик уже закрывает на ключ дверь кабинета. Вышел и окунулся в звуки мастерской, заставленной техникой, с той или иной разницей разборки авто… в металлический лязг инструментов, визг и жужжание различных электроприборов, в запахи всевозможных гарюче-смазочных материалов… Люди работали, одни смену сдали, другие заступили. — Михалы-ыч! — заорал Рома, своему бригадиру, пытаясь перекричать шум турбинок. В миг все звуки отключились и десятки глаз обратились в сторону своего молодого начальника. — Я хотел сказать, что ухожу домой. Ещё раз с наступающим вас мужики! Зарплату я перевёл. В общем, всего самого хорошего вам и вашим близким! Ну и до встречи в новом году! — И тебе, Роман Андреевич, всех благ! И видели, видели… всем пришли «смски» о пополнении счета! Спасибо за дополнительный бонус, премия кстати! А я как в старой рекламе про «МММ», куплю жене сапоги! Помещение сервиса взорвалось здоровым и довольным мужским смехом. Рома улыбаясь, махнул рукой, попрощался и в приподнятом настроении отправился домой. На улице мороз, снег скрипит… и даже как будто и звёзды видны ярче в городском небе… а дома ждёт тепло и самый дорогой и любимый человек! Не это ли счастье, после одиночества души? Да счастье, думал наш герой и выдыхал полной грудью клубы пара в морозный воздух. На подходе к своему дому зазвонил телефон, Ромка улыбнулся, Женя, Женечка… Но на экране высвечивалась Марина. — Привет, подруга! Соскучилась? — широко заулыбался Ромка. — Продукты уже начали закупать… — Да, погоди ты, со своими продуктами! — перебила его Марина, взволнованным голосом. Улыбка в миг слетела с Ромкиного лица. — Где ты? — Я с работы иду… а чего? — Женька где? — Дома должен быть. Он сегодня по магазинам ходил… Да, что случилось?! — с панической ноткой вскричал Ромка. — Звони Жене, я на связи. — и бросила трубку. Ромка сделал вызов, готовый услышать любимый голос, но… «абонент находится вне зоны действия сети», было ответом. Судорожно набрав ещё раз и услышав тот же набор слов, Рома вскинул взгляд на окна своей квартиры — темно. Что-то тяжёлое зашевелилось в груди и он рванул в подъезд, через ступеньку добежал до своих дверей, нажал на дверную ручку… Закрыто. Нажал на кнопку звонка, припадая ухом к дверям… Тишина. Дрожащими руками полез в карманы в поисках ключей… уронил… Еле-еле попал в замочную скважину, руки ходили ходуном… поворот, ещё поворот ключа… двери на себя… — Женя! Жень?! — крик получился, как на сорванных связках, потому что горло сжимала невидимая рука страха. Он не раздеваясь обошел всю квартиру, включая везде свет, заглянул в туалет, зачем-то в ванну… На кухне была идеальная чистота… Ромка заглянул в холодильник, полки которого были заставлены и завалены продуктами. Выпустил судорожно воздух из лёгких, так как оказывается он почти не дышал. — Фух… Наверное к родокам пошёл, потому и не звонил, а телефон сел… — сделав такой вывод и проговорив его сам себе вслух, глубоко вздохнул. — Маринка, блин… Чуть заикой не сделала! Дурочка… Так, надо предков набрать, сказать, чтобы собирался, пропажа, домой. Вот меня колбаснуло… — хохотнул Рома и набрал Гришу. — Привет! С наступающим ещё раз! — Аналогично! — слышалось из трубки. — Гриша, скажи Женьке, чтоб собирался, я сейчас за ним заеду. — А Женьки у нас нет. — Как нет? А где он? — Не знаю… — растерянно промолвил телефон. — Но, как же… продукты дома, он сегодня по магазинам ходил… Телефон у него отключён… — уже хрипели Рома, хватка на горле снова сковала связки. — Погоди… Вади-им! Набери Женю! — слышалось сквозь вату и шум в ушах. Рома потёр грудь с левой стороны, так что-то заныло сердце… — Ром, ты не паникуй, может он снова в магазин пошёл? Ты подожди его чуток, а потом отзвонишься. Я уверен, что он стоит где нибудь на кассе и не знает, что телефон сел. Лады? — Х-хорошо. Раз вы так думаете… Я подожду… — Давай, ждём от вас двоих звонка! — Ага. — растерянно согласился Роман и сбросил вызов. Набрал ещё раз номер Женьки… но ситуация не изменилась, всё