Re: The hateful life in issekai

С чего вы взяли, что результаты выборов зависят от голосов? Михаил Михайлович Жванецкий

Месяц спустя. Главное поместье Астрея. Фландрия.       — …не знала, что ты так красиво рисуешь. — Восхищённо сказала Фельт, смотря на картину, что я нарисовал.       — Не знала, что у тебя такой ужасный вкус. — Ответил я ей тоже смотря на холст, на котором был нарисован пейзаж города. Скорее намалёван, а не нарисован, ибо разобрать некоторые момент было нельзя.       — Ты хорошо передала трущобы. — Возразила Фельт.       — Это не они. — Соврал я, выкидывая палитру в кучу бумаг. — Кто вообще будет рисовать трущобы? — Вслед за палитрой полетела и картина, что на мой вкус была ужасной.       — Ну… — Неловко протянула Фельт, смотря на кучу мусора на вершине, которой лежала картина. — Она не так и плоха? Да, ладно, есть и хуже вещи.       — Возможно. — Пожал я плечами. — Как там, кстати учёба?       Фельт сделала сложное выражение лица, что уже дало мне ответ на вопрос. Жизнь в трущобах не располагает к обретению теоретических знаний, ибо это бесполезно знать геометрию в месте где она не нужна. Знания в трущобах добываются набиванием шишек и если тебе повезёт, то ты сможешь выжить до двадцати.       Пока Фельт продолжала дуться, я взял солнцезащитные очки и стал их протирать. Они были похожи на очки для слепых, но я мог в них видеть. Как оказалось, хоть [Авторитет] работает постоянно, выключить или ограничить его вполне возможно. Самым простым способом, конечно являлось просто закрытые глаза. [Авторитет] работает только, если я вижу человека напрямую. Через закрытые веки или ткань этого сделать нельзя, как и через тонированное стекло. Через прозрачное стекло [Авторитет] работал.       — Зачем вообще это нужно?.. — Ворчала принцесса-воровка, но было это для порядка, а не серьёзное недовольство. За два месяца она уже привыкла и понимала зачем нужна учёба, пусть и не признавалась в этом.       — На благо пролетариата, конечно! — Дал я ненужный ответ на риторический вопрос.       — Проле-чего? — Удивлённо моргнула Фельт.       — Рабочие это пролетариат. Угнетение буржуазией и всё такое, что плохо, но для капитализма хорошо. — Уже привычно дал я ей пояснения. Многих понятий в средневековом мире, конечно ещё не существует.       — А нормальное объяснение есть? — Посмотрела на меня Фельт словно на дуру, что вызвало у меня только усмешку.       — Дворяне и купцы — это буржуазия, что порабощают пролетариат или крестьян, не суть важно. За счёт крестьян, рабочих они зарабатывают капитал, то есть деньги. Капитал должен расти, если он не растёт капиталист будет съеден другим капиталистом. Растёт капитал за счёт увеличения продукции, что продаёт капиталист. — Понимания на лице Шустрика было не очень много. Всё, что она поняла, что дворяне уроды. — Проще говоря ситуация в трущобах вина денег.       — Нахер дворян! — Злобно крикнула Фельт, получая ещё одно подтверждения своего мировоззрения. Убеждать в обратно я её не собираюсь, так как согласен с ней.       — Да здравствует социализм! — Урчание желудка прервал наш драматический момент, а повернувшись на звук оказалось, что исходил он от Мейли, что теперь смущённо отводила от меня взгляд. — Идём есть.       