Ну же, Кейджи!

Он сидел на злополучном диване X этажа, на столике кружка кофе. Мозг не мог сосредоточиться на одной мысли, происходящего вокруг было слишком много. "Как выбраться отсюда?", "Выживу ли я?", "Решить все загадки", "Спасти остальных". "Сара". Поток мыслей начал искажаться. Сасахара снова здесь. "У Б И Й Ц А". В который раз происзнесла; интонация так же холодна, как и её кожа. Её кроваво-красная кожа на искаженном лице. Признаться, когда-то Кейджи мог бы даже влюбиться в неё, очень уж Мегуми повезло с генами - невозможно было догадаться, каков её настоящий возраст. Но сейчас, это лицо он предпочёл бы больше никогда не видеть. В подтверждение этому, полицейский сделал глоток кофе, закрывая кружкой обзор. "у б и й ц а". Горько. Слишком крепкий. Тем лучше, отвлекает от галлюцинаций. Горячий напиток контрастирует с ледяной рукой, что снова легла на плечо. Он говорит не так, как Сасахара. Ему всегда казалось, что её при желании могли услышать все в округе. Она твердила свои осуждения чётко, громко, настойчиво, будто никогда и ни за что уже не отлипнет. "У б и Й ц А". Господи, когда же ты уже заткнёшься. А он не такой. Может, это даже хуже. Тихий, неровный, неточный, утробным эхом отдающийся где-то изнутри. Обвинения в убийстве и предательстве зарождаются и умирают где-то в самых перепонках. Тихо, почти безмолвно. Но они здесь, он их слышит. Будто что-то надвигается. Вот-вот рука соскользнет с плеча и вцепится в глотку, не давая дышать, царапая ногтями кожу, сливаясь с алой кровью. Но этого никогда не происходит. Так что он просто ждёт. Ждёт и боится. Даже мерзкий вкус кофе не может смыть его голоса. Когда они оба здесь, ещё хуже. Они никогда не говорят одновременно. Всегда невпопад, неаккуратно. Никакой командной работы (в отличии от Кейджи с Сарой). Хотя, быть может, наоборот. Так только хуже. Ни секунды тишины. Замолчал один - заговорит другой. Бесконечный говор двух мертвецов. Это сводит с ума. Обжигающие капли кофе на брюках. Его руки снова трясутся. От напитка уже становится дурно. А может, из-за галлюцинаций. Он не уверен. Он спишет это на усталость, если кто-то спросит. Он может поклясться, что чувствует его дыхание на затылке. Он может поклясться, что чувствует испепеляющий взгляд Сасахары перед собой. Вот-вот набросится, точно дикий хищник, разорвёт его на части. Он может поклясться, что ещё немного и он не выдержит. Может, всё-таки заглянуть к той кукле, как там её..? У неё должны были быть какие-то средства от злоебучих вредителей мозга. Нет, он сильнее этого. Он справится. "У Б И Й Ц А". Он точно справится. Кейджи чувствует, что-то сзади происходит. Он напрягся всем телом, всеми конечностями. Ставит кружку на стол, её он уж точно уронит. В этот раз он его задушит. Он больше ничего не видит. Тьма, чёрная как смоль. Он открыл глаза, но толку было мало. Когда он вообще успел их закрыть? Неужели вырубился? Тогда он понял. Это руки. "Угадай кто!" Женские руки. Это словно бальзам на душу. С такими контрастами ему наверняка понадобится осмотр врача (хотя, если честно, он наверняка ему и так нужен). Он сам не знал, что после такого напряга мог так легко расслабляться. Даже не для вида. "Малыш Гин". "Мимо!" "Значит Кьютаро". "После Гина?! У него же громадные руки!" "Тогда Реко". "Снова мимо!" Он сам не заметил, что улыбается. Даже кофе на одежде больше не обжигает. Может, просто остыл. "Кроме Соу никого не остаётся". "Ну же, Кейджи!" Столик, кружка, испачканные брюки. Зрение вернулось. Быстро обойдя диван, Сара легко плюхнулась рядом. Это напомнило ему, как мало она весит. Шиноги хотелось бы поднять её ещё разок, просто так. Может, во время расследования этажа она поранится и Кейджи сможет героически донести её до медпункта. Выглядело бы круто, но, если вы его спросите, он бы предпочёл чтоб Сара была в порядке. "Ох, значит это был Элис. Жаль, не угадал". "Кейджи!" Притворно обиженная, Сара дуется, скрестив руки и надув щеки. Кейджи может только усмехнуться, по привычке снова глотая кофе. Мерзость, он забыл, что тот слишком горький. (Ничего, глядя на Сару он не найдет в мире ничего слаще) "Ты в порядке? Выглядишь не очень хорошо". Нельзя заставлять Сару волноваться. Это уже стало рефлексом для него, каким-то естественно-машинальным чувством. Отдавать ауру безопасности для окружающих - часть его характера. Разницы по сути нет, но с Сарой это как-то иначе. Уж лучше паника в группе людей, чем беспокойная Сара. Так он для себя решил. "Теперь как ты пришла, я в порядке. Не беспокойся обо мне, у доброго дяди полицейского всё под контролем, просто лёгкая усталость", - как всегда подмигнул, глядя в глаза. Она снова улыбается. Он так это любит. И сейчас - больше всего. Когда её улыбка не естественна, с которой она всегда ходит, со всеми говорит. А когда она только для него, из-за него. Она дарит её Кейджи. Он заставил Сару улыбаться. "Кейджи.." "Да?" "У тебя свежие пятна на штанах". "Любишь же ты людей разглядывать. Ещё и в таких местах - не знал, что тебе такое нравится". "К- Кейджи!! Ну тебя!" Обиженно толкает в плечо, покрасневшая. Но оба смеются. Он даже не осознал, что галлюцинации ушли. Когда она рядом, мёртвые стираются в прах из его сознания, он никогда не помнит как они уходят. Когда он снова останется один, он вспомнит.