You did not appear in my life by accident

Спустя двенадцать часов пятнадцать минут самолёт приземлился. В Калифорнии был уже вечер. Выйдя из самолёта и забрав свой багаж, Майя начала осматриваться. Повсюду слышен английский язык, надписи на английском языке, множество машин, зданий вдалеке, зажженные фонари. Вечером Лос-Анджелес красив особенно, глупо это отрицать. Если бы такая возможность выпала любому другому человеку, он бы сейчас визжал от радости, ведь этот город — мечта многих. Но не мечта Ксенакис.  — Ну и где она? — устало спросила девочка у отца, отходя на приличное расстояние от приземлившегося самолёта. Роман ведь сказал, что его новая пассия приедет их встретить.  — Энн должна быть где-то здесь, недалеко. — мужчина начал оборачиваться по сторонам, а когда заметил приближающуюся фигуру, и вовсе замахал ей руками. Вскоре к ним подошла девушка. — Майечка, знакомься. Это моя жена Шанталь. — взяв за руку на вид высокомерную девушку и поцеловав ту в щеку произнёс Фэллатов.  — Здравствуйте. — тихо произнесла девочка, осматривая новую мачеху.  — Привет. Меня зовут Шанталь. Среднее имя — Энн. — девушка натянуто улыбнулась. На вид ей было лет тридцать, тридцать три, возможно. Длинные светлые волосы. Намного светлее, чем у Майи. Строгое и оценочное выражение лица. Зелёные глаза и пухловатые губы. Хорошо выделяющиеся скулы. Энн имела ухоженную и красивую фигуру, ростом примерно больше, чем на полголовы выше голубоглазой. Кстати, теперь фамилия отца звучала как — Фэллон. Это американский вариант, чтобы было проще выговаривать. А у Майи так и осталась. Ксенакис.  — Ну что, едем в наш новый дом? — подал голос кареглазый мужчина и повёл девушек к машине такси. Дорога была долгой. И всю дорогу Майя молчала. Она стеснялась и не хотела разговаривать с мачехой. Было так сложно адаптироваться в новом месте. Через несколько дней нужно идти в новую школу, в которую папа уже подал документы и ее, разумеется, приняли. Энн тоже не особо горела желанием говорить с падчерицей. Ну, когда-то они и привыкнут друг к другу, но когда…? Вот и начинается новая жизнь в США. Да только пока она не радует юную Майю Ксенакис. Да уж лучше жить в Сирии, лишь бы с живой мамой и всей семьёй. От одного вида этой Шанталь, что уже успела взять фамилию отца, веет высокомерием и сдержанному отношению к ребёнку мужа. А вот они и приехали в новый дом… ***  — Энн, у меня много уроков! Почему я должна идти гулять с твоими детьми?! — чуть ли не срываясь кричала пепельноволосая девушка со второго этажа.  — Наглая эгоистка! Это твои брат и сестра! Я что, одна должна сидеть с ними?! — так же зло кричала мачеха с кухни.  — А я что-ли их рожала? У меня своя жизнь и свои дела! Я могу помочь, когда не занята, а сейчас мне нужно работать над проектом! — Майя забежала в комнату и громко захлопнула дверь. Вы, наверное, опять ничего не понимаете? Сейчас я все объясню. Pov Maya: Уже прошло два года с того момента, как мы с папой переехали в Америку. Мне уже пятнадцать. За эти два года Энн родила двойняшек. Мальчика и девочку. Скайлер и Роберта, моих младших брата и сестру. Первое время она даже пыталась подружиться со мной и найти общий язык, но у нее плохо получалось и Энн бросила эту затею. Ну правильно, кому нужны чужие дети? Возможно, если бы я была годовалым пупсом, ей было бы проще. Ведь я порой тоже показывала характер. При папе она вела себя отстранённо по отношению ко мне, а когда его не было, начинала ругаться. Говорить, какая я неблагодарная и всякое такое. Потом родились двойняшки. И тогда начался настоящий ад. Они мешали мне спать своим плачем, папа до поздна задерживался на работе, а мачеха заставляла помогать ей с детьми. Кстати, он также работает заместителем директора спонсорской компании «Аврора», куда его пригласили, как в России. Только там он был директором. «Аврора» сотрудничает с какой-то компанией актёров, певцов, моделей и музыкантов «Будущее». Я пока не очень в этом разбираюсь. Хочу пойти по его стопам, и когда закончу школу тоже податься туда. Папа уже замолвил за меня словечко и меня с радостью примут в какую-то компанию. Но я хочу именно туда, где работает отец. Моя жизнь не самая лучшая, хоть я живу в Калифорнии. Вы думаете, жить в Америке — так волшебно? Хаха, ну для кого как. Лично для меня — в России лучше. Может быть, это потому, что живу я здесь не счастливо? С чужой тёткой и ее детьми. Нет, ну по сути — это и мои брат и сестра тоже. Родные, даже. Но я не чувствую к ним особой любви. Они в каком-то плане испортили мне жизнь. Ведь до их рождения, папа носился возле меня. Он отлично понимал, что приспособиться к новой стране, новому языку и новой жене отца будет нелегко, и поэтому как-то поддерживал меня. А когда Энн забеременела, то его внимание переключилось с меня на неё. После рождения детей, папа будто вообще забыл о моем существовании. Все разговоры о Скайлер и Роберте. А я? Интересно, а если бы мама была жива и мы сейчас жили вместе с ней, то при появлении младших детей, он бы также относился ко мне? Однозначно, нет. Это и объяснять не нужно. Я