— Знаешь ли ты, как много ты для меня значишь? — шепчет он мне на ухо. — Нет, — шепчу я. Он смеется и на миг сжимает пальцами мое горло. — Знаешь, знаешь. Я никуда тебя не отпущу. Вместо ответа я издаю стон, а он прибавляет темп. — Ты моя, Анастейша. — Да, твоя…
«50 оттенков свободы»
Тёплые губы аккуратно прижались к гладкой шее, оставляя на бледной коже с правой стороны еле заметный, невесомый поцелуй. Лёгкая улыбка возникла на моих губах, и я, повернувшись, прижалась к любимой, вовлекая её в страстный поцелуй; мои руки несильно сжали её плечи, намереваясь удержать родного человека. Мгновенно перехватив инициативу, девушка, переместив ладони на мою талию, несильно сжала кожу пальцами. Я вновь улыбнулась сквозь поцелуй, чувствуя лёгкие движения, заставляющие плавно переместиться на кровать. Продолжая зацеловывать мою шею, Анастасия легко подтолкнула меня к постели; едва опустившись на неё, я почувствовала, как дыхание сбивается: девушка нависла надо мной, словно коршун над добычей, в её глазах играл лукавый огонёк, наполненный похотью и любовью, вежливая усмешка родилась на её губах. — Прости, но сегодня я доставлю тебе удовольствие, своим способом, — я нервно сглотнула, по неизвестной причине побаиваясь её тона и пристального взгляда, но медленно кивнула, не сводя с её непроницаемого лица голубые глаза. В них загорелось явное любопытство вперемешку со слабым страхом, возникшим на почве нежелания ощутить физическую боль, однако то доверие, что было связующим мостом между нами, оказалось сильнее, и я решилась на откровение. Укус остреньких зубов заставил меня шумно втянуть воздух и с наслаждением закрыть глаза, когда на ключице образовался чётко выраженный красный отпечаток — один из многих, что ждали меня впереди. Спустившись на шею, любимая, не прерывая дорожку из нежных поцелуев, медленно пробралась руками под мою футболку, задевая особо чувствительные точки на моём теле и поглаживая кончиками пальцев подтянутый живот, в ту же секунду вырывая судорожный вздох. В ту же минуту она с лёгкостью стянула с меня футболку, оставляя в одних джинсах; прильнув к моему телу, уже ничем не прикрытому, она переместила губы чуть ниже шеи, опускаясь к груди. Меня бросило в жар, по позвоночнику пробежали мурашки, принося новые приятные ощущения, заставляющие дрожать от предвкушения чего-то необычного, но очень эротичного. В то же время лёгкий холод сковал все мои движения, запрещая мне каким-либо образом сопротивляться желаемому. — Давай внесём некоторые изменения в классику, ты не против, моя родная? — робкое покачивание головы. От прикосновения тёплых пальцев к моей груди всё тело словно пронзил разряд тока. Аккуратный поцелуй затронул родинку на моей ключице, я сладостно улыбнулась, и девушка, воспользовавшись этим, резко завела мои руки назад; послышалось лязганье железа; через минуту мои руки были уже прочно скованы наручниками с красивой пометкой «V» на внешней стороне. — Думаешь… — Я знаю, — не дожидаясь окончания моей фразы, ответила Анастасия, и лёгким движением натянула мне на глаза плотную чёрную повязку, через которую не могли проходить даже лучи света, закрепив её сзади прочным, но вовсе не тугим узлом. — Я знаю, что тебе это должно понравиться, — уже более нежно добавила девушка и прикоснулась губами к моим губам, стараясь своим поцелуем показать всю любовь и нежность, на которые она была способна. Шершавый язык, заскользив по ярёмной впадине, неожиданно свернул влево и очертил контур выраженных острых ключиц. Протяжный стон вырвался из груди, доставляя ещё больше удовольствия доминантной особе и подпитывая её страстные желания. Лёгкие прикосновения пальцев уже не были столь непривычными, как месяц назад, однако всё ещё могли вгонять меня в краску. Я потеряла возможность видеть всё происходящее, но умелые движения сводили с ума от приятных ощущений