Please Clarify

Лена очень старалась. Она действительно очень старалась. Она никогда не считала себя особо тонкой личностью. На самом деле, она всегда была довольно неуклюжей в социальном плане. Излишне искренняя или излишне театральная, не так тактична, как следовало бы. «Ты слишком стараешься», — часто говорят ей. Но не в этот раз. Потому что, сейчас речь идет о Каре. Каре, которая нарушила все правила и перевернула все с ног на голову. С Карой ничего не работает так, как раньше. Видимо, даже с самой Леной. Она давала намек за намеком. Каждый смелее предыдущего. В офисе, полном цветов, она была уверена, что намёк будет понят, и проспала с телефоном в руке всю ночь на случай, если сообщение с отказом придет в неожиданный момент. К тому времени, когда она по прихоти купила место работы Кары, она наполовину смирилась с шокирующей неспособностью Кара понять ее намерения, но небольшая часть ее все еще сохраняла надежду, что даже Кара не сможет неверно истолковать такой экстравагантный жест. Конечно, могла, и она это сделала. Лена пробовала, пробовала, пробовала. Она водила Кару в самые причудливые, плохо освещенные и агрессивно интимные рестораны, которые она могла найти в Google, приглашала ее на все социальные мероприятия, которые она посещала с момента встречи с ней, дала ей ключ от квартиры, рассказала о своих искренних надеждах и самых тревожных страхах, всей её семейной истории. Всё те вещи, которые когда-либо слушали только Джек и ее терапевт. Она похвалила наручные часы Кары! Разве это не флирт? Это должно быть флирт, иначе Лена искренне не понимает концепции. Она действительно все перепробовала. За исключением, конечно, открыто признаться Каре о своих чувствах. Возможно, она должна была сделать это с самого начала. Но она искренне надеялась, что до этого не дойдёт. К сожалению, пришлось идти на крайние меры. Потому что, теперь здесь, она на вершине небоскреба на закате, прижалась к груди Кары, а Денверс обнимает Лену своими прекрасными руками, а ее распущенные волосы развеваются ветром, щекоча плечо Лены, и ее босая ступня задевала лодыжку Лены, и если Лена не скажет ей сейчас, она может никогда больше не дышать. «Воспринимай это как возможность вырасти как личность», — бормочет себе Лена. «Хм?» — спрашивает ее Кара. «Что ты имеешь в виду?» Лена застывает. «Черт, я забыла про суперслух». Кара тут же начинает играть с пальцами Лены, лаская внутреннюю сторону ее запястья большим пальцем. Лене ничего не остается, кроме как расслабиться. «Разве это не предназначалось для меня? Ты говоришь сама с собой?» дразнит Кара. Лена опускается ниже на грудь Кары, закрывая глаза, когда одна из рук Кары скользит вверх по ее шее и погружается в ее волосы, осторожно наклоняя голову набок. «Ага», — бормочет она. «Что же тогда за возможность роста? » Лена почти уверена, что сделала бы что угодно, если бы Кара попросила об этом таким тоном голоса и таким особым расположением пальцев. «Мне нужно кое что тебе сказать.» «Мм, что это?» Пальцы Кары пробегают по волосам Лены, касаются ее висков, самых краев ушей. Лене тяжело дышать очень спокойно. «Это, э… может быть, сначала перестань прикасаться ко мне», — вытесняет она. Кара тут же убирает руки, и Лена не может сдержать разочарованный стон. Кара смеется над ней. «Ты хочешь, чтобы я прикасалась к тебе или нет?» «Никаких прикосновений», — говорит Лена. Затем быстро добавляет: «Может быть, потом. Если хочешь. Сначала не трогай, потом трогай. Если это нормально». «Хорошо», — радостно