Побег из Шоушенка

Он проснулся как всегда – за полчаса до подъема. Прислушался к мерному шуму вентиляционной системы, звуку шагов дежурного по блоку, втянул ноздрями воздух. Не холодный не горячий. Тут всегда одна температура, одни и те же лица, одно и тоже время года. И для того что бы сюда попасть нужно сделать что то очень плохое. Не булку украсть и не убить. Продать Родину, большой военный секрет, украсть половину годового бюджета страны – это да. Правда и амнистии тут не бывает – никогда. Это навечно. Он приподнялся с продавленного за ночь матраса, опустил голые ступни на прохладный пол и сдернув полосатый халат со спинки стула накинул его на плечи. Подойдя оконному проему он мельком глянул на пирс и разглядел кутающуюся в дождевик фигурку охранника. Дождь лил всю ночь и это дождю нравилось. Немного левее пирса, сразу за колючей проволокой, отсекавшей Периметр от Зоны, по галечному пляжу брела сгорбленная фигура в пластиковой накидке. Человек изредка нагибался и что то подбирал из каменного крошева. Что то было знакомое в этой фигуре. Он протянул руку к висящему на оконной рукоятке морскому биноклю и попытался всмотреться в иссеченную струями дождя картинку. И тут произошли два события одновременно. Прожектор на охранной вышке метнулся к фигуре человека застывшего на пляже, высветив как рентген и человек повернулся. В окулярах оптики , почти заполнив их, блеснули Её глаза. Он вздрогнул, зажмурился и впился взглядом в это такое знакомое и далекое лицо. Перед его взором замелькали в бешеном ритме картинки недавнего прошлого, а душу обожгло кислотой. “Черт! Не может быть! Она же мертва. Я сам читал заключение следственной комиссии о крушении вертолета. Там даже косточки не осталось после пожара. Как?!” Прожектор, мазнув человека лучом, умчался в сторону скал и мельтешащего в прибое мусора, а пляж скрылся в потоках усилившегося дождя. Он сел на край кровати и взлохматив волосы бездумно уставился в стену перед собой. Тихая музыка льющаяся с потолка прервалась и мелодичный голос почти прошептал “Уважаемые Господа, просим Вас не забывать, завтрак начинается ровно в 7:00. Приятного аппетита!” И тут же где то за стенами свистнул мегафон, а скрипучий голос надрываясь прохрипел: “Первый, второй и третий отряды строится к завтраку!” “Хваленная звукоизоляция” – проворчал он – “даже перекличку из соседнего лагеря слышно” и направился к дверям. Спустившись в служебном лифте на второй этаж, он вышел на залитый дождем солярий и перегнувшись через перила увидел спину уходящего за угол охранника. Потом оглянулся на пляж и одинокую фигурку, и скинув халат порвал его надвое. Обмотав ладони получившимися лоскутами, он перемахнул через фигурное ограждение балкона и пролетев шесть метров мягко упал на нанесенную под стеной ветром песчаную дюну. Еще раз оглянувшись на угол из за которого в любой миг мог появится охранник, он подбежал к колючей проволоке и несколькими движениями раздвинул ее кольца. Шипя от боли в глубокой царапине на спине и срывая куски халата с окровавленных кулаков, он поминутно оскальзываясь и спотыкаясь, побежал по кромке воды в сторону уходящей вдаль фигуры. Она шла по самом краю прибоя, держа в одной руке пластиковый мусорный мешок, а во второй короткую палку со стальным наконечником которой собирала нанесенный волнами мусор. -Ты? -Я… -Ты голый. Ты все бросил? -Мне теперь ничего не нужно и .. меня так не найдут. …. У меня есть вот это – и Она протянула небольшой пакетик со свернутой полиэтиленовой накидкой. И две фигуры скрылись за пеленой осеннего дождя.