Невозможный союз: Эрен и Микаса

К статье меня сподвигли волны необоснованного хейта (впрочем, как и всегда) и желание разобрать отношения Эрена и Микасы более детально. На протяжении всего произведения их романтическая линия казалась мне незавершенной и странной. Два персонажа сходятся вместе, и получается невнятное нечто, рождающее только вопросы. В статье я проанализирую разницу их мотивации и мировоззрения с упором на психологию, и не буду давать оценку действиям Эрена: мы здесь не за этим. Давайте сразу проясним несколько моментов: • В статье я не пытаюсь доказать, что пара Эрена и Микасы — не канон. Как бы я ни относилась к ней, она является каноном (так захотел автор произведения). • Мои выводы обусловлены не натурой злобного слэшера и ненавистью к гету в любых формах. Нет. Я не осуждаю фанатов данного пейринга, а лишь высказываю личное мнение с аргументацией, основанной на каноне, и привожу собственную аналитику. Она не строится на утверждении «Эрен — гей и должен быть с Жаном\Армином\Леви etc». В комментариях прошу воздержаться от неконтролируемых жопных возгораний, приветствую только конструктивный диалог. • Микаса — неплохой персонаж, и я не поддерживаю мнение, что она бесполезная, глупая, лишняя. Не пытаюсь обесценить ее чувства к Эрену или превознести как-то самого Эрена на ее фоне. Это лишь взгляд на их отношения с нейтральной точки. • Многие обосновывают любовь Микасы исключительно привязанностью клана Аккерман, я же считаю, это не так. Теперь, когда я обезопасила себя от людей, которые видят только то, что им хочется, мы можем приступать. Для понимания сути нам необходимо вернуться в начало и рассмотреть каждого из них по отдельности. В тот момент, когда для героев не существовало никаких разумных титанов, никто не знал о Марлии, о противостоянии внешнего мира и острова Парадиз и о многих других вещах. Когда Эрен и Микаса были обычными детьми (с не самым приятным прошлым, но все же), живущими в Сигансине. Эрен хотел в Разведку с малых лет. С первой серии, в сцене возвращения Разведкорпуса с экспедиции, мы видим, что Эрен встречает их как кумиров и осуждает разговоры жителей о бесполезности их деятельности. Для него разведчики являются героями за выбор сражаться вместо существования в страхе перед титанами. Пусть многие погибают, пусть они добывают всего крохи информации, но Эрен уважает их за стремление хоть как-то изменить положение вещей. Да, суждения однобокие и отдают максимализмом, но Эрен — ребенок и они вселяет в него надежду на осмысленное существование. Для Эрена жертвы оправдывают благую цель (собственно, позиция не изменится с возрастом). Сама идея об активных действиях вместо пассивного ожидания перекликается с его мировосприятием. Микаса же относится к разведчикам иначе: не осуждает, но и не разделяет тягу выходить за стены. Ей все равно. Она не рассуждает о будущем, падении стен, и живет в текущем моменте. У нее очень прагматичный взгляд на вещи, а на фоне Эрена, который в каждой жопе затычка, Микаса и вовсе кажется старше и мудрее. Она уже хлебнула горя и не хочет «ломать то, что и так работает», а тем более намеренно искать неприятности. Жизнь внутри стен и без того не сахар, приходится трудиться с малых лет и бороться за ресурсы, которых вечно не хватает. Микаса прочувствовала лишения на собственной шкуре. Ее спасли от рабства, подарили свободу не эфемерную, а физическую: возможность иметь кров, пищу, семью, друзей и возлюбленного. Удовлетворили природную тягу человека к независимости, и для Микасы этого достаточно. Эрен же стремится к свободе на ином уровне. Тут стоит сделать небольшое отступление и поговорить о том, что есть эта самая свобода. Определений много, и все смотрят с разных сторон человеческой жизни и восприятия: права, этики, религии, социологии, психологии, философии. Важен исторический и культурный контекст. Делите философию на несколько десятков систем и течений, в каждом из которых идея свободы вшита красной нитью и является основополагающим вопросом бытия. Само понятие «свобода» подразумевает в себе некие препятствия на пути к её обретению, которые каждый человек понимает по-разному. Не буду растягивать статью на лишние десять страниц и кратко обозначу разницу. Микаса воспринимает