так же, вне зоны. Телефон лежал в руке тяжестью кирпича и кирпич ожил трелью, пробив ладонь, как током — Марина. — Ром, Женька не пришёл? — Нет, я родителям звонил, сказали не паниковать, что может он в магазин опять пошёл и не заметил, что телефон сел… сказали подождать… — пересказал Рома разговор и рухнул с дрожащих ног на кухонный диванчик. — Его нет в магазине. — сказала, как отрезала, Марина. — Ш… ш… что? — голос сел до шёпота. — Я говорю, его нет в магазине и его нет в городе. — Что ты такое говоришь?! — закричал Рома. — Послушай… успокойся… Он жив! Слышишь? Жив! — Где он?! — Я не знаю, Ром… Это, как обрывки были, как кадры ролика, нарезка… — Что ты видела…? — снова защемило в груди слева, Ромка потёр грудную клетку. — Сначала я увидела мандарины, они катились по снегу. Потом, страшные не человеческие глаза, аж до мороза по коже, столько в них было злобы… А потом, среди мусора и битого кирпича, я увидела Женю. У него было окровавленное лицо… Рома до скрежета сжал зубы, пытаясь втянуть в себя хоть глоток воздуха, а Марина продолжала свой страшный рассказ. — Он сидел в углу, поджав колени к груди, связанный и смотрел на звёзды. Он где-то в разрушенном доме, где нет крыши. Но это не город… лес рядом и ему холодно. — убитым голосом закончила Марина описывать свои видения. — Ром, звони родителям, время не ждёт. — и отключилась. Ромка пытался дышать размеренно и глубоко, чтобы успокоиться, но выходило плохо. Дыхание прерывалось, дрожало… вырвался всхлип… и Рома закричал, запрокинув голову вверх, выплёскивая всю тоску и боль… до срыва связок… — Не-е-ет! Женя- а-а! Ромка согнулся пополам и уронил лицо в ладони… И пришли слёзы… Он плакал так, как не плакал когда погибли родители, ему вырвали часть души. Рома потерялся во времени и пространстве. Только имя Жени срывалось с сухих и одновременно солёных губ. Сколько бы он так просидел неизвестно, но его истерику остановил дверной звонок. На слабых ногах он поплёлся открывать дверь. На пороге стояла Марина, а за её спиной все их с Женей друзья. Ему стало стыдно за свой внешний вид, он так и топтался в обуви, в дублёнке и вязаной шапке набекрень, а заплаканные глаза ему красоты не добавляли. Марина отодвинула Ромку в сторону, проходя в квартиру. — Мы с тобой! — громко, как будто репетировали, хором, сказали друзья. — Спасибо. — просипел он в ответ и будто дышать стало легче, он не один и уже отдельно Марине. — Мы же его найдём? — ему нужно было услышать положительный ответ, ему нужна эта словесная надежда. — Мы его найдём. — твёрдо сказала Марина. — Я видела… — Что? — перебил Ромка. — Я видела, как мы все смотрим на фейерверки. У Романа даже глаза засветились от её слов и мелькнула едва заметная улыбка. Надежда, да, это была она. — Я сейчас… — засуетился он, — умоюсь. Серёж, заводи машину, ключи на вешалке сбоку висят. Когда Рома вышел из ванны, в коридоре стояла только Марина. — Тебя жду. — Ага. Сейчас родителям позвоню… — Давай на ходу. Ключи! Дверь закрою, так быстрее будет. — и Маринка протянула руку ладонью к верху. Рома протянул связку и вышел из квартиры, делая вызов и прижимая телефон к уху, слыша фоном за своими шагами и гудками, щелчки дверного замка и быстрый шаг подруги. — Алло, Гриша, я к вам с друзьями и чтоб не было лишних вопросов, всё при встрече. — и уже выходя из подъезда сбросил звонок. Машина уже стояла у крыльца дома, готовая сорваться с места. Сергей был за рулём, Рома плюхнулся на пассажирское сиденье. Даня, Лиза и Марина сидели сзади. — Ром, как ты? — Данька положил ему руку на плечо. — Теперь лучше, с вами лучше. — Мы найдём его, верь. — Я знаю. — а память подкинула картинку сегодняшнего утра, хихикающего Женю у плиты: «Что ты делаешь? Щекотно!» Как же это было давно, будто вечность прошла. И только Марина смотрела, куда-то в стекло, пустым взглядом, и в её глазах мелькали отблески огней ночного города. И ещё два распростёртых тела, на заснеженном мусоре битого кирпича, переплелись защищая друг друга.