A Thing of Beauty

      Ви почувствовал, как прогнулось мягкое сидение дивана, и даже, кажется, раздался треск и так зияющей прорехами синтокожи, когда Акс утвердил одно колено, перенеся на него весь свой охуевший вес, рядом с безвольно качнувшимся телом Сильверхенда. Перехватив рокера за непривычно похолодевшее плечо под самурайкой удобнее правой рукой – левая покоилась под затылком Джонни, - наёмник поднял взгляд и гневно зыркнул над лохматой башкой рокербоя на здоровяка напротив, который почему-то подвис, всё ещё ни черта полезного не делая.       - Давай уже!       В синих глазах вспыхнуло и отразилось что-то неразборчивое – то ли недоверие, то ли какой-то идиотский шок, но сейчас Ви было настолько глубоко плевать на возможные моральные травмы мужика, будь они связаны с фанатизмом Акса по Сильверхенду или с ахуем от крепкой мужской, блять, дружбы, что соло только прижал к себе Джонни крепче и отбросил слипшиеся от пота и крови мелкие пряди с разъема личного порта.       - Показатели проверь.       Гибкий шнур с щелчком покинул паз, прятавшийся в основании крупной ладони, и амбал, без улыбки моментально растерявший всё купидонское обаяние и приобретший опасный сосредоточенный вид, ухватил осторожно в ковшеобразную горсть темные волосы рокербоя и наконец-то подсоединился. Живой блеск ярких глаз сменился на отсутствующее выражение, что к несмело бултыхнувшейся в груди Ви и остро кольнувшей надежде означало, что какая-то информация для считывания на системах Сильверхенда была. Зрачки Акса, горящие оранжевым, хаотично двигались, явно шаря по данным биомонитора.       Во всём теле зудело нетерпение – наёмник понимал, что действовать надо быстро, очень быстро, они уже, сука, пиздецки опаздывали. Рука нетерпеливо сжималась на плече рокера у шеи, и Ви чувствовал под подушечками призрачное тепло ключицы, крепкую гладкость мышц под кожей и до сих пор нагретую телом металлическую цепочку, которую соло неосознанно стискивал и пропускал между пальцев. Голая ступня, как Ви ни пытался заставить себя застыть, отстукивала нервный ритм по шершавому бетонному полу. Еле пересиливая желание выдрать шнур здоровяка из разъема Джонни и начать уже двигаться куда-нибудь подальше от подвала, который раньше мнился надёжным скрытым логовом, а превратился в голую гладкую пустошь, наёмник стискивал зубы, играя желваками.       Могла ли это быть Альт? Да, ей нужен был бы доступ к подсетям, но мало ли у неё ещё активных агентов, таких же рабов, каким был Ви, или же помогающих ей по собственной воле, как действовали, к примеру, вудуисты и мальстрёмовцы, умудрившиеся настолько одичать и ебануться в мире технологий, чтобы начать поклоняться цифровым богам? Нахера? Да кто ж знает это диджитал-уебище с его целями? Напомнить Джонни про должок? Списать его ко всем херам, чтобы точно не слил кому-нибудь инфу? Кинуть, решив схарчить кусок Ви на обед?       Есть ли пульс под влажной холодной кожей? Хрен разберешь, не прослушивается же нихуя…       Мысль о том, что рокербой, возможно, уже пару минут как мёртв, а соло сейчас держит в руках безжизненную оболочку, разрядом прошлась по шкуре Ви, проникла глубже судорогой и срезонировала в костях, мучительно вгрызшись в нутро. Это было… Нет. Никак не укладывалось в голове. Просто нет - и всё тут.       - Жив, - будто подслушав его мысли, мощно выдохнул Акс, и в выдохе этом прозвучало такое необъятное облегчение, словно он только что выбрался из гнезда, плотно набитого Мусорщиками, мечтавшими заполучить все его многочисленные импланты оптом. Щёлкнул снова шнур личного порта, на этот раз скрывшись в предназначенный для него паз. – Вырубил его наглухо, никто через сети не подключится.       - Чё так долго? – облегчение пришло не ожидаемой невесомостью, а почему-то навалилось многотонным весом, как все кости из тела удалили. Видимо, он был настолько напряжён, что после такой отличной новости обмяк тряпкой. Да только не время было для расслабона. Подобравшись, наёмник рывком приподнялся на сидении дивана повыше, всё так же надежно и цепко удерживая тяжеленное тело Сильверхенда, теперь буквально вплавившее плечо Ви в спинку, и повернул голову рокера вбок, чтобы тот не захлебнулся – из его носа текла кровь, пачкая длинную жесткую чёрную щетину, губы и подбородок. Не то чтобы потоком, но достаточно для опасений.       - Да я ни пизды не понял, чё у него там с повреждениями систем. Уебало ядерно, я по логам глянул, но нихера не ясно. От такого заряда Джонни должен был бы обнулиться, а вместо этого ушёл в перезагруз. Как предохранитель сработал какой-то. Щас процессор для защиты от перегрева врубил усиленное охлаждение, - натягивая обгоревший с правой стороны чёрно-желтый бомбер, здоровяк нахмурился так, что брови почти сошлись на переносице. – Блять, я хуй знает, не встречал такого ни разу… Какая-то странная повышенная активность в системах, особенно на пораженных нейронах и нейросвязях. Показатели вроде восстанавливаются, но это ебала какая-то. Да я, блять, не рипер и не Травма, разобраться не могу!       «Биочип!» - чуть не вырвалось у соло, но он плотно сомкнул губы, загоняя непрошенное слово поглубже в глотку. Что бы там ни знал Акс, но Ви не был в курсе уровня его доступа к делам рокера, лишняя информация была амбалу совершенно ни к чему.       Биочип был предназначен для записи личности в нейронно нейтральное тело. Наниты выстраивали новые нейросвязи – латали нарушения, если верить словам Джонни.       Когда-то в прошлой жизни наёмник получил от грёбаных мудаистов охуительный электрический заряд прямиком в мозг в качестве щедрой оплаты за выполненный заказ. И по всем расчётам должен был бы обнулиться, но, как ни удивительно, очухался. Наверное, хотя биочип и превращал его мозг в желе убийственным нейровирусом… нет, на нём была энграмма, энграмма одного неуёмного рокербоя из далекого прошлого, беспамятный ты еблан… но, тем не менее, всё же щепка сработала, как предохранитель, и позволила Ви выжить. Получалось, что тогда Сильверхенд в очередной раз спас его жизнь. Интересно, в который по счёту?       И то, что сейчас происходило с Джонни, судя по описанию, очень напоминало тот самый раннерский нокаут под звуки вестерна в так и не открывшемся торговом центре.       Сама технология была наёмнику исключительно поперёк глотки, потому что он прекрасно представлял, что с подобной хернёй могут сотворить ебучие пиджаки, но вот конкретно сейчас она была прямо-таки пиздецки кстати.       - Пора валить. Джонни вряд ли в ближайшее время очнётся, придётся на себе тащить. Давай его сюда, - примерившись поудобнее, наёмник Бестии ухватил рокербоя за запястье и, опустившись на одно колено, дёрнул на себя. В башке у Ви мелькнуло идиотское и какое-то кошмарное опасение, будто стоит соло выпустить из рук тело Сильверхенда, передать его кому-то другому, как рокер моментально примется помирать снова. Страхом потери контроля – вот чем это было. Так или иначе, сам он был совершенно не в силах нести рокера, как бы ни хотел. Так что пришлось сглотнуть внезапную вспышку ярости и какого-то дикого безотчетного побуждения защищать, доверяя бессознательного Джонни чужим рукам. – Я отвезу его к Бестии. Она найдет, где ему переждать жару, и поможет разобраться в этом говне. Ты же можешь залечь на дно у Альдекальдо?       Задохнувшись от тяжести, гигант обхватил бедро рокербоя второй лапищей – наёмник четко услышал усилившееся жужжание сервомоторов, взвывших от натуги в коленях и плечах Акса, - но здоровяк достаточно плавно, даже не качнувшись ни разу, поднялся с колена, взвалив Сильверхенда на плечи и удерживая за правые руку и ногу.       - Нет, - пока наёмник Бестии возился с рокером, Ви стремительно, насколько позволяло намертво затёкшее плечо, перемещался по подвалу, скидывая в только что опустошенную прямо на пол сумку фарму из тех запасов, что были на виду, боеприпасы, пару бутылок воды. Блять, кобуры не было! Пришлось, как идиоту, совать ствол за пояс штанов. Овертюр, конечно, оружие надежное, но никто при таком обращении с пушкой не застрахован от возможности отстрелить себе полжопы разом. – Джонни едет со мной. Мы обсуждали сценарии возможных налётов, он дал мне инструкции на случай передряги.       - Ну, если так, то заебись… - хмыкнул амбал. А соло снова почудились в его глазах смутные обеспокоенность и замешательство. Видать, переживал за ебанутого кумира, решившего доверить свою жизнь полуживому чумбе. Да и чумбе ли, учитывая то, что… В пизду. Нахуй. Не думать, не вспоминать, запихать в самые дальние уголки памяти, залить бетоном и нанести предупреждающую разметку и оповещения о серьёзной опасности. – Если запалили и тачку, я отвлеку. Уведу пидарасов в скалы, пусть там, среди камней и сраных минных полей на границах меня поищут. Прикроешь?       