You did not appear in my life by accident

По возвращению на работу, кто и был несказанно рад Майе — так это секретарь Мистера Уопера — Фиона. По её словам, Майерс зашивалась без чудесной и трудолюбивой Ксенакис. День проходил весьма обыденно и ничего интересного не происходило. Девушка как обычно занималась документами. Всё, что ей пока доверила Фиона — это бумаги, ведь сейчас у них в «Авроре» небольшая заварушка с бумагами. А, нет. Большая. Только ближе к обеду «Аврору» посетила группа людей. Майя провела их к знакомому фотографу — Лукасу, так, как секретарь предупредила, что приедут модели на фотосессию. И какого было удивление блондинки, когда она увидела среди моделей ту девушку, которая подняла скандал в аэропорту. А, точно… Это же девушка Эйдана… Как там её… Маккайла…? Так, Майя, это не твоё дело. Не суй свой нос в чужие отношения. Дружишь с Эйданом? Вот и дружи. Что у него, личной жизни быть не может? Отведя гостей на фотосессию и показав все гардеробные и костюмерные, генеральный менеджер возвращалась на ресепшн, как её резко хватают за предплечье и грубо разворачивают к себе. От неожиданности, голубоглазая чуть не упала, но сумела удержать равновесие. Развернувшись, она увидела её. Девушку Эйдана.  — Думала так просто сбежать от меня?! — раздался писклявый голос, заполнивший весь коридор.  — Я и не собиралась от тебя сбегать. Я просто выполнила свою работу. — равнодушно ответила та.  — Ну конечно, конечно. Рассказывай. Что ты сделала?! — перешла на уже более громкий тон Ларк.  — Эм… о чем ты говоришь вообще? Я шла на стойку регистрации.  — Я не об этом! Не прикидывайся дурой! Эйдан меня бросил! Я знаю, что это из-за тебя! Что ты сделала для этого?! — модель свысока смотрела на собеседницу, желая оторвать той голову. Ахахах, что? Эйдан бросил эту чёртову психопатку? Нет, Майя не была злорадной и не радовалась чужому горю, ведь сама пережила в своей жизни достаточно неприятностей, каких не пожелала бы никому, но почему-то сейчас ей так… смешно? Наверное, это потому, что ни один адекватный человек не уживется с такой змеей.  — И почему ты решила, что этому посодействовала я? Разве у Эйдана нет своей головы на плечах? — сдержав улыбку проговорила она. Ноздри брюнетки смешно раздувались, а губы были сложены в тонкую линию. Так забавно она выглядит. Даже больше жалко, а не смешно.  — Он с тобой шлялся последнее время! Хочешь сказать, ты здесь не причем?!  — Нет. Слушай, не подумай, что я невежливая, но у меня работа и объяснять тебе, что я не уводила твоего парня, это все равно, что объяснять стене геометрию. До скорого. — спокойно выдав это, голубоглазая ретировалась, оставляя Маккайлу одну. Стоило ей только скрыться за поворотом, как разозленная модель процедила сквозь зубы:  — Ну я тебе ещё устрою… сучка. Идя домой и пиная листочки под ногами, Майя даже не заметила, как свернула с привычной дороги до дома-в парк. Ну ладно, пойдёт через парк. Решив хоть поднять взгляд на окружающих, Ксенакис пожалела об этом. На лавочках сидят молодые пары. Кто-то с детьми, что беззаботно играют с друзьями, кто-то помоложе и только со своей второй половинкой. Дети кормят уточек у озера, по велодорожкам гуляют старики. И тоже парами. Даже у этих дедуль и бабуль есть своя любовь… Так же прогуливаются мамочки с колясками. И только она идёт одна. Платиновые волосы красиво развиваются на ветру, пальцы рук чуть мёрзнут от холода. Чудесно, вот ещё одна причина скорее уйти домой, а не смотреть на этих счастливых людей и не завидовать их счастью. А завидовать, кстати, плохо! Добравшись, наконец, до дома, девушка не застала никого, кроме мачехи. Точно, она вроде бы хотела поговорить о чем-то. Пройдя в гостиную, блондинка заметила пьющую чай Энн.  — Привет, Энн…  — Привет. — оторвалась от просмотра какой-то телепередачи женщина.  — Ты хотела поговорить о чем-то? Утром говорила…  — Да… присаживайся. — Шанталь указала на свободное место рядом, на диване. Присев, Ксенакис собралась слушать. Как-то это все странно. Чтобы ей было нужно…?  — Ну, рассказывай.  — Что именно? — подняла одну бровь Майя, в непонимании. Отставив чашку на журнальный столик, Шанталь корпусом развернулась к падчерице, сосредотачиваясь.  — Послушай, Майя… Мы никогда не были близки, но… Мне тоже интересно, как там твоя личная жизнь. Ты ничего не рассказываешь, а я не спрашиваю… Как-то неловко. Живём в одном доме уже почти семь лет и совсем не знаем друг друга… — пожала плечами светловолосая. — Может, ты хочешь рассказать мне что-то? Или, поговорить по душам? — воу… Что это с мачехой? Её подменили инопланетяне? А где настоящая мачеха с вечными криками и упреками? Ксенакис была приятно удивлена тому, что Энн предложила ей это… это… мило, что-ли? Чего это она? Маму что-ли заменить пытается? А не выйдет! Чего же ты столько лет молчала?! Когда ей реально помощь была нужна… Ладно, не упускай свой шанс… Поговори.  — А… почему ты только сейчас решила сделать это? — недоумевающе спросила голубоглазая.  — Ты так быстро выросла, мне интересна твоя жизнь. Ну, рассказывай. Парень есть? — Энн лукаво улыбнулась, получая недовольный взгляд от Майи.  — Нет…  — И почему же? Ты симпатичная, должен бы быть. Пора бы уже.  — Был бы, если бы ты два года назад не отогнала от меня Льюиса. — девушка опустила взгляд в пол, вспоминая, как мачеха прогнала парня, что ей нравился. А ведь он действительно был неплохим ухажером… подумать только, зачем? Неужели шестнадцатилетняя Майя не имела права на личную жизнь? И с какой стати Энн лезла в её жизнь? Но это в прошлом…  — Извини меня за это. Но я хотела как лучше, я же говорила… Он совсем не подходил тебе. Не расстраивайся. — стыдливо произнесла женщина.  — Ладно, это в прошлом. Прошлое мы не трогаем. — попыталась сделать невозмутимый вид блондинка.  — Да, согласна. Ну, а есть парень, который тебе нравится…? — вновь спросила мачеха. Да что же ты такая любопытная?! А что ей ответить… И правда, есть ли парень, который нравится Майе? Возможно, это Эйдан…? Нет. Они просто друзья. Хорошие друзья. Не более. Ну правда, ты знаешь его не так давно, и уже сделала вывод, что он тебе симпатичен?! Глупо, очень глупо. Ксенакис, смотря разные сериалы с историями любви, всегда удивлялась: как можно скрывать и отрицать свои чувства?! Ну если он или она нравятся тебе — просто иди и признайся. Это же очень легко. Но так считала она лишь потому, что у самой парня никогда не было, и судить не могла. Да и кроме Льюиса голубоглазой никто не нравился. Но это же прошлое! А тут она чувствует, что Галлагер действительно привлекает её. И не только как друг… От этого чувства хотелось лезть на стену. Ведь это по-любому не взаимно! У Эйдана есть эта длинноногая модель, которая в разы красивее тебя. Нужна ты ему больно… А может нужна?! Он же расстался с ней… Хотя в любом случае — это не значит, что юноша расстался из-за Майи. Поменялись интересы, вкусы. Надоел характер. Всё. Вот ответы. Всё, забудь о нем… Он твой друг. Влюбиться в друга, что может быть хуже…?  — Ну так? — послышался голос Шанталь, что вывел блондинку из своих мыслей. И долго она так сидит?  — Аа… извини, я задумалась… Мне никто не нравится.  — спокойно выдала она. Но, актёрское мастерство, к сожалению, не твоё. И мачеха не купилась. Лишь хитро блеснув на неё глазами и отпив чай, женщина отвернулась. — Что?! Я сказала правду!  — Ну не хочешь — не говори. Просто врать ты не умеешь.  — Ну ладно… — цокнула Ксенакис. — Есть один… парень… И он, похоже, нравится мне. Но я ещё не уверена! — на эту реплику Фэллон снова повернулась и с интересом заглянула в голубые глаза, ожидая услышать продолжения. Пол вечера Майя рассказывала про Эйдана. Большее внимание она уделяла тому, какой он интересный собеседник и хороший друг. Именно друг. Разумеется, Энн давала ей советы, как понравиться юноше, но голубоглазая лишь отнекивалась, аргументируя это тем, что не хочет своими чувствами рушить их дружбу. Прошло 2 недели Уже середина октября. В этом году, осень выдалась прохладной, поэтому Лос-Анджелес попадает под резкие потоки ветра, а на витринах магазинов уже давно расставлены тёплые вещи. Всё это время Майя утопала в работе. Ближе к Новогодним праздникам должны были начаться конференции с другими компаниями. Сотрудничеством доверили заниматься именно ей. Мистер Уопер с удовольствием заключал партнёрства с разными компаниями, а Майя, зашиваясь в работе, с удовольствием выполняла все поручения. С Эйданом девушка общалась уже меньше, и ей было очень неудобно за это, но юноша понимал и входил в положение, что его подруга  — очень занятой человек. С мачехой отношения были на том же уровне, что с последнего разговора. Вроде нормальные, но все же равнодушные. Обидно немного. Сегодня двадцать шестое октября. Годовщина смерти Каролии Ксенакис. Ночью девушку тревожили сны, связанные с этим событием, но они не были кошмарные, скорее, печальные. Проснувшись утром, Майя почувствовала измотанность и негодование. Ровно семь лет назад умерла её мать. И каждый год в этот день блондинка уходила из дома и просто шаталась по городу, лья слезы. Чаще всего она приходила в главный парк Лос-Анджелеса, который находился недалеко от «Авроры». Как раз там, где они с Эйданом познакомились. Весь день Ксенакис была отстраненная к работе, и всё делала по инерции. Как в трансе. Все её мысли занимала эта дата. Двадцать шестое октября, две тысячи четырнадцатый год… Она была сегодня малоразговорчивой. Даже с Амандой. Ночью, перед этим днем, когда блондинка не могла уснуть, то решила, что немного испортив свою кожу - ей полегчает. Взяв лезвие, Майя тоненькими линиями порезала запястья и предплечья. Совсем чуть чуть. Но помогло не особо... Отец, какой бы он ни был тоже сегодня явно не радовался. Хоть он и нашёл себе новую женщину, но мать Майи он уважал. Наверное. Фиона отпустила девушку домой пораньше, приняв на себя бухгалтерские отчёты, что пошло ей на руку. На улице прохладно и ветренно. Нормальные люди не гуляли бы в такую погоду, но Ксенакис, по всей видимости, не входит в их число… В парке почему-то пусто. Это очень хорошо. Никто не увидит её состояния. Будь здесь многолюдно — девушка бы села на самую дальнюю лавочку, но решила сесть недалеко от входа, ведь она тут одна и скрываться ни от кого не нужно. Присев на скамейку и потуже закутавшись в тёплый шарф, она достала фотографию мамы. С маленькой картинки, размером один на один, смотрела на неё молодая красивая женщина. Женщина, любящая жизнь и свою семью. Женщина, что отдала бы всё ради дочки и мужа. Платиноволосая Каролия Ксенакис так чисто и искренне улыбалась на фото, что смотря на это заслезились глаза. Майя прокручивала в голове все вспоминая с мамой и… плакала. Да, она плакала. Ей было так больно осознавать, что она больше никогда не увидит ее. Свою любимую мамочку. И даже не сходит к ней на кладбище.  — Мамочка… мне так плохо без тебя… Вот уже семь лет тебя нет со мной. — голос дрожал, а горячие слезы обжигали кожу. — Я так скучаю, мама… почему ты покинула меня…? — истерика начинала набирать обороты. Голубоглазая уже не пыталась как-то сдерживаться, ведь… зачем? Зачем держать все эмоции в себе, когда их можно выплеснуть? Приложив фотографию к губам и невесомо касаясь ими лица матери, девушка прикрыла глаза. Плечи шевелились от частых подрагиваний, а в носу защипало. Не хотелось ничего. А, нет, кое-чего всё таки хотелось… Умереть. Хотелось оказаться рядом с близкими людьми. Хотелось больше не видеть ничего и никого. Эти внутренние терзания не прекращали преследовать девушку с детского возраста. Зачем вообще жить, если ничего хорошего эта жизнь не приносит? Только боль. Сплошную боль и страдания… Может, это она во всем виновата? Может, это Майя что-то делает