свободу с позиции права. Есть четко очерченные границы дозволенного, свобода в первую очередь физическая; та, которую можно ощутить и «пощупать». Если ты не заперт в клетке, значит, ты свободен — всё просто. Её взгляд приземленный и практичный. Эрен же смотрит с позиции философии: он заперт в клетку ментальную при полной свободе тела. Может выбрать профессию и что поесть сегодня с утра, но не может — полноту информации о мире и возможности его исследовать. «Если бескорыстное познание мира наталкивается на свои естественные границы, то объективное познание экзистенции просто невозможно…». Эрена ограничивают в этом познании: физическая преграда в виде стен и информационный вакуум в виде почти полного отсутствия литературы до титановой эпохи. Еще до прорыва стены Колоссальным троица обсуждает идею выхода за пределы стен: Эрен не хочет жить в клетке, как животное, а Микаса не видит в стремлении никакого смысла. Ничего не изменится, если Эрен выберется во внешний мир. В пределах стен у Микасы уже есть всё, что ей нужно, Эрену же не хватает простых радостей, и он рвется расширить границы восприятия. С такого ракурса мотивы Эрена находят намного больше понимания у Армина, который частично и зародил в нем желание покинуть дом рассказами о море и горных хребтах. Подогрел его и укрепил. Их объединяет общее свойство характера — любознательность, которого нет у Микасы. Уже будучи детьми они мыслят разными категориями, и для внутреннего удовлетворения им нужны разные вещи. После прорыва стены и смерти матери желание Эрена из мечты превращается в цель и смысл жизни. Из абстрактных размышлений — в четко оформленный план действий, но для Микасы он все еще находится где-то на уровне фантазий. Странных и неоправданных. Она занята более насущными проблемами: как выжить, как прокормиться и не замерзнуть. Как не умереть. На фоне таких необходимых вещей мечты Эрена о мести выглядят… неуместно. Он потерял все и, как она думает, потерял от горя голову. Микаса пытается заземлить его, переключить внимание и до последнего надеется на отказ Эрена от идеи вступить в Разведку. Пытается мягко отговорить. Но он поступает в кадетское училище, и Микаса следует за ним. Они все еще не слышат и не понимают друг друга: Эрен слишком сосредоточен на цели, чтобы разглядеть влюбленность Микасы; разглядеть главный мотив ее действий. Она же слепо идет за ним, лелея надежды, что Эрен рано или поздно перегорит. В начале обучения Эрен работает со сломанным приводом, у него не получается освоить простую балансировку, из-за чего он может не пройти отбор. Это очень беспокоит его, и он делится чувствами с Микасой, но она говорит, что если он не пройдет в кадеты, то сможет безопасно сражаться в тылу. Снова пытается подкинуть идею о жизни без рисков. Для нее нет ничего страшного заниматься другой работой, где Эрен может быть полезным. Объективно — заявление не бессмысленное. Человечеству нужны не только солдаты, но и те, кто будет их кормить, лечить, одевать и банально обеспечивать оружием. Микаса пытается подбодрить Эрена, говорит, что пойдет за ним в любом случае, но поддержка лишь злит его. Кадетский корпус для Эрена — не просто мечта или детская блажь, а цель жизни. Возможность отомстить за разрушенный дом, судьбу, мать. Никто больше не предоставит такой возможности, не научит держать оружие и убивать. Желание мести тесно сплетается с идеей свободы, и достичь ее Эрен может только через борьбу (истребление титанов как вида). И пока война не окончена, он не сможет чувствовать себя в безопасности, любить и работать, зная, что однажды нажитое могут отобрать. В тот момент он не знал ни о разумных титанах, ни тем более о жизни за стенами, и его мотивация была продиктована обычным человеческим желанием. Микаса же до конца не осознает этого, и с ее позиции идея Эрена — потенциальное самоубийство ни за что. Не осознает она и влияния своих слов. Предлагая Эрену сдаться, она обесценивает его стремления, к которым Йегер прилагает все доступные ресурсы (физические и психологические). Возможно, она смирилась со смертью Карлы быстрее и легче, потому что уже пережила травмирующий опыт потери родителей. И ей непонятно, почему Эрен так рвется сражаться за тех, кого не вернуть, вместо нормальной