Стараясь не устраивать лишней суеты и сосредоточиться на главном, наёмник раздражённо уставился на окровавленные салфетки, о которые раз за разом цеплялся взгляд. Опасно ли? Нет, тут полно и других следов их ДНК. Джонни говорил, что биочип постепенно меняет ДНК носителя. Возможно ли в этом новом коктейле ещё вычленить ДНК Ви в теле Джонни или ДНК Ноа в теле наёмника? Оставалось только надеяться, что нет. Похер. В любом случае, другого выбора, кроме как рискнуть, не было.       Напоследок Ви сгрёб инъекторы с противосудорожным коктейлем с тумбочки – всё, что было, - и с силой дернул взвизгнувшую собачку на молнии. Не хватало только приступа в дороге. Выживание его всё ещё иногда зависело от аппаратуры, но от нынешних эксклюзивных условий теперь придётся отказаться. Добраться бы до безопасного места, а там уж как-нибудь… Как обычно.       - Само собой, - забросив сумку за плечо, соло вытащил револьвер из-за пояса и плавно снял с предохранителя, набирая костяшкой безымянного пальца код на электронном замке подвала. – Я дельтую первым. Если со мной...       - Ты без имплантов. Сейчас всё равно, что гражданский. Одна пуля – и adiós, - не дрогнув и мускулом на раздражающе спокойном лице, Акс шагнул вперёд, безапелляционно и беспощадно оттерев Ви от ступеней. – За мной иди и крой.       Глубоко в груди полыхнуло жарко и бешено, злость ужасающе быстро распустила свои щупальца и впилась в потроха. Кисло-горькая желчь бултыхнулась в желудке и поднялась по пищеводу, оставляя гадкий вкус на языке. В какой-то момент наёмнику показалось, что сейчас где-то внутри него что-то неисправимо оборвётся, пизданёт килотоннами и он просто-напросто исчезнет, а на его месте останется кто-то другой – напрочь ебанутый, несущий в себе бездну и совершенно неуправляемый.       Какого хуя этот понтовый ублюдок себе позволяет?! Хули он о себе возомнил?! Въебать рукоятью Овертюра прямиком в переносицу, чтобы не выёбывался, чтобы хлебнул кровищи, чтобы на всю недолгую оставшуюся жизнь запомнил, с кем и как нужно говорить…       Отшатнувшись, Ви ошалело мотнул головой, будто только что пропустив страшный боковой в висок, и на миг зажмурился в попытке противиться этому странному немотивированному приступу психоза. От силы, с которой сжались челюсти, отвратительно скрипнули зубы и свело желваки, но он сдюжил. Утвердившись крепче на ногах, сосредоточившись на надежной плоскости бетона под пятками, соло глубоко и шумно втянул воздух, моментально забивший его рецепторы тошнотворными вкусами гари, чуховых испарений, сухого песка и железа, и мысленно отвесил себе знатную оплеуху.       Совсем ебанулся? В себя приди! Не время, сука, слетать с катушек!       Какого чёрта? Что за невменяемые реакции на логичные доводы? Как бы ни привык Ви сам распоряжаться ситуацией и решать, где ему быть и что ему делать, Акс был кругом прав.       Когда-то соло работал в команде. Они составляли планы на троих, учитывая умения друг друга и соответственно распределяя роли, но потом Ви потерял и Ти-Баг, и Джеки. А в этом городе, если ты один – тебе пиздец. Закономерно, ведь именно это с Ви-одиночкой и случилось. Впрочем, он никого не утащил за собой. Чем не праздник?       Упёртую самостоятельность стоило отбросить в сторону, если соло собирался вытянуть рокербоя из этой заварухи. И послушать логичные скупые слова мощного чумбы Сильверхенда, пусть от собственного положения бесполезного в серьёзном деле груза и сводило протестующе всё нутро.       В жопу гордыню.       Все еще опасаясь открывать рот, чтобы из него не вылетело что-нибудь вовсе ему несвойственное, тупое и самовлюблённое, Ви просто коротко кивнул.       Снаружи занимался жёлто-голубой рассвет, но солнце ещё не выползло из-за гор, освещая только теплицы Биотехники вдалеке на западе. В тени до сих пор было свежо, и холод настойчиво пробирался под майку и заставлял подниматься дыбом мелкие волоски на руках, когда Ви осторожно шагнул наружу из темноты заброшенной автомастерской после того, как идущий впереди Акс просканировал оптикой периметр.       Стояла удивительная тишина, которую в Пустошах, вечно полнящихся мерным гулом грузовых и рекламных ави, визгом шин, рёвом моторов, перестрелками и музыкой обдолбанных наркоманов, собиравших тусы среди кактусов, встретить можно было только в редкие моменты не каждого раннего утра.       Как бы чутко наёмник ни прислушивался, безмолвие, за исключением глухого жужжания Бао, не прерывало ни гудение боевых дронов, ни шорох песка, ни еле заметный писк датчиков. Даже ветра не было - скудная растительность стояла недвижимой.       Мелкий камушек впился в ступню и Ви мимоходом стряхнул его, удержав равновесие на одной ноге. Ботинки, подаренные ему Панам в лагере кочевников, так и остались валяться в пыли под кроватью – как-то не было времени их выгребать и напяливать. Впрочем, отсутствие обуви не было наёмнику слишком в тяжесть. Ещё в юности он вполне себе привык натыкаться пятками на всякую дрянь на пляже Пасифики, заваленном мусором. Тело, конечно, было новым, но вот терпение и сдержанность – старыми.       Окрестности дышали звенящим покоем и даже воздух будто лишился своих обычных примесей, сделавшись диковинно прозрачным и сладким.       Несмотря на царящее благолепие, было слишком уж тихо, как на вкус Ви. Даже несколько напрягающе. По его опыту обычно именно вскоре после такого затишья начиналась настолько масштабная заваруха, что пальбу и взрывы было слыхать за пару миль.       Нужно было торопиться.       Но достигнуть припаркованных тачек, как ни поразительно, им никто не помешал. Не нагрянули специализированные корпоратские подразделения, не рванула под ногами ЭМ-ка, никто не попытался срезать их шквальным огнём из ККП-31 или вскрыть богомолами. И от этого как-то даже нервно посасывало под ложечкой от чувства неправильности и нелогичности.       Пока Акс кое-как пристраивал Сильверхенда на переднем пассажирском сидении поршика, наёмник отменил свой приказ и загнал кружащего теперь уже над ним Бао в салон назад, бросив следом сумку, а на неё - револьвер, забрался на водительское и, перегнувшись через рокера, накрепко пристегнул его, попутно отрегулировав кресло так, чтобы темноволосая голова не свешивалась неудобно на плечо.       - Удачи. Я прокачусь на всякий случай на восток, - матово блеснул поцарапанный металл ствола Бури, когда верзила извлек его из кобуры, открыл патронник, проверив заряд, и массивным кулаком забил с ужасающим скрежетом затвор на место. – Если станет совсем хуёво, Джонни латает Кассиус в Нортсайде.       - Да, я его знаю, - пристегнувшись, Ви захлопнул дверцу и опустил ладонь на руль, чувствуя привычную гладкость натуральной кожи. Второй рукой, торопясь всё же съебаться с запаленного места, почти сразу нажал на отсвечивающую красным кнопку «Мотор», и, коротко улыбнувшись, кивнул Аксу в приоткрытое окно со стороны пассажира. – Удачи, чумба. Береги себя.       План Джонни соло помнил до мелочей: пограничная запретная зона, охраняемая милитеховскими боевыми дронами и массивными медленными, но убийственными шагоходами; законсервированный вход в так и не достроенный туннель маглева; переждать под прикрытием турелей и рвануть через пересохшее русло Рэттлснейк-Крик, а дальше - по бездорожью на шоссе 1 и прямиком до Найт-Сити. Продумано отлично. Вряд ли Ви сам бы сообразил лучше. Всю первую часть пути сопровождение крупнокалиберной огневой поддержки, затем – укрытие, а после, в идеале уже сбросив хвосты, к точке назначения, затерявшись на городских дорогах среди многочисленных машин.       Из-за дохлых имплантов, ставивших крест на подключении к системам тачки, часть современных примочек поршика была наёмнику недоступна, так что о том же LiDAR для временного перехода при необходимости на автопилот во время возможной перестрелки можно было и не мечтать. И об этом нужно было помнить, если начнётся заваруха. А еще давить на педали голыми ступнями – дерьмовая идея, это наёмник мог сказать, как рейсер с немалым стажем. Хоть казаки с рокербоя стаскивай, да вот только времени в запасе не было.       В камере зеркала заднего вида заляпанный грязью и припорошенный рыжевато-серой пылью по самую крышу мощный чёрный Chevillon Emperor 620 Ragnar Акса мелко дрифтанул на развороте, ловя сцепление с поверхностью, огрызнулся грубо и размашисто нанесённой на бронированную бочину белой краской надписью «BURN CORPO SHIT!» и, сразу набрав скорость, рванул на восток, в сторону расстилавшихся в тени скал минных полей, оставшихся со времён Четвертой корпоративной.       