не так? Все, кто ей дороги — умирают. Будто все, до чего она дотрагивается — погибает. Ксенакис приносит несчастья? Жизнь обессудна для неё. Она не живёт, а существует… И те порезы на её запястьях не помогают… Из-за постоянных всхлипов уже становилось трудно дышать, да и сильный ветер мешал наполнить лёгкие воздухом. Закрыв лицо руками и окончательно давая волю эмоциям, девушка выпустила рыдания наружу. *Pov Aidan* Выйдя из здания «Эйфории», парень направился к машине, которую припарковал на частной стоянке, ведь место, где он оставлял её обычно было занято каким-то их новеньким заместителем. Это что ещё за петух такой умный, который решил так нагло припарковаться на его месте?! Но в лицо Галлагер его не знал, поэтому и высказать свое недовольство не смог. Парень был членом компании, и состоял в ней как популярная личность, а не персонал. Так что все эти дела, а именно на какую должность и чьим заместителем стал этот индюк не знал. Да и черт с ним. Да вот только эта стоянка находится не в двух шагах от «Эйфории» и идти до неё пришлось пешком, по холоду. Проходя через парк, кстати. Чтобы быстрее. А то таскаться через весь Лос-Анджелес не хотелось, да и в такую погоду, в какую самый плохой хозяин собаку на улицу не выгонит. Дойдя практически до выхода из парка, юноша заметил знакомую фигуру, расположившуюся на скамейке. Майя? А что она делает здесь одна в такую холодрыгу? И что, плачет? Актёр сначала подумал, что обознался, но подойдя ближе — понял, что это точно его подруга.  — Майя? — удивлённо произнёс брюнет, подходя к лавочке, от чего девушка дернулась. Наверное, не ожидала.  — Эйдан?! Я… Я просто… — Ксенакис начала лепетать что-то невнятное, наспех вытирая слезы руками, надеясь, что парень слепой и не заметит. — Я… а что ты тут делаешь? — блондинка попыталась перевести тему с себя на Эйдана.  — Неважно. Что случилось, Майя?! Почему ты плачешь?  — Я н-не плачу… все хорошо. Я п-просто гуляю… — она не сильно заикалась от резкой нужды перестать плакать, немного задыхаясь, не успевая вздохнуть заново.  — Майя, я же вижу. Что у тебя случилось?! Тебя кто-то обидел?! — лицо Галлагера моментально стало серьёзным и он присел перед скамьей на корточки, беря холодные руки собеседницы в свои. — Эй… скажи мне… пожалуйста…  — Никто меня не обидел. — успокоившись сказала голубоглазая, промаргиваясь. — Просто… это обычное дело для меня. Сегодня ровно семь лет, как… умерла моя мама. Я каждый год прихожу сюда, ничего серьёзного. — она подняла свои заплаканные голубые глаза на зелёные напротив. — Всё нормально… правда. А ты как тут?  — Я шёл на парковку за машиной. Решил пойти через парк. Мне очень жаль, Майя… — зеленоглазый понимающе кивнул головой в знак поддержки. — А давно ты тут? Холодно же на улице… Чего домой не идёшь?  — Мне захотелось побыть одной… там полон дом народа, не хочется возвращаться… — пожала плечами Майя.  — А… поехали ко мне? Ну, я имею ввиду в гости? Я один живу, мне скучно. А ты домой не хочешь. — предложил Эйдан.  — Нет, ты что… Как то неудобно… — замотала головой девушка. — Не хочу тебя обременять.  — Ну почему ты так все воспринимаешь? Мне что же, просто в гости тебя позвать нельзя? К тому же на улице холодно, а ты тут сидишь… Заболеть захотела?  — Ну… ну не знаю… Только если ненадолго… — рассуждающе ответила Ксенакис. Ей было как-то не по себе. Только почему… ведь он просто пригласил в гости свою подругу. Как делают все друзья.  — Ты вся холодная… идём! — помогая блондинке встать с лавки, они с Галлагером направились к его машине. Майя чувствовала себя так, будто у неё нет своего дома, что она лазит по чужим. Но отказать этому очаровашке было невозможно. Да он бы и не принял отказы. Приехав к большому двухэтажному дому, Майя удивилась его красоте. К коттеджу прилагался большой участок с бассейном. Дорога от ворот к двери была из каких-то красивых камушков. Сам дом был в стиле хай-тек. Доски из чёрного дерева и белый кварц. Выглядит очень гармонично. Припарковав автомобиль в гараже, юноша пригласил подругу в дом. А изнутри он выглядит даже лучше, чем снаружи… Преодолев небольшой коридор, перед голубоглазой открылась большая гостиная, а далее проход на кухню. На стенах много фотографий Эйдана с его родителями, а также много растительности. Возле кожаного дивана находится небольшое тропическое дерево в горшке, чем-то напоминающее пальму. На окнах тоже много горшков с цветами. Он что, любитель всего этого? Миленько.  — У тебя очень уютно…  — Спасибо. — улыбнулся парень, проходя на кухню. — Ты будешь чай или кофе? — крикнул он, пока девушка рассматривала его дом.  — Давай чай.  — Чёрный, зелёный, фруктовый?  — Чёрный. — взгляд Майи остановился на фото в коридоре, где Эйдану, на вид, месяцев семь от роду. Его мама держала малыша на руках, прижимая к груди, а его отец стоял рядом. Эта картина почему то так умиляла. Такой… пупсик.  — Не люблю это фото. Я здесь глупо выгляжу. — послышался голос за спиной, отчего Ксенакис вздрогнула.  — Почему глупо? Ты такой милашка. — улыбнулась блондинка, поворачиваясь к хозяину дома и переодически поглядывая на фото, дабы сравнить их.  — Все, кто видит мои детские фотки, говорят, что я сладкий пупсик и все остальные милости. — засмеялся брюнет, возвращаясь на кухню.  — Ну, вообще-то, они правы. — поправила его Майя, заходя следом. Через пару минут две кружки с чаем стояли на столе. А так же разные вкусности.  — А почему ты не хочешь домой возвращаться? Разве твои… родители не будут волноваться? — спросил зеленоглазый, отпивая напиток.  — Ну знаешь, будут или нет — понятие спорное. Папа ещё возможно, а мачеха точно нет. Когда мне было четырнадцать, я ушла из дома почти на сутки, потому что она со своими детьми мне надоела, а папа был в командировке. И она не переживала. Ну правильно, я не её ребёнок…  — Ну и что? Даже если не её, то это не даёт ей права так относиться к тебе. К тому же, выходя замуж за твоего отца, она брала ответственность за тебя. — строго произнёс юноша, явно недовольный отношением Энн к Майе.  — В любом случае меня хотя-бы не опекают очень строго. Но на самом деле, мне даже не хватает той опеки, которой окружают своих детей другие родители. — грустно усмехнулась девушка. — А возвращаться не хочется потому что… они все так мне надоели… Брат, сестра, папа и она. Хорошо, что хотя-бы своя комната есть, а то никакого личного пространства. А что мы все обо мне? Расскажи о себе. Почему живёшь один?  — Да я тоже не так давно съехал от родителей. Уж не знаю, как я смог их уговорить, но, как видишь, теперь живу один. — усмехнулся он, раскидывая руки в стороны, показывая дом. — Я люблю их, очень, но все же с возрастом хочется свободы и личного пространства. Понимаешь, наверное? — Ксенакис кивнула. — Майя, мне так жаль, что в твоей жизни все повернулось именно так… Просидев так ещё часа четыре, молодые люди и не заметили, как за окном началась буря. Сильный ливень, холодный ветер. Да они, в компании друг друга, даже не заметили, как время пролетело  — Ой… Эйдан, что-то я засиделась… — смущённо сказала голубоглазая, смотря на экран мобильного телефона. Часы показывали 21:14. — Уже так поздно. И темно. Думаю, мне пора. — Майя поднялась со стула и уже собиралась что-то добавить, как испуганно пискнула от неожиданного раската грома и сверкнувшей молнией, рядом, как ей показалось, с домом. Она дернулась и упала обратно на мягкую кожаную обивку стула.  — Ну и куда ты пойдёшь в такую погоду? Да и время видела?  — Ну… вызову такси, что теперь делать. И вообще, как мы не заметили, что прошло уже четыре часа?! Возможно, сейчас он совершит ошибку. Возможно, Майя испугается такого неожиданного предложения. Возможно, пожалеет, что торопит события. Да плевать уже, говори…  — Знаешь, Майя… Может, ты останешься у меня…? — с надеждой спросил Эйдан.