жизни. Рвется отчаянно и слепо, не боясь погибнуть. Она бы предпочла, чтобы он не прошел. Из-за эгоизма (каждый человек эгоист в той или иной степени), из-за своих чувств к Эрену и страха его потерять. А страх вполне реальный. Сколько разведчиков погибло за все эти годы? Чего они смогли добиться? Микаса не препятствует ему, но и не разделяет взгляды. Следует за Эреном, желая защитить, но сама не горит местью. Приведу очень грубое сравнение: мужчина хочет стать моряком дальнего плавания, а женщина — выращивать герань где-нибудь в маленькой деревушке и завести двух кошек. Но закрывает глаза на свои желания и идет за мужчиной. В итоге ни герани, ни кошек, ни мужчины рядом, потому что он вечно занят и смотрит вдаль. Буквально эту мысль иллюстрирует сцена, где отряд прибывает к океану, и Микаса смотрит на Эрена, а он — за горизонт. После известия о «смерти» Эрена в битве за Трост, Микаса опускает руки и готова принять смерть. Лежа перед титаном, она размышляет, стоила ли жертва Эрена этого? За что он умер? В конце концов она решает продолжить его волю, то есть искусственно перенимает его мотивацию. Это еще раз показывает мотивы Микасы: она пошла в кадеты не из-за желания спасти человечество или продвинуться в исследованиях, а только из-за Эрена, и в глубине души ей плевать на смерти других солдат и потери внутри стен. Жестоко, но так оно есть. Микаса не осознает собственную ценность как боевой единицы и, если бы Эрен, к примеру, пошел в торговцы, она бы пошла за ним и растратила свой бесценный талант. Дословно мысль озвучивает сам Эрен в эпизоде перед боем, где их с Микасой распределяют в разные отряды, и она даже готова ослушаться приказа, лишь бы остаться с Эреном. Он обвиняет ее в эгоизме и в том, что вместо спасения гражданских согласно долгу солдата, она думает лишь о самом Эрене. Опять. Пытается огородить его от опасности, а если не выйдет — защитить. Буквально закрыть грудью. Раз за разом это слепое стремление выводит Эрена из себя. Раз за разом он просит изменить отношение, ругается и напоминает, что ему не нужна мамочка, а он не младший брат, которого нужно опекать. Просит перестать зацикливаться на идее уберечь его от всего мира. Чем больше ресурсов прикладывает Микаса, тем большее противодействие вызывает у Эрена, и они бьют друг друга по самому больному месту. Забота Микасы раздражает Эрена не потому, что он плохо к ней относится, а потому, что это заставляет чувствовать беспомощность и вызывает резонанс с внутренним желанием борьбы. Разве беспомощный человек может с кем-то бороться? Нет, его самого нужно защищать. А Эрен не желает пассивного существования у кого-то за спиной. Либо он должен стать достаточно сильным сам, либо погибнуть в бою. Программа идет с детства, когда маленький Эрен ввязывался в драку один на троих и не звал Микасу, которая легко могла раскидать всех в соло. Для Эрена не важно: набьют ему морду или нет — главное высказаться, оказать сопротивление и вынести урок из победы или поражения. Это — его путь внутренней закалки, физической и духовной, способ познания мира, а Микаса неосознанно пытается лишить его возможностей. Плюс, защита со стороны такого сильного воина как Микаса выделяет его на фоне других солдат, что тоже неприятно Эрену. Покровительство создает ощущение «особенности», а значит жизни товарищей не важны и ничтожны на фоне жизни Эрена. Это — разница восприятия и мотивов. Камень преткновения в их отношениях на протяжении всей истории. Микаса озвучивает свое желание не один раз: она хочет быть рядом с Эреном, невзирая на обстоятельства. В идеале — прожить с ним как муж и жена в спокойной обстановке, родить детей и просто любить друг друга. В манге мы видим сценарий, в котором Эрен отказался от глобальных идей. Заземлился, понял, что жизнь не состоит только из борьбы, и он имеет право на счастье в независимости от судьбы элдийцев и Парадиза. Для Микасы это идеальный вариант. В день, когда Эрен спас ее от рабства и смерти, мир сузился до одной точки и все прекрасное в нем отныне олицетворяет Эрен. Если смотреть по канону — ее замкнула аккерсвязь; если с точки зрения психологии — так психика справилась с детской травмой, нашла точку опоры, чтобы Микаса не сошла с ума. Второй вариант нравится