В охраняемую зону за голографические, сверкающие алым предупредительные таблички, идущие по всему периметру, Ви совался нечасто. Как-то пару раз бывал там на заказах, да чисто ради развлекухи заезжал для проверки гоночного мастерства – пробовал, насколько ловко можно избегать встречи с тяжёлой корповской армейской техникой. Подбитые ботами автомобили манили возможной неплохой поживой, но получить в борт очередь пятидесятых из орудий хромированной милитеховской лягухи или Октана не привлекало ни разу. Дважды в прошлой жизни соло уже приходилось без добычи рвать когти на шоссе, еле разбирая дорогу перед капотом и уговаривая покорёженную Хавелину быть хорошей деткой и потерпеть ещё немного.       - Бля, надеюсь, у тебя там запасён Шампарадайз, чумба…       Рокербой на подъёбку, само собой, не ответил, и от этой непривычной тишины без обычно следующего сразу безжалостного ядерного состава иронии кожу на загривке закололо ледяными мурашками. Это было неправильно. Не так, как должно было быть.       Останавливаться в Пустошах, которые планомерно по секторам пасли милитеховские гигантские болванчики, чтобы тщательно оглядеться, было идей хуёвой во всех аспектах, так что осматриваться приходилось по камерам, изредка бросая напряженные взгляды в окна, одновременно стараясь не влететь в пограничную технику, не врезаться в погоревший и изрешечённый пулями остов тачки очередного отчаянного беглеца, решившегося сунуться от безысходности в запретную зону, и выпасти возможную погоню. Желательно, издалека.       Но занимавшееся утро сияло такими благодатью и миром, что прям совершенно не верилось. Ни тебе клубов пыли на горизонте, ни крупнокалиберной снайперской пули в серебристый бок поршика. Только царапала днище со стуком сухая растительность, безосновательно пугая повреждениями мелкой, юркой и своенравной, содрогающейся на ухабах машины, да дёргало руль от влетающих под передние колёса кочек и булыжников. Даже шагоходы, хоть земля под ними и сотрясалась, размеренно топали как-то безмятежно и отвлеченно. Ну или соло просто умудрялся ювелирно уклоняться от их маршрута – то ли от отсутствия имплантов обострились инстинкты, то ли Ви умудрился невообразимо сосредоточиться, понимая, что единственный проёб может стать для них фатальным. Хоть в смилостивившееся Провидение начинай верить, хоть матери Земли молись. Но логичнее, конечно, похвалить себя, да. Без сучка, ёб твою мать, без задоринки.       На подъезде к наглухо перекрытому многотонными створками массивных ворот тоннелю маглева, из которого сиротливо торчали только гигантские жёлтые балки магнитного рельса, Ви сбросил скорость почти до минимума. Сильверхенд, конечно, баял, что армейские турели взломаны и переведены в дружественный режим, но если уж нашелся один чумба с охерительными демонами, то отчего бы не найтись такому же второму, не так ли?       Будь у наёмника нормальная оптика и дека, гадать и красться не пришлось бы, скан – да и всего, но теперь приходилось доверять только собственным органам чувств.       Крупнокалиберные стволы мирно стрекотали на сервомоторах, закрепленных в нише у ворот, и даже не пытались нашарить детекторами цель. Значит, не видели её. Значит, считали поршик и тех, кто в нём, своими. Значит, рокер не забыл добавить в список доступа и его ID. То, как Джонни всё просчитал и учёл в настолько глобальной операции, даже несколько пугало и настораживало. Дотошность, достойная психопата. Или гения. Или невообразимо упёртого сукина сына. Выбирай, что по нраву, чумба.       Между бочек у синего грузового контейнера разлагался труп Стилета в длинном плаще из синтокожи и серых джинсах, в кочевничей манере перетянутых ремнями кобуры. Явно несвежий, песком занесло уже так, что даже цвет ирокеза не разобрать. У распахнутой настежь дверцы из самого контейнера торчали ноги в тяжёлых берцах. Ребристые высокие подошвы бликовали хромовыми подковами. А куда ж без них? Третье тело компактно пристроилось за сброшенной у скалы частью монорельса, мирно ржавевшей от кислотных дождей.       Что же, попытка взлома явно не удалась. По трое Стилеты не ходили, так что остальная стая, вестимо, свалила в спешке, даже не думая уволочь с собой павших товарищей.       Пять минут. Ждать пять минут. Потом можно сворачивать в пересохшее русло, где он когда-то нёсся с Клэр на Звере сквозь завесу песчаной бури, еле разбирая дорогу и чётко выверенными движениями руля бросая внедорожник то вправо, то влево, чтобы избежать шквального огня из тачки упорного гонщика, пристроившегося прямиком за ним.       Блять, как же было бы здорово снова завалиться в Посмертие, устроить задницу на высоком барном стуле и опрокинуть пару порций текилы, с любопытством выслушивая от барменши все свежие новости из наёмничьего мира: кто чем отличился сегодня, кто уже не отличится ничем и никогда, что нынче творится в Санто, кто слишком уж резво сунулся в Пасифику и огрёб сходу замыкание прямиком в стимулятор лимбической системы, а кто решил лечь под корпу и получил пару десятков огненных или разрывных вместо обещанного кейса с топовыми имплантами…       Грязные, жестокие, зачастую с закономерным финалом слухи, сплетни и факты из мира, где каждый может на пару дней отхватить свою героическую славу, прежде чем кануть в небытие. Для человека, варящегося в этом постоянно – иногда забавные, показательные или вызывающие желание поднять за очередного карабкавшегося в Высшую Лигу бедолагу стакан.       Погоня, как ни удивительно, на горизонте так и не являлась.       Ви постукивал нервно пальцами по рулю, продолжая неусыпно вертеть башкой и мониторить окружение, и гнал осаждающие его сознание навязчивые мысли прочь. То, что раньше представлялось несложной прогулкой с приключениями, сейчас могло грозить смертельной опасностью. Причём не только ему, но и Сильверхенду, с которым они так внезапно и достаточно иронично поменялись ролями.       Скосив глаза на рокера, соло осторожно поправил его опасно откинувшуюся назад голову и, как мог, утёр тыльной стороной ладони с его узких губ и заросшего подбородка кровь, иногда всё еще медленно сочившуюся из носа. Джонни дышал поверхностно, беззвучно, а сердце его билось медленно и еле уловимо. Это упрямое, но ровное биение Ви с радостью и надеждой ощутил, когда опустил руку ниже и плотно прижал ее к груди рокербоя по центру, пачкая о заскорузлую ткань майки пальцы.       Что-то во вселенной провернулось с натугой и скрипом, будто давно нерабочие ржавые механизмы пришли в движение, щёлкнуло, перестроилось в какое-то странное подобие правильности схемы и замерло вновь.       Дышалось легче. Внутренний тремор – предвестник ненавистных судорог, - сопровождавший наёмника неотступно почти неделю, прекратился, и тут же расслабились мышцы, пребывавшие в постоянном напряжении. К этой скованности Ви настолько привык, что почти перестал её замечать. Даже в башке прояснилось.       И эта внезапная благодать напугала соло. Потому что странная волна была не первой.       Те же нелепые свобода и эйфория заполнили Ви до краев, когда Сильверхенд дёрнул его к себе и поцеловал так, точно наёмник принадлежал ему без остатка, со всеми потрохами, головняками, трясущимися руками, немотивированными вспышками ярости и подтекающей крышей. Точно мнение Ви по поводу этого наглого собственничества не ебало рокера совершенно… Да и что там пиздеть самому себе? Это дело изначально дохлое и бесполезное. Отвечал соло с такими восторгом и жадностью, что чуть все предохранители не полетели нахрен. Только что от счастья не повизгивал… Идиота кусок. Хуже нет – всего себя отдать мудаку, не знающему цену такого дара. У Джонни таких идиотов за его легендарную жизнь, что первую, что вторую, три плотно утрамбованных состава NCart. А рокербой беззаботно шагает дальше, и вот уже Ви слепо зависает в его свете, что тупые бесцветные мотыли у зажжённых в вечернем полумраке запылённых придверных фонарей в засранных мотелях Нортсайда.       Отдёрнув руку, наёмник недоумённо взглянул на незнакомый папиллярный узор подушечек пальцев, окрашенный в бледно-красный, и заторможенно вытер ладонь о майку.       Хуйня какая-то. Может, блять, о деле думать будем, а не о недоёбе и романтических загонах?!       Иногда Ви казалось, что проблемы с крышняком у него все же чуть посильнее, чем предполагалось. Но разве это удивительно для чумбы, из которого выдрали кусок памяти?       Ну хорошо, в нём проснулась неожиданная тяга к ублюдочным ядовитым рокерам. Признали? Проехали, как неприемлемое. Погнали дальше.       Запустивший настолько мощного демона в системы Джонни с очень большой вероятностью рассчитывал его обнулить на месте. Не брать в плен, не допрашивать и прочие сопричастные «не». Вирус должен был уничтожить цель моментально, так же, как рассчитывали поступить с Ви и хитроумные мудаисты. Может быть, именно поэтому за ними никто и не следовал по пятам? Потому что были уверены, что цели своей добились, как только сигнатуры рокербоя исчезли из подсети? Мало того, чёрт с самим наёмником - его, как погорельца, могли попросту не видеть, - но вот Акс атаке, например, не подвергся. Действовали точечно и чётко.       