и желания дойти до конечной точки. Знакомо ли вам чувство, когда вы чего-то очень сильно хотите, но по вполне объяснимой причине готовы отказаться от желаемого? Вот так же и меня манила и отчасти пугала концовка интимного процесса. Сложнее и немного страшнее было в первый раз, теперь финал всего лишь заставлял меня сильно смущаться, как это, наверное, и должно быть… Или я одна такая? Девушка еле заметно дотронулась языком до родинки шоколадного цвета на правой ключице и невесомо поцеловала её, наслаждаясь моим прерывистым дыханием. Я нервно сглотнула, ожидая и в то же время слегка побаиваясь продолжения, несмотря на прочно закрепившиеся между мной и моей партнёршей отношения, изначально строящиеся на доверии, любви и уважении друг к другу, но со временем сумевшие внести в нашу интимную жизнь некоторое разнообразие, что, несомненно, меня радовало. Вернувшись к моим мягким губам, Анастасия не спеша провела ладонь вниз, пробираясь к набухшим соскам; я чувствовала на себе её обжигающий взгляд, но старалась сдержать подступающую к лицу краску, и хотя тело било дрожью от желания получить долгожданное удовольствие от своей любимой, спешить мне не хотелось. Юркий язычок внаглую очертил контуры моей груди, я шумно выдохнула, чувствуя разливающееся по всему телу некоторое облегчение и тепло. Девушка коснулась подушечками нежных пальцев правого ребра, и я вздрогнула — то ли от неожиданности, то ли от повеявшего холода. Невесомый поцелуй остался под пупком, когда моя пассия нечаянно зацепила зубами объёмную родинку. Это невероятно приятно — ощущать нежные прикосновения любимого человека, чувствовать его пальцы на своём теле, губы — на своих губах и шее, видеть то, как его руки блуждают по твоей груди и ребрам, а спину царапают острыми ногтями в порывах страсти. Я осознала совсем недавно, что даже простые крепкие объятия с моей любимой приносят мне ничуть не меньше удовольствия, чем бессонные ночи на пару с ней. Я всегда боялась делать первый шаг во всем… Я боялась брать инициативу в свои руки. Да, я садист, я не скрываю. Но причинять боль любимому человеку не готова… Я слишком люблю её. Люблю до дрожи в теле, до ломоты в костях, и я уже не смогу без неё. Я не смогу без нашей любви… — Как ощущения? — выдохнула девушки в мои полураскрытые губы; я подалась вперёд, намереваясь поцеловать свою любимую, на что та неожиданно уткнулась носом мне в шею и томно вдохнула аромат моего тела. — Боже, как же сильно я люблю тебя, если бы ты только знала… — Я… я тоже люблю тебя, — чуть хрипловатым голосом от долгого молчания произнесла я, в то же время пытаясь своим способом высвободить руки из железных зацепок. Металл неприятно стеснял мои движения и слегка начинал давить на кожу, но девушка плотно накрыла мои вспотевшие от тщетных усилий ладони в наручниках и, хитро улыбнувшись, сказала, нарочно закусывая губу, несмотря на повязку на моих глазах: — Видишь ли, сегодня я веду, и только я решаю, когда и как ты получишь удовольствие. Я сглотнула ком в горле, предчувствия красивый процесс и не менее приятную, запоминающуюся концовку. Наверное, желание ощутить родные пальцы внутри себя всё-таки сильнее страха боли. Две стороны одной монеты, как говорится, удовольствие и боль не существуют друг без друга. Тонкие пальцы пробежали по моей груди, нарочно задевая затвердевшие соски и вырывая из груди несколько протяжных стонов. Самодовольная ухмылка возникла на губах моей пассии. Видимо, ей нравится видеть меня в таком раскрепощённом состоянии, да и она сама мне не раз признавалась, что обожает мои стоны… Запросто оставив новый укус под грудью, девушка проделала длинную дорожку из поцелуев до линии джинсов, зубками надкусывая бледную кожу и старательно переводя меня в мокрое состояние. Я чувствовала, что ещё пара таких нежных, аккуратных, медленных прикосновений — и я закончу, притом