С наилучшими пожеланиями, Наитосутафора Цуикина."
Небольшое, сухое письмо, выполненное очень мягким, слегка округлыми почерком, с намёком на изучение каллиграфии и другого языка, близкого к японскому. Ничего не поделаешь. В любом случае, она точно не сможет присутствовать на собрании, а обсудить насущные проблемы в организации надо. Хотя это и очень даже интересно, ведь без веских причин, ответственные люди просто так не кидаются подобным письмами. А Муичиро сидел и думал, что же это за письмо такое важное. От кого оно? Хотя, он, кажется, уже догадывался. Такое сложно не забыть. Особенно смелость той девочки, что не боялась даже других столпов. Он бы явно не удивился, если бы возникла следующая ситуация. Ее брата правительство собиралось бы казнить или бросить в тюрьму, или применил бы другие санкции, но она бы все равно организовала что-то бесшабашное, невероятно дерзкое и удивительное. Хотя по ее рассудительности, по ее холодности ко всему, это предположить очень тяжело. Муи вздохнул. На небе снова облака красивее происходящего здесь, внизу. Вон та форма похожа на кошку, играющую с клубком нитей, а вон то - на двух птиц, летящих рядом. Красиво... Но мы оставим их и их насущные дела по поводу истребления демонов. Мы оставим озлобленных на Наито и на ее манеру речи, некоторых людей. Мы отложим на потом тот факт, что Муичиро был в смятении, что чувствовать на счет этого письма. Ведь он вроде и удивлялся такой смелости, а вроде и был на стороне Санеми, Игуро и т.д. Мы лучше перенесемся в Гималаи, где в одном из местных высокогорных храмов, Наито и ее брат пытались постичь одни из древнейших способов улучшения физической формы и своих способностей. Ведь там, где люди, любящие переписывать историю не могут существовать, сохранились настоящие реликвии в этом плане - почти не изменённые подлинники, на которые их навела целая цепочка людей, оканчивающаяся бывшим другом их отца, который живет у подножия тех самых гор.***
За месяц до прибытия письма Окаято-саме. Здешний воздух совершенно не был похож на тот, что витал в горах Японии. Он был разрежение, холоднее, но в нем было что-то особенное. Так не хотелось покидать вершины этих гор. Здесь было тихо, спокойно, относительно безлюдно, а самое главное, тут можно было найти покой. Наитосутафора шумно вдохнула и выдохнула, медленно открывая глаза, обладающие белыми ресницами, усевшихся на веках, словно ощриневшиеся дикие кошки. Снова она заснула во время медитации. Нати, все это время смотревшая в пол, подняла взгляд и осмотрелась. Никого. Разве что благовония потухали, да холодное солнце заходило за верхушки гор. Мирная идиллия, которую не хочется покидать, но и прятаться вечно тоже нельзя. Вдобавок, это желание вернуться в Японию было вызвано каким-то внутренним чутьём, поэтому незыблемость этого решения стояло болезненным колом на взаимоотношениях между монахами и двойняшками Цуикина. Тору сейчас все еще прятался внутри храма, ведь в горах солнце еще ярче, а значит, ему опаснее. Девушка поднялась, повернувшись спиной к горам и отрахивая штаны. Пора было подготавливать вещи для дальней дороги. Наитосутафора поняла голову, оглянулась назад и минут пять молча смотрела на горные вершины, окутанныетуманом и быстро сгущающимися сумерками. Да уж. Будь ее воля, жила бы тут вечно, но что-то глубоко в душе тянуло обратно, словно за ниточку, привязанную к чему-то, что находилось сейчас в Японии. Но тем не менее… этот горный пейзаж тоже манит к себе не меньше. Хотелось еще тут задержаться… но и спускаться с горы больше дня непрерывной ходьбы, а у них с Тору будут только короткие ночи. Цуикина вздохнула, печально пропустив веки и вернувшись к делам насущным. Девушка вышла из богомольни, прошлась через двор и остановилась перед дверью. Нати хотела было отодвинуть седзе, но вспомнила, что перед ней действительно дверь и она открывается на себя, а не сдвигается вправо. Вздохнув, Нати зашла внутрь храма, закрывая за собой дверь. Тихо, еле слышно она двинулась в сторону комнаты, где прятался от солнца Тору. Хотя это скорее была отдельная богомольня для таких как он - не любителей