Наверное, тогда Ебучую Арасаку (тм) можно было списать со счетов. Этим сраным пиджакам слишком необходимы были подходящие подопытные, так как на данный момент вся их разработка катилась в пизду – без Хелльмана, без Микоши, без удачных результатов тестов. Да жадные уебаны из кожи бы вон вылезли, только бы заполучить в свои потные ручонки хотя бы одного из них на эксперименты. И часа три изгибались бы в победном нихон-буё. Если верить Сильверхенду, конечно же.       Корпы, конечно, направленной на них агрессии или наёбов не спускают, но чтобы скатиться до мести ради мести? Без выгоды для себя? Слишком много усилий для того, что нельзя выразить в славных старых добрых эдди. Рокер может быть для них угрозой номер один, но пока в его – бывшей Ви – башке пашет биочип, он куда ценнее живым, чем нулевым.       Как ни крути, яснее картина становиться не желала, и к исходу четвёртой минуты ожидания соло сторговался с собой, что логичнее всего выглядел бы хвост из Стейтлайна. Впрочем, Акс упоминал, что там светились пиджаки, так что разумнее для них было бы отвоёвывать груз, а не мстить нахальному уёбку, осмелившемуся беспардонно вмешаться в их дела… Но все остальные варианты мнились совсем уж дикими, так что Ви остановился на этом.       Если не попытались напасть с целью взять в оборот и пообщаться, а сразу взялись обнулять, значит, и погони, скорее всего, не будет. В этом же убеждал и до сих пор чистый и безоблачный горизонт.       Однако подвал теперь точно не был безопасным секретным логовом. Без вариантов.       Ладно, ещё пятнадцать минут - и можно гнать в пасть неонового монстра.       Пока поршик петлял по грунтовкам Пустошей, город плыл в мареве вдалеке. Этакий мираж в пустыне, вцепившийся пятью рекламными голостолбами в светлеющее, но все больше приобретающее зеленоватый оттенок небо. Мимо проносились громадные солнечные энергостанции, потрёпанные временем грязные мотели и заправки, с которых до сих пор не расползлись ночные тусовки, вяло вытанцовывающие явно на последнем издыхании.       Ветер врывался в приоткрытое окно свежим потоком, лишь на самой грани отдающим чухом, песком, зеленью и вездесущей нефтью. Но наёмник, проведший чёрт знает сколько времени в подвале, вдыхал его полной грудью и смаковал на языке.       Округлая несимметричная громада купола стадиона Найт-Сити внезапно приблизилась, словно по волшебству, и город тут же перестал быть игрушечным. Перед капотом заизвивалась знакомая путаница дорог на эстакадах, за спиной осталось прямое шоссе «Южная Калифорния, Лос-Анджелес - Найт-Сити», разветвляясь на множество направлений, а старые покосившиеся билборды сменились на современные – экранные, с их неустанным пиздежом, вбивающим в голову слоганы намертво.       Ладони внезапно вспотели, чуть проскальзывая на кожаной оплётке руля, а во рту пересохло. Где-то в глотке заполошно забилось подпрыгнувшее сердце. Босая ступня на миг соскочила с педали газа, а поршик раздражённо рыкнул и дёрнулся, явно донося своё недовольство. Споро вернув ногу на место, Ви заставил себя глубоко вдохнуть и с усилием выдохнуть, крепче сжимая на руле неожиданно заледеневшие пальцы. Страх или восторг были причиной мурашек по всему телу, приподнявших мелкие волоски дыбом, и жара, бросившегося в лицо? И возможно ли отделить одно от другого, когда на горизонте маячит чёртова сияющая, опасная, но такая заманчивая западня?       Найт-Сити. Во всем своём великолепии и алчном ужасе. Его дом. Родной, досконально знакомый город, влекущий мечтами и невиданными высотами каждого – от простого уличного воришки до предприимчивого пиджака среднего звена. Глянь, а завтра ты уже хлещешь Calavera Feliz в пентхаусе недалеко от площади Корпораций или входишь сияющим гордым малым в Посмертие, и там все глядят на тебя с восхищением, и каждый готов слушать твои байки и поить бесплатно. Моргни – и твой трупешник на свалке не озаботились даже закидать пакетами мусора. Ну или проявили находчивость и трудолюбие – тогда ты колышешься в такт волнам на дне залива Коронадо, обутый в модный бетонный тазик-эвтаназик.       Найт-Сити, живущий так быстро, что вписаться в этот темп у тебя вряд ли получится, чумба. И рано или поздно центробежная сила выкинет тебя с этой фееричной неоновой карусели к чертовой матери.       Ви возвращался домой, где все законы выживания выучены наизусть и высечены намертво на подкорке мозга. Туда, где всё это когда-то нихера ему не помогло.       В груди пьянящим коктейлем мешались радость и опасения. Он, конечно, побывал в Найт-Сити несколько раз за прошедший год, но ведь это не считалось, не так ли? Потому что он был не собой, а кем-то другим, кому и дела не было до каких-то там глупых любований или ностальгии. Дело есть дело. И вовсе неважно, выгрузили тебя в Найт-Сити или в Сан-Франциско. Все его чувства оставались за Заслоном, под надежным присмотром Альт. Хах!       Ранчо Коронадо с его мрачными заводами, складами, предприятиями и прочими нежилыми объектами, контролируемыми Шестёрками, уплыл от Ви, оставшись где-то внизу под эстакадами, только огрызнулся коротко густым дымом из многочисленных труб, да моргнул предупреждающими о биологической опасности алыми голографическими табличками, обвивающими желто-черные стены громады мегабашни М04.       Дорога шла поверху до самой Висты, и за это наёмник был благодарен проектировщикам, разработавшим магистрали, потому что заглотить город во всей его красе, бесконечном шуме и яркости зараз Ви был попросту не готов. После длительного перерыва это грозило передозом. А вот так, понемногу, поэтапно получалось гораздо легче.       Виста-дель-Рей – худший район колыбели его детства, Хейвуда. Сам-то он родился и рос в Глене, правда, южной его части, что практически равняло район с разбойничьей Меккой Валентино, так и не ушедшей со времён Красного времени далеко от уровня Боевой Зоны.       Кто в Глене живёт, тот в Глене и умирает. А дела между двумя этими событиями обстряпывает в соседнем восточном административном округе.       Кто бы из заезжих что ни говорил по поводу того, что воняет в Найт-Сити везде одинаково, но любой, рожденный в его неоновом гвалте, мог отличить район с закрытыми глазами по одному только запаху.       Виста-дель-Рэй пах лежалым мусором, краской, обжигающе острой жрачкой, дешёвыми духами уличных проституток, нагретым бетоном, текилой, оружейной смазкой, раскалёнными стволами и мертвечиной.       Звучал испанским наречием, изредка переходящим на английский язык. А к тому, что все вокруг общаются исключительно на повышенных тонах, рады ли они, злы или огорчены, соло привык с пелёнок. Матери любовно орали на детей, зазывая их домой на ужин, парочки орали друг на друга от переизбытка чувств, члены банд орали, потому что им положено было орать крутизны ради, а так же бесконечно срывались на эмоциональный и интонированный крик торговцы, привлекающие покупателей, шлюхи, приглашающие клиентов, сутенёры, выбивающие из шлюх бабки, раненные из подворотен в ожидании помощи, ну и ребятня – просто потому что они ребятня и им так положено.       И надо всем этим оглушающим многоголосьем царило, конечно же, радио Принсипалес, рявкающее испаноязычным бандитским рэпом и умудряющееся заглушать даже этот кавардак.       Тщетно власти пытались раз за разом обновлять краску на грязных стенах старых зданий, покрытых граффити Валентинос. Тут царили свои законы, и бесполезно было пытаться привнести частицу порядка в этот организованный хаос. В итоге на свежеокрашенных стенах просто куда как лучше смотрелись бесчисленные и разнообразные лики Санта-Муэрте, щедро дарующей своему народу мудрое благо, свободу и базуку в придачу, любовно выписанные портреты Хесуса Мальверде – покровителя бандитов, бессчётные фрески святых мучеников из народа, погибших в борьбе за ценности chicano, а так же кресты, розы, пистолеты и буква «V» во всех возможных художественных вариациях и на всех доступных поверхностях.       Рокербой выбрал отличный район. Ткни пальцем в трёх любых прохожих на улице – и они точно окажутся родственниками. Именно поэтому в Висте не ведут никаких разговоров с легавыми. Приступы поголовной амнезии – вот что получают здесь копы в ответ на свои вопросы. Впрочем, среди легавых есть и такие, что не спрашивают вовсе, потому что сами росли на этих же самых улочках. Корпоратские боевики, пиджаки и иже с ними встречают приём и того похуже. Оглянуться не успеешь, как из всех ближайших подворотен начинает тускло поблескивать золото украшений и имплантов. Только успевай ноги унести.       