громко и очень красочно. Однако я привыкла сдерживаться, и хотя в постели это получалось редко, учитывая любовь моей пассии к извращениям разного вида, мои попытки доказать, что моя концовка — очередная случайность, не прекращались. — Ты только моя, уяснила, кроха? — обведя языком аккуратную родинку под пупком, Анастасия лёгким движением расстегнула ремень; пряжка звякнула, и любимая, коснувшись зубами язычка, потянула вниз, ладонями помогая себе стягивать с меня джинсы. К сожалению, наблюдать за этим зрелищем я не могла, но была твёрдо уверена, что смотрелись её движения, как минимум, очень эротично. Незаметным образом я осталась в нижнем белье, под изучающим взглядом хищника, который, казалось, еле удерживается, чтобы не накинуться на изначально пленённую жертву. Те не комфортные ощущения, когда ты лежишь практически обнажённый, а на тебя кто-то пялится и не сводит взора, продолжали подбираться к моим чувствительным нервным клеткам, всё больше заставляя меня смущаться. — Кажется, кто-то уже не может себя сдерживать, — девушка пальцами провела по прозрачной ткани нижнего белья, нарочно задевая незащищённые точки и принуждая меня согласиться с её предположением. Громкий стон, не похожий на наигранность, неожиданно отскочил от стен спальни и, попав во всеуслышание, вызвал у моей пассии красивую ухмылку. Наклонившись к моему уху, она прошептала: — Тебя очень просто завести. А ещё ты очень мило стесняешься, Ангелок, тебе эта краска к лицу, — тёплые родные губы прижались к моим, смело углубляя поцелуй и неожиданными прикосновениями спускаясь по шее, оставляя красочные засосы, выставляя на всеобщее обозрение, кому и в какой мере я принадлежу. Ласковая улыбка тронула мои губы — девушка начала заново изучать моё тело, целуя ключицы и проводя языком по объёмной груди; забавно, что только она знает, от чего я действительно таю в постели. Извиваясь от нежных, медленных, аккуратных прикосновений, я чувствовала, как всё тело подрагивает в предвкушении чего-то необычного. Тёплые губы соприкасались с изгибами, накладывая всё новые отпечатки на груди, рёбрах, спускаясь всё ниже… В одно мгновение девушка резко, но безболезненно развела мои ноги в стороны, оказавшись полностью надо мной; я приподняла голову, надеясь избавиться от повязки, ёрзая ею на простыни, и заодно скрыть смущение, однако моя любимая пресекла мои попытки тремя простыми словами, сказанными шёпотом, в ответ на моё прерывистое дыхание, наклонившись к моему лицу: — Не шевелись, малышка. Еле заметный кивок и быстрое облизывание сухих, но горячих губ. Поехали… Анастасия аккуратно прильнула к внутренней стороне бедра, будоража кожу и вызывая томный вздох. Слегка прохладные губы коснулись побледневшей кожи и начали постепенно подниматься выше, ставя меня в нескромное положение по мере приближения к интимному месту. Касаясь пальцами моей талии, девушка заставляла меня загораться звериным желанием… Я начинаю тихо постанывать, когда родные губы практически переступают грань и оказываются в непосредственной близости от чувствительной точки. Чёрт, она же знает, что я уже теку, зачем она меня ещё больше мучает?.. Поддевая ловкими пальцами моё нижнее бельё, девушка лёгким движением оставляет меня полностью обнажённой, кидая вещь на пол и наклоняясь к неприкрытой зоне, языком огибая уже намокшую область интимного характера на моём теле. Я выгибаюсь навстречу своей пассии, чувствуя невозможность более терпеть эту сладкую пытку. Войди в меня уже, прошу тебя!.. — Ты хочешь этого? — я неровно дышу, боясь ответить. Да, я безумно хочу, чтобы ты доставила мне удовольствие прямо сейчас! Робкий кивок. Горячее дыхание опаляет нижнюю часть моего лица, и раздаётся шёпот, от которого дрожь разбегается по всему телу: — Ответь, да ли нет: ты хочешь этого? Ещё одна борьба разума с сердцем: когда рассудок твердит, что черта