мне намного больше, он реален. На глазах у маленькой девочки жестоко убили всю семью, и в одно мгновенье она осталась совершенно одна в жестоком мире, где в одиночку не выжить. И тут появился Эрен, спас, стал единственным человеком, которому не плевать (и его семье). Отныне Эрен ассоциируется у Микасы с самым светлым — чувством безопасности, комфортом, теплом, семьей, счастьем и солнечным светом. Без него цветы не пахнут, а птицы не поют. Он единственный человек, ради которого она живет (благодаря которому), и единственный, кому она нужна. Конечно, это не так, но весь мир Микасы держится только на этом нездоровом убеждении. Оно формирует зависимость, порождающую больную ревность (пару раз демонстрировали вполне однозначно). Оно же приводит к неспособности жить собственную жизнь и паническому страху потери. Ее любовь, гиперопека и защита — своеобразная плата Эрену. Но Эрену не нужна жертва. Не сама Микаса как человек, а ее любовь, и он не нуждался в ней с самого начала. В ее поддержке — да, в ее силе — да, в преданности, в ней как в товарище, семье и в друге — да. Но не в ее любви. Он никогда не просил платы, и, более того, она мешает двигаться в направлении, которое он избрал. Тянет назад. Если в начале манги Эрен не замечал ее влюбленность, принимая чувство за дружеское, то потом он дистанцировался сознательно. Для него принять любовь — значит отказаться от цели. Либо одно, либо другое. Альтернатива не способна удовлетворить Эрена даже на толику. Микаса не видит противоречия в упор. Я прекрасно понимаю: невозможно разлюбить кого-то по щелчку, но можно научиться жить с этим, как сделал Жан. По-взрослому. Осознал, что, показывая невзаимные чувства Микасе, он вызывает только отвращение и еще большее безразличие в свою сторону. Как бы он не плясал вокруг нее, все равно не заставит полюбить в ответ\разлюбить Эрена. Жан смирился, спрятал эмоции поглубже и помогал там, где помощь требовалась, не прося ничего взамен. Не маячил на горизонте, не убеждал, не приходил, когда не звали и не бросался грудью на амбразуру в никому не нужной жертве. Ведь не только Эрен ранил Микасу, но и она его, подвергая себя опасности. Когда она таскала рельсы и бочки, у Эрена щемило сердце, ведь Микаса оказалась здесь исключительно из-за него, и, если бы не Эрен, она бы не запятнала руки кровью. Не оказалась на войне и не пережила весь ужас. Это давило в довесок к другим проблемам. Примешивалось к и без того огромному чувству вины. Эрен никогда не хотел быть особенным. Сильным — да, но не особенным. Бремя силы титана досталось ему без ведома и согласия, а он принял его как неизбежность. Теперь, помимо личной ответственности, на нем лежит и ответственность внешняя, ни много ни мало за целое человечество. Теперь у него есть сила и ресурсы воплотить свою цель, и это приводит к удвоенному упорству с его стороны. А значит, и к удвоенным рискам для жизни. Микаса в ужасе, для нее есть только Эрен в вакууме и защитить его становится все сложнее. От титанов, от трибунала, от экспериментов Ханджи и воспитания Леви. Ей не нужно было бы ничего делать, если бы Эрен просто сдался. После битвы с женской особью Эрен приходит в себя в повозке и узнает новости: шифтер сбежал, а операция провалена. Все жертвы были напрасны, а Эрен принял неверное решение. Это давит на него, требует действовать немедленно, и Микаса пытается успокоить. Говорит страшные слова: «Смирись». Я вижу в них более глубокий посыл: смирись, мы не сможем ничего изменить. Смирись, ты не всесилен, откажись от борьбы. Микаса права и не права одновременно. Права в том, что в одиночку, на одном упорстве, далеко не уедешь, но не права в своем суждении о том, что любовь может заменить человеку все, залечить душевные раны и создать внутреннее равновесие. Может для кого-то другого — да, но не для Эрена. В связи с этим я хочу вас спросить: как вы думаете, могут ли быть вместе люди, которые хотят абсолютно противоположных вещей? Хотят не абстрактно, а готовы отдать за свои взгляды жизнь не колеблясь. Сама я отвечу так: могут, но один в паре будет всегда несчастен и прогнется под другого. Это канат, который двое тянут в противоположную сторону и будут тянуть, пока веревка не порвется или кто-то не выдохнется. Так и