И на фоне всей этой кричащей нищеты и вездесущей грязи на улицах – сплошные дорогущие кастомизированные китчевые и неокитчевые Villefort, что Delegate, что Playboy. И чем ярче, тем лучше. Чтобы чётки на зеркале заднего вида, и сидения из красного бархата, и Святая Смерть во весь капот, и пара белых голубков в придачу. А по дверцам пустить целый розарий. А то chicos не поймут.       Адрес, продиктованный Сильверхендом, Ви знал. Мало того, он был ему даже чем-то смутно знаком, но запариваться по этому поводу наёмник не стал, не угадать ведь, если что-то вспоминать: это ты просто забыл или сейчас опять в судорогах зайдёшься, потому что именно это из твоего мозга выскребла Альт?       Въезд в извилистый двор-колодец, заставленный мусорными баками, заваленный старыми шинами и мятыми грязными коробками, находился в паре домов от пересечения тихой Андерсон и людной Колледж-стрит – почти на самой границе Висты и Глена. Практически в трех кварталах от El Coyote Cojo - бара Мамы Уэллс.       О не таких далёких боевых временах напоминали так до сих пор и не убранные с улиц переносные бетонные панели укрытий, увитые поверху колючкой. Вот и двор охраняла парочка таких. С одной на гостей пялился шипастый череп в традиционных розах, а со второй – Санта-Муэрте в гробу, с пистолетом и мачете в скрещенных на груди руках.       Палиться в поршике на улице было бы непредусмотрительно, так что Ви максимально осторожно, мониторя все камеры разом, завел тачку во двор, стараясь не оцарапать серебристые борта о выкрашенные в зелёный мусорки, углы наваленных ящиков и бамперы ржавеющих, разобранных на запчасти машин.       - ¿Qué clase de idiota es este?       Симпатичная темноволосая и гибкая девчонка с позолоченной кобурой на бедре ловко спрыгнула с первого уровня строительных лесов, явно оставшихся тут чёрт знает с какого времени – стены-то так и не покрасили. Видать, впопыхах даже часть оснастки забыли, настолько рьяно уносили тапки.       Оказалось, в правой части двора, той, что не была заметна, пока не приблизишься к подъезду вплотную, дышала относительно свежим воздухом целая шайка молодёжи. Ещё не матёрые боевики Валентинос, но уже явно помогали на подхвате. Парочка даже в банданах – высший шик, куда деваться...       Только не хватало сейчас нарваться на разборки про «кто такой?», «откуда будешь?» и «чё тут вынюхиваешь?». Не с оглушённым рокером на борту. Нет, скорее всего, если бы руки и прицел не подвели, он успел бы отбиться от этой стайки, но вот стайки имели тенденцию становиться вырастайками и размножаться в геометрической прогрессии. И это же Хейвуд, на шум слетятся все окрестные дворы порезвиться.       Один из chicano, видимо, главный в этой компашке, чуть приподнял задницу с продавленного кресла, отмытого кислотными дождями почти до бесцветности, и, склонившись вперёд, окинул внимательным взглядом поршик.       - ¿Usted está loco? ¿Has perdido completamente la vista? ¡Este es el coche de Johnny!       У парнишки усы на роже только недавно пробились, а сколько гонору от него. Попытки задавить неуместную ухмылку при этом спектакле, призванном пояснить заезжему, чья тут территория, пока Ви удавались. С трудом, но да, он держал спокойное и даже несколько расслабленное выражение ебала, дожидаясь конца диалога. И надо же, уже местная гопота в курсе, кому принадлежала тачка. Да ещё, кажется, они тут принимали Джонни за своего. Ну охуеть теперь, а где же недоверие и презрительное «гринго»?       - Entiendo. Pero por qué algún tipo de gringo está manejando es una pregunta importante, - от склонившейся к приопущенному со стороны водителя стеклу девчонки пахнуло чем-то приятным, сладким и пряным одновременно. Правда, когда она улыбнулась, от неё повеяло нихуя не симпатией, а натуральной нескрываемой кровожадностью. Кстати, а вот и ожидаемое и такое привычное с юных лет «гринго». - ¿Quién eres, bebé?       - Pregúntale al Padre, hermosa, - Найт-Сити не давал передышек. Тут не получалось входить в воду постепенно, привыкая к температуре. Только нырять с головой, чумба. Так что Ви расплылся в ответной дружелюбно-акульей уверенной усмешке и не поленился даже лениво прикурить для понта дела. Стиль превыше содержания, не так ли? Впрочем, выёбываться знанием местного диалекта его тоже задолбало. Так или иначе, все здесь понимали английский и разговаривали на нём. – Если у него найдётся время, может быть, он тебе даже ответит.       - Ты глянь, такой молоденький, а такой борзый! Значит, так прям и спросить у Падре? – заливисто расхохоталась девушка, запрокинув голову так, что на время её лицо даже исчезло из поля зрения наёмника. На английский она перешла запросто, выдавал её лишь лёгкий акцент. А когда лицо вновь появилось в проёме, выражение на нём было опять серьёзным.       Забавно было слышать слова о молодости от девчонки лет восемнадцати, но, вновь напомнив себе о том, что понты дороже денег, Ви спокойно стряхнул пепел в проём окна.       - Передай Падре, что я всё ещё не забыл свои корни и держусь молодцом, а крутых недоносков вокруг так же полно. Он поймёт, - и сдать не должен. Фиксеры, конечно, твари ещё те, им ни один вменяемый наёмник доверять не станет, но Падре был единственным, кто принял его и давал работу, когда соло был ещё пиздюком. Остальные, даже друзья детства, разводили руками и в серьёзных делах отказывали. Гринго, хули. И если не переходить Падре дорогу, то останешься для него своим. А своих в Хейвуде не сдавали.       - Ну валяй! – крепкая ладошка разрешающе хлопнула по крыше поршика, а красавица поправила на бедре кобуру и внезапно обернулась уже через плечо и эмоционально и изящно покрутила пальцем у виска. – Падре, надо же! Так он и станет всякого гринго помнить.       Можно было бы возразить, что эта компашка прекрасно запомнила техасского рокера, который хотя и родился в полумексиканском штате, но сам-то мексиканцем вот вообще ни разу не был, но наёмник и тут мудро решил смолчать. Молчание вообще золото. В любой малопонятной ситуации.       К полудню солнце начало потихоньку пробираться в левый закуток двора, где стоял поршик. Ребятишки досыта надышались воздухом, наполненным ароматами краски, вулканизированной резины и дьявольски острых тако из забегаловки за углом, расстреляли все найденные в округе банки, успели потанцевать под медленное латино, а после собрались и лениво отчалили куда-то вершить другие важные дела, может быть, на стрелку с Шестёрками, а, может быть, пересобирать угнанную у очередного пиджака тачку. Мало ли дел у молодёжи?       Джонни был жив – Ви периодически мониторил пульс и дыхание, прикасаясь к горячей шее или наблюдая за мерно опускавшейся и поднимавшейся грудью рокербоя, - но вот приходить в себя не желал никак. Валялся совершенно беззаботно, будто в анабиозе или криогенном сне, при этом умудряясь оставаться вовсе не бессознательным ебланом, которому самим провидением положено иметь вид расслабленный, жалкий и несколько дурацкий, а очень даже восседал живописно, несколько гордо, будто лишь временно повергнутый эпический герой или высокомерное и жестокое ацтекское божество, смежившее тяжелые веки на миг в отвращении к копошащимся и суетящимся где-то у подножия зиккурата смертным.       «Ещё час, - мысленно сказал себе наёмник. – Ещё час, и я рулю к Кассиусу, что бы там ни говорил мудила про безопасность и скрытность. Дотащу из машины волоком за шиворот, свалю на кресло, и пусть там уже его рипер разбирается, что к чему и почему Сильверхенд вознамерился играть в Спящую Красавицу».       Рокер много пиздел и в разговорах о плане передислокации старался чётко вбить в башку Ви мысль, что ежели что случится, спасать соло в первую очередь должен себя, как наиболее слабое звено. Да только Ви в рот ебал всю эту науку. Бросать своих, да ещё и в беспомощном состоянии? Не, так дела не делаются. С чумбами так не поступают.       По мере того как город раскалялся от солнца, салон тоже потихоньку нагревался, несмотря на опущенные стекла. Можно было бы законопатиться и врубить кондей, но рисковать оставшимся чухом наёмнику не хотелось. Разумеется, хотя у него не было ни энни, всё было решаемо – сливать топливо он научился лет в одиннадцать, - но сейчас даже простенькое дельце могло обернуться риском, а в этом случае он поставил бы под удар не только себя, но и Джонни. Нет, проще было поберечь топливо.       Не могло же рокербою непоправимо поплавить извилины? Разрядом сделать из него бесполезный овощ?       