солнца. Хотя конечно они выходили под солнечный свет и демонами не являлись, но по природе своей, попросту могли сильно пострадать от солнца. Как если бы обычный человек сгорел летом, пока загорали, то они могли такое получить, попросту пробыв по лучами солнца больше нескольких часов. Цуикина осматривала окружение и обстановку этого храма в последний раз - покинуть храм они планировали с другой стороны горы, где солнце с утра не освещает склон. Наито приглядывалась к этим кирпично-красным колоннам, сероватым стенам, растениям, мебели, редким религиозным украшениям и пообщалась с ними взглядом. А вот и нужная комната. Ничего примечательного, такая же комната как и у других живущих здесь монахов и их учеников. Только вот внутри не было комнат, что идеально подходило для Тору. Нати постучала, осторожно окрыла дверь и заглянула туда. Никого. Наверное опять в библиотеку пошел, или зал для тренировок где-то в глубине здания. Вообще, им повезло, что ее, Наитосутафору, пустили вместе с братом в этот храм, ведь тут поголовно одни мужчины. Женщины жили ближе к подножию гор и до их поселения, где с ними же жили маленькие дети, нужно было идти два дня. Да уж… Пусто...Даже тех немногих вещей, что он взял с собой сюда не было. Значит, все уже ждёт, когда они выдвинутся в путь. Девушка улыбнулась, мягко прикрыв глаза и скрывает их за ворохом белых ресниц. Тут, резко кто-то за спиной Наито позвал ее. Девушка даже ухом не повела. Она привыкла замечать новые ауры вокруг себя, привыкла их различать, а поскольку аура этого человека ощущалась безопасной, то и волноваться было нечего. Девушка медленно выдохнула и повернулась. Перед ней стоял пожилой монах в привычном для него одеянии. Нати поклонилась ему, приветствуя. Потом девушка выпрямилась и закрыла дверь. Монах терпеливо подождал, когда она ее запрет, а потом начал свой диалог. -Уже уезжаете… а казалось, только вчера приехали… Наито, грустно, что вам так скоро пришлось уезжать. Но вы знаете, что мы будем рады вас видеть в нашем храме в любое время… - монах широко улыбнулся, поворачиваюсь и начиная идти. Наито пошла за ним, ведь им было по пути. -Мне тоже так кажется, Суцури-сенсей. И я тоде не хочу уезжать… но в Японии есть еще много дел, да и это моя родина… я ничего не могу с этим поделать… Да и чувство у меня…- тут она украдкой взглянула на монаха, улыбаясь, я простите за сквернословие, дьявольски плохое. Мне кажется, что там скоро может что-то случиться. Что-то плохое… - Я понимаю твои сомнения, дитя. Но не позволяй им полностью охватить твой разум. Помни то, чему научилась в нашем храме. И старайся нести только мир. - монах проник в улыбке и заговорил более серьезно. - Пусть мы и изучаем боевые искусства, но мы их применяем только при необходимости и то, самой крайней, когда другого выхода уже нет. - Я помню и чту это, и, безусловно, согласна это соблюдать…- "в большинстве случаев…" мысленно добавила девушка. - Но боюсь, на этом нам пора прощаться… до скорой встречи, Суцури-сан… На этом, не ожидая ответа, Наито побежала к выходу, где уже было достаточно темно и Тору ждал ее. Два мешка, да по сумке вещей - все что они взяли с собой. Еда, вода и всего один комплект сменных вещей. Так холодно… и темнеет все быстрее. Наитосутафора подняла голову и с улыбкой посмотрела ввысь. Там, точка за точкой начали появляться звезды. Большие и маленькие, в созвездиях и поодиночке… Девушка накинула хаори поверх монашьей одежды, а сверху сумку. И только потом - сшиты ею самолично рюкзак из мешковины. Тору безмолвно наблюдал за ней, улыбаясь. - Ну, что там тебе так интересно, раз ты решила покинуть это место? - Тору помахал на прощанье вышедшим провожать их и повернувшись лицом в сторону их дороги, поспешил за сестрой. - Что там так далеко мою сестрёнку, что наконец-то начала оттаивать от своего ледяного выражения лица: "я отношусь ко всему безразлично"? Тору скорчил лицо, как его обычно делала Наито. Девушка не смогла сдержаться и от души рассмеялась. Все больше и больше она забывала свои десятилетние предубеждения. Люди меняются и она была не исключением. Да, мышцы рядом с глазами