получается: Микаса идет за Эреном, а Эрен идет вперед не оглядываясь. Есть вещи, для которых компромисс невозможен. Нельзя неделю вести армию в бой, а неделю отсиживаться дома по графику. Как и невозможно воевать, никого не убивая. Они оба люди с сильной волей, и воля не дает никому отступить. Они — эгоисты, и эгоизм держит их на плаву, спасая от гибели. Я не буду детально разбирать каждую сцену. Проблема их взаимоотношений одна, и чем старше они становятся, чем больше переживают сражений и потерь, тем больше видна пропасть между ними. После таймскипа, во время резни в Марлии, Микаса наконец понимает, насколько далеко Эрен готов зайти. Понимает она и то, что теперь он силен и может справиться в одиночку. До того у нее еще теплилась слабая надежда, что Эрен, если не откажется, то хотя бы умерит пыл, но после битвы надежды рассыпались. Стоя на берегу океана, Микаса думала: вот оно, наконец-то Эрен достиг желаемого, вышел за пределы стен и увидел мир. Потом она думала так же, когда всех титанов на острове истребили. Мечты Эрена реализованы, и теперь он может быть с ней то время, которое ему осталось. Успокоиться и расслабиться. Она дождалась, помогла, и настало время пожинать плоды. Но нет. За горизонтом Эрен видел не свободу: он видел еще более опасных врагов чем титаны, которых нужно истребить. И это слабое «Эрен, пойдем домой» от Микасы звучит как крик отчаяния. Последняя попытка удержать его рядом с собой. Но Эрен уже отдалился недосягаемо далеко, и как бы она не старалась, догнать его не сможет. Теперь они не просто различны в желаниях, но и по разные стороны баррикад. Буквально. Он — военный преступник, виновник геноцида и войны, она — солдат армии, которая должна препятствовать его действиям. Микаса не дура: она прекрасно знает, что однажды ей могут приказать убить Эрена. Тут появляется внутренний конфликт: возможно ли простить любимому человеку развязывание войны и убийство сотни людей? Если возможно, то в каких объемах и где допустимая грань прощения? Дилема хорошо видна в сцене после взрыва кабинета Йегеристами. Жан и Конни спрашивают у Микасы, как им следует теперь поступать, а она растеряна и не знает ответа. Призвать отказаться от всех ради Эрена или отказаться от Эрена ради всех. Предать любовь или предать убеждения. Исаяма показывает проблему выбора в рамках целого мира на примере Эрена и в рамках одного человека на примере Микасы. Задает вопрос: несет ли ответственность один человек за выбор другого? Виноват ли Эрен, что Микаса так слепо любит его, а он не может ответить взаимностью, тем самым заставляя страдать? Если раньше ей доставалась хотя бы часть Эрена, того парня, что когда-то спас ее от смерти и повязал шарф на шею, то теперь Эрен весь в войне. Душой и телом. Все эмоциональные связи он запрятал в себя и эта жертва осознанная. «Я тебя ненавижу» далось через огромную боль морального выбора. Выбора, о котором Микаса знала с самого начала, но не хотела признавать. Эрен всегда любил ее, заботился и оберегал, но совсем не той любовью, которую хотела Микаса, и тяжело не только ей. Цель Эрена конечная, после ее достижения Йегер, скорее всего, не выживет, и он прекрасно это понимает. Потому не хочет доставлять дорогим людям боль, но времени и ресурсов убеждать у него нет. Плакать на плече и просить прощения. Эрен уже совершил достаточно, должен совершить еще больше и ему не до сантиментов. То осуждение, с каким он говорит о связи клана Аккерман, то, как упрекает Микасу в ее безвольности — лишь попытка сказать: «Не нужно идти за мной». Как в детстве, когда просил не защищать, не вступать в Разведку, не лезть на рожон. Он делает то же самое, но более радикально. Достучаться до здравого смысла не смог и поступил иначе: выставил сам себя конченным уродом, для которого старые связи ничего не значат. Микаса шокирована и не понимает, когда именно Эрен успел так поменяться. Но он не менялся: он всегда был таким. Просто других вариантов защитить ее и Армина не осталось. Не пришлось бы говорить гадости Микасе, если бы она сама не зашла так далеко; если бы отпустила Эрена и поняла: он никогда не будет тем, кого она хочет видеть рядом. Все эти годы она слышала, но не слушала. Или не хотела слушать. Наращивала боевую мощь, чтобы