От подобных мыслей Ви будто бултыхнулся в ледяную воду – как в заливе Коронадо искупался декабрьской ночью. Уничтожить настолько жаркую, яркую, интересную и свободную личность казалось даже не просто кощунством, а святотатством. Преступлением против самой природы. Варварством и дикостью. Всё равно как равнодушно прикончить последнего льва на планете. Или пустить на целлюлозу трёхтысячелетнюю секвойю.       Каким бы эгоистичным мудлом ни являлся Сильверхенд, но, помимо этого, он ещё и был невероятно живым, самобытным и вольным. Слишком исключительным, чтобы стать чем-то бессмысленным и не осознающим себя и мир вокруг.       Нет. Только не так.       Впрочем, не все герои уходили красиво, не так ли?       Приподняв голову с лежащих на руле предплечий, в которые он до этого упирался лбом, соло бросил на рокера тревожный и недоверчивый взгляд, пытаясь для собственного успокоения найти в чертах Джонни хотя бы что-то неуловимое, что заставило бы чёрные и пугающие мысли отползти обратно в тень.       Рокербой был практически застывшим изваянием. Под тяжёлыми веками не двигались глазные яблоки, как бывало во сне, не дрожали тёмные короткие густые ресницы. Пересохшие узкие губы были чуть приоткрыты, Сильверхенд частично дышал ртом – видимо, словил удар в нос. Чёрная жёсткая щетина местами слиплась от крови, а правый глаз, бровь и скула чуть опухли. Но даже сейчас, когда обычная морщинка на переносице разгладилась, а губы рокера не кривились в привычной ядовитой усмешке, его вытянутое смуглое лицо выглядело хотя и усталым, но всё таким же резким, непреклонным и диким – каждой чертой профиля, каждой спутанной слипшейся прядью, каждой тенью на коже. Непокорство, гордость и свобода. Живое, блять, воплощение.       Как так может быть? И может ли вообще? Или новые глаза Ви просто демонстрируют какую-то поебень, а его новый мозг с восторгом всё это хавает, чавкая от восхищения?       Крупная ладонь с расслабленными длинными пальцами лежала на узком бедре. Гориллы – отличный образец биокибернетики – были мастерски установлены с учётом двух хромированных пальцев. Которые припаяли вместо тех, что наёмнику оторвало выстрелом Смэшера, блядского неугомонного борга, ёбаной прижизненной Легенды Найт-Сити, в цифровой ад ему самая дорога… Протезы пальцев были простенькими, старой модели – ни обтяжки сенсорным скином, ни попытки скрыть увечье физиологической достоверностью. Словно бы тот, кто их выбирал, просто вслепую ткнул пальцем в одну из риперских витрин, особо не заботясь о визуале - работает, мол, да и ладно, сойдёт. При этом тем более заметно было мастерство рипера, умудрившегося встроить допотопные протезы в уже установленный боевой имплант. Ви даже немного охерел, что эта хлипкая конструкция умудрялась до сих пор работать.       Было жарко. Мелкий бисер пота собирался где-то под границей волос на шее и каплями отвратительно скатывался вниз по позвоночнику к пояснице, пока Ви пялился, пялился и пялился, словно заколдованный, забыв, почему он снова завис на этом охуенном профиле и теперь не может отвести глаз, почему опять сломался. Что-то ведь он высматривал… Что?       Длинной смуглой шеи хотелось коснуться вновь, чтобы ощутить упорное биение жизни, жар и колючую отросшую щетину… Может быть, распутать пару слипшихся прядей…       Ага, ты подрочи ещё на бессознательное тело! Давай, а хули?! Никто ж не увидит, а мы никому не скажем, да, чумба?! План – заебись!       Отвращение к себе и злость на рокера, который развалился здесь, как на пляже Пасифики, пока соло потихоньку на жаре едет крышняком, пизданули неожиданно где-то за глазными яблоками, впились колючей проволокой в виски и стиснули обручем голову.       Хватит, блять! Хватит этого говна!       Ви залепил по небритой роже не со всей силы, не с размаху. Скорее, сдержанно, чтобы Джонни просто наконец-то перестал его пугать и пришёл в себя. Что, впрочем, не исключало какого-то гаденького и мелочного внутреннего удовлетворения. Не, ну а действительно, хули рокербой тут разлёгся, пока наёмник страдает на жаре… и на Сильверхенда безнаказанно пялится?!       Рокер должен был очнуться. Должен был. И прекратить ебать мозг Ви этими страшными мыслями, полными опустошённости и тоски.       Хлопок получился негромким. Не звонкая пощечина, а так, лёгкая оплеуха.       Соло замер на миг в нерешительности, херея с собственных смелости и наглости, а вот руку опустить уже не успел.       Длинные пальцы стиснули его запястье настолько молниеносно, что в башке на миг мелькнуло и пронеслось с грохотом нездоровое предположение о том, что всё это время Джонни банально притворялся, потому что не мог человек с такой скоростью оклематься после глубокой бессознанки.       - Охуел?! – каркнул хрипло рокербой и угрожающе и безжалостно тряхнул Ви за руку, будто тот вмазал ему совершенно беспричинно. Сощурив раскосые покрасневшие глаза, Сильверхенд вперился в Ви с подозрением на грани паранойи. Будто смотрел на абсолютно чужого человека, не исключено даже, что на врага. А после быстро и профессионально окинул взглядом окружение – салон поршика, грязный двор и художественно разукрашенные стены за окнами. – Пиздец.       Резюмировав столь гениально кратко и всеобъемлюще, рокер выпустил наконец-то измочаленное запястье наёмника, вслепую нашарил ремни безопасности, щелкнул замком и, обхватив голову руками, согнулся в кресле, почти впечаташись лбом в приборную панель.       - Порядок? – оказалось, что Ви напрочь забыл о том, что когда Джонни очнётся, придётся как-то вывозить общение с ним, памятуя о постыдной слабине, о дурацком поцелуе и о том, как сам соло, чуть ли не постанывая от восторга, с радостью рухнул в тотальное нерациональное возбуждение с головой, в один миг забив на свои же блоки и запреты. Настолько легко и безропотно, что даже смешно… было бы, если бы не настало сейчас – уже без безумной жажды, поглощающей всего его без остатка.       Протянув руку, чтобы коснуться спины рокербоя подбадривающим жестом, Ви тут же отдернул её, лишь только припомнив то, что предшествовало нападению. Нет уж, хрен там плавал. Лучше не трогать.       - Полнейший, блять, - сипло огрызнулся Сильверхенд и глухо и коротко ядовито хохотнул, вновь откидываясь на сидении и потирая свежезаклеенный лоб. Напряжённый взгляд его наёмник чувствовал всей шкурой от макушки до пяток. Цепкий, внимательный, пытливый. Не тот, которым рокер иногда окидывал Ви забавы ради – игривый, каким разглядывают приглянувшуюся шлюху вечерком в освещённой красными фонарями подворотне Кабуки, а тот, которым риперы обозревают своих клиентов, оценивая в холодном свете хирургических ламп, все ли конечности на месте, не коротит и не искрит ли где. Видимо, результат визуального обследования Джонни удовлетворил. – Ну давай, рассказывай, насколько все хреново. Удиви меня, пацан.       И не то чтобы рокербой был серьёзно нацелен его слушать. Выцепив из его рассказа основную информацию, Сильверхенд, похоже, быстро её усвоил, не удостоив собеседника своими пояснениями и догадками, и перешёл в режим раздражённого саркастичного и безмерно недовольного всем на свете говна.       Рокер мудил и огрызался, пока Ви с короткими передышками, дрожа от натуги и обливаясь потом, проклиная тот факт, что в этом здании был ещё и нулевой этаж, тащил его пешим ходом на второй по засранной лестнице, даже ступени которой были изукрашены бесхитростными граффити с призывами не быть «арасукой», кривыми хуями, тупо лыбящимися смайлами и помпезными оповещениями о том, что здесь был, к примеру, мать его, какой-то очень самовлюблённый Карл, который с хуя ли-то решил, что весь мир должен об этом знать. Судя по бетонному крошеву, выбитому из стены явно автоматной очередью, возможно, Карла тут на лестнице и положили, все ещё улыбавшегося и довольного собой.       Бао, вившийся с жужжанием над головой и хреново освещавший путь вместо фонарика, оптимизма не добавлял. Как и Овертюр, неудобно оттягивавший пояс джинсов сзади. Как и спортивная сумка с собранным впопыхах по подвалу хламом.       Нет, лифт в доме был. Даже целых два. Но вот только сенсорные панели в клаустрафобично маленьком вестибюле не горели, а из шахт не доносилось ни звука. Джонни на это выдал одну из своих самых саркастичных ухмылок, за которую наёмнику до зуда захотелось ещё разок хлопнуть ему по роже, и щедро утешил Ви тем, что чаще всего один из них работает. А вот оба разом - никогда. Ни в коем случае.       Но, справедливости ради, надо было отметить, что не работало тут ничего. Нет, правильнее было даже сказать – нихуя.       