не ощущаю Скайлер и Роберта родственниками. Не знаю даже, почему. Люблю ли я их, как брата и сестру? Тоже не знаю. Наверное, да. Ведь они ни в чем не виноваты. Но если бы их родила моя родная мать, то я бы относилась к ним иначе. Энн вечно мешает мне заниматься своими делами. Когда уходит куда-то, например в салон красоты, в солярий, на массаж, то постоянно оставляет их на меня. Даже если я говорю, что занята, к примеру, уроками, то ей плевать. Разве эту женщину волнуют мои дела? «Какие дела могут быть у пятнадцатилетнего подростка?!» — постоянно говорит Энн. Действительно, какие?! После родов ей нужно восстанавливать фигуру и она как чумовая носится по спортзалам. Не дай боже ее идеальная фигура испортится хоть малость. Ладно, черт с этой Энн. Теперь обо мне. Придя первый раз в новый класс, я очень боялась. Я в основном всегда ходила одна и не была особо популярной и обсуждаемой личностью. Так было до окончания седьмого класса. Ведь я прилетела почти в середине февраля. В восьмом классе у меня появились приятели и знакомые. Я с ними общалась, но назвать друзьями их не могла. Когда одноклассники узнали, что с ними будет учиться девочка из России, то начали подходить ко мне и задавать разные вопросы. Настолько типичные, что аж смешно. «А правда, что у вас в России, в Москве лежит тело вождя, который правил в середине двадцатого века?» — спросил мой одноклассник. Он про Ленина, как я поняла. А ещё: «А вы пьёте водку на завтрак?». Ну и конечно же моё любимое: «А по вашим городам ходят медведи?» — откуда они вообще все это взяли, я понятия не имею, но было даже весело отвечать на их вопросы. А когда на вопрос про водку и медведей я ответила «Нет, что за бред?! " — о, видели бы вы их лица. Я им будто что-то новое открыла. Сказала бы, Америку, да это не подходит. Сейчас только начался новый учебный год. Я учусь в девятом классе. Наиболее близких друзей у меня так и нет, но я не расстраиваюсь. Нет. Ложь. Я очень расстроена. Каждую ночь я вспоминаю маму и Милену. Вспоминаю все самые счастливые и даже самые незначимые моменты. Как мы с мамой и папой поднимались на гору Эльбрус на Кавказе, когда мне было шесть. Или, как фотографировались у Колизея в Италии, когда мне было девять. Или даже, как просто гуляли по обычному парку в Москве, поедая мороженое. Как сажали картошку в деревне у бабушки с дедушкой. Как ездили вместе за грибами летом. Казалось бы, такие простые вещи, но превратились в наилучшие воспоминания. Такого больше не будет. Никогда. Даже если мы и поедем куда-то в отпуск, то это не те ощущения. Это уже не совсем моя семья. До рождения Скайлер и Роберта, мы с папой и Энн летали в Сингапур. Он в командировку, а мы за компанию, как раньше, с мамой. Но теперь с мачехой. Вы думаете, я была рада? Ну уж точно, нет. Сингапур — замечательное место, и будь я там лет пять назад, то я бы прыгала от счастья, ведь безумно любила путешествовать, а сейчас, для меня это что-то вроде обыденного. Нельзя сказать, что Шанталь меня ненавидит. Такого нет. Но и не любит уж точно. А после появления на свет этих демонят все вообще пошло под откос. Надеюсь, в этом году я хотя-бы подружусь с кем-то, а не буду постоянно одна. Как изгой. Ладно, я пошла. Папа ждёт меня в машине. Пора в школу. *The end pov Maya* Выйдя из дома и сев в машину, Роман повёз дочь в школу. Она начала уже более менее привыкать, но все равно чувствовала себя не в своей тарелке.  — Удачного дня в школе, милая. — мужчина чмокнул дочь в лоб и разблокировал дверь. Уже почти середина сентября. Зайдя в класс, девушка села на свое место. Это была последняя парта у окна. На уроках, Ксенакис обожала глазеть в него. Один раз, ещё в седьмом классе, в апреле, она сидела на уроке литературы и также изучала происходящее за окном. Над школой нависло гигантское слоисто-кучевое облако. С виду очень мягкое и воздушное. Присмотревшись, Майя приметила форму, похожую на лицо девушки, которая будто махала ей рукой. Она даже подумала, что это знак с небес и ей передаёт привет ее подруга Милена. Но вряд-ли. Разложив нужные учебники, голубоглазая достала телефон и что-то углубленно начала в нем изучать, ее отвлекло чье-то появление в классе. Подняв голову, она увидела парня, что вальяжной походкой заходит в класс и плетется куда-то на последние места. Справа от светловолосой находилась свободная парта, и как и предполагалось, парень предпочёл именно нее. «Новенький что-ли?» — подумала девушка. Ну новенький и новенький, и что? Махнув рукой, она продолжила изучать экран мобильного телефона, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. Повернув голову вправо, она встретилась глазами с тем парнем.  — Привет, я Николас Грейзер. Можно просто Ник. — улыбнулся тот и протянул руку. Девушка немного растерялась, но ответила на жест.  — А я Майя. Майя Ксенакис… — тоже улыбнулась она. Оказалось, Ник очень интересный собеседник. У них много общего. Он любит скейты, футбол и информатику. Хоть Майя ничего из этого не любила, но при этом смогла подружиться с этим парнем за считанные часы. Отлично, один друг есть…