говорит Кара. Она раздвигает ноги пошире и отпрыгивает от Лены, опираясь на руки. За пределами объятий тела Кары, Лене холодно и грустно. Она сближает конечности и обнимает колени, накидывая на них накидку Кары. Плохая замена, но, надеюсь, временная. Кара подталкивает Лену ногой к бедру, пока Лена не поворачивается к ней лицом. «Что такое? Я нервничаю», — подсказывает она. Лена прикусывает губу, на мгновение просто смотрит на нее. На Кару всегда лучше всего смотреть, усталая ли она или полна энергии, чистая или грязная, в очках или униформе, в рубашке или в поношенной мешковатой пижаме. Но теперь, расслабленная, растрепанная, нежно улыбающаяся, освещенная теплыми желтыми и оранжевыми цветами сумерек… она сияет. «Я люблю тебя», — говорит ей Лена, пристально глядя ей в глаза. Кара нежно ей улыбается. «Я тоже люблю тебя, Лена», — легко говорит она, протягивая руку и кладя руку на поверхность крыши, недалеко от ступни Лены. «Могу я пригласить тебя на ужин?» «В последний раз, я не голодаю», — протестует Кара, жестикулируя рукой Лены. «Знаешь, я могу позволить себе прокормить себя». Лена сжимает руку Кары. «Нет, нет, я знаю. Я имею в виду, как свидание». «Да, Лена, я понимаю», — говорит Кара, совершенно очевидно, что не понимает. «Мы делали это миллион раз. Все, что я говорю, это то, что вы можете хотя бы время от времени разрешать мне делить счет». «Я… я не имею в виду, как в те времена», — заикается Лена, хватаясь за слова, уже чувствуя себя идиоткой. «Я имею в виду. Ты знаешь.» «Думаю, я тебя не понимаю. Это что-то по-английски? Мы все время ходили куда-нибудь поесть». Лена беспомощно качает головой. «Я хочу, чтобы на этот раз все было по-другому. Более — более интимным». «О нет, неужели я забыл о каком-то особом событии? Какой сегодня день? О, Лена. У тебя день рождения?» Кара теперь задушевно смотрит на нее. Она выглядит на грани извинений. «Нет, это… Кара, пожалуйста, не смотри на меня так. Ты же знаешь, я даже не отмечаю свой день рождения». «Я ничего не знаю и не принимаю», — говорит Кара, сразу же загораясь новой темой. «Я буду отмечать твой день рождения каждый божий день, если потребуется». Как они до этого дошли? Лена не теряла контроля над разговором со школы. «Это… это мило, но я пытаюсь признаться тебе в чем-то прямо сейчас. Как ты думаешь, мы могли бы обсудить мой день рождения в другой раз?» Кара резко отпускает руку Лены. «Извини», — говорит она, выпрямляя спину, пристально глядя на Лену. «Я слушаю. Ты хочешь чего-то более интимного? Например, в одном из тех модных ресторанов с частными кабинками? Я не люблю такую еду, но ты знаешь, Лена, я сделаю для тебя все». «Было бы неплохо, но я пытаюсь сказать, Кара…» Лена глубоко вздыхает, пытается сглотнуть. Вот оно. «Я люблю тебя», — снова говорит она. Но с лишним чувством. Надеюсь, на этот раз так и останется. «Я хочу быть с тобой.» Кара пристально смотрит ей в глаза, переводя взгляд с одного на другого, оценивая. Выражение ее лица становится твердым, поскольку она, кажется, находит то, что ищет. Лена хочет, чтобы ее руки не дрожали. «Ага», — сказала тогда Кара, тихо вздохнув. «Мне очень жаль. Последние несколько месяцев у нас было мало времени наедине. Я знаю. Я тоже по тебе скучаю». Кара протягивает руку и прижимает ладонь к груди Лены. Спокойный и искренний, как будто такой жест нужно воспринимать совершенно спокойно. «Но теперь ты со мной». Возможно, Лена не может дышать. Ладонь Кары касается верха ее бюстгальтера. «Мы должны провести еще одну ночь игр с