Холл на нулевом этаже когда-то, возможно, ещё до подрыва Арасака-Тауэр, использовался, как рабочее место администратора здания. Даже следы от стойки можно было различить по более светлым прямоугольникам на запятнанном линолеуме. Стены щетинились пустыми кронштейнами информационных и рекламных мониторов, содранных в незапамятные времена и проданных в Кабуки или на рынке Джапан-Тауна. Это если вандалы озаботились доехать до технических спецов. А если сильно торопились или было лень чух тратить, то могли скинуть барахлишко старьевщику за углом. В конце концов, это юго-восточный Хейвуд, детка, а не набережная Чартер-Хилл. Тут у тебя сходу купят почти всё, что угодно, не задавая вопросов о происхождении товара. Однако цены вряд ли тебя порадуют, amigo.       Двери слева, обычно ведущие в помещения, предназначенные для офисов, магазинчиков или кафе, были наглухо задраены, а поверх кое-как были прикручены листы металла, погнутые со всех углов так, будто внутрь пыталась прорваться стая оборотней с хромированными когтями и зубами. Обвалившиеся с потолка квадратные секции, покрытые тёмными потёками и неравномерно погрызенные, возможно, отчаявшимися окончательно крысами, открывали взгляду стройные ряды разномастных труб и толстых, пыльных, сплетённых жгутов проводов.       Откуда-то сверху мерно капало. В углу капли звонко отбивали такт о ржавый короб мёртвого кондея, а чуть ближе, на самой границе освещённого тусклой потолочной лампой пятачка, шлёпали тихо и как-то липко, видимо, попадая на один из многочисленных мусорных пакетов, которыми было завалено не менее половины холла.       А вот что местная варварская изобретательность взять измором не смогла, так это вездесущие вендинговые автоматы, от крыши до пола укутанные в антивандальную ячеистую решетку. Такие, с усиленной защитой, были повсеместной гордостью трущобных районов. Впрочем, в хороших местах для проживания кормушек не ставили вовсе. Дешёвое хрючево – для дешёвых господ.       Эта четвёрка, ютившаяся под лестницей, ставшая почти одноцветной от покрывающих корпуса надписей и подмигивавшая лампочками настолько тускло, что казалось мёртвой, гудела почти без сбоев, лишь изредка прерываясь на стариковское кряхтение помех. Один ящик, правда, порывался словить радио-волну, так что периодически то огрызался голосом «Стэээээна», то плевался испаноязычными ругательствами под задорный бит. Ви, успевший по юности поработать и техником по починке таких вот болванов, по опыту мог предположить, что без врачебного вмешательства пациенту скоро придёт пизда. Возможно, он начнёт метко плеваться в проходящих яркими упаковками жареных муравьёв, а, может быть, просто по собственной воле раздаст местным страждущим всё заработанное. Сложно угадать.       Пришлось возвращаться к ёбаной лестнице.       Панковское мудло, хотя и дышало тоже тяжеловато, но неустанно продолжало бесить соло тем, что порывалось то и дело встать на недавно любовно заштопанную Ви ногу. Да, дорогу это облегчало, временно снимая вес с плеч наёмника. Но стоило только представить себе, что придётся снова латать сияющего героя, как облегчение моментально оборачивалось грузом ещё большим. Метафизическим… Или как его там…       На лестничной площадке первого этажа в растерзанном кресле с одним подлокотником устроился с удобством мужик средних лет в классической белой майке, растянутых спортивных штанах и, конечно же, с бритым татуированным розами черепом. Играл в грёбаные шашки сам с собой, то и дело затягиваясь смесью из ингалятора и выпуская ядовито-розовый пар. Рокербой, тяжело опиравшийся на Ви, кивнул ему как знакомцу и ухмыльнулся, тот в ответ расплылся в широкой улыбке, хвастаясь двумя рядами золотых зубов, и приложил по-армейски два хромированных пальца правой руки ко лбу. И в знак, видимо, наиглубочайшей симпатии даже убрал с дороги ноги в синих пляжных шлёпках. Звучавшая из красного радиоприёмника, бережно установленного рядом с доской, Pacific Dreams окончательно рушила образ. В спину им откуда-то из коридора первого этажа доносились заливистый детский смех и голоса мистера Мопсинса и офицера Доббса из обучающего ролика полиции Найт-Сити.       Рокербой пиздел и говнился, когда, покачиваясь, они ковыляли по узкому тёмному коридору. Лампы над дверями квартир, мало того, что были покрыты толстенным слоем пыли, так ещё горели через одну. Впрочем, не то чтобы Ви был против, потому что любоваться тут было особо нечем. Пол покрывали чёрт знает с каких времён оставшиеся выцветшие длинные бордовые коврики и расплющенные картонные коробки, призванные, очевидно, впитывать грязь. Да вот только меняли их, наверное, в последний раз во времена Объединяющей войны.       В углах копились алюминиевые банки, пустые пакеты из-под молока, упаковки от гондонов и сигарет и распотрошенные коробки из-под пиццы. Воняло плесенью, нагретым бетоном и древними коммуникациями. И мусором. Вездесущим ёбаным лежалым мусором, когда уже не разберёшь, чем именно воняет, но точно знаешь, что застарелыми отходами. Синие, чёрные и белые пластиковые пакеты громоздились под лестницей, на лестнице, в общем мини-холле и у дверей. Под босыми ногами похрустывали россыпи опустошённых инжекторов и ингаляторов. Впрочем, возможно, иногда это были особо крупные экземпляры тараканов. В полутьме не разберёшь.       Когда дверь слева от них с грохотом распахнулась, и появившаяся на пороге сухонькая старушонка – как только дожила до своих лет, матриарх вистовский? – обласкала их визгливым и напористым «cabrones», щёлкнув допотопной хромированной челюстью, не сразу вернувшейся в нужные пазы, и держа при этом в испещрённой венами руке наизготовку самый что ни на есть Овертюр, а Сильверхенд в ответ одарил грымзу улыбкой во все тридцать два и сально пообещал ей на испанском, что навестит её попозже вечерком, Ви, на удивление, почувствовал себя в этом помоечном абсурде практически дома. Как в детстве. И пахло похоже.       Бао внёс свою долю хаоса и пиздеца, с традиционной улыбочкой на морде попытавшись заинтересованно просканировать пожилую и исполненную достоинства даму, за что чуть не огрёб стволом прямиком в дисплей.       Плохое настроение рокербоя можно было понять. Ты всё рассчитал, всё устроил, а тут сначала тебя подвела бывшая напарница, потом тебя дёрнули в соседний город, а по возвращении почти обнулили, лишив отличного убежища. Тут и чумба с ангельским терпением бы взгрустнул. Но Сильверхенд не грустил. Он злился, захлебывался в сарказме и бесился. В совокупности с его богатым словарным запасом и любовью к пиздежу картина рисовалась гнетущая и раздражающая до зубовного скрежета.       И заткнулся рокер, только когда хлопнул ладонью по удивительно новенькой, ещё блестящей сенсорной панели доступа у двери с намалёванным на ней красной краской из баллончика огромным, кривым и слабо узнаваемым факом, а Ви наконец-то втащил Джонни в квартиру, миновал её наискосок и сбросил свой груз на кровать в спальный отсек, отрубив коротко и доходчиво:       - Заебал.       Ни ответа, ни возражений, ни ушата яда. Если судить по сосредоточенному сопению, отголоскам невнятного хриплого ворчания и возне, доносившихся в полумраке с постели, рокербой силился стянуть самурайку, но выдохся, похоже, так же, как и наёмник.       Дышалось тяжело и надсадно, от недавних нагрузок дрожали и болели руки, ноги, пресс и плечи. Ви взмок весь. И вот если не пиздеть, а признаться честно, то хотелось упасть куда-нибудь и немного передохнуть. Совсем чутка. Да вот только суета и глухой, но яростный мат Сильверхенда кусали его за совесть болезненно и тревожно, не давая опасть окончательно и позаботиться о себе.       Споткнувшись попутно обо что-то на полу и с шипением выругавшись, соло в пару шагов вернулся к кровати, на ощупь на перекрученном покрывале нашёл стройную ногу, чтобы помочь рокеру стянуть запылённые казаки, и только уцепился покрепче, как получил нешуточный пинок каблуком в грудь.       - Пизданулся совсем? – тёмные глаза Джонни сверкали в полумраке одновременно озадаченностью и язвительностью. – Только няньки мне не хватало. Съеби изящно.       Дышим. Дышим, сука. И терпим. Терпим бесконечно.       Всему же есть предел? Значит, и мудачеству рокербоя предел где-то сыщется. К этому надо философски… Ну, не умеет чумба нормально заботу воспринимать.       Уебан хуев.       Сжав крепко челюсти до желваков, Ви преисполнился дзена и смирения до краёв, ухватил сопротивляющуюся конечность покрепче и молча содрал с Сильверхенда ботинок. А следом, полностью отрешившись от ушата говна, стянул и второй, максимально спокойно, но железной хваткой удерживая охуенную стройную щиколотку.       А вот теперь...       - Всё. Теперь иди нахуй, чумба.       Промятый истерзанный диван, обтянутый синтокожей, воткнутый хер знает зачем прямиком посреди комнаты и выглядевший так, будто именно на этом самом месте и встретил Первую Корпоративную, смотрелся крайне уёбищно, но когда наёмник с тяжёлым вздохом опустился на него, показался просто райским облаком.       