еще не до конца привыкли напрягаться, но и недвижимыми они не остались. В уголках глаз девушки проскочили счастливые морщинки, а рот растянулся в небольшой искренней улыбке… Такая мягкая, в какой-то степени даже по-матерински тёплая. Наито опустила взгляд, закрыла глаза и подставила лицо холодному ветру, поднявшему ворох снежинок из снежных покровов гор. - Такой ласковый ветер… словно шёлковый… - девушка расправила руки став на подобие буквы Т и закружившись, побежала по дорожке, чтобы ветер казался еще резче и вообще чувствовался. - Наито! Ты чего? Давай-ка на спину ко мне запрыгивает, а то упадёшь еще или с дороги свернешь… - Тору подбежал к сестре и схватил ее за талию, взваливая себе на плечо, не дожидаясь ответа… Наито засмеялась… но почему-то вперемешку со слезами. А как тут не заплакать, когда брат поведением стал полной копией их отца? Та же доброта, те же слова… стало так тоскливо… и к этому добавилось ещё и странно усилившееся чувство потребности поскорее вернуться в Японию, да и к своей работе охотницы в целом. Наито сжалась, из-за чего Тору пришлось понести ее на руках и начала ьезудержно одновременно и смеяться и плакать, цепляясь ладонями за его одежду. Парень замолчал, не понимая, что случилось, что он такого сказал. Но потом на него накопилось чувство ответственности за сказанное и он отвлёкся от дороги… а ведь они были в горах и он сам бежал… - Я… прости, если я сказал что-то не то… - И оступился, случайно скатываясь по склону в какую-то долину, что была им по пути. Еле-еле, но демоненок успел-таки сжать сестру в объятиях и защитить от повреждений, но его сильно ударило что-то по голове и он отключился.***
Сколько времени прошло? Сложно сказать. Но явно достаточно, чтобы Наито успела сама очнуться, принести дров и разжечь костёр. Ее тоде приложило, по голове, но не так сильно, как брата, что попутно во сне регинерировался до обычного своего состояния. Девушка сидела рядом с костором, оставшись в клубочек и положив голову себе на руки, что опирались на подобранные колени. Нати почувствовала изменения в ауре Тору и обернулась. - Наконец-то очнулся… я приготовила тебе поесть, а сама уже поела… твоя порция там. - девушка указала на бедро горного барана, что она слабо прожарила, чтобы крови было достаточно для брата. А сама вернулась к своему занятию: наблюдению за пламенем. Тору кивнул и пошел туда, куда ему указали. Да уж. Первую половину он съел с невероятной скоростью, зато вот потом стал жевать плоть задумчиво, иногда поглядывая на сестру. Как странно она себя ведёт… интересно, о чем она думает? А Наито думала вот о чем. Ее затронул разговор с Суцури. Действительно. Что так манило ее обратно. Ведь здесь у нее было все для ее счастья: брат, кров, еда, вода, работа и прекрасное место для отдыха и тренировок. Или почти все? Раз это не все, то что же ещё могло ее потянуть обратно? Наито все смотрела в огонь и смотрела. А белый дым исходящий из пламени костра, что иногда можно было увидеть, оторвал красивейшей полутуманной бирюзовый… Как глаза того юного столпа, ставшего таким в свои двенадцать лет. И тут ее резко прошибло потом и смущением. Неужели, она так себя чувствует, потому что не может увидеть лицо этого парня? Они всего раз четыре или пять пересекались… А вдруг это не то, о чем она подумала? Да и если это действительно так, то ответного отношения к ней, какое она бы хотела получить, точно не будет! Он ведь невероятно строг, крайне холоден, рассудителен и… чертовски красив… ВЕЛИКИЙ СВЯТОЙ ДУХ, ОТЕЦ И СЫН!! Наитосутафора немного поддалась вперёд, вспыхивая красным цветом лица и нервно начав дрожать и иногда хрипеть. - Все хорошо? Наито? Ты вся покраснела… - Тору отложил свою еду и подсел к сестрёнке обнимал ее одной рукой за плечи. - Я… не хотел, чтобы ты пострадала, но все равно не уберег тебя… прости… - Нет, это не из-за этого… Тору… я… - Нати закрыла лицо ладонями, ложась на спину, поднимая ноги и отвернувшись от брата. - Я не знаю как это объяснить… - А ты просто попробуй… и, если что… Я сохраняю этот разговор в тайне, если попросишь!