Голод — враг, а поэтому все послушно отправились в столовую. Шли молча, так как особых тем для разговора не было, да и вечно разговаривать это просто надоедать друг другу. За один, относительно спокойный месяц ситуация во Фландрии успокоилась и уже можно было делать выводы, которые были не такими и плохими. Слухи о убийстве [Архиепископа] уже разлетелись по всему королевству, по крайней мере в столице об этом уже известно. Самое печально было, что эту заслугу присудили мне, а не Фельт. Каким образом так случилось я подозреваю, но это уже не суть важно, так как поменять это не получиться. Делёжка влияния во Фландрии была, но происходила тихо, из-за повышенного интереса столицы к делам здешним. Да и гарнизон местный увеличился, плюс присутствие Рейна свели на нет любые беспорядки, которые в теории могли произойти. Что тут говорить, если даже Эльза не особо горела желанием сюда соваться.       Зато я смог доделать паровой двигатель и продать его почти в тот же день.       Инженером я никогда не был, как и технарём, я гуманитарий. От чего улучшить паровой двигатель или сделать ещё, что-либо у меня шансы были катастрофически низки. И мной было принято решение продать его, но иметь патент на производство. Очень долгоиграющая сделка получилась, но я получил от неё возможность заработать в будущем и в настоящем у меня есть личные деньги.       — Фельт-сама, Нацуми. — В столовой нас встретил Рейн, который держал в рука письмо. Оно сразу привлекло моё внимание.       — Созыв всех кандидатов? — Спросил я, садясь за стол. Письмо письмом, а еда важней.       — Да, через неделю нужно явиться в столицу. — Передал запечатанное письмо Фельт, Рейн.       — Как ты узнал о чём это письмо, не открывая его?! — Искала следы вскрытия Шустрик. К её удивлению их не оказалось.       — Очередная [Божественная Защита]. — Ответил я вместо Рейна. С каждым днём я всё больше убеждался, что нынешний [Святой Меча] был имбовой хренью, единственным минусом которой были психологические травмы детства. — Чёртова [Од-Лагуна].       — Не нужно быть такой критичной Нацуми. — Покачал головой Рыжик.       — Не-а. [Од-Лагуна] то ещё дерьмо. — Не согласился я. Для меня существования «высших существ» всегда раздражало. Людям абсолютно не нужны такие «покровители», у них и так хватает причин поубивать друг друга. — Когда мы выезжаем в столицу? — Обратился я к Фельт, что сейчас читала письмо.       — Лучше всего завтра. — Ответил вместо Фельт, Рейн.       Только собравшись приступить к обеду, как двери в столовую были резко открыты с одновременным выкриком.       — Нацуми! — Звонкий голос Лилиан привлёк внимание всех присутствующих (кроме Мейли). — Я написала! Написала!       — Что написала? — Оторвалась от письма Фельт.       — То, что будут слушать веками! То, что…       — Песню. — Прервал я поэтический ответ Лилиан. Говорить о песнях она могла очень долго и много, что я познал на собственном опыте.       — Эм…это так сложно? — Скептически смерила взглядом нас Фельт. Лили сразу же начала заливаться краской от возмущения.       — Да! — Выкрикнули мы обе, после чего продолжил уже я, спокойным тоном. — Сначала напиши песню, под неё напиши музыку и так, чтобы это сочеталось, а ещё надо спеть и сыграть. Всё это нужно делать вместе и вкладывать в это всего себя.       — Нужно подобрать особое настроение, которое поймёт зритель и передать голосом каждую эмоцию! — Дополнила Лилиан, продолжая дуться на Фельт. К музыке она относилось очень щепетильно и даже на самую простенькую песню вкладывает всю себя. А ещё она меня называет дилетанткой, что вполне заслуженно.       — Может сыграете нам, Лилиан-сан? — Предложил Рейн, и лоли-певица сразу же загорелась этой идеей.       — ДА! Сейчас вы услышите самую лучшую песню, что вы когда-либо слышали! — И комнату наполнила прекрасная мелодия. Неделю спустя. Столица Лугуники.       Мягкий и успокаивающий голос заполнял площадь столицы Лугуники, даруя всем присутствующим умиротворение и покой. Мелодия дополняла ангельский голос, из-за чего никто не посмел прервать или обойти это выступление. Купаясь в лучах солнца Лилиан пела с лёгкой улыбкой на лице, от которой у всех замирало сердце.       