Алекс, Сэм и Руби. Или, извините, только мы двое, я имею в виду. Мы могли бы сыграть в нарды? Как тебе? Какая хорошая игра для двух игроков?» «Шахматы», — не задумываясь выдыхает Лена. Кара корчит гримасу. «Ты всегда побеждаешь. Это не весело». «Нуу», — разумно говорит Лена. «Ой, хорошо». Кара убирает руку с тела Лены, подымая ею в преувеличенном жесте капитуляции. «Я не могу отказать тебе. Давай сыграем один на один в шахматы. Я запасусь утешительными закусками». Лена засмеялась бы, если бы она не была такой возбужденной, эмоционально выжатой, обнаженной и нежной. «Кара, это… я хочу делать все это с тобой, хорошие рестораны, вечера за игрой в шахматы и время с семьей, но я имею в виду…», Лена все еще чувствует отпечаток ладони Кары на ее груди, и она не знает, как она могла быть более откровенной, чем: «Я хочу делать это как твоя… как твоя девушка». Возвращается задушевный хмурый взгляд. «О, Лена», — говорит Кара, ее рука снова тянется, чтобы снова прижать сердце Лены, этот чертовски интимный жест. «Я думаю о тебе как о своей девушке в течение долгого времени. Ты правда не знала? Ты моя лучшая девушка. Лучшая девушка, которую я когда-либо имела». Чёрт. Вот и все, вот как заканчивается родословная Лютера, иссушенная избирательной культурной неграмотностью самого могущественного гребаного супергероя в мире. «Нет, это… эээ… это не так», — запинаясь, говорит Лена. Она протягивает руку, движения слишком резкие, неконтролируемые. К счастью, Кара принимает это. Она смотрит на Лену неуверенно, но безоговорочно доверчиво. Лена обеими руками обнимает руку Кары и осторожно подтягивает ее ближе. Руки Кары чудесные, теплые, сильные и совершенно неподвижные. Ей почти не нужно было надавить, чтобы сжать пальцы Кары. У Лены не хватает смелости смотреть в лицо Каре. Или вообще куда-нибудь. Она закрывает глаза, склоняет голову и нежно целует костяшки Кары. Кара тяжело дышит. «Ой», — говорит она. Лена отстраняется, выпуская руку Кары, уже не чувствуя ощущения ее кожи под губами. Она отваживается взглянуть на лицо Кары; губы слегка приоткрыты, брови напряжены. Кажется, смысл Лены наконец дошел до неё. «Ага», — выдыхает Лена. Кара берет руку, которую поцеловала Лена, в другую, нежно сжимая ее. Она смачивает губы быстрым движением языка: Лена беспомощно следует за ним, завороженная. «Вы имеете в виду, вы хотите…?» «Целоваться?» Лена кивает. «Очень. Все время». «Все, все время?» Кара повторяет, ее большой палец снова и снова гладит тыльную сторону ладони. Чтобы сохранить ощущение губ Лены? Или стереть? Лена еле дышит. «Прямо сейчас, может быть? Например?» Лена кивает, не в силах лгать, совершенно не в силах выразить это желание вслух. Кажется, ее смелость иссякла. «Ты хочешь этого?» — снова спрашивает Кара хрипловатым, ласковым голосом. Она подносит пальцы к губам Лены на волосок от губ. Лена чувствует их тепло. «Пожалуйста», — просит она. Ее дыхание отражается от нее. Пальцы исчезли, их сменил холодный воздух, момент паники — она ​​сделала это, она испортила самые важные отношения в своей жизни, воспользовалась добротой Кары и нарушила ее границы — но затем — губы Кары, губы Кары на ее губах, теплые, податливые и опьяняющие; Нос Кары касался ее лица, распущенные волосы рассыпались между ними… Лена издает особый звук, над которым она не властна, и пытается полностью залезть к Каре на колени. Кара стоит на коленях; все идет не так хорошо. Лену это особо не волнует. Кара смеется над их поцелуем, прерывая его, делая его более коротким. Лена