быть полезной на поле боя, быть полезной лично Эрену и через вклад заслужить его любовь. Думала, ее можно и нужно заслужить. Очень драматичная сцена, где каждого героя невыносимо жаль. Они никогда не могли быть вместе как пара: отношения были обречены с самой первой сцены. И, честно, я рада, что в угоду фанатам Исаяма не скатился в стандартные полюбашки на фоне постапа (или почти не скатился). Трагизм придает произведению реализма, делает его более взрослым и чертовски жизненным. В нашей реальности люди тоже не всегда могут быть вместе и одной слепой любви бывает недостаточно. Есть непреодолимые обстоятельства, есть несовместимые цели и мечты, которые рано или поздно разводят людей по разным дорогам. Спойлеры! Можно было бы сказать, что Микаса сделала свой выбор, когда убила Эрена и попрощалась с ним через поцелуй. Отпустила чувства (принесла в жертву) и признала цель Эрена (позволив принести в жертву себя), тем самым персонаж получил бы развитие, и его долгий путь закончился логичным выводом. Но нет. И своеобразная замена в лице Жана, который любил молча и искренне, выглядит просто ужасно. Нет, я не говорю, что она не имеет право на счастье и должна прожить до старости не снимая траурный платок. Нельзя вечно вариться в котле сожалений и чувства вины, это не жизнь, а жалкое существование. Эрен желал Микасе только лучшего, но меня расстраивает, что она выбрала именно Жана. Он не заслужил быть тенью прошлого, которого никогда не полюбят всем сердцем, потому что его часть навсегда занята Эреном. И самое ужасное — он прекрасно это осознает. Навещает могилу Эрена вместе с Микасой и не упрекает, когда она подолгу проводит там время. Думаю, чертовски больно каждый раз думать, что если бы Эрен был жив, то твоя жена никогда не стала бы твоей. А мыслями она все еще находится с ним и любит. Какое место в этих мыслях отводится тебе — неизвестно. Был бы реален сценарий Микасы в путях, если предположить, что Эрену удалось уничтожить силу титана и остаться в живых? Его не посадили в тюрьму, не линчевали, а оправдали и отпустили, подарив право на спокойную жизнь. Опуская факт глубокой травмы, я думаю, нет. Он достиг цели, но борьба — внутренняя сущность Эрена, и за достижением одной грани свободы следует другая. Не будет райской жизни на острове без угроз со стороны и забот, Эрен оставил кучу неразрешенных вопросов и новых проблем, которые нужно решать. Банально поднимать разрушенные города, экономику, налаживать связи с внешним миром, который явно не захочет пожать ему руку в знак признательности. Ему еще есть за что бороться. Но даже если предположить, что все чудесным образом устаканилось и делать вообще нечего, то Эрен из тех людей, которые от скуки кидают камни в небо, и они падают им на лицо. Размеренная жизнь не для них: некуда девать энергию. Он не может просто радоваться синице в руках. Никогда не умел. Человек такой. Для Микасы мир плоский как блин, где есть текущий момент и обстоятельства, в которых она существует. У Эрена мир объемный, с миллионами констант и переменных, на которые он хочет и может влиять. С ним Микаса была бы несчастна, оставаясь любимой, но где-то далеко, между чувствами намного более сильными и важными. Аналогично несчастен был бы и Эрен, отягощенный рутиной и нереализованными желаниями. В заключение хочу сказать: расхожая фраза «противоположности притягиваются» — детская сказка и красивый миф. Притягиваются не противоположности, а разные стороны одного и того же, что подразумевает наличие у людей чего-то общего. Желательно — жизнеполагающего. Пример для тех, кто любит мерить человеческие отношения физикой: магнит притягивает не любой металл, а только содержащий в сплаве определенные элементы. Их соотношение. Алюминий, литий и ртуть останутся неподвижны, сплав с никелем будет магнититься слабо. Настолько же слабо, как совместимы Эрен и Микаса в долгих (здоровых!) любовных отношениях. Эрен не хороший, а Микаса плохая или наоборот. Они просто разные. Не как части одного пазла, а как кусочек пазла и шахматная фигура. Миру нужны и такие, как Микаса, и такие, как Эрен. Они служат разным целям, создают баланс и поддерживают работу отличных, но взаимосвязанных систем. Не нужно смешивать клей и масло — эффекта не будет.