И глядя на неё из тени дерева я не мог не думать о том, что это было прекрасно.       О знаменитости Лилиан Маскарад я узнал только в столице от владельца кофешки (или как это зовётся в средневековье?). Музыкант и певец из меня никакой, но её мастерство похвалить просто не могу. Красиво, успокаивающие, слух не режет и легко слетает с языка. Неудивительно, что она народная любимица.       Пусть даже я и больше любитель грустных песен.       Спустя ещё пару минут наблюдений и наслаждения, песня закончилась, а на Лилиан полились аплодисменты и овации. Кто-то даже цветы подарил и автограф попросил. Я же спокойно дожидался пока она освободиться в теньке под деревом. Единственным деревом на этой площади и вообще единственным деревом, что я встретил в столице. У этого дерева есть какая-то история, но в тот момент я прослушал Лили.       — Нацуми! — Лилиан наконец освободилась, и теперь пыталась найти меня.       — Я здесь! — Крикнул я, не выходя из тени, что не помешало ей найти меня.       Под щебет Лилиан мы продолжили нашу прогулку по столице. До предстоящей встречи кандидаток оставалось чуть больше двух часов, а это значит, что уже пора возвращаться. Когда мы уходили Фельт не выглядела напряжённой, но поддержать её не помешает. Да, и я сам буду присутствовать на собрании, и мне не потребуется туда идти в обход, как это делал Субару.       Лилиан неожиданно остановилась возле переулка, из-за чего я чуть не столкнулся с ней. Из переулка были слышны голоса. Трое мужских и один очень надменный женский.       — Тц. Какая удача. — С сарказмом и отвращением протянул я. Лилиан бросила на меня удивлённый взгляд. — Нам возвращаться надо.       — Мы должны помочь! — С возмущением возразила она.       — Кому там и нужна помощь так это гопникам. — Проворчал я, но без особого огонька. Вмешаться или скорее просто заявить о своём присутствии придётся, если не вместе, то Лили сама это сделает. — Хоро… — Слова застряли у меня в горле, так как самой певицы передо мной не оказалось. Зато в переулке звонко отозвался её голос.       — Пр-р-рекратить! — Преувеличенно серьёзно сказала Лилиан привлекая внимание всех четверых. Я же подошёл близко ко входу, но оставался виден только певице.       — О-о-о! — Протянул кто-то из троицы гопников. — А ты её подружка?       — Будто такая дворняжка имеет право быть моим другом. — Высокомерно ответила «жертва» троицы — Присцилла.       — Мы не друзья. — Оскорбление Лилиан напрочь проигнорировала. — Но я не дам вам запятнать невинную деву!       Из переулка послышались возгласы возмущения. Троице гопников не понравилось сравнения с насильниками, что они и выражали своими криками. Присцилла же молчала. Поняв, что никто не собирался прерывать возмущения троицы, я всё же решил вмешаться.       — Насильники! — Переиграно сказал я, выходя из-за стены. — При том неудачные. Да и как грабители вы так себе.       — Будто бы ты смогла лучше! — Возмутился тощий.       — Да! Это не так легко, как кажется. — Воскликнул самый низкий из них. Громила только кивнул.       — Слушайте, а я вас где-то уже видела. — Проигнорировал я их возмущения. Это троица мне была известна, но только по аниме/ранобе/веб-новелле. Сейчас, смотря на них у меня было ощущение, что я их уже видел не только на экране телефона. — Мы не встречались случайно? — Сделал я ещё пару шагов вперёд, чтобы свет с улицы не мешал им рассмотреть меня.       — Чего? — Тощий удивлённо похлопал глазами, после чего раздражённо ответил. — С чего бы нам знать тебя?!       — Ну, да. — Пожал я плечами. — Мне не нужно знать всех гопников столицы. — Отмахнулся я от навязчивого чувства дежавю. Если я их уже встречал, то это в любом случае было не важно. — Вам, кстати нужна скидка на гробы?       — Мы продаём гробы? — Удивлённо спросила Лилиан. Удивлена была не только она, но и троица гопников.       — Нет, но что мне помешает продать бумажку с обещанием сделать скидку на гроб? — Над моим вопросом Лили задумалась, а вот троица стала терять терпение. Присцилла смотрела же на это всё с лёгким весельем в глазах.       — Ты мозги не пудри! — Тощий оскалившись достал два кинжала, которые опять показались мне знакомыми. — Отдавайте деньги и можете проваливать! — Это было обращено уже ко всем. Троица стала кругом.       Смерив их взглядом, я ещё пару мгновений попытался вспомнить встречался я с ними или нет. Память ничего не выдавала, а поэтому смирившись с этим, я опустил очки и встретился взглядом с тощим. Сразу же в разум ударил лёгкий страх на краю восприятия и немного гнева. Второе не нужно, а первое надобно увеличить.       — Что же ты хочешь этой зубочисткой-то сделать? — Ножи в его руках высоким качество не отличались, но для того, чтобы кого-нибудь один раз пырнуть их хватало с лихвой. — Ей ты сможешь напугать только ребёнка. И то не получилось. — Кивнул я на Лили.       — Я не ребёнок! Мне двадцать один!       — Слушай сюда! — Ещё сильней разозлился тощий, делая шаг вперёд наводя на меня один из кинжалов. — Вы отдаёте всё, что у вас есть и мы вас отпускаем.       — Какие шумные дворняжки. — Прикрываясь веером, высказала своё мнение Присцилла, привлекая к себе внимание тощего. Мне же всё это начало доставать.       Пользуясь отвлечением троицы, я пнул тощего ногой в живот, выхватывая у него из рук кинжал, который сразу же полетел в громилу. Кинул кинжал я криво, из-за чего он попал ручкой в лицо, но это уже было не так важно, так как заклинание ветра впечатало обоих гопников в стенки. Ещё одно заклинание отправило тощего в стенку вырубая его.       — Как всё же удобно иметь духов. — Весело сказал я, хваля по связи Лие. Никто из троицы не получил серьёзных ран, пусть я и не старался их избегать.       — Из тебя выйдет отличный шут. — Сложила веер Присцилла, что и бровью не повела, когда мимо неё пролетело тело громилы. — Но я бы и сама справилась с такими отбросами.       — Не сомневаюсь. Фура. — Ещё одно заклинание ветра впечатало громилу в стенку, но тот не отключился, пришлось ещё один раз приложить.       — Вот оно! — Воскликнула Лилиан со странным блеском в глазах. — Героиня приходит на помощь прекрасной принцессе, которая влюбляется в неё! Ах, какая запретная любовь!       — Такое… — Протянул я, удивляясь тому, что твориться у неё в голове. — …такое и в сказках не происходит. Там «Герой», а не героиня.       — Мпф. — Даже это в исполнении Присциллы звучало не мило, а высокомерно. — Такая простолюдинка не может быть достойна и того, чтобы лизать мои стопы.       Высокомерие Огненной Принцессы мы проигнорировали, хотя Лили и хотела, что-то сказать.       — Ладно, нам пора. — Поправив очки, не смея смотреть на чужие эмоции, я развернулся к выходу. В затылок я ощущал взгляд Присциллы, что немного нервировало. — Ещё увидимся.       Сказав «пока» и неловко помахав рукой Лили поспешила за мной.       — Вау. Она была грубой. — Попыталась заполнить тишину Лилиан. — Обычно за спасение полагается поцелуй! — Уже более энергично сказала она.       — Во-первых, да. Во-вторых, я не «Герой». В-третьих, с чего это нам целоваться?       — Это во всех книжках написано! — Прозвучало это как неоспоримое доказательство.       — Что это за книжки? — Поинтересовался я. Пусть, я и провожу в библиотеке большую часть времени, но на подобные книги не натыкался.       — Карарагские, конечно! — Гордо задрала носик певица.       — И в них рассказывается про крепкую мужскую дружбу и не менее крепкую женскую, а также мелькают щупальца? — В шутку предположил я. Всё же таких произведений не должно существовать в средневековье.       — Да. — Кивнула Лилиан без смущений, а я чуть не упал. — Нацуми?       — Ты шутишь? — На её лице не было и намёка на шутку. — Тогда тебе запрещено приносить книги из Карараги в поместье Астрея! ОСОБЕННО про двух мужиков! Не дай…дракон это увидит Фельт или Мейли! Я сожгу твою лиру у тебя на глазах, если они увидят ЭТО!       — Ч-что?! — На глазах у неё моментально образовались слёзы, и она стала похожа не побитого щенка. — Т-ты не можешь так поступить со мной!       — Могу. — Жёстко ответил, продолжая идти и не ведясь на «кошачьи глазки» Лилиан (она их реально сделала!). — И сделаю. У тебя на глазах.       — Нет! Не надо, прошу! Я не буду, не буду! Обещаю! — Хватаясь за меня умоляла она, на грани истерики.       — Ладно, ладно. Успокойся! — Рявкнул я, когда Лили игнорировала меня продолжала умолять. Это выглядело забавно, но слёзы были реальные. — Пока не будет таких книг, будет жить твоя лира. Ну, или пока ты не будешь показывать их Фельт и Мейли. Хотя я всё ровно сожгу любую, что найду!       Лилиан быстро закивала в знак согласия. Вздохнув, я подошёл к ней и положил руку ей на голову. От этого она резко замерла.       — Я не буду сжигать твою лиру. — Я медленно стал гладить Лилиан, что опустила взгляд в пол. Она была поразительна тихой. Я мог бы прочитать её эмоции, но не стану. — Просто шутка.       Дальше мы пошли молча, но к счастью Лили на долго не хватило. И уже очень скоро она вернулась обратно к своему весёлому настроению, не оставляя и следа былой грусти. А уже через полчаса мы пришли к поместью Астрея.       Нас никто не встречал, так как все готовили Фельт к мероприятию. Во дворе стояла очень дорогая повозка, которую также готовили к короткой поездке. Да, понты наше всё и это не было идеей Фельт или моей. Во всём виновата Кэрол и Рейн.       Зайдя внутрь я уже хотел идти искать принцессу воровку, но меня нашли первым и это была не Шустрик. Горничные по приказу Кэрол утащили меня в гардероб и заставили надеть платье. Красивое пышное чёрное платье с красным бантом на груди. Я хотелось бы возмущаться и отнекиваться, но потом подумал, что это уже будет очень тупо и отдал своё тело на растерзание. Одежда, маникюр, косметика, причёска и всё это делалось под моё тихое (и не очень) ворчание. В обычный день я только расчёсываю волосы, косметикой я просто не пользуюсь, в отличие от других дам. Да, даже в средневековье леди ходили с штукатуркой (более натуральной, но штукатуркой) на лице.       Спустя час ворчаний это наконец, закончилось и я смог увидеть Фельт, у которой было не довольное лицо. Красивое жёлтое платье идеально ей подходило, а на лице была совсем капелька косметики, что дополняло образ.       — Мило. — Фельт выглядело красиво тут слов нет, но «мило» было больше. — Я теперь задумываюсь почему ты не ходишь в платье.       — Сестрица! — Надулась она, что делало её ещё милей. — В этих платьях неудобно! Зачем они вообще нужны! К чёрту их. — Возмущался Шустрик, но платье снимать или рвать в этот раз не собиралась.       — Ну, тебе ещё выступать перед дворянами и рыцарями. — «Подбодрил» я. — Надеюсь речь помнишь?       — Помню. Экономика, политика, общество и всё остальное.       — Да, всё это надо тебе собрать и сказать кратко, но чётко. Ты с этим однозначно справишься. — Ответил я ухмылкой на ухмылку.