- с жарким пылом проговорил последнюю фразу Тору, смотря, как его сестра ведёт себя крайне странно. Что же такое случилось, что она почувствовала на счет Организации, раз ее так туда тянет и так "плющит" - Тору, ты когда-нибудь … влюблялся? - Наито припискнула, зажав лицо ладонями отвернувшись от брата. Она сама не ожидала от себя такого, но видимо, нахождение рядом с открытыми для других людьми, сам постепенно становится таким. А ведь это может сыграть злую шутку с ней в будущем… Тору резко замолчал, коротко выдохнув, и заменив, с полуприполнятыми руками. Что? Влюбилась? Она? ОНА ВЛЮБИЛАСЬ?! ЧТО?! В КОГО ЧЕРТ ВОЗЬМИ?! Цуикина резко верил ладони в каменистый пол пещеры, куда их занесло. И немного покраснел. Прямо как он делал иногда, когда им было лет по пять и мать не столь сильно над ними издевалась. Ему честно было плевать, что это или кто, главное, чтобы сестра не мучилась и была рядом. Ведь он тоже ее по-своему любит. - Я никогда не влюблялся в человека или демона… Нати, но я хочу узнать больше подробностей, ведь не зная их, вряд ли смогу тебе помочь… - паренёк наклонился к сестре и стал ждать ответа. Аж спина затекла. - Это… Это… Я...Тору… это прозвучит странно, но я влюбилась в человека из организации охотников… это… - но тут ее прервал Тору, резко разворачивая к себе лицом, отличная ее руки от лица и навсикая над ней. Не будь они родственниками, то выглядело бы… в общем, вы поняли. - НЕТ! НЕТ! НЕТ, НЕТ, НЕТ! - голос Тору охрип, а после он стал говорить совсем тихо. - Наито!...Ты ведь понимаешь, что это явно плохая идея, влюбиться в столпа, я даже понял кто это! НАИТО ОПОМНИСЬ! Я надеюсь, что это действие чей-то демонической техники крови… Братец сел обратно к костру и схватился за голову. Неужели, это тот туманный мальчишка? И с чего это вдруг она втрескалась в него, что чувствует что-то на счет его будущего аж отсюда? Чтоб этого парня черти забрали, вместе с чувствами Нати, по отношению к нему. Ла если бы она влюбилась в Кохаку, это было бы уже облегчением! Он бы знал гораздо больше о нем, мог бы в случае чего вмешался. А тут такое… парень зажал себе рот рукой и выручил глаза, прерывисто выдыхая. Что за бред?... Со стороны могло показаться, что он беспокоился об этом, даже больше чем сестра, которая сейчас ничком валялась на еле потеплевшем полу пещеры. Тору прикусил губу, вздохнул и выдохнул. -Ладно… не бери в голову, я всегда на твоей стороне… аргх! Я… я пройдусь… а ты сядь на покрывало или мое хаори, а то еще застудишь себе что-нибудь… - С этими словами То-То поднялся, снял хаори, аккуратно построил его на леденючие пол, без согласия Наито, переложили ее туда и ушел в завесу белой дымки, что исходила от входа в их временное пристанище. Тору ходил бродил себе там где-то в пурге снежной, а Наито укуталась в хаори брата и… запуталась в нем. Зато стало тепло, как в объятиях с котом. В итоге девушка заснула… а проснулась от того, что начала кашлять. Да не просто мокротой, а кровью, напополам с чем-то еще. Это явно были не ее внутренности, но и едой это не было… Наито крутанулась пару раз вокруг своей оси, чтобы откатиттся от этого нечто, что она выплюнула. И упала с небольшой высоты. Сантиметров 10-15, но этого хватило чтобы: развязаться хаори, заставить Нати выплюнуть очередную булку из чего-то… девушка выпуталась, поднялась и подошла к первому объекту. Это была преданная ветка невесть какого дерева: оно уже растворялось в крови. Поэтому девушка повернулась и подошла ко второму объекту. Он был пока еще цел. И это тоже была ветка, но не такая большая, как первая. И на ней были видны листья. Такие плотные и тонкие… Двулепестый гинко… интересно, что это вызвало. Что заставило ее вдруг выплевывать растения, которые она даже не ела? Ладно, нужно прибраться… Девушка подошла к выходу, сгребла немного снега в охапку, и поспешила к двум лужам. Сначала кое-как избавилась от той, что побольше, потом от второй. Вот и славно, можно дальше греться. Девушка взяла хаори брата, накинула себе на плечи, покинула дров в костёр, и пошла исследовать пещеру. Правда, скоро одежда, промокшая от снега, задубела, а кожа покрылась мурашки, от недостатка тепла из вне.