На одном из подлокотников стояла чёрная керамическая пепельница, почти доверху заполненная окурками, а рядом валялись пачка сигарет и зажигалка – простенькая, пластиковая, из самых дешёвых. Вытянув одну сигарету и с наслаждением прикурив, Ви бросил пачку и зажигалку наконец-то угомонившемуся рокеру и блаженно откинулся на спинку, сползая ниже.       Он вспомнил, почему адрес был ему знаком. Ви сам когда-то облазил это здание и признал его пригодным для базы. Совпадение? Вряд ли. Скорее всего, Джонни воспользовался наработками, оставшимися в его, Ви, системе. Мудро. Всё лучше, чем метаться в поисках по изменившемуся за полвека, прошедшего с момента твоей смерти, городу.       Табачный дым заполнял лёгкие, горечью отдавался на языке, а никотин слегка туманил башку, выгоняя из неё все размышления. Надо было бы расспросить рокера про нападение, выпытать, не знал ли он чего-то ещё и нет ли у него каких-нибудь догадок, но полностью вымотанный Ви, не спавший полтора суток, лишь бессмысленно пялился в потолок, по привычке ощупывая синтетическую кожу обшивки дивана, отслеживая пальцами параллельные полосы, почти рассёкшие ткань насквозь, перемежающиеся с ребристыми дырочками и зацепками. Было в этом ощущении что-то знакомое, успокаивающее. Прямо как его диван в М10.       Фигурные клубы взмывали над головой и застывали в воздухе, медленно тая.       - У тебя есть кот?       Наёмник снова глубоко с наслаждением затянулся и прищурился, пытаясь разглядеть Джонни, развалившегося на спине и тоже курившего в потолок.       Невнятно урчали водопроводные трубы, а где-то этажом выше парочка изощрённо и горячо сралась на испанском.       Нужно было подрубить вентилятор и кондей, пока они не задохнулись нахуй.       Сильверхенд помолчал какое-то время – при этом Ви очень явственно представилось, как рокербой преувеличенно заёбанно закатывает глаза, - а потом, судя по скрипу матраса, развернулся, затушил в кружке, стоявшей на полу у постели, окурок и устроился в свободной излюбленной позе на животе, зарывшись лицом в комковатую на вид подушку, и вздохнул.       - Нет.       Вода здесь была хуже, чем в М10, но чуть лучше, чем в их логове в Пустошах. И пускай она была жёсткая и сильно воняла химией, но это был душ – настоящий, с мощным напором, буквально сбивавшим с тебя грязь! Так что у взмокшего и потного соло не было совершенно никаких возражений. Тем более что такое качество воды было знакомо ему с детства. После неё обычно волосы стояли дыбом, как ни пытайся их пригладить.       Уперевшись ладонями в стену перед собой, Ви прибавил температуру, опустил голову и прикрыл глаза, кайфуя.       Мысли текли медленно, перепрыгивая с одной идеи на другую.       Нужно будет всё-таки заставить Сильверхенда съездить к Кассиусу. Благодаря биочипу он, конечно, выжил, но системы всё равно могли быть повреждены. А от мудака, который не мог довериться чумбе, чтобы ему, раненому, помогли стянуть обувь, стоило ожидать некоей несознательности в вопросах собственного здоровья.       И если до завтра нога рокера не заживёт, надо будет как-то его отмыть. До сих пор же весь в засохшей кровище… Полотенцем мокрым обтереть…       Какое из чувств сработало быстрее, наёмник разобрать не успел. Возможно, слух и осязание одновременно.       Нечто с визгом электропилы болезненно впилось в его плечи и тут же моментально рвануло по спине лезвиями вниз, оставляя борозды, сопровождая весь дикий бедлам то ли сигналами тревоги, то ли каким-то жутким воплем.       От внезапности и шибанувшего обжигающего ужаса Ви рефлекторно отбросило в угол душевой. Он поскользнулся неловко на мокром полу, чуть не подвернув лодыжку, и, несмотря на онемевшие от страха непослушные губы, кажется, всё-таки рявкнул на адреналине угрожающе что-то, напоминавшее «Ёбаный в рот!».       Заполненная паром, будто в фильме ужасов, душевая пустовала. Только исчезали в стоке слабо окрашенные в красный мелкие водовороты, да адски болели плечи и спина. Сердце истошно билось под рёбрами, а глотку от страха всё ещё стискивало будто невидимой рукой.       И тишина.       И пиздец.       Какого хуя?!       С лязгом и грохотом что-то обвалилось на пол, заставив соло от неожиданности нервно вздрогнуть и отшатнуться.       Ломая узор водяных струй, на ребристом металле валялась решётка вентиляции.       Не веря своим глазам, Ви сморгнул воду с ресниц, раздражённым движением вырубил допотопный кран душа и опасливо поднял взгляд. У самого потолка на стене зияло темнотой уходящее вглубь отверстие, у нижнего края испещрённое по пластику вертикальными параллельными полосами.       Крыса, блять?!       - Слыш, чумба! У тебя в душевой… там… - поспешно обернув бёдра полотенцем, наёмник влетел в комнату, запнувшись попутно о какую-то зазвеневшую деталями коробку и схватив Овертюр со стола, и в два нервных быстрых шага оказался у спального отсека. Не то чтобы он собирался жаловаться или хвастаться своим предынфарктным состоянием, но уж если где-то в хате тусовалась крыса размером с Болта, этим точно стоило поделиться с Сильверхендом. И, возможно, выследить тварюгу и пристрелить, чтобы другим было неповадно. Ви щёлкнул предохранителем.       Над постелью завис в тихом режиме Бао, высвечивая зелёным пучком света дрыхнущего рокера, во сне как и обычно вольготно раскидавшего конечности по всему матрасу. Он так и не снял штаны, и даже не намекнул Ви, чтобы тот помог, скотина упёртая. На узких бёдрах отблескивал хромом панковский ремень, тёмные, тусклые сейчас от грязи и засохшей крови волосы разметались по серой подушке.       А на голой развитой спине, прямиком между лопаток Джонни, свернулась крыса.       По крайней мере, соло сначала так показалось в неверном свете датчиков сканирования бомбуса.       Круглые, как плошки, сверкающие зелёным огнём глаза, мелкая башка с огромными треугольными ушами, мерзкий розовый хвост, покрытый редким жестким с виду мехом и полулысое облезлое туловище, тоже неравномерно заросшее чёрной клочковатой шерстью.       Как есть крыса, попавшая в канализационных стоках в радиоактивную жижу, пролезшая в воздуховод, чтобы потом свалиться на голову Ви, при этом вымокнув до самого нутра.       Не зная, нервно ржать ему, будить рокербоя или самому решить возникшую проблему, наёмник провёл ладонью по лицу, стряхивая капли. Ты пойди ещё добудись Сильверхенда, если он отрубился. Задачка-то нетривиальная. Может, в потолок пальнуть?       Крыса вперилась в него глазами, полными ненависти, раскрыла яркую красную пасть и зашипела. Зашипела, блять!       А после этого сломала все шаблоны нахуй, вкруговую оттоптавшись на спине рокера и заурчав, как…       Кот. Кот, сука? Кот?!       Уродливое мокрое уёбище, пару минут назад напугавшее его до гребаного инсульта, пару раз жмякнуло смуглую кожу под лапами когтями и принялось умываться.       Блядский Граф Мьякула, причём в своей уродливой ипостаси, брезгливо вылизывался, то и дело бросая на него, Ви, полные презрения предупреждающие взгляды, в которых явственно читалось всё, что животина думала об ублюдках, придумавших включать душ, орать как дикое животное, да к тому же покушаться на явно его территорию, которой он считал если не всего Джонни, то уж его спину точно.       - Слыш, мудло! – яростно гаркнул соло, протянув руку и потыкав рокербоя в плечо рукоятью револьвера. Тот что-то невнятно рыкнул, обнимая подушку крепче, а Мьякула набух и снова оскорблённо заворчал. – Ты ж говорил, что у тебя нет кота, огрызок ты панковский!       - Нет у меня кота. Чё ты доебался?       - А это что, сука? Мираж?! Голограмма?!       Обвиняюще тыкнув пальцем в радиоактивного мутанта и тут же перехватив норовившее соскользнуть с бёдер полотенце, Ви поставил ствол обратно на предохранитель и почесал рамой револьвера колючий ёжик волос на макушке.       - Это Дисконнект, - сонно подвёл итог охеревший мудак таким тоном, будто разговаривал с особо отсталым первоклассником.       - Да хоть РЭБИДС! Ну это кот, так? - ярость клокотала где-то в глотке, так и требуя спросить с кого-нибудь за подранную спину, раннюю седину в двадцать шесть и ёбаный театр абсурда, который устроил тут Сильверхенд.       - Кот, - согласился терпеливо рокер, словно утешая умалишённого.       - Ну и хули, блять?! – наконец взорвался наёмник, позабыв об осторожности. Мьякула не преминул этим воспользоваться и победно махнул когтистой лапой, чуть было не достав Ви прицельно в запястье.       - Это кот. Свой собственный кот, - от тяжёлого и скорбного вздоха мудла должны были возрыдать камни и осыпаться птицы с неба. Если бы они там, конечно, ещё были. – Он есть сам у себя.       Дисконнект - мать его, Дисконнект! – мудро прищурился, выставившись гипнотизирующе и победно на Ви, а потом принялся тщательно мыть свой облезлый хвост.