неразборчиво шепчет ей в губы, пользуется возможностью, чтобы поцеловать Кару в подбородок, прижав губы к ее горлу. Кара стонет, и Лена целует свой путь обратно до рта. Я целую Кару Дэнверс. Эта мысль приходит ей в голову, абсурдная и отстраненная, даже когда она хватает кучу волос Кары Дэнверс, вонзается пальцами в бицепс Кары Дэнверс и всасывает губу Кары Дэнверс в рот. Кара потрясающе отзывчивая, податливая и красиво шумная,— подумала Лена. Она никогда не целовала никого пуленепробиваемого. До настоящего времени. Спасибо, бля. «Вау, я люблю твой рот», — выпаливает Лена, подходя подышать воздухом. Кара заметно взволнована, взъерошена и очень привлекательна. «Хорошо, хорошо», — бормочет она. «Ага.» Лена усмехается ей. «Хорошо, да?» «Извини, я не соответствую твоим литературным стандартам», — говорит Кара. « Я люблю твой рот», — имитирует она тихим голосом. Лена закусывает губу. Кара просто смеется над ней, но слышать, как она это говорит, все еще… нечто. «Я просто, это было…» Кара пытается поправить очки, которых на ней нет, и опускает руку на бедро Лены. «Ага.» Она на мгновение смотрит на Лену явно напряженно. «Спасибо», — шепчет она. Лена кивает. Она тоже помнит это чувство, когда впервые поцеловала девушку. Ничего подобного, за исключением глубокой инстинктивной уверенности в том, что это имеет значение. «Не могу поверить, что я не знала, что хочу это сделать!» Кара отстраняется, чтобы сказать. «Я так сильно хотела это сделать. Почему ты мне не сказала?» Лена беспомощно пожимает плечами. «Я пыталася.» Кара стонет. «Правильно! » Будь моей девушкой! » Так ты имелав виду гейский смысл». «Я действительно не думала, что может быть несколько интерпретаций». Кара рассмеялась, ее хватка сжалась на бедре Лены. «Итак, ммм…» Лена проводит по волосам Кары и аккуратно заправляет их ей за ухо. — Тогда могу я сводить тебя на ужин? Кара бросает на нее очень искренний взгляд, приподняв брови, почти с тоской. Затем она наклоняется ближе и говорит: «Мы приглашаем Джеймса, Уинна и Дж’она, верно?» Лена толкает её. «Ты задница». Кара откидывается, пока ее губы не касаются раковины уха Лены. «Вот подсказка: эта девочка Кара, с ней очень легко», — шепчет Кара. «Отведи ее в хорошо буфет, где она сможет все съесть, и она будет твоей навсегда». Глупый момент, но Лена все равно вздрагивает. Ее поцеловали, ее обнимали. Сейчас она слишком увлечена, чтобы смеяться. Она тянется к себе за спину, чтобы накинуть на них плащ Кары, но ничего не находит. Она отстраняется из объятий Кары и оглядывается. «Дерьмо», — говорит она. «Я думаю, я потеряла твой плащ». «Что?» Спрашивает Кара. «Твой плащ», — повторяет Лена. «Я думаю, его могло сорвать ветром?» «Он весит около 15 фунтов», — говорит Кара, все еще смеясь, но она хватает Лену за бедро, прижимает ее к телу и легко встает. Ее рука обвивается вокруг Лены. Лена обвивает ноги вокруг талии Кары, как гребаная коала, и кусает ее губу, возможно, пытаясь сдержать смех или еще одно признание в любви. Кара подходит к краю здания и смотрит вниз. «Ага», — говорит она. «Вот он». «Мы должны пойти за ним». «Мы должны», — соглашается Кара. Но она этого не делает. Она стоит на месте, многозначительно глядя в губы Лены. Лена кивает. «Верно», — говорит она. «Мы сделаем это». Кара сжимает ее задницу, а затем несколько тупо смеется, и теперь они могут плыть в буквальном смысле слова. Учитывая все обстоятельства, Лена, вероятно, не смогла бы спроектировать однозначно романтическое свидание лучше, если бы попыталась.