дозволенного уже перейдена нами и о приличиях забывать никак нельзя, что-то внутри, отчасти похожее на орган, качающий кровь по всему телу, молит о продолжении и получении эйфорического удовольствия. Я стараюсь не думать об утреннем разговоре с девушкой после сегодняшней бурной ночи, во время которого я буду красной, как варёный рак, старательно прячу стеснение в самый дальний угол моего сознания и хриплым голосом, но без дрожи отвечаю: — Да, хочу. Лёгкая улыбка трогает родные губы. Анастасия ещё ближе наклоняется ко мне, между нами считанные сантиметры. Меня одновременно и пугает, и манит возникшая ситуация, но я продолжаю держаться на своей волне, ни на метр не подпуская чёртово стеснение и мысли о нескромном поведении. Это наша жизнь, и то, что мы делаем за закрытыми дверями, касается только нас, и никого более. — Открой рот. Я ослышалась? Небольшое удивление наверняка отобразилось в моём взгляде, но чёрная повязка мешала моей пассии разглядеть недопонимание от её собственных слов. Наступает тишина, слышно только моё рваное дыхание. — Ты должна доверять мне, — слышится тихий голос, с нотками любви, и партнёрша невесомо целует меня в лоб. — Я не хочу сделать тебе больно, я лишь хочу… доставить тебе немного смешанного удовольствия, которое ты точно запомнишь. Я верю ей. Верила и доверяла своему любимому человеку всегда, что бы ни случилось. Наверное, трудно кому-либо довериться после предательства… но если дать счастью шанс, то оно, возможно, случится. И я рискнула. Рискнула в очередной раз обернуться спиной к человеку и получить в ответ… нет, вовсе не острый нож, наживую разрывающий кожу и ломающий кости, становящийся причиной моих горьких слёз и безудержных хрипов. Я получила любовь — красивую, нежную, волшебную и неограниченную временными рамками. Всем так хочется любить, но далеко не каждому везёт на взаимность в тёплых чувствах, которые останутся навсегда… Любовь не живёт три года, любовь живёт ровно столько, сколько двое хотят, чтобы она подпитывала их изнутри и делала счастливыми. Я не спеша открываю рот, через силу обнажая ровные зубы. В то же мгновение шершавый язык наталкивается на гладкое разрозненное препятствие. Скользя языком по чуть прохладным пальцам, я изучаю каждый крохотный сгиб, стараясь не думать о том, насколько пикантно мои действия смотрятся со стороны. Лёгкие надкусывания родных и уже знакомых пальцев доводят девушку до шумных вздохов и лёгкого закатывания глаз от блаженства. Когда пальцы становятся достаточно мокрыми, Анастасия медленно их освобождает и продолжает в упор смотреть на меня. Я чувствую её прожигающий взгляд даже у себя под кожей, одновременно стараясь выровнять дыхание. Я принадлежу только тебе. Сегодня я в твоей власти. — На сухую входить немного болезненно, а так ты практически ничего не почувствуешь. А впрочем, ты ведь уже течёшь, так что… — жар и смущение пробираются от шеи к лицу, пока девушка медленными, обворожительными поцелуями спускается к сокровенному месту. Я быстро облизываю пересохшие губы, чувствуя дикое возбуждение. Анастасия слегка намокшими пальцами поглаживает внутреннюю сторону бедра, как бы дразня меня, и я тихо постанываю, уже практически скулю от желания ощутить её пальцы внутри себя. — Пожалуйста, возьми меня… Девушка резко вводит в меня два пальца. Сильный по своей амплитуде стон срывается с моих губ. Мокрые пальцы в сочетании с влагой в промежности дают невообразимо приятный эффект, от которого можно сойти с ума в считанные секунды. Девушка плотно накрывает своими губами мои губы, лишь приглушая стоны; я цепляюсь за её запястье, когда она вкладывает свою ладонь в мою, и наши пальцы переплетаются. Мне катастрофически не хватает воздуха в лёгких. Мои ногти оставляют на её руках внушающие царапины. Мою партнёршу это способно сильно завести, и постепенно она вводит в меня третий, четвёртый палец, с каждой минутой увеличивая темп. Комната наполняется неприлично громкими стонами, мне сложно контролировать себя и свои телодвижения. Извиваясь под ней, я не вижу, каким безумным взглядом меня окидывает моя пассия. Наконец, девушка задевает чувствительную точку внутри меня, сжимает пальцы… Хаотичный ток быстрой молнией проносится по всему телу, и едва она оставляет мои губы в покое, я хрипло выкрикиваю имя своего любимого человека, цепляясь пальцами за её свободную руку в надежде красиво завершить интимный процесс. Дрожь сотрясает всё моё тело, я прикрываю глаза, собирая остатки сил, разбросанные по всему организму. Проклятье… Никогда бы не подумала, что девушка способна довести меня до такого оргазма. Я не сразу понимаю, что тёмной повязки на моих глазах уже нет. Тугой узел на затылке больше не жмёт, хотя наручники всё ещё сковывают мои действия, и от железа немного побаливают запястья. Я моргаю пару раз, привыкая к полутьме. Отчётливо вижу наполовину обнажённый образ Анастасии. Заставляю себя перевести взгляд на что-нибудь менее неприличное, но продолжаю в упор рассматривать её объёмную грудь. Ты невероятно привлекательна, детка… — Знаешь, а ты очень бурно заканчиваешь, если в тебя неожиданно войти, — её по-настоящему откровенные слова и образ, когда она облизывает свои пальцы по одному, только что побывавшие в моём теле, доставляют мне приятную потягивающую боль внизу живота, я чувствую, как снова начинаю намокать от её хищных взглядов и пошлых жестов. Закидываю голову назад, жмурюсь, но воображение рисует очередные развращённые картинки, какие я часто представляю в собственном сознании. Радует лишь то, что не у меня одной психика испорчена вконец… Вздрагиваю, когда шершавый язык касается родинки под пупком и идёт вниз, приближаясь к интимному месту; не могу сдерживать себя, закатываю глаза и кусаю губы от экстаза, когда ловкий язычок начинает внаглую изучать промежность. Вырисовывая невидимые мне узоры, он скользил, пробираясь внутрь и переворачивая моё представление об увлечениях моей любимой с ног на голову, в это же время горячие пальцы ласкали подрагивающие бёдра. Движения доминанта заставляли меня прогибаться «мостиком», соприкасаясь грудью с обнажённым телом девушки, а когда её руки ощутимо сжали мои ягодицы, я уже без стеснения стонала, пока вязкая, чуть липкая смазка беловатого оттенка текла по внутренней стороне бёдер. Второй оргазм настиг меня быстрее, чем первый, и кончила я довольно грубо, но сочно. Дьявол, ну почему именно ночью во мне просыпается любовь к извращениям в постели?.. Анастасия облизнулась и, увидев моё раскрепощённое состояние, прильнула к моему телу, оставляя сначала невинные, а затем страстные поцелуи на груди, ключицах, шее… Одно быстрое движение высвободило мои руки, и я шумно выдохнула; на губах возникла счастливая бессвязная улыбка. Я молча, с интересом наблюдала за девушкой, которая осматривала моё обнажённое тело в поисках возможной, ненароком появившейся травмы в ходе секса — она всегда обо мне заботится, и даже здесь не забывает о моём здоровье. Наконец, удостоверившись в отсутствии каких-либо серьёзных увечий, она касается моих губ и вовлекает меня в поцелуй. Такой тихий, нежный, по-настоящему романтичный… Такой вкусный, что не хочется покидать зону её сладких губ. — Я люблю тебя, — шепчет Анастасия, кладя подбородок мне на лоб и закрывая глаза. — Я безумно сильно люблю тебя. — И я люблю тебя… моя любимая садистка, — усмехаюсь, целую её в шею, прекрасно понимая, что из нас двоих настоящий любитель боли — я. Девушка приподнимается, несколько секунд смотрит на меня в упор с хитрой улыбкой, а затем неожиданно щёлкает меня по носу. Я растерянно хлопаю ресницами, пытаясь разгадать, на какой по счёту уровень наглости она уже перешла. — Ты так мило